– И тебе доброго дня! – ответила с широкой улыбкой и запнулась. Вид почти оторванного кармана на его куртке и шейного платка с развязавшимся узлом наводил на нерадостные мысли. Кто-то посмел напасть на Гаррата? Надеюсь, этот кто-то еще жив. – Что случилось? – Небольшое недопонимание и столкновение интересов. Идем! – Он потянул меня за собой в залу для приема жалобщиков, чьи крики никогда раньше не достигали верхних коридоров. – Короткий экскурс. Ты помнишь, как Инваго вышел утром вместо тебя в одиннадцатом часу? Так вот, он тогда сам разослал благую весть о поездке в храм Иллирии и приказал всем несовершеннолетним явиться к трем часам дня, а младенцам прихватить матерей. – Асд криво улыбнулся своей шутке и сухо закончил: – Относительно транспорта Инваго распорядился поступить как… как обычно. Оказалось, что Гаммира ранее составила регламент выездов, слуги приготовили кареты в соответствии с ним, а все прибывшие повели себя как привыкли. Опять свекресса? Скоро у меня только от одного упоминания ее имени появится нервный тик. – И в чем подвох? Что такого страшного она успела придумать для членов собственного рода? – Разделение по степени чистокровности. – Оборотень остановил меня напротив одного из окон и указал вниз. – Взгляни на кареты. Взглянула и помрачнела. На шестьдесят человек слуги приготовили три зимние закрытые кареты и четыре открытых фаэтона общей вместимостью тридцать человек. Остальных ожидали, по всей видимости, телеги, занятые горой сундуков и сумок одной расцветки. Мало того что некоторым членам рода указали на их «почетное» место, так кто-то собрал с собой весь гардероб и занял это самое место. – А чьи это вещи? Я же сказала, едем налегке, берем лишь самое нужное и практичное. – Сейчас узнаешь… Эта дамочка выделяется из змеиного клубка не только видом, но и нравом. Он был прав. Склочницу лет двадцати я увидела сразу. Она стояла в центре зала и отчитывала двух девушек помладше, предупреждая, что если они не будут слушаться беспрекословно, то не поедут в одной с ней карете. – И никаких грязнокровок мы с собой не возьмем! Такие недостойны даже телеги, – заявила она, бросив взгляд в сторону паренька, стоящего отдельно от всех. Хотя какой там паренек, просто долговязый мальчишка, вытянувшийся, но не возмужавший. Белая кожа, короткие волосы цвета меда, раскосые зеленые глаза и пунцовые от гнева щеки. – Моя сестра вашего рода, – заявил он звенящим голосом. – Она Дори. Она, как и вы, имеет право на путешествие к храму! – Ой ли! – фыркнула почитательница родовой чистоты. – Вильгем Дори ее не признал, а это значит, что она, как и ты, мерзкое вонючее отродье, не смеющее дышать одним воздухом с нами! – Так, может, тебе этот воздух перекрыть? – предложил паренек, кровожадно сверкнув глазищами. – Ну же, скажи еще пару слов, и я тебе безвозмездно помогу. – Охрана! – завопила склочница, отпрянув. Наступила на собственную юбку, взвизгнула и стала заваливаться назад. – Спасите… убивают! – Мама! – закричал чей-то маленький ребенок. – Госпожа! – раздалось три голоса разом. – Тихо! – рявкнула я, оглядывая собравшихся. – Узнай, где дворецкий, – обратилась к Асду. – Я здесь, – отозвался Валриус Эсфен, высокий мужчина в ливрее и до блеска начищенных туфлях. Он проскользнул ближе ко мне. Почтительно выслушал просьбу принести книгу рода и письменные принадлежности и, не разгибаясь, спросил: – Подать что-нибудь еще… стол, стул? – Не стоит. А вот от дополнительных карет не откажусь. Разгрузите все средства передвижения, что стоят во дворе. И подайте четыре кареты на двенадцать мест и три на четверых каждая. Багаж не трогать. И пусть на кухне приготовят чай и бутерброды для всех присутствующих. – Я оглядела притихшую толпу. – К слову, сколько человек здесь собралось? – Девяносто три. И это вместо шестидесяти, которых я наметила. Однако лихо. Получив книгу рода, я присела на ближайший стул, открыла страницы с родовым древом и зачитала имя первого несовершеннолетнего отпрыска Дори. – Даниэль Дори? – из толпы ко мне шагнул сердитый коротко стриженный мальчишка лет десяти. – Где ваши вещи? – Он указал на сумку за своим плечом. – Это все? – Еще книги. – Сколько? – спросила я и сама себя укорила за неверный вопрос, потому что мальчишка с гордостью ответил: «Два сундука». – В случае если карета потеряет ось и вам придется идти пешком до ближайшей деревни, сможете их пронести… пять километров? – Даниэль задумался, я вздохнула. – Думаю, нет. Выберите две-три книги и пройдите в другой конец зала. Он нахмурился, но подчинился. – Сорена Дори… Лимпа Дори… Айак Дори… – Я называла имена, дети и подростки выходили из толпы. С серьезными лицами предъявляли сумки и не стремились взять лишних вещей, кроме кукол и плюшевых зайцев. – Гранак Дори… Шильма и Освис Дори… Ласстор Дори… Из двадцати отпрысков рода мне попалось еще два книгочея, один маг с котелком и жаждой приключений в глазах, мечник, вернее, мечница, очень похожая на Зои, и будущий собаковод с именем, странным даже для Тарии. Пятилетнего мальчика звали Шус, и он не хотел уезжать без своего любимого пса. Здорового и опасно-серого хищника, который, по его словам, вряд ли выживет в разлуке. – Да эта скотина всех нас переживет, – буркнул Асд, когда ребенок обнял пса за шею и залился слезами отчаяния, а его верный друг оскалился. – Только взгляни на него, Тора, это же помесь шавки с лурским волком. А ты сама знаешь, эти твари способны быка завалить, не то что ребенка. – Неправда! – воскликнул Шус, вытирая мокрые щеки. – Орс родился от нормальной собаки! Его просто оборотень укусил… вот он и рычит. – Да счас! Такую дрянь никто из наших не стал бы кусать! – Рык был знатный. Пес затих, мальчишка удивленно воззрился на Асда, а я сделала себе мысленную зарубку – побить двуликого оболтуса, который не понял, что сболтнул, и теперь искренне недоумевал: – Тора, почему он на меня так смотрит? Я не успела ответить. Малыш, не отпуская пса, шагнул ближе к Гаррату и срывающимся голосом спросил: – Вы станете моим папой? В недоумении посмотрела в книгу рода. Отец у ребенка был. Так отчего он ищет замену родителя? Неловкая пауза затягивалась, становясь очень неловкой. Асд кашлянул и, присмотревшись к мальчику, неожиданно задал вопрос: – А ты оставишь пса в столице? Шус, страстно желавший согласиться со всеми условиями, сделал еще один шаг и остановился, словно натолкнувшись на барьер. Оторопело взглянул на оборотня, затем на верного пса, продолжавшего скалить зубы. Нахмурился, помотал головой и, поджимая трясущиеся губы, прямо ответил: – Нет! Вопль мальчонки был громким и отчаянным. К нам обернулись все те, кто пил чай, и те, кто готовился к прохождению опроса. – Верный? Это хорошо. Верного я возьму в сыновья. – Асд сам подошел к новоявленному чаду, потрепал по светлой макушке. И произнес со всей серьезностью: – Как названый отец посоветую оставить пса дома. Я верю, что он добрый и преданный, – жестом остановил детское негодование. – Но сам посуди, твой друг четвероногий может не прийтись по вкусу остальным. Слово за слово, его обвинят в агрессии, попытаются подстрелить, и ты не сможешь доказать, что укус на чьей-нибудь конечности не Орс оставил. – Они могут? – Ребенок моргнул, насторожился, оглядывая толпу детей. – Легко. Из вредности или зависти. – Тогда оставлю… – вздохнул Шус после долгих раздумий. – Но только с вами! – Договорились. Притихший пес на дрожащих лапах перешел к Асду, маленький Дори – к чаевничающим. А ко мне из толпы без вызова шагнула та самая склочница, которую зеленоглазый паренек предлагал безвозмездно удушить. Жаль, от услуги она отказалась. Статная и, несомненно, совершеннолетняя тарийка высокомерно воззрилась на меня, выгнув светлую бровь и поджав пухлые губы. – Вы что-то хотели, многоуважаемая… – Я – Райса Дори, и я устала. Я не привыкла простаивать в очереди среди остальных… – бросила брезгливо, – и ждать, когда до меня снизойдут! Иными словами, медам эта – не только высокородная ханжа со сверхголубой кровью, но еще и наглая мерзавка с замашками кронпринцессы. Ох и люблю я таких на место ставить. – А вам не стоило напрягаться. – Я сверилась с записями в книге. – Вы давно отметили свое восемнадцатилетие. Дитя под сердцем не носите, грудью не кормите, так что… оставьте дочь и подите прочь. – Со всеми вашими чемоданами, слугами и охраной, – подсказал Асд, крайне меня удивив. – То есть она еще и не одна? – Как я могу быть одна?! – Скандалистка всплеснула руками. – Я благородная дама в отличие от… – Умолкните, дама. Я поднялась, пристально оглядела оставшихся и попросила выйти вперед всех тех, кто сопровождает Райсу Дори. В центр шагнули пять горничных, пять широкоплечих одинаково хмурых охранников, повар и пожилая нянечка с маленькой девочкой на руках. – Это все? – спросила, с трудом скрывая раздражение. – Конечно, нет! Со мной также едут подруги, – Райса Дори указала на тех самых девушек, что не далее получаса назад выслушивали нотации о поведении. – Грейя и Асфери Таринги, подойдите ближе, – приказала она им и требовательно посмотрела на меня. – Мы поедем в одной карете. – Да уж скорее пойдете пешком, – хмыкнула я, поняв, что ее подруги не нашего рода и ответственности за них мы не несем. – Как вы смеете не пустить?! – Меня услышали, но всерьез не приняли. – Вы ратуете за девушек или за себя? – Я улыбнулась, видя, как недопонимание на ее лице сменяется раздражением. – Вас я также не собираюсь пустить, многоуважаемая Райса Дори… – с сомнением покосилась в книгу. Прочитала ее имя и закусила губу. Странно, дамочка замужем, но фамилию носит одну. Муж однофамилец или… Ладно, потом разберусь. – Мне лишь недавно исполнилось девятнадцать! – возмутилась она, подслеповато сощурившись. – А с виду не скажешь, – шепнул Асд, и я с ним была совершенно согласна. – Я чистокровная! – Неужели почище прочих? – спросила не без иронии, которая в очередной раз была неверно расценена. – Несомненно! – Райса вздернула и без того вздернутый носик и с вызовом произнесла: – Во мне и моей дочери крови Дори больше, чем в ком бы то ни было еще. – И как это понять? – Мой отец женился на собственной кузине! – Теперь ясно, что у нее с глазами не так, – протянул оборотень тихо. – Да уж, достижение, – не сдержала я сарказма. – Надеюсь, это единственный аргумент в пользу чистокровности. – Конечно, нет! – патетично заявила она. – Я вышла замуж за родного дядю. Занавес. Не знаю, как там закашлявшийся Асд, а у меня слова закончились и дыхание сперло. Я застыла, ошалело взирая на эту дуру, по-другому не скажешь. Теперь ясно, отчего у нее фамилия не двойная, как это было бы между кузенами, а одна. Райса Дори довольная произведенным эффектом, расплылась в сладостной улыбочке и заявила, что ее дочь продолжит традицию, превзойдет собственную мать в чистокровности. И их ветвь будет самой умной, самой здоровой, сильной… самой доривской.