– Теперь идем? – нетерпеливо спросил Марко. «Идем», – скомандовал Коди. Я не стала переводить. Добирались мы как и в прошлый раз – забравшись в товарный вагон. Нико сказал нам, где спрыгнуть, и мы спрыгнули, почти удачно, только я ногу подвернула. У кромки леса я сверилась с картой и махнула всем рукой, задавая направление. Очень быстро я поняла, что за двенадцать часов нам не дойти. Мы постоянно увязали в грязи, натыкались на заболоченные озера, которых раньше тут не было, приходилось останавливаться и искать обходной путь. Я сунула в ухо наушник, и теперь тихий голос Нико подсказывал мне, что делать, хотя толку от этих подсказок зачастую не было. Но направление мы держали нужное, и на том спасибо. Под вечер мы наткнулись на остатки асфальтированной дороги и обрадовались. Наверняка это старая дорога до Вессема, взамен которой потом построили новую, обходную на северо-восток, сейчас дойдем как по бульвару. Покрытие было сплошь в трещинах, сквозь которые проросли деревья, трава и папоротники, в некоторых местах асфальт был взломан корнями, и мы их перешагивали и шли дальше. Я даже поверила, что к ночи мы будем в городе, когда лес внезапно расступился и мы вышли к мосту. Бывшему мосту. Потому что на самом деле мост давно обрушился, остались только опоры и метров пятьдесят собственно моста, а под ним, далеко внизу, текла река. Я выругалась сквозь зубы. Нужно было снова искать обходной путь. Почему Нико ведет нас этим маршрутом? В прошлый раз было проще. Шли себе по лесу, никаких мостов. С другой стороны, будь мост целым, дорога оказалась бы короче на несколько часов. Я дошла до края и глянула вниз. Постояла, сплюнула. Коди со мной не пошел, усевшись на перегородившее дорогу поваленное дерево, а Теодор и Марко увязались следом и теперь тоже стояли и пялились на реку. – Вот бы селфи сделать, – с энтузиазмом сказал Марко, глядя на склон, поросший елками. Я не стала комментировать это заявление. – Выглядит так, будто его взорвали, – заметил Теодор, разглядывая противоположный кусок моста. Я пожала плечами. Его, может, еще в гражданскую взорвали, что теперь? – Нико, – тихо сказала я, когда Теодор и Марко пошли обратно, – моста нет. В смысле, мост обрушился, не перебраться. Мы пойдем вдоль реки, не удивляйся. Мы вернулись и двинулись по краю обрыва. Рано или поздно где-нибудь будет или нормальный мост, или нормальный спуск. Ничего. Через пару часов, когда обрыв сильно измельