– Позвоню Тенне, – сказала Эме. Я деликатно отошла в сторону. Пусть без меня поговорит. Тенна мне не обрадуется. Из дома вышли еще несколько человек, кто-то с кем-то ругался, невменяемая то ли от наркоты, то ли от алкоголя парочка пыталась выяснить, что происходит, от них отмахивались. Кто-то уже сбегал в магазин и теперь открывал бутылки, из коммов подростков неслась музыка. Вечеринка набирала обороты. Заметив, что Эме закончила разговаривать, я подошла. – Ну что? – Говорит, у них там целый квартал провалился в ад. – В смысле? – Ну были там какие-то подземные пустоты… оказывается. Теперь подземный квартал. – Охренеть можно. Она сама видела? – Вроде нет. – Тогда, может, неправда? Пискнул мой комм, я быстро прочитала сообщение. – Нет, похоже, правда. Смотри, – я показала ей экран. «Реталин Корто, – значилось там, – для вас есть вакансия: рабочий. Место: Чарна-Промышленная. Вид деятельности: разбор завалов. Принять?» – Еще как принять, – пробормотала я и ткнула в экран. *** – А ты справишься? Мужчина в рабочем комбинезоне и с переговорником на поясе, выдававшем в нем начальника, скептически посмотрел на меня. Я не стала говорить, что полгода в тюрьме только тем и занималась. – Справлюсь. Он скривился, но больше ничего не сказал. – Значит так, – крикнул он, – слушать всем. Наша разношерстная группа подтянулась ближе. – Я надеюсь, инструкцию вы все прочли, а не просто подписали. Работаем в тройках. Вы спускаетесь туда, – он махнул рукой в сторону здоровенной ямы с кучей бетонных блоков, арматуры и труб, – закрепляете тросы на обломках, потом отходите в сторону и даете специалистам делать свою работу. Если кто-то из вас замешкается и попадет под блок – это будут не мои проблемы. Кто из вас работал со стрэпами? Несколько человек, я в том числе, подняли руки. – Значит, вы там, выйти вперед. Пока он разбивал нас на команды так, чтобы в каждой тройке был кто-то опытный, и давал последние инструкции, я глазела на технику, которую уже подогнали к месту провала. Квартал был предназначен под снос, и предполагалось, что людей там быть не должно, да и обломки выглядели устойчивыми, так что разбор завалов начали только ближе к утру. На другом краю провала стояла группа заключенных в одинаковых желтых комбинезонах. Они будут заниматься тем же, чем и мы, с той разницей, что им особого выбора не предоставили. – Всем подключить наушники. Если я даю какие-то команды, их надо выполнять, это ясно? Я сунула наушник в ухо. – Все, пошли. Мы начали спускаться по мосткам, которые тянулись с грузовых платформ вниз, к куче обломков, еще недавно бывших домом. – Работали с такими креплениями? – спросила я своих спутников. Лицо одного из них было мне знакомо. Покопавшись в памяти, я смутно припомнила, что видела его на тусовках в Башне и что его зовут Димитер, но все звали его Ди. Второго – мальчишку лет шестнадцати по имени Михель – я не знала. – С такими – нет, но работал с похожими на стройке, – ответил Ди. – А, один черт, – махнула я рукой. – Принцип тот же. Крепишь и бежишь, чтоб тебе по голове не прилетело. Только надо осторожно выбирать, к чему крепить, это обязательно, а то вся куча поедет и тебя самого завалит. Ну и когда прикладываешь – береги руки. Бывает, когда стрэп крепится, бетонная крошка летит во все стороны, тут же все гнилое. А ты работал? – Неа, – ответил Михель. – Значит, будешь пока таскать стрэпы и учиться, – сказал ему Ди. – Это не высшая математика, разберешься. Он покивал, и я, подняв руку, поймала трос, свисавший с крана над самым завалом, и слезла с пандуса. – Ну, поехали. Следующий час завал напоминал муравейник. Мы ползали по одному его склону, закрепляя тросы, желтые муравьи – по другому. На грузовых платформах, куда сваливали обломки, какие-то девчонки отцепляли стрэпы, перенастраивали и складывали в кучу. За новыми креплениями мы с Ди, не сговариваясь, отправляли Михеля – все равно от него толку немного. Время от времени в наушник подавали общую команду отойти, мы отходили, кран поднимал и переносил какой-нибудь особенно здоровенный кусок здания, и все возвращались на места. Через некоторое время нас троих отправили вручную загружать на тачки и вывозить более мелкие обломки. Нудная, грязная и тяжелая работа. Спустя час я уже была вся в пыли, которая налипла на потное тело и покрывала меня сплошной серой чешуей. Я понадеялась, что кто-нибудь сейчас трудится над нашими солнечными батареями, хотя шансов на это было мало. Скорее всего, до нас очередь дойдет не скоро, сначала устранят все проблемы в Промзоне, и ближайшие несколько дней мы проведем без электричества. Наконец объявили перерыв, и я блаженно вытянулась прямо на земле и достала комм. Мне пришло два сообщения из заочной школы. Первое – что вчерашний тест я сдала на восемьдесят баллов. Видимо, не зря Эме беспокоилась, и учебник, который Коди украл из школы пять лет назад, был всё же не совсем точным. Второе – что, поскольку моя оценка достаточно высокая, я имею право пройти расширенный курс по истории Гражданской войны. – Вот только расширенного курса мне и не хватало, – проворчала я, но содержание открыла. Некоторые темы были мне знакомы – в основном благодаря Коди, конечно. Опять предпосылки, видео о которых мы уже смотрели с Эме, союзники обеих сторон, основные операции, зачем-то – подробности о работе разных предприятий во время войны. Сражение при Караге, оно же Сражение Измененных. Ну да, куда же без него. Целых три лекции про военные преступления и суд над верхушкой Возрождения Нации. Я поморщилась – Коди был бы в восторге, ну а мне фотографий в лекции про Карагу хватило за глаза. Вдруг здесь еще и видео покажут? Хотя вряд ли – там, наверное, даже не «двадцать один плюс», а «столько не живут плюс». А мы все-таки вроде как школьники. Ладно, буду смотреть это, на всякий случай закрыв глаза. Что там дальше? Восстановление экономики и инфраструктуры после войны. Мне резко захотелось спать, я закрыла учебный портал и набрала номер Эме. – Привет, плесень, – жизнерадостно отозвалась она. – Как работа? – Отстой. А как в Гетто дела? – Тоже дерьмово. Электричества, сказали, пока не будет. Воду включат, но только на три часа в день. Уроды, в Сити, наверное, ничего не отключают. Я протянула руку и выудила из рюкзака термос и энергетический батончик. Пока Эме ругает Сити, успею поесть. – А чего ты не на работе? – поинтересовалась я, когда она закончила. – А я на работе, – ухмыльнулась она. – Георге сегодня все закрыл, сказал, нет воды – нет бара. Так что мы всё убрали и теперь просто сидим и пьем. С ним и с Лексом, остальные вообще не явились. – Со временем я к вам присоединюсь, – пообещала я. – Ладно, мне пора. До вечера. Раздался общий сигнал, и я нехотя поднялась, на ходу дожевывая свой обед. Следующие несколько часов ничем не отличались от предыдущих. Мы все так же ползали по завалу, который, кажется, вообще не уменьшался. Поднялся ветер, и сначала я обрадовалась – хоть немного прохладнее, но вскоре мне все глаза забило пылью. – Внимание всем, – раздался голос у меня в наушнике, – покинуть рабочую зону. Не уходить с площадки и не приближаться к завалу до следующих распоряжений. О, это я могу. Мы с Ди и с Михелем послушно вылезли из ямы и отошли от края. – Смотри, – ткнул меня Ди локтем под ребра. Я повернулась и посмотрела, на что он указывал. Так-так, кажется, у нас инспекция из Сити. Метрах в ста от нас припарковалась новенькая машинка, рядом с которой стояли три типа в костюмах и ругались на начальника площадки. Тот сперва молча слушал, потом стал что-то отвечать на повышенных тонах. – Жаль, далеко, не слышно, – посетовал Михель. – Может, им не нравится, что мы медленно работаем? – подумала я вслух. – Скорее, им не нравится, что мы вообще работаем тут, а не в Сити, – возразил Ди. – А что, Сити разве пострадал? Ди пожал плечами. Один из парней в костюмах сунул под нос нашему начальнику планшет и стал что-то показывать. Начальник некоторое время всматривался в экран, потом сплюнул на землю и отошел. – Внимание всем, – снова раздался голос в наушнике. – На сегодня работа дневной смены окончена. Наушники и оборудование сдать начальнику своей группы. – А если кто-то умный решит спереть у меня наушник, – добавил руководитель нашей группы уже без микрофона, – то я не поленюсь приехать в Гетто и лично объяснить ему, в чем он не прав. Это ясно? – Чего же не ясно, – тоскливо пробормотал Михель. Мы выстроились в очередь и сдали все, что нам успели выдать утром. Я вылила немного воды из термоса на руки и кое-как умылась. Надеюсь, Эме сообразила набрать воду в бутылки, иначе ходить мне грязной еще неизвестно сколько. – Куда ты сейчас? – спросил Ди, когда мы шли к остановке. Михель встретил каких-то приятелей и теперь радостно болтал с ними – кажется, он все же умудрился что-то прикарманить. Впереди к своим автобусам тянулась мрачная колонна заключенных в оранжевых комбинезонах. – В Норт-бар, – машинально ответила я. – А он открыт? Я слышал, в Гетто сегодня вообще ничего не работает. – Закрыт, – подтвердила я. – Но у меня там работает подруга. Надеюсь, мне в честь этого нальют. А ты?