– Я? – Он ткнул себя в грудь. – Ты куда-то пропала, и я начал разыскивать тебя через приложение «Найти моих друзей». Зачем ты потащилась сюда одна? – Он окинул взглядом полицейские машины и множество людей в форме. – Я должна была пойти. Должна была задать ему вопрос – почему? Иначе неизвестно, сколько еще тебе пришлось бы ждать, пока выяснится правда. Она открыла рот. Затем второй и третий раз. Лишь после того наконец нашлись слова, и она рассказала Рави, как умер его брат. Они стояли под деревьями в мерцающем свете мигалок. По щекам Рави текли слезы, Пиппа едва смогла вымолвить «не плачь». Что еще она могла сказать? Ковшом море не вычерпаешь. – Не буду. – Он улыбнулся сквозь слезы. – Я понимаю, его не вернуть. Но кое-что мы все-таки можем сделать. Можем вернуть ему доброе имя. Сэла убили, и он невиновен. Теперь об этом узнают все. Они обернулись к дому. Инспектор Ричард Хокинс как раз выводил девушку, закутанную в сиреневое одеяло. – Это и правда не она? – спросил Рави. – Нет. Хотя очень похожа. Девушка с изумлением озиралась вокруг, заново открывая для себя мир, существующий за пределами чердака. Хокинс усадил ее на заднее сиденье автомобиля и сам сел рядом. Еще двое полицейских заняли места впереди. Пиппа не понимала, как Эллиот умудрился принять найденную им на обочине девушку за Энди. Было ли это помутнением рассудка? Или он внушил себе, что Энди не умерла, – своего рода искупление за убийство Сэла, на которого он повесил ее смерть? Или его ослепил страх? Рави предположил: Эллиот перепугался, что Энди Белл жива и может вернуться домой и тогда он пойдет под суд за убийство Сэла. Его разум помутился; все, что требовалось в этом состоянии, – это светловолосая девушка, очень похожая на Энди. Он убедил себя в том, что нашел ее. Запер девушку на чердаке и вместе с ней запер там свой страх перед разоблачением. Пиппа согласилась. – Думаю, девушка с нужным цветом волос и чертами лица просто оказалась не в том месте и попалась на глаза не тому человеку. Она удержалась от другого насущного вопроса: а что же случилось с настоящей Энди Белл, после того как та выбежала из дома Уорда? Женщина, которая опрашивала ее, подошла и ласково спросила: – Милая, тебя подвезти? – Нет, я на машине. Пиппа заставила Рави сесть к себе в машину – нельзя было отпускать его одного, парня сильно трясло. Кроме того, втайне она сама не хотела оставаться одна. Пиппа повернула ключ зажигания и бросила взгляд на свое отражение в зеркале заднего вида. Осунувшееся, посеревшее лицо, темные круги под горящими глазами… Она устала. Чудовищно устала. – Наконец я могу рассказать обо всем родителям, – произнес Рави, когда они выехали из Уэндовера. – Только не знаю, с чего начать. Фары высветили знак «Добро пожаловать в Литтл-Килтон». Машина свернула; рельефные буквы отбросили тени. Пиппа двинулась по Хай-стрит к дому Рави. У въезда на кольцо она притормозила, чтобы пропустить другую машину. Ослепительно-белый свет фар ударил Пиппе в глаза. Однако водитель стоял на месте, хотя право преимущественного проезда было за ним. – Почему он стоит? – Пиппа перевела взгляд на темную машину впереди. – Не знаю, – ответил Рави. – Давай проезжай. Она медленно тронулась с места. Другая машина по-прежнему не двигалась. Когда они подъехали ближе и свет фар перестал бить в глаза, Пиппа с любопытством выглянула из окна. Ее нога опустилась на педаль газа. – О, черт! – воскликнул Рави. В машине сидела семья Беллов. Все трое. Джейсон за рулем. Слезы катились по его багровому лицу. Он хлопал ладонью по рулевому колесу, губы шевелились, извергая ругательства. Рядом, съежившись, сидела Дон. Приоткрыв рот, женщина судорожно втягивала в себя воздух. Они поравнялись, и на заднем сиденье Пиппа узнала Бекку. Девушка приникла лицом к стеклу. Бледная, губы полуоткрыты, брови нахмурены… Она отрешенно смотрела вперед, явно находясь где-то в другом мире. Внезапно глаза Бекки сфокусировались на Пиппе, и в них вспыхнула искра. Во взгляде было что-то тяжелое, напоминавшее страх. Они разъехались, и Рави наконец выдохнул. – Получается, им сообщили? – А ты как думаешь? Девушка упорно называет себя Энди Белл. Семья должна приехать и официально подтвердить, что это не она. Пиппа взглянула в зеркало заднего вида. Беллы наконец миновали кольцо и двинулись навстречу призрачной надежде вновь увидеть пропавшую дочь. Глава сорок седьмая Пиппа допоздна засиделась в родительской спальне. Пересказать историю оказалось не намного легче, чем ее пережить. Самое тяжелое – как поступить с Карой? Когда время перевалило за десять вечера, Пиппа поняла, что дальше тянуть нельзя. Она занесла палец над кнопкой вызова – и не смогла ее нажать. Не могла произнести вслух те самые слова и услышать в ответ, как жизнь лучшей подруги меняется навсегда и в самую худшую сторону. Пиппа надеялась, что сумеет справиться, однако