– Так Орден последнего света вернется в Город веры, – сказал Гектор. – Думаю, это значит, что ты снова скоро уйдешь. – Сегодня ночью, – ответил Джуд. – Мы покинем форт и раскинем лагерь в Делосе до утра. – Путешествие займет пять дней. Как только они окажутся в укромной бухте Делоса, корабль на парусах, сшитых Даром, отвезет их вдоль скалистого побережья в море Пелагос, чтобы пришвартоваться в Паллас Атосе. Джуд вырос, слушая истории о городе на холме, городе, где Орден последнего света служил пророкам более двух тысяч лет. Он надеялся, что однажды увидит его мраморные колонны сам. Что сможет пройти по извилистой тропе Священной дороги из известняка, следуя за рядами оливковых деревьев к ступеням храма Палласа. Город веры взывал к нему из историй о паладинах, и теперь наконец он отправится туда и встретится со своей судьбой. – Это оно, не так ли? – спросил Гектор, глядя на форт под ними. – Все паладины собрались, чтобы увидеть, как ты станешь Хранителем Слова и выберешь стражу паладинов. Ты уже знаешь, кто это будет? – У меня была целая жизнь, чтобы над этим подумать. – Пенроуз, конечно. – Конечно. – Джуд колебался, глядя на Гектора. – Но иногда люди могут тебя удивить. Гектор отвернулся. – Не только ты был удивлен, что я вернулся. Холодное сомнение объяло Джуда. Он не хотел стать еще одним в списке людей, сомневающихся в Гекторе. – Я на это надеялся, – сказал он. Они остановились у подножия самого высокого водопада, в той же точке, где Пенроуз нашла Джуда день назад. Он подростком проводил почти каждое утро в этом месте вместе с Гектором. Сюда Джуд отправлялся, когда ему нужно было сосредоточиться. Ревущие воды и вид речной долины успокаивали его мысли. И то, что он сейчас здесь с Гектором, утром, когда ему предстоит стать Хранителем Слова, казалось правильным. Он снова взглянул на Гектора и не мог не спросить: – Почему ты уехал? Вопрос пролетел между ними, как листок на ветру. Наступило долгое молчание, и Джуд уже думал, что Гектор не ответит. Но потом голосом, тихим по сравнению с шумом водопада, он сказал: – Мне были нужны ответы. Ответы, которые я не мог получить здесь. Грудь Джуда сжалась. Слова ранили его, но он не мог понять почему. У него было намного больше вопросов: куда отправился Гектор, какие ответы искал, что заставило его вернуться? Он сделал шаг к Гектору. – Ты их нашел? Глаза Гектора были такими же черными, как предрассветное небо. – Надеюсь. Думаю, да. Я хочу быть здесь, Джуд. Юноша не мог оторвать взгляд. Ему хотелось знать все, каждую секунду, которую Гектор провел вдали от него. Но он позволит другу хранить эти секреты. Важно было не то, что Гектор ушел, а то, что он вернулся. – Здесь твое место, – сказал Джуд. – Так и было со дня, когда служители привели тебя сюда. Служители Ордена нашли Гектора на острове Чарис. Став сиротой в тринадцать, Гектор прятался в храме Керика. Дар мальчика на тот момент уже проявился, и служители привели его в форт Керамейкос, когда увидели, что у него Дар сердца. Джуду всегда казалось, что это судьба привела Гектора в Орден. К Джуду. Возможно, понадобился отъезд из Керамейкоса, чтобы Гектор понял, что здесь всегда было его место. На лице Гектора появилась слабая, печальная улыбка. – Для тебя все и правда так легко? – Он со смешком покачал головой. – Ты всегда был таким уверенным. Во всем. «Нет, это не так», – в отчаянии подумал Джуд. Он собирался стать Хранителем. Пророка нашли; Джуд находился всего в паре дней от встречи с ним. Но его мучили те же сомнения, и они только росли. Часть его была рада, что Гектор словно не замечал этого, – но другая его часть желала разделить эти чувства. – Вот почему ты всегда был лучше в коа, чем я, – сказал Гектор, прыгая на камень под водопадом. – Но я все еще лучший боец. – Придется это проверить, – ответил Джуд, прыгнув на камень рядом с Гектором. – Всегда готов. Они начали медленно проходить через десять стандартных коа. Определенная последовательность дыхания и движения брала силу из их Даров, чтобы усилить их физические тела. Существовали коа для силы, баланса, скорости, для каждого из пяти чувств, для выносливости и сосредоточенности. Каждое состояло из трех частей: дыхание, движение и намерение – несгибаемая цель и главная причина, по которой люди вытягивали эшу из мира и направляли ее своим Даром. Чем сильнее преданность намерению, тем с большей силой можно владеть Даром сердца. Вот что имел в виду Гектор. Намерение Джуда, цель, для которой он использовал Дар, было его верностью Слову пророков. Он пытался думать об этом и ни о чем другом, двигаясь через вторую плавную последовательность, а его Дар пробуждался. Но он не мог отрицать, что это было сложно делать рядом с Гектором. Впервые Джуд видел его таким – сосредоточенным, напряженным, непреклонным. Когда они практиковали коа, то с медленной обдуманностью каждое движение соответствовало вдоху, каждая позиция была идеально выверена. Это не было похоже на быстрые, словно молния, коа, которые выполнялись во время битвы – эти коа являлись медитацией, способом усилить свою связь со священной энергией мира. Пока они с Гектором перешли к позам бросков, поднимая одну руку и вытягивая другую назад, Джуд представил невидимую, непонятную рябь эши, проплывающей между ними, связывающей их. Небо начало светлеть на востоке, когда они закончили последний набор коа. – Вскоре взойдет солнце, – сказал Гектор, когда юноши остановились, прижимая руки к груди. – Кажется, пришло время. Они молча спустились в форт. Как правило, в такой ранний час он бы уже кипел от деятельности, управляющие сновали бы по своим делам на кухне, в конюшнях и оружейной, а паладины начинали бы свои занятия в тренировочном дворе. Но этим утром бараки были пустыми, кухни тихими. Все собрались в кругу камней, ожидая Джуда. – Наварро. Джуд поднял взгляд и увидел, что Пенроуз ждет их у камня, отмечавшего вход в круг. Она казалась удивленной, увидев здесь Гектора. – Ты должен присоединиться к остальным, – сказала она. Юноша бросил последний взгляд на Джуда и направился в круг камней. Джуд искал осуждение в глазах Пенроуз. – Ты должна к ним присоединиться. Пенроуз колебалась. На мгновение ему показалось, что девушка начнет расспрашивать его по поводу Гектора. Она точно хотела сделать это вчера. Но Пенроуз сказала только: – Решения, которые ты принимаешь, больше не твои. Это решения Хранителя Слова, присягнувшего защитника последнего пророка. – Знаю, – слова Пенроуз казались предупреждением, но он не понимал, как к нему прислушаться. – Да ведет тебя свет пророков, – сказала Пенроуз и оставила его, направившись к другим паладинам. Волнение Джуда все росло, когда он глянул на возвышающиеся монолиты Семи пророков, окружающие круг камней. Эндарра, воплощение красоты в короне из лавра. Керик Щедрый, демонстрирующий свою монету. Паллас Верный, крепко держащий оливковую ветвь. Назира Мудрая, несущая факел знания. Тарсеис Справедливый с весами в руках. Бехезда Милосердная с протянутой рукой и безликая Странница. Статуи семи самых мудрых мужчин и женщин древних времен искали знания о судьбе мира, чтобы суметь лучше послужить своему народу. Отдали своим людям силу четырех телесных Даров. Прожили более двух тысяч лет, направляя их судьбы. В их тени стояло четыре сотни самых могучих одаренных воинов от самой степи Иншуу до дельты Херата, их темно-синие плащи были застегнуты на груди, серебро легких доспехов мерцало в рассветных лучах. Джуд почувствовал на себе взгляды, входя в молчаливый круг камней, и каждый из них напоминал бремя, которое он нес на себе. Его собственные сомнения метались в мыслях, и он не мог не задуматься, кого видели другие паладины – мальчика или лидера, достойного звания Хранителя Слова? Он занял место рядом с отцом, когда над горами поднялось солнце и его лучи пробились сквозь арку, отмечавшую запад круга камней, освещая все ярким золотом. – Сегодня, – объявил отец Джуда, – мы собираемся в кругу камней, чтобы помазать Джуда Адлая Везерборна как Хранителя Слова и капитана стражи паладинов. Воины склонили головы, коснувшись лбами рукоятей мечей. Капитан Везерборн повернулся к Джуду: – Ты клянешься выполнять свои обязанности, поддерживать добродетель чистоты, аскетизма, послушания и посвятить себя, свой Дар и свою жизнь Ордену последнего света? Руки Джуда тряслись, но голос оставался уверенным: – Клянусь. Его отец поднял торк из сплетенного золота и сказал: – Этот торк был создан, чтобы символизировать наше повиновение воле пророков. С помощью его я связываю тебя служением последнему пророку, ты должен сохранить наследство Семи и правду их Слова. – Он опустил обруч из золота на шею Джуда, защелкнув его на горле. Металл казался тяжелым и холодным на коже. Потом его отец поднял реликварий из серебра и олова, снял хрупкую крышку и добавил туда несколько капель масла. – Этот елей был освящен великими алхимиками, чтобы усилить связь с эшой, протекающей через каждого из нас. Джуд закрыл глаза и почувствовал, как отец проводит прохладным освященным маслом по его лбу. – С помощью его я посвящаю тебя, Джуд Адлай Везерборн, в Хранители Слова и капитаны стражи паладинов. Джуд посмотрел в лицо отца, которое даже в этот торжественный момент не могло полностью скрыть гордости за сына. Вчера отец убежденно говорил о судьбе Джуда – еще в его детстве он понял, что этот момент настанет. Он закрыл глаза, гадая, смотрел бы отец на него так же, если бы знал, какая слабость таится в его сердце. И наконец, отец поднял ножны с Остроконечным Клинком вверх. – Этот меч был создан, чтобы усилить Дар первого Хранителя Слова. Его нужно использовать для одной цели, и только для нее – для защиты последнего пророка. Руки Джуда затряслись еще сильнее, когда отец опустил в них меч. Когда пальцы сжались на изящной рукояти и ножнах, Джуд почувствовал, как в нем поднимается Дар, словно он проходил через коа. Этот меч висел на бедре его отца больше трех десятилетий, был его постоянным компаньоном. Как он висел на бедре каждого Хранителя Слова до него. В руках Джуда его ожидало иное обещание, которое он отчаянно желал как понять, так и выполнить. Еще одна тяжесть, которую он не был уверен, что вынесет. Он сделал вздох и ступил вперед, глядя на море лиц перед собой. – Будучи капитаном стражи паладинов, я обязан выбрать шестерых, которые присоединятся ко мне и станут защитниками последнего пророка. Я вызываю Морию Пенроуз.