— Но почему вы ничего мне не сказали?! — спросила Арабелла. — Я не была больна, и я была его женой! Леди Роффи с жалостью посмотрела на нее: — Милая, я хотела избавить тебя от боли… и унижения. Она вытерла глаза. Подойдя к жене, сэр Адам неуклюже положил руку ей на плечо. — Ну-ну, дорогая. Все кончено. Ничто не вернет нам нашего любимого мальчика. Жаль, что бедный Джордж не обзавелся ребенком до того, как умер, но что есть, то есть. Арабелла понимала, что намерения у родителей Джорджа самые добрые, но после слов свекра она снова почувствовала себя виноватой. Она лежала в супружеской постели и ждала Джорджа, но он всегда находил какой-то предлог, чтобы не делить с ней ложе. Теперь она знала, в чем дело. Он женился на ней из-за денег, но никогда не любил ее и не хотел сделать ее своей женой по-настоящему. Она с грустью подумала: должно быть, она все-таки очень непривлекательна, раз муж не мог себя заставить даже довести их брак до конца. Ее мысли устремились к Рэндольфу. Она вспомнила, как он реагировал, когда она попросила его лечь с ней в постель. Как чудесно она себя чувствовала, когда он занимался с ней любовью! Она испытывала еще больше благодарности к нему за то, что он сделал. Когда Рэн утром приехал с визитом в особняк Роффи, его сразу же проводили в гостиную. Первым делом он отыскал взглядом Арабеллу. Она была бледна, но собранна. Они с леди Роффи сидели рядом на маленьком диване. Ее голову покрывал белый кружевной чепец; она надела скромное темно-серое платье. Единственным ярким пятном оставались глаза, изумрудно-зеленые, как у кошки. Ему трудно было отвести от нее взгляд, и все же он огляделся по сторонам. Его встретили сэр Адам, его жена и невестка, но компаньонки миссис Хатклифф с ними не было. Значит, члены семьи собирались поговорить без посторонних. Внезапно Рэну показалось, что его галстук завязан слишком туго. Обменялись любезностями; графу предложили сесть; подали легкую закуску. Как только слуги ушли, настроение в комнате изменилось. — Итак, милорд, — рявкнул сэр Адам, — насколько я понимаю, нам грозит скандал! — Боюсь, что так, сэр. Леди Меон намерена всем рассказать, что миссис Роффи была моей любовницей, пока мы вместе находились в Девоне. Уверяю вас, это не так. — Непристойные сплетни! — воскликнула леди Роффи. — Как можно верить такой лжи? — Но нам известно, что это не совсем ложь, — мрачно возразил ее муж. — Наша невестка действительно выдавала себя за леди Уэстрей и жила с вами под одной крышей! Одного этого достаточно, чтобы осудить ее. — Он развернулся к Рэну. — Позвольте выразиться без обиняков, милорд. Погублено будет доброе имя Арабеллы, а не ваше. — Знаю. И сделаю, что смогу, чтобы исправить положение. Арабелла издала тихий недовольный возглас. — Если вы имеете в виду женитьбу на мне, лорд Уэстрей, вы уже знаете мое мнение! Мой ответ — «нет». Потрясенная, леди Роффи посмотрела на Рэна с удивлением. В ответ на ее невысказанный вопрос он кивнул. — Так и есть, мадам. Миссис Роффи мне отказала. — В самом деле? — Миссис Роффи повернулась к Арабелле. — Раз лорд Уэстрей предлагает тебе руку, а также положение и защиту, которую даст его имя, ты должна хорошенько обо всем подумать, дорогая. — Я уже подумала, — ответила Арабелла, не глядя на него. — Не думаю, что брак по расчету осчастливит кого-либо из нас. Рэн открыл было рот, собираясь возразить, но сэр Адам его перебил: — Я не допущу, милорд, чтобы мою невестку травили или запугивали! Они с моим сыном любили друг друга с самого детства. Такую глубокую привязанность нелегко заменить. Арабелла прижалась к свекрови и положила голову ей на плечо. По пути на Парк-стрит Рэн был заранее готов невзлюбить Роффи. Судя по всему, что он слышал, в основе их привязанности к Арабелле лежали жадность и расчет: она по-прежнему оставалась богатой женщиной. Пришлось признать, что он ошибался. Судя по всему, сэр Адам и леди Роффи относятся к невестке с неподдельной нежностью. Они позаботятся о ней, а ничего иного он и не желал… ведь так? Похоже, она в надежных руках. Ему лучше уйти, в его присутствии нет необходимости. Арабелла не хочет, чтобы он здесь находился. Он собрался уйти, когда заговорила леди Роффи: — Кроме того, милорд, существует препятствие в виде вашего характера. — Она замешкалась, пытаясь выразиться потактичнее. — Вашего… прошлого. — Не надо! — шепотом возразила Арабелла, но ее никто не услышал, кроме Рэндольфа. — Да, мадам, — сухо ответил он, — мое прошлое отнюдь нельзя считать незапятнанным. Для того, что я натворил в юности, нет оправданий, но меня помиловали и дали мне возможность искупить свою вину. Я решил вернуться на родину и исполнять свои обязанности в соответствии с титулом графа Уэстрея. Сэр Адам кашлянул. — Позвольте заметить, милорд, что вы начали не слишком хорошо… Не успели вы провести на родине и полугода, как снова вовлечены в скандал. — Граф ни в чем не виноват! — Рэн растаял, когда Арабелла ринулась на его защиту. — Милорд, вы не можете брать всю вину на себя. Я поступила плохо, поехав в Девон и обманом проникнув к вам в дом! Это я выдала себя за графиню… Так что во всем виновата я. — Ради всего святого, девочка, он же убийца! — досадливо бросил сэр Адам. Его слова повисли в воздухе; они показались Рэндольфу звоном погребального колокола. — Во время судебного процесса я был в Лондоне, — продолжал сэр Адам. — Я хорошо помню ваше дело. Оно вызвало сенсацию: молодой лорд убил фальшивомонетчика. Рэн заметил ужас в глазах Арабеллы, но ничего не мог поделать. Наверное, так будет лучше всего. Он ведь с самого начала понимал, что она никогда не станет его женой. — Не проходит дня, — тихо сказал он, — чтобы я не сожалел о прошлом… — Он взмахнул рукой. — Но что было, то прошло. Сейчас главная задача — защитить доброе имя миссис Роффи. Леди Роффи подняла на него глаза. — Если кому-то хватит наглости приставать к нам с расспросами, мы скажем, что наша невестка была так охвачена горем, что не понимала, что делает. Что же касается светского общества в целом… что ж, чем меньше говорить, тем скорее все забудется. Скоро разгорится какой-нибудь новый скандал… — Она повернулась к Рэндольфу: — Благодарю вас за откровенность, милорд, и за ваше участие. Теперь об Арабелле позаботимся мы. Иными словами, его прогоняли. Арабелла украдкой смахнула слезинку. Леди Роффи ее утешала. Граф раскланялся, заверил Арабеллу, что он всегда к ее услугам, и ушел. Когда он вернулся, Миллер принял у него пальто, шляпу и перчатки. — Ну, милорд, как Роффи вас встретили? — спросил он. Рэн бросился в кресло у камина. — Джозеф, Арабелла в безопасности, а это самое главное. — Да неужели? — Джозеф стащил с Рэна один сапог и посмотрел на него снизу вверх. — Что будем делать? — Мы поедем в Оксфордшир. — Граф громко расхохотался. — Меня прогнали, Джозеф! Клянусь, меня выставили! Как будто я — незадачливый поклонник! Джозеф стянул с него второй сапог. — А разве нет? — Он придирчиво разглядывал высокие сапоги, поворачивая их туда-сюда и выискивая царапины. — Милорд, из вас с миссис Роффи выйдет отличная пара. — К чему ты это говоришь? — Стоит увидеть вас вместе, и сразу понятно, что вы по уши влюблены в нее. Джозеф развернулся и зашагал прочь. Когда он стоял на пороге, Рэн его окликнул: — Значит, ты так думаешь, Джозеф? Морщинистое лицо камердинера расплылось в улыбке. — Мастер Рэн, я знаю вас с тех пор, когда вы еще носили короткие штанишки. Я ничего не думаю, я знаю! — Входная дверь хлопнула, — заметила Рут, когда Арабелла поднялась переодеться. — Да, лорд Уэстрей ушел. — Вот как? Я думала, вы пригласите его остаться к ужину. — Не мое дело так поступать. — А леди Роффи разве его не пригласила? — Нет. — Арабелла развернулась, чтобы Рут удобнее было расстегнуть на ней платье. — А подтвердил он, что в Девоне я неотлучно находилась при вас? А вы рассказали, как он заботился о вас в Лондоне, как спас вас от домогательств Чарльза Теддингтона? — Я просто сказала, что стала причиной их ссоры. — Арабелла старалась не выдавать волнения. — Тому было столько свидетелей, что все они что-то слышали. — Хм… Судя по состоянию вашего платья, вам крупно повезло, что ваша добродетель не пострадала! — заметила Рут, и ее откровенность встревожила Арабеллу. Вспомнив, что произошло потом у них с графом, она густо покраснела, радуясь, что повернулась к горничной спиной. Временами Рут бывала уж слишком наблюдательной! Арабелле захотелось переменить тему, и чем скорее, тем лучше. — Рут, начинайте укладывать мои вещи. Эстер утром возвращается к себе. Бедняжка, по-моему, она вздохнула с облегчением, узнав, что ей больше не нужно опекать меня! Сэр Адам говорит, что в ближайшие несколько дней мы вернемся в Линкольншир. Будем тихо жить в Ривсби-Холл, пока скандал не забудется. Их с леди Роффи очень потрясло мое поведение, и я, откровенно говоря, их не виню. Не знаю, что толкнуло меня на такую авантюру! — Вы слушали бред мистера Джорджа и поверили ему, — ответила Рут. Шмыгнув носом, она понизила голос. — Я ведь тоже верила бедному молодому хозяину. И потом, вы встревожились, когда узнали, сколько он промотал в последние месяцы жизни… Ничего удивительного.