понимала – ее стойкости есть предел, и она сама может сломаться. Поэтому вместо звонка набрала сообщение: «Я должна была позвонить тебе и рассказать все, но не думаю, что смогу выдержать твой голос на другом конце линии. Можешь обвинить меня в трусости. Я узнала страшную вещь. Сэла Сингха убил твой отец. И еще он удерживал в вашем старом доме в Уэндовере девушку, принимая ее за Энди Белл. Он арестован. Наоми ничто не угрожает, даю слово. Я знаю, зачем он это сделал, и расскажу, когда ты будешь готова выслушать… Мне безумно жаль. Как бы я хотела избавить тебя от всего! Я люблю тебя». Она еще раз перечитала написанное и нажала кнопку «Отправить». Слезы капали прямо на экран, и пришлось подставить под них ладонь. Пиппа проспала до двух часов дня. Затем мама накормила ее завтраком. О том, чтобы пойти в школу, речи и быть не могло. Они больше не обсуждали произошедшее; все уже было сказано. Однако последняя загадка Энди Белл до сих пор крутилась у Пиппы в голове. Она раз семнадцать пыталась дозвониться до Кары – подруга не отвечала. Наоми тоже. Ближе к вечеру Лиэнн отправилась в школу за Джошем и на обратном пути заехала к Уордам. Вернувшись, она сообщила, что дома никого нет и машина на дорожке не стоит. – Наверное, они у тетушки Лили, – предположила Пиппа, снова нажимая «Повтор вызова». Виктор пришел с работы пораньше. Они всей семьей уселись в гостиной и начали смотреть телевикторину. Раньше Пиппа с отцом, перебивая друг друга, спешили выкрикнуть ответ, но сейчас молчали и только украдкой переглядывались через голову Джоша. В воздухе повисло напряжение и немой вопрос – что теперь будет? В дверь постучали, и Пиппа вскочила – хоть какой-то повод покинуть комнату и разрядить тягостную обстановку. Она помчалась открывать дверь, как была, в «вареной» пижаме. Ледяной воздух обжег ноги. На пороге стояли Рави и его родители – все трое выстроились в ряд, словно позировали. – Приветствую, сержант! – Рави заметил ее цветастую пижаму и хмыкнул. – Это Ниша, моя мама. – Он представлял гостей, как ведущий телешоу. Ниша улыбнулась. Ее темные волосы были заплетены в две косы. – А это мой папа Мохан. – Мохан кивнул, задев подбородком огромный букет цветов, который держал в руках. Из-под мышки у него торчала коробка шоколадных конфет. – Папа, мама, а это та самая Пиппа. Пиппа вежливо пробормотала «Здравствуйте», но ее приветствие потонуло в бурных возгласах всех остальных. – Так вот, – сообщил Рави. – Нас сегодня пригласили в отделение полиции и все рассказали. Все, что мы уже знали. А затем добавили, что после предъявления обвинений мистеру Уорду они соберут пресс-конференцию и сделают официальное заявление о невиновности Сэла. Пиппа услышала за спиной шаги отца и мамы. Рави вновь представил родителей Виктору; с Лиэнн они уже были знакомы – пятнадцать лет назад она продала им дом. – И потому, – продолжил Рави, – мы решили прийти и поблагодарить тебя, Пип. Без тебя ничего этого не случилось бы. – У меня просто нет слов, – произнесла Ниша. Ее лучистые, как у Рави и Сэла, глаза сияли. – То, что вы сделали вместе с Рави… Вы вернули нам нашего мальчика. Невозможно выразить словами, как много для нас это значит. – Это тебе! – Мохан наклонился и вручил Пиппе цветы и конфеты. – Прости, мы не знали, как еще отблагодарить того, кто помог вернуть доброе имя погибшему сыну. – Гугл не особо помог, – добавил Рави. – Спасибо. Вы зайдете? – Да-да, проходите, пожалуйста, – сказала Лиэнн. – Я заварю чай. Войдя в дом, Рави взял Пиппу за руку, притянул к себе и заключил в объятия вместе с букетом. Он смеялся ей в волосы. После Рави пришла очередь Ниши; ее сладковатые духи напомнили Пиппе домашний уют, тепло маминых рук и летние вечера… А затем неожиданно все начали обниматься, все шестеро. Они обнимались, смеясь сквозь слезы. И как-то само собой, после карусели объятий, оказалось, что Сингхи пришли и разогнали наполнявшую дом тоску. Словно открылась дверь и призраков выпустили наружу – по крайней мере на время. Потому что хотя бы что-то закончилось хорошо: Сэла признали невиновным. Его семья освободилась от гнета, который несла на себе долгие годы. И несмотря на всю боль и сомнения, оно того стоило. Они и не заметили, как подкрался Джош и недоуменно пролепетал: – А что это вы делаете? * * * Они уселись в гостиной. Лиэнн наскоро соорудила импровизированный ужин. – Слушайте, – спросил Виктор, – вы идете завтра на фейерверки? – И правда. – Ниша перевела взгляд с мужа на сына. – Я думаю, в этом году мы можем себе позволить. Впервые с тех пор, как… ну вы понимаете. Теперь все изменилось. И это только начало. – Конечно, – добавил Рави. – Я с удовольствием. Из дома ничего толком не видно. – Соус потрясающий! – зааплодировал Виктор. – А давайте встретимся завтра? Допустим, в семь часов, у шатра с напитками? Джош вскочил, торопливо дожевал сэндвич и продекламировал: