Я думала так же. Наверняка они бы и больше заплатили. А в октябре идти этим маршрутом оказалось гораздо сложнее, чем в первый раз, когда мы ходили в конце весны. Час спустя, взобравшись по крутому склону, который с нашего прошлого визита, кажется, обрушился еще больше, мы стояли посреди пустой улицы. – Что дальше? – спросила я шепотом. – Остановимся тут? – Нет, – ответил Теодор так же тихо. – Пойдем в центр. Я посмотрела на Коди, он пожал плечами и кивнул. «Иди первым, – сказала я. – Ты же нам должен сигналы подавать». «Точно», – вспомнил он и двинулся вперед, дав нам знак следовать за ним. Город был так же пуст, как и пять лет назад. Некоторые места я даже узнавала. Я шла последней и, рассматривая коротко стриженный затылок Марко, размышляла, что этим двоим тут понадобилось. Может, у них есть карта сокровищ? Или они в самом деле с кем-то поспорили? Меня жутко раздражала эта таинственность, хотелось поскорее все закончить и вернуться домой. Но Коди периодически подавал сигнал остановиться, уходил вперед, якобы что-то проверяя, и с этими задержками приходилось мириться – мы же сами все это придумали. Туман сгустился еще больше, на языке появился металлический привкус, и нам с Коди пришлось натянуть респираторы. Теодор и Марко их и так не снимали, наверное, даже спали в них. Фильтры они явно не экономили. К счастью, Вессем был крошечным городишкой, который можно было пройти из конца в конец меньше чем за час, и все равно, когда мы добрались до места, я уже с ног валилась. Узкие улицы с непрерывными подъемами и спусками измотали меня окончательно. Коди нашел дом поприличнее, где мы сгрузили наши вещи, и пошел обходить окрестности. Я расстелила спальник и вытянулась на полу комнаты, которая раньше была детской. Не пойду никуда. Пусть эти придурки из Сити тут лазают, они за это заплатили. Но они, как ни странно, тоже никуда не пошли. Устроившись в соседней комнате, они принялись разгружать рюкзаки, будто планировали тут остаться на несколько дней. Я слишком устала, чтобы придавать этому значение, просто лежала, уставившись на фарфоровую куклу, лежавшую на боку на одной из полок. Может, забрать ее? Подарю сестренке, как раз повод будет повидаться. Я уже почти решила встать и сунуть ее в рюкзак, когда дом тряхнуло. Шкаф качнулся, кукла упала и разбилась вдребезги. Я подскочила. Не то что бы у нас никогда не было землетрясений, нет, раз в пару лет стабильно трясло балла на три-четыре. Но пережить землетрясение в доме, который держится на честном слове – этого мне совсем не хотелось. Додумывала эту мысль я уже на улице. Теодор и Марко выскочили следом за мной и теперь озирались с ошалелым видом. К нам уже спешил Коди. «Ты в порядке?» – спросил он издалека. «В полном, – ответила я. – Только испугалась». В следующую секунду с дома напротив обрушился пласт штукатурки, я отскочила назад, и в этот момент откуда-то сверху на меня вылилось целое ведро воды. – Твою ж мать! – заорала я, не сдержавшись, и шарахнулась на середину улицы. И откуда вода-то взялась?! Я посмотрела наверх. Остатки воды стекали по стене. Видимо, скопилась где-то на крыше и поджидала, когда какая-нибудь идиотка подойдет поближе. Коди был уже рядом со мной. Он схватил меня за плечи и теперь вертел в разные стороны, оценивая ущерб. – Все нормально, – успокоила я его. Адреналин схлынул, и меня начала бить дрожь. Волосы вымокли и неприятно облепили лицо, куртку можно было выжимать. Вода потекла за шиворот, и я передернулась – мерзко, будто черви по тебе ползут. Но идти в дом переодеваться было опасно. Мы с детства знали, что если трясет – надо выйти на улицу и подождать пару часов, пока все не успокоится. Я стянула мокрую верхнюю одежду, оставшись в одной майке, вытерла волосы свитером и заново заплела косу. Коди скинул свою куртку и протянул мне. «Погрейся пока. И скажи этим придуркам, чтоб шли за мной. Тут неподалеку есть небольшая площадь, я видел. Подождем там, вдруг еще будет трясти». Я перевела его слова Теодору и Марко, опустив слово «придурки», и мы вереницей двинулись следом за Коди. Площадь была в двух шагах. Даже не площадь, а просто сквер с торчащим посередине памятником какой-то девахе и парой лавочек, на которых мы и обосновались. Меня все еще трясло от холода, и я прижалась к Коди. Земля пару раз вздрогнула, но гораздо слабее. – Подождем пару часов, прежде чем возвращаться, – сказала я скорее самой себе. – Все, что может упасть, за это время как раз упадет. Теодор кивнул, Марко не обратил на мои слова внимания, с тоской глядя в сторону дома, откуда мы вышли. Переживал за свой рюкзак, что ли? Время тянулось бесконечно. Когда два часа наконец истекли и мы собрались возвращаться, снова тряхнуло. – Да чтоб тебя, – пробормотал Марко, застыв на месте. «Похоже, это еще не конец, – заметил Коди. – Может, останемся тут?» «Да, наверное. Но надо забрать рюкзаки». Коди кивнул. – План меняется, – сказала я шепотом. – Сейчас быстро возвращаемся, берем вещи и идем сюда. Ночевать будем тут. Я не хочу, чтобы нас завалило, пока будем спать. Парни кивнули. Похоже, они наконец смирились с тем, что я командую, а может, вспомнили, как Коди обещал бросить их в Вессеме, если будут спорить. Коди дал команду «вперед», и мы быстрым шагом направились к дому. «Жди здесь», – сказал мне Коди, и через минуту вернулся, притащив оба наших рюкзака. Пару минут спустя появился Теодор. За ним торопился Марко, на ходу застегивая рюкзак. Стараясь держаться подальше от стен, мы двинулись обратно. Остаток дня мы провели в сквере. Вернее, в сквере торчала я, завернувшись в спальник и пытаясь не околеть от холода. Коди отправился прочесывать окрестные дома на предмет полезных вещей, Теодор и Марко тоже куда-то ушли и вернулись уже в темноте. «Лучше спать по очереди», – заявил Коди после ужина. Он притащил откуда-то новую куртку и теперь выглядел бесконечно довольным. Я посмотрела на наших нанимателей. Они сидели напротив нас и уже клевали носом. «Думаешь, они нас убьют ночью?» «Нет, думаю, если еще раз тряхнет, надо, чтобы кто-то следил за обстановкой». «Ладно, тогда спи первым. Я тебя разбужу часа в три. С рассветом выдвинемся, надеюсь, они тут уже сделали все, что хотели». Коди кивнул, завернулся в спальник и тут же отключился. Я поплотнее запахнула куртку, поднялась и направилась к Теодору. Он по-прежнему казался мне более подходящей кандидатурой для беседы. Заметив мои передвижения, парни напряглись и даже зевать перестали. – Мы будем спать по очереди, – сообщила я шепотом, подойдя вплотную. – Если ночью что-то случится, надо, чтобы кто-то бодрствовал. – Я тоже могу дежурить, – сразу заявил Марко. Вот уж спасибо, обойдусь. – Как думаешь, здесь безопасно ночевать? – спросил Теодор. – Не знаю. Может, и не очень, но точно безопаснее, чем в доме. – Я не об этом, – поморщился Теодор. Вдохновенно врать у меня не было сил, так что я просто пожала плечами. – Что вообще у вас говорят? – спросил Марко. – Ну, почему все бежали? – Много всего, – я вздохнула, поняв, что отделаться не получится, и села рядом. В конце концов, мне надо как-то скоротать время и не заснуть, а разговор – лучший способ. – Если хотите что-то узнать, найдите Георге. Он держит бар в Гетто. Его отец и дед бежали из Вессема в свое время. Можете попробовать его разговорить. Теодор внимал, Марко снова копался в рюкзаке и, закончив наконец свои раскопки, достал и протянул мне флягу. – Будешь? – спросил он. – Холодно же. Я взяла флягу и понюхала. Пахло неплохо, и я сделала глоток. Кажется, это был виски, и по телу тут же разлилось приятное тепло. – А у вас что говорят? – У нас… Да почти ничего. Никто на самом деле не верит в Вессем, – пожал плечами Теодор. Марко согласно кивнул: – Понимаешь, Вессем, инопланетяне, мутанты из Гетто… Ой, извини… В общем, это как бы одно и то же. Но мы видели, в «таккере» есть целое сообщество, там столько всяких историй… Хоть что-то из этого правда? Понятия не имею. Никогда не была фанаткой страшилок про Вессем. – Хотите правду? – спросила я мрачно и сделала еще один глоток. – Ну так вот. После того, как это случилось, Вессем просто стерли. Вы не найдете карту ни в одном учебнике, ни в одном справочнике, архиве, атласе. На спутниковых снимках вместо Вессема лес. Все исторические книги переписаны, Сеть вычищена, нигде нет даже упоминания, что был такой город. В нашем архиве те, кто бежал из Вессема, упомянуты просто как «беженцы», и дальше что-то про остатки армии Возрождения Нации. Что бы здесь ни случилось, есть те, кто очень много сил приложил, чтобы скрыть правду. И делает это до сих пор, сто лет спустя. Я отметила успех своего спича новым глотком из фляги Марко. Тот забрал у меня свое пойло и приложился сам. Вид у обоих парней был напряженный. – Ужас, который выгнал отсюда людей, никуда не делся, – решила я закрепить успех. В конце концов, они отвалили кучу денег, чтобы как следует испугаться, правда? – Здесь до сих пор что-то есть. Вы, наверное, и сами почувствовали. Можно верить в истории или не верить, это не важно. Когда ты оказываешься в Вессеме, то чувствуешь присутствие чего-то... нечеловеческого. Я вперила пристальный взгляд в Марко как в самого впечатлительного. Он, кажется, вообще перестал дышать. Этому я научилась у Тенны. В детстве мы часто ходили на пустырь за авторазборкой, жгли там костер и полночи рассказывали страшные истории. У Тени получалось лучше всех. Даже не важно было, что именно она принималась рассказывать. Она делала это таким пронзительным шепотом, который до костей пробирал, особенно ночью, в неровном свете костра, и в сочетании с пристальным взглядом. Сразу казалось, что это именно ты – та девочка, за которой охотится мертвец, чтобы забрать ее сердце. Во внезапном припадке вдохновения я продолжила: – Я знаю только одну историю, в правдивости которой уверена на сто процентов. Потому что сама знала парня, с которым это случилось. Его звали Дипак. Мы как-то ходили в Вессем втроем, он первым нашел эту дорогу и был нашим проводником, вот тогда я и отметила маршрут, – заливала я.