— Мы согласны, — подал голос Жаров, не отводя взгляда от Евы. — Отлично, — Никита сцепил пальцы в замок и, вывернув кисти, вытянул руки вперед, будто разминался. — Действуем так: сейчас мы с Корвином выходим и создаем шум. Много шума. Уводим отсюда основное веселье, а потом Корвин прилетит за вами, и вы побежите за ним. Очень быстро. Вопросы? — Ты в армии служил? — хмуро спросил Валера. — С вашей стороны нет, — рассмеялся Никита и указал пальцем на ворона: — На счет «три». Раз, два. — Три, — каркнул ворон, и они вдвоем вывалились наружу. Ветки тут же вновь сплелись в плотную стену, заделывая разрывы, но Ева успела увидеть, как на противоположной стороне поляны шагают деревья. А еще небо было черным от воронья. Снаружи начался невообразимый гвалт и замелькали всполохи, видимые даже сквозь сплошную стену из веток и зелени. Ева застыла в напряжении, чувствуя, как рядом с ней замерли ее друзья, готовясь к тому, что вот-вот придется куда-то бежать. Еву волновало, сможет ли бежать Жаров. Он же все-таки недавно вроде как умер… Она покосилась на Женьку, и тот, почувствовав это, посмотрел в ответ. Что-то в Жарове изменилось, но Ева никак не могла понять, что именно. — Ты двигаться сможешь? — спросила она. — А если нет, то что? — с вызовом уточнил он, глядя ей в глаза. — То мы будем тебе помогать, — вздохнула Ева. Сейчас, когда его жизни больше не угрожала опасность, она начала на него злиться, потому что именно из-за его дурацкого желания рвануть за Никитой неизвестно куда они оказались здесь. Полог разорвался так резко, что Ева вздрогнула. Никита ввалился к ним, едва не снеся успевшего подобраться к выходу Валеру. — Так. Все пошло не по плану. Валим! — Куда? — спросила Лика. Вместо ответа Никита схватил ее за руку и дернул на себя с такой силой, что успевшая было встать Лика едва не рухнула на землю. — Туда. Быстро! — Никита вытащил Лику наружу, и им всем пришлось бежать следом. Боковым зрением Ева отметила, что Женька, к счастью, в состоянии передвигаться. Ворон над поляной больше не было. Им на смену пришло нечто с тремя головами. Оно кружило в небе, размахивая перепончатыми крыльями, и то и дело пускало из пастей огненные шары, пытаясь попасть ими в одинокого ворона. Ева решила бы, что это Змей Горыныч, если бы не его размер: существо было не больше гуся. — Что за?.. — выдохнул Жаров, но поджидавший их снаружи Никита схватил его за плечо и с криком «Валим! Валим!» потянул к лесу. Они неслись как сумасшедшие, и Ева боялась только одного: что она запнется и упадет. Сражение в воздухе происходило безмолвно, лишь гудели огненные шары и хлопали крылья. От этого было вдвойне страшнее. Ева переживала за ворона как за друга. В лесу Никита не дал им остановиться. Они понеслись по тропинке, ломая нависавшие над ней ветки. Минут через десять Ева выбилась из сил настолько, что, казалось, просто упадет и больше не встанет. Именно в этот момент Никита наконец дал команду остановиться. Валера привалился к стволу ближайшего дерева. Жаров уселся на землю, а Лика согнулась, уперев руки в колени. Ева тоже прислонилась к дереву и в беспокойстве оглянулась на тропинку, ожидая погони. Тяжело дышавший Никита смахнул челку со вспотевшего лба и замер посреди тропы, вглядываясь в ветви деревьев так, будто мог сквозь них видеть происходящее у избушки Яги. — Он будет в порядке? — спросила Ева, тронутая его беспокойством за ворона. — Надеюсь, — повел плечом Никита. — Идемте. Здесь все еще опасно. — Кто был там в небе? — с усилием поднявшись с земли, спросил Женька. — Змей. Никита убрал в ножны кинжал с длинным острием, который, оказывается, до этого держал в руках. — Господи. Чувак с раритетным кинжалом вытащил нас из-под волшебной яблони с криками «Валим! Валим!», а в это время в небе змей плевался огненными шарами в говорящего ворона, — выпрямившись, произнесла Лика и повернулась к Еве. — Умоляю, скажи, что это всё — очередной морок. Ева с сочувствием покачала головой. — Пойдемте уже, — Никита потер левое плечо и указал направление. Его ладонь была в чем-то красном. — У тебя кровь? — Лика, как всегда в минуты волнения, заговорила тоненьким голосом. — Ерунда, — отмахнулся Никита. — Может, ее живой водой? — предложил Валера, с беспокойством заглядывая в его лицо. — Валер, ты как будто в сказку попал, — покачал головой Никита. — Ну кто живую воду на царапины льет? Волшебство — это не игрушки. Идемте. Следующие минут тридцать они шли в молчании. Ева до смерти устала и очень хотела есть и особенно пить, но жаловаться ей не позволяла совесть. Лику ударило камнем еще после перемещения, Валерка таскал на себе Женьку, Никита был ранен, а Женька вообще недавно умирал. Она пока, как ни крути, была здесь самой целой и невредимой. В лесу начало темнеть, появились комары, и то там, то здесь все чаще ухали совы, заставляя вздрагивать и озираться по сторонам. Шедшая вслед за Никитой Лика остановилась и, едва дыша, пролепетала: — Надеюсь, мы сюда шли? Ева протиснулась мимо Валеры и увидела двухэтажный деревянный домик. К счастью, без признаков курьих ножек. — Ага, — отозвался Никита, беспокойно оглядываясь, будто ожидая нападения. — Здесь опасно? — уточнил Валера. — Нет. Сюда никто не сунется, — ответил Никита, все еще оглядываясь. — Тебе нужно что-то сделать с плечом, — дрожащим голосом произнесла Лика. — Сейчас сделаем, — отмахнулся Никита. — Внутрь проходите, чувствуйте себя как дома. Ночуем сегодня здесь. — А потом? — спросил Валера. — А потом суп с котом, — пробубнил Никита и, подойдя к дому, толкнул незапертую дверь. — Он за ворона волнуется, — пояснила Ева, не понимая, как другие могут этого не замечать. — А ты, вижу, за него, — издевательски улыбнулся Жаров. — Да, я переживаю, что он ранен. Если бы он не полез нас спасать, то ничего бы не было, — уперев руки в бока, ответила Ева. Она не хотела ссориться, но Жаров вечно ее бесил. — Ничего бы не было, если бы он не украл шапку из лаборатории, — прищурился Жаров, вмиг перестав улыбаться. — Он сказал, что не крал. Жаров открыл было рот, но Лика влезла между ними: — Перестаньте уже. Не хватало еще здесь разругаться для полного счастья. — Пойдемте в дом, — Валера примирительно коснулся сперва Евиного плеча, потом Женькиного. Ева фыркнула и пошла к дому. Она была рада, что спор не перерос в полноценную ссору, но ей очень хотелось, чтобы до тупоголового Жарова наконец дошло, что это он все заварил. Начиная с того момента, когда открыл короб. Никита ведь не держал нож у его горла. Жаров сделал это по своей воле. В доме оказалось неожиданно уютно. Только холодно. Слева от входа стоял массивный деревянный стол, по бокам от него — широкие лавки, у дальней стены виднелся камин, перед которым валялась медвежья шкура. По стенам были развешаны оленьи рога. Справа от двери наверх вела крутая деревянная лесенка. Никита возился у камина, пытаясь его разжечь. Действовал он одной рукой, поэтому Валера прямо с порога бросился ему помогать. — Дверь не закрывай, — сказал Никита вошедшему последним Жарову, когда тот попытался прикрыть дверь. Оставлять открытой дверь и одновременно пытаться прогреть выстуженный дом было странным решением. Зато Ева убедилась в своей правоте: Никита ждал ворона. Вскоре дрова в камине разгорелись, и комната наполнилась уютным запахом костра. Ева с Ликой подошли ближе к огню. При этом Ева наступила на медвежью шкуру вслед за Никитой и Валерой, а Лика ее обогнула. Никита отошел к лавке, повернулся к ним спиной и осторожно стащил с себя куртку. Под курткой на нем оказалась светлая рубаха. Никита вытащил левую руку из рукава, оставив рубаху висеть на здоровом плече наподобие тоги, и осмотрел рану. — Валер, поможешь? — спросил он, окончив осмотр, но Валера неожиданно попятился, запнулся о шкуру и грохнулся на пол. Никита обернулся на звук, и Ева увидела на его левом бицепсе кровоточащий порез. — Я… Это… Кровь не очень, — пробормотал Валера, отползая подальше. — Давай я, — вызвалась Ева. Не то чтобы она любила кровь, но во всяком случае не боялась. Однако стоило ей сделать шаг к Никите, как Женька оттеснил ее в сторону и сообщил: