Через некоторое время мальчик вернулся. Пирра сидела на том же месте, где он ее оставил. Рядом развалилась Разбойница. Маленькая львица слизывала с лап пепел. Завидев Гиласа, радостно вскочила и кинулась к нему, приветливо пофыркивая. Девочка даже головы не повернула. – Прости, – буркнул Гилас. Пирра кивнула: – Ты меня тоже прости, но я свой выбор сделала. Поступай как знаешь, а я возвращаюсь. Буду думать, как украсть кинжал и предостеречь жителей Кефтиу. Да, Гилас, – и то и другое сразу. – Совсем рехнулась? Сама ведь рассказывала, как там в крепости! Пирра водила по земле обухом топора. Шрам серебрился на щеке бледным полумесяцем. Глядя на ее решительное лицо, Гилас невольно вспомнил мать Пирры, Верховную жрицу. – А ты что будешь делать? – спросила девочка, не поднимая глаз. – Пока не знаю. Гилас приблизился к краю обрыва и уставился на Гору. Рассеянно скользнул взглядом по черному склону, спускавшемуся к заросшим ракитником протокам. Пахло пылью, тимьяном и дымом. Гилас понятия не имел, как поступить и на что решиться. – Не могу же я стоять в стороне, пока Вороны захватывают Кефтиу, – прибавила Пирра. – Да, помешать не сумею, но хотя бы попытаюсь дать знать об их планах. Мальчик почуял запах дыма. Рухнул на колени. – Гилас! В зарослях далеко внизу блеснул огонек. Между ветками Гилас разглядел силуэты людей и собак. – Гилас! – снова окликнула Пирра. С такого расстояния все рассмотреть трудно, однако Гилас насчитал шесть или семь собак и не меньше семи Воронов-охотников. Похоже, они разбивают лагерь. И тут в зарослях мелькнул мальчишка примерно возраста Гиласа. Высокий, хорошо сложен, длинные темные волосы заплетены в косы – значит воин. По одной только привычке теребить личную печать на запястье Гилас узнал бы его из тысячи и все же глазам своим не поверил. Пульс застучал в ушах. Да это же Теламон! Разбойница подошла посмотреть, почему мальчик застыл на месте. С обрыва посыпались камешки. Теламон поднял голову. Гилас быстро схватил Разбойницу за шкирку и оттащил от края. – Что там? – спросила Пирра, подходя к Гиласу. – Пригнись! – шепнул он. Пирра торопливо повиновалась – но слишком поздно. Сын вождя ее заметил. Глава 25 Псы неслись вверх по склону, Вороны расходились в разные стороны, перекрывая все пути к отступлению. Гилас взглянул на горную вершину: – Вниз нельзя. Будем подниматься. Пирра кивнула: – Вон там я видела тропу. – Спустимся с другой стороны и спрячемся в зарослях. «Если тропа не слишком крутая, – мысленно прибавил Гилас. – Если нас собаки не догонят». По выражению лица Пирры сразу видно: девочка подумала о том же. Пригнувшись, они побежали к тропе; Разбойница впереди. Ничего не скажешь – легкая добыча для своры псов. К удивлению Гиласа и Пирры, тропа оказалась вымощена обсидиановыми плитами. Она змеилась к самой вершине. Пирра предположила – должно быть, островитяне поднимаются на Гору, чтобы принести подношения. Бежать по гладкому, скользкому обсидиану трудно. Чтобы не упасть, Пирра стянула с ног сандалии и побежала босиком. Гилас каждую секунду боялся услышать собачий рык или свист стрел. Но нет – только шум ветра в ушах и их с Пиррой хриплое дыхание. Вдруг Солнце заволокла темная пелена. Гиласа окутало облако ядовитого дыма, разъедающего легкие. Мальчик едва сдержал кашель. Сквозь пелену он с трудом разглядел Пирру. Та покачнулась и закрыла рот рукой. Разбойница преградила Гиласу путь: следила, чтобы тот не сходил с тропы. Наконец подул сильный ветер, дым немного рассеялся, и мальчик разглядел, откуда взялось облако. Возле тропы зияла облепленная желтой коркой трещина, с громким бульканьем изрыгавшая из недр клубы пара. Жилище духа огня. Гилас схватил Пирру за руку и указал на трещину. – Ни в коем случае не сходи с тропы, – прошептал мальчик. – Духов здесь много. Извилистая обсидиановая змея ползла все выше, к самой вершине. Ветер усилился: яростные порывы изорвали дымовую завесу в клочья, но принесли зловонные испарения. Отовсюду раздавалось бормотание рассерженных духов. Гора упорно гнала беглецов вверх. Мешок бил Гиласа по спине. Плетеный мячик Разбойницы отвязался и скакнул прямиком в огненную трещину. Яростное шипение, струйка дыма – и мячик исчез в языках пламени. Но Разбойница не заметила. Маленькая львица что-то учуяла. Оживленно зафыркала и кинулась вперед. Гилас и Пирра переглянулись. Удивительное дело – кажется, малышке совсем не страшно. Наоборот – похоже, ей тут даже нравится. Вдруг снизу, из дымного облака донесся мужской кашель. Гилас и Пирра в ужасе уставились друг на друга. Собака вдалеке отрывисто гавкнула ровно трижды. Ниже другая собака подхватила сигнал. Дети со всех ног бросились вперед. Тропа поднималась все круче, бежать было все труднее. Пришлось опуститься на четвереньки. Гилас запрокинул голову. Вершина совсем близко. Ядовитый пар сползает вниз густыми белыми волнами. Скоро обсидиановые плиты закончились. Гилас и Пирра побежали дальше по черной осыпи, но подвижная каменная масса опасно скользила под ногами. Сквозь туман Гилас увидел, как Пирра потеряла равновесие, а потом исчезла. Девочка отчаянно цеплялась за край, пытаясь нащупать ногами опору. Гилас схватил ее за запястье и помог влезть обратно. – Мы на каменном гребне, – пропыхтел мальчик. Край острый и тонкий, как лезвие ножа. Вдвоем на таком устоять трудно. С одной стороны горный склон отвесно спускается к зарослям, а те теряются далеко-далеко внизу. С другой стороны пропасть, в которую едва не рухнула Пирра. Из-за дыма не видно дна. – Что там внизу? – выдохнула девочка. Гилас бросил камешек. Вот он, подпрыгивая с дробным стуком, покатился вниз. Но как упал на дно, дети не услышали. Вдруг дым развеялся, и они увидели, что добрались до высшей точки Талакреи. А на месте горной вершины зияет дыра: огромный широкий котел, окруженный пламенными логовами духов огня. Голые черные стены котловины спускаются к клубящемуся дымному озеру. Так вот где живет Повелительница Огня. Одно неловкое движение, и Она проглотила бы непрошеных гостей. Сзади послышался собачий лай. Наверху отвесно возвышались края жерла. Вокруг раскиданы огромные камни, выброшенные изнутри какой-то невероятной чудовищной силой. Но другого выхода нет: Гилас и Пирра полезли еще выше. Вдруг лицо Пирры исказила гримаса ужаса. Она вцепилась в Гиласа, заставив мальчика пригнуться. У него над головой что-то просвистело и, подрагивая, вонзилось в землю. Стрела с черными перьями ворона. Пирра поудобнее перехватила дубинку. Они с Гиласом замерли плечом к плечу на краю жерла. Если не считать стрелы, воины ничем не выдавали своего присутствия. Но вот из пелены дыма показались две ощетинившиеся собаки и стали подбираться к беглецам. – Не отходи от меня, – вполголоса предупредил Гилас. – Ты меньше, на тебя первую набросятся. Юбка из сыромятной кожи, свирепый взгляд, львиный коготь на шее – в этот момент Гилас, как никогда, похож на дикаря. Псы – лохматые рыжие зверюги; клыки длиной с кабаньи. Они подбираются все ближе. В их глазах Пирра прочла только одно: жажду крови. Одна собака внезапно прыгнула на нее. Девочка замахнулась дубинкой. Промазала. В прыжке пес напоролся на вовремя вскинутый топор Гиласа и рухнул на землю мертвым. Вот на Пирру прыгнул другой пес. На этот раз ей удалось попасть дубинкой по морде. Раздался треск, зверь отлетел в сторону, но тут же вскочил на ноги и снова пошел в атаку. Гилас со всей силы пнул собаку ногой. Та с воем рухнула в пропасть, а мальчик покачнулся и чуть не упал в логово духа огня. К счастью, Пирра вовремя схватила его за руку и дернула к себе. Но к ним уже подбирались два других пса. В дымной пелене проступили силуэты воинов. Одни натягивали тетиву и прицеливались из луков, другие сжимали в кулаке рукоять кинжала. – Сзади, – с трудом переводя дыхание, выговорил Гилас. – Видишь валун? Тот, что на льва похож? Укроемся за ним и будем отбиваться оттуда. Только бы добраться… Уворачиваясь от стрел, они пятились к большому камню. Но стоило им достичь цели, как раздался оглушительный рык, от которого задрожала земля под ногами. – О нет, – выдохнул Гилас.