– Значит, Солдат?.. Джекки спрыгнул с носилок, подошел ко мне и ткнулся носом в колено. Некоторое время я смотрел на пса, потом повторил почти по слогам: – Солдат?.. Он завилял хвостом. Я наклонился и обнял его обеими руками. – Значит, тебя зовут Солдат? Джекки, он же Солдат, тихонько взвизгнул и лизнул меня в подбородок. Старик тем временем спустил ноги с носилок. Капельница явно придала ему сил. – Как вы с ним встретились? – Он плыл по реке, точнее, по Каналу. Выглядело это так, словно он пытался кого-то догнать. Вероятно, он плыл за вами. Старик покачал головой. – В больнице я встретил нескольких очень хороших людей. Я был уверен, что кто-нибудь из них непременно возьмет Солдата к себе. Я так и написал в своей записке… – Боюсь, Солдат тоже прочитал вашу записку и она ему не понравилась. – Я не удивлюсь, если так и было. – Старик тяжело закашлялся. В груди у него сипело и хлюпало, словно легкие были забиты слизью. После приступа он приходил в себя почти целую минуту. Я разглядывал его больничный браслет, ожидая, что старик что-нибудь скажет, но он либо не испытывал такой потребности, либо просто экономил силы. Не зная, как быть, я наконец сказал: – Что ж… однажды вы его уже оставили. Вы уверены, что хотите получить его назад? Правда, чтобы встретиться сегодня с вами, Солдат проплыл по Каналу почти девяносто миль, а это чего-нибудь да стоит… – На самом деле мне очень не хотелось его бросать. Более умной собаки я в жизни не видел, но… – старик покачал головой. – Оставить Солдата у себя было бы несправедливо по отношению к нему. – Он поднял на меня взгляд. – Вам нужна собака, сэр? Я сделал отрицательный жест. – Нет, но я его не брошу. Летта вошла в депо и встала рядом со мной. Старик коротко взглянул на нее, потом снова повернулся ко мне. – Скажите… – Старик (теперь я ясно видел, что передо мной не просто пожилой, а уже старый человек) снова раскашлялся. На этот раз приступ был даже более сильным, да и приходил в себя старик дольше, чем в первый раз. – Вы, кажется, сказали, что приплыли сюда на яхте? Я кивнул. – И куда вы направляетесь, если не секрет? Я показал на юг. – Далеко? – Еще пару сотен миль. Старик поднялся на ноги. Дышал он все еще тяжело. – А еще для одного место на вашей яхте найдется? Я посмотрел на его больничный браслет, на забинтованный локоть, на опустевшую «наволочку» капельницы, болтавшуюся на штативе над его головой, на изможденное, худое лицо. – Скажите, вас ведь не выписали из той больницы в Джексонвилле? В ответ старик только медленно повел головой из стороны в сторону, предпочитая не тратить силы на слова. – Хотите ускорить конец? Он рассмеялся, а я неожиданно подумал – старик производит впечатление человека, который привык подолгу сидеть неподвижно. – Думаю, все закончится достаточно быстро и без моей помощи. Но до того, как это случится, я хотел бы побывать дома и… и, быть может, кое с кем повидаться. Я показал на стадион, видневшийся за воротами пожарного депо. – Что вы там делали? Старик снова рассмеялся, причем смех у него оказался на редкость заразительным. – Ничего. Просто дремал, пока вы меня не разбудили. – А что, лучшего места не нашлось? Прежде чем ответить, старик долго смотрел через улицу на стадион, словно его вид разбудил в нем какие-то давние воспоминания. – Лет шестьдесят назад я играл за второй состав «Янки». – На какой позиции? – На второй. А еще… – Он качнулся на ногах из стороны в сторону и сделал характерный жест руками. – Я умел бить с обеих сторон. – И что вы делали в промежутке между тогда и сейчас? – Носил одежку с полосками другого цвета. Значит, подумал я, моя догадка была правильной. Тем временем старик повернулся к Летте и, приподняв воображаемую шляпу, представился: – Клейборн Петтибоун. Но все зовут меня просто Клей, – добавил он, обращаясь ко мне. – Мерфи. Но вы можете называть меня Мерф… – Я ткнул в него пальцем. – Клей – это ваше настоящее имя? – В последние шестьдесят лет я был известен как номер 11034969, но теперь настало время снова вернуться к буквам. И если расположить их в правильном порядке, как раз и получится: Клейборн Петтибоун. – Вы действительно провели в тюрьме шестьдесят лет? – Пятьдесят девять лет, одиннадцать месяцев, двадцать девять дней и четырнадцать часов. Впрочем, кто как считает… – Но как вам удалось оттуда выбраться? Клей сжал руки и продемонстрировал мне два огромных кулака. – Сломал решетку и сбежал. – Он снова засмеялся, а я подумал, что Клей проделывает это с явным удовольствием. Как видно, в тюрьме ему было не до смеха. – Шучу, – продолжал наш новый знакомый. – На самом деле меня выпустили по состоянию здоровья. Вообще-то я был осужден на пожизненное, но они там решили, что я уже никому не смогу причинить вреда, а им очень нужны были места для новых заключенных… – Он задумчиво наклонил голову. – В общем, они открыли ворота и вытолкали меня на улицу. – Что же было потом? Клей показал на Солдата (я на удивление быстро привык к этой кличке). – Мы с ним сели на автобус и доехали до Брансуика. Наверное, разумнее было бы сразу отправиться автостопом на юг, но мне очень хотелось увидеть океан. Только после этого я задумался о том, чтобы вернуться домой, в родные края. Мне повезло – я нашел место на частной круизной яхте, которая сдавалась для молодежных вечеринок и двигалась именно туда, куда мне было нужно. Мне платили наличными, предоставляли бесплатно каюту и питание, рекомендаций не спрашивали и против собак не возражали. Так и получилось, что я стал разливать напитки, мыть посуду, драить полы и кормить Солдата остатками со стола. – Он поморщился. – Вот только дышать приходилось через раз, потому что на палубе что ни вечер в буквальном смысле дым коромыслом стоял… Так мы и добрались до Джексонвилла, где мне поплохело. – Вы сказали, что хотели бы побывать дома. Где именно он находится? – Я родом из Ки-Уэста[16]. – Когда вы были там в последний раз? Клей кивнул, но смотрел не на меня, а куда-то сквозь меня. Наконец он вздохнул. – Давно. – Вам известно, что за шестьдесят лет над островом прошло несколько мощных ураганов? – А кому это неизвестно? – Клей внимательно посмотрел на меня. – Но вы уверены, что ваш дом… еще существует? – Нет, но мне нравится так думать. Солдат сел возле его ног, а Летта положила руку мне на плечо и шепнула: – Его нельзя тут оставлять! Я повернулся к ней. – Вы держите дома кошек?