— Да, — вздохнула Арабелла. — Тогда мне казалось, что родители Джорджа настолько охвачены горем, что не в состоянии ничего делать. А сегодня я поняла: леди Роффи кое-что знала о том, какую он вел жизнь. Она знала, что ее сын небезупречен. Не стремись я добиться справедливости, вовремя прислушайся к ее намекам, избавила бы всех от хлопот и горя. — А что лорд Уэстрей? — Мы… решили, что лучше всего нам с ним больше не видеться. — Понимаю. — Рут через голову сняла с нее серое муслиновое платье. — Вы говорите «мы». Значит, вы уже обо всем договорились с его светлостью? — Ну да. — Не думаю, что граф с радостью вас бросит. — Он меня вовсе не бросает. У меня есть сэр Адам и леди Роффи. Он мне больше не нужен. — Арабелла вздрогнула и закуталась в шаль. Рэндольф не спорил, когда она заявила, что не выйдет за него. Потом леди Роффи заговорила о его прошлом, и оказалось, что он убил человека. Он сказал, что сожалеет, и она ему поверила. Арабелла не сомневалась: у него была веская причина для такого поступка. И с таким пятном в биографии ему просто необходимо найти себе невесту с безупречной репутацией. Его ровню, способную подарить ему наследников… а вовсе не опозоренную вдову. — Возможно, мадам, вам уже не нужна его опека, — сказала Рут, нарушая ход ее мыслей, — но нужен ли вам он сам? Арабелла села за туалетный столик и стала вынимать булавки из прически. Она нашла спасение в гневе. — Рут, позвольте вам напомнить, что я по-прежнему в трауре по мужу. По мужу, которого я очень любила. — Да я вовсе и не говорю, что вы не любили мистера Джорджа. Вы, конечно, обожали его по-детски, но простите мою прямоту, я думаю, что это чувство вы уже переросли. Вспомните, как последние недели вы говорили о графе, когда возвращались домой с очередного бала. И в Девоне я видела, как вы на него смотрели! Сразу становилось ясно, что вы все больше влюбляетесь в него… Конечно, я не могу утверждать относительно графа, но что-то мне подсказывает, что и он в таком же положении. Вспомните, как он поспешил вам на помощь, когда на вас набросился тот негодяй, мистер Теддингтон! Не так ведет себя человек, которому вы безразличны! Воспоминание о той ночи заставило Арабеллу покраснеть. — Вы заблуждаетесь, — произнесла она севшим голосом. — Мы были друзьями, но больше ничего. Арабелла посмотрелась в зеркало. Она сильно побледнела и осунулась… Конечно, с грустью подумала она, Рэндольф питает к ней исключительно дружеские чувства. Правда, он переспал с ней, но не выразил желания повторить… Напрашивался единственный вывод. Рэндольф понял то, что Джордж знал много лет назад. Что ее нельзя любить. Глава 14 Еще долго после ужина Рэндольф сидел один в малой гостиной и смотрел на огонь. Несколько раз его подмывало позвонить и потребовать бутылку бренди, но он по-прежнему сидел не шелохнувшись. Нет, он не вернется к тем ужасным дням, когда вел неполноценную жизнь, когда его разум был постоянно затуманен алкоголем или опиумом. Но он не мог отрицать, что в глубине души обрадовался бы блаженному забвению, способному вытеснить из его головы мысли об Арабелле. Мысли о совместной жизни с ней. Он даже не сознавал, как ему нравится ее общество — до последнего времени, когда оказалось, что все кончено. Бесповоротно. Крепкие напитки, возможно, облегчат ноющую боль внутри, но лишь на время. Он по опыту знал: лучший способ преодолеть тягу к спиртному и наркотикам — чем-то себя занять. Он должен смотреть в будущее. В имениях Уэстреев много дел, благодаря которым он будет все время занят. Он взглянул на пригласительные карточки, которыми была завалена каминная полка. Если он уедет из Лондона раньше времени, это породит сплетни, а многие новые знакомые обидятся. Он задержится еще на неделю, исполнит свои обязательства, но потом покинет Лондон. Он вернется в Оксфордшир и забудет Арабеллу. В голове у него постоянно звучали слова Джозефа, они мучили его. Неужели он, сам того не понимая, влюбился в Арабеллу? Не потому ли ему сейчас так больно, а при мысли о том, что он уедет из Лондона, кажется, будто он оставит здесь часть себя? Конечно, теперь все это не важно. Арабелла по-прежнему любит мужа, боготворит его. Он еще мог надеяться, что, немного оправившись от горя, она его полюбит. Но теперь ей известна правда о его прошлом. Рэн видел ужас и отвращение в ее глазах, когда она узнала, что он убил человека. И пути назад уже нет. — Мистер Чарльз Теддингтон, миледи. Услышав, кто пришел, Арабелла уронила пяльцы. Леди Роффи ей улыбнулась. — Не смотри так испуганно, дорогая. Я не оставлю вас с ним наедине. — Жаль, что вы не можете отказать ему от дома. — Но как нам это сделать? В конце концов, он был другом Джорджа. И потом, может быть, он приехал сообщить, что разубедил сестру распространять о тебе слухи. — Леди Роффи встала, готовая приветствовать гостя. — А, мистер Теддингтон! Вот сюрприз! Прошу, проходите и садитесь. Выпьете бокал вина? Сэр Адам скоро присоединится к нам. — Леди Роффи, очень рад. Не знал, что вы в Лондоне. Вчера, не встретив миссис Роффи на концерте, я озаботился и приехал убедиться, что она здорова. Однако думаю, что ваш приезд объясняет ее отсутствие. — Теддингтон развернулся и поклонился Арабелле, рассыпаясь в улыбках. Она ответила ему холодным взглядом. — Я совершенно здорова; мне гораздо лучше после приезда сэра Адама и леди Роффи. — Она взяла пяльцы и продолжила вышивать, позволив леди Роффи вести беседу с гостем. Через несколько минут к ним присоединился сэр Адам. За ним следовал лакей, который нес закуски и напитки. И все это время Чарльз Теддингтон не переставал болтать. Арабелла поражалась его наглости. Он был само обаяние; сел напротив леди Роффи и говорил о Джордже, вспоминал безобидные и забавные истории и проделки, какие они устраивали в юности. Он явно хотел понравиться горюющим родителям. Спустя какое-то время Арабелла сочла своим долгом вмешаться. — Мистер Теддингтон, раз вы были так привязаны к моему мужу, странно, что вы ничего не предприняли, чтобы помочь ему преодолеть свои пагубные пристрастия! — Ах, мадам, ведь я вам говорил: мы с Летчмором пытались ему помочь. Мы умоляли его воздержаться от излишеств, но увы, в последний раз, когда мы вместе гостили в Меон-Хаус, мне показалось, что в глубине души он очень несчастен. Теперь, вспоминая прошлое, я понимаю, что он чувствовал себя все более… нестабильно. — И вы не подумали, что, усиленно потчуя его крепкими напитками и лауданумом, вы лишь усугубляете его состояние? — с вызовом спросила Арабелла. — Моя дорогая миссис Роффи, никто ничем не потчевал бедного Джорджа. Он был сам себе хозяин. Его смерть стала для всех нас ударом и огромной потерей. И сейчас я жалею об одном: что его имя будет опозорено. Арабелла замерла. — Вот как! — Сэр Адам удивленно посмотрел на гостя. Лицо Теддингтона посерьезнело; он казался олицетворением озабоченности. — Возможно, вы еще ничего не знаете, поскольку совсем недавно прибыли в столицу, но предупреждаю, что вот-вот разразится буря. — Мы все знаем, мистер Теддингтон, — холодно ответила леди Роффи. — Арабелла все нам рассказала, как только мы приехали. Какое-то время казалось, что слова хозяйки дома застигли Теддингтона врасплох, но он быстро овладел собой. — В таком случае вам наверняка известно, что в Лондоне сейчас находится моя сестра — один из редких случаев, когда она выбирается в столицу. Она была изрядно удивлена, узнав, что дама, с которой она познакомилась в Девоне как с графиней Уэстрей, таковой не является. — Да уж, — проворчал сэр Адам. — Что же ваша сестра намерена делать? — Мне удалось убедить ее пока ничего никому не рассказывать о том злополучном эпизоде, — вкрадчиво проговорил Теддингтон. — Не то чтобы я особенно беспокоился за графа, как вы понимаете, но мне бы не хотелось, чтобы имя миссис Роффи смешивали с грязью. — Очень великодушно с вашей стороны, — отметил сэр Адам. — Да, — продолжал Теддингтон, вертя в руке бокал с лучшим хересом сэра Адама. — Для моей сестры семейные узы очень важны. Думаю, она совсем забудет о происшествии, если мне удастся убедить ее, что миссис Роффи скоро станет ее невесткой. — Никогда! — воскликнула Арабелла, выпрямляясь. Сэр Адам махнул рукой, призывая ее замолчать. — А если подобная гарантия невозможна? — В таком случае мне жаль, но злополучное происшествие наверняка станет достоянием гласности. Леди Роффи подалась вперед и с серьезным видом сказала: — Мистер Теддингтон, раз вы были так привязаны к Джорджу, вам, конечно, неприятно будет, если его вдову опозорят? — Конечно, мадам, но мою сестру обманули. Миссис Роффи и лорд Уэстрей ввели ее в заблуждение. Подобное вопиющее поведение невозможно скрыть. Его не следует скрывать! — Значит, чтобы купить молчание вашей сестры, я должна выйти за вас замуж, — нарушила молчание Арабелла. — Совершенно верно, — кивнул Теддингтон. — Возмутительно! — заявил сэр Адам. — Рад, что вы со мной согласны, — отозвался гость. — Я говорю не о лорде Уэстрее и моей невестке, хотя их поведение достойно порицания. — Сэр Адам вскочил с места. Голос у него дрожал от подавляемого гнева. — Я говорю о вашем сегодняшнем приезде. Вы ведете себя не просто возмутительно, но низко, презренно! Ваши угрозы на нас не повлияют, так и знайте! — Действительно, — согласилась леди Роффи. — Арабелла объяснила, зачем она поехала в Девон, и, хотя она кого-то ввела в заблуждение, мы ее поддержим. Теддингтон покачал головой и с грустью проговорил: — Мадам, вы совершаете ошибку. — Я совершила ошибку, не рассказав Арабелле правду о болезни нашего сына, — возразила леди Роффи. — Если бы она знала, что он бредил из-за того, что принял слишком много лауданума, она легче перенесла бы его кончину. Как мы. Мы не заставим ее вступать в противный ей брак. — Уверяю вас, я очень уважаю вашу невестку. — Еще бы не уважать — при ее-то деньгах! — отрезал сэр Адам. — Убирайтесь. Вы недостойны даже презрения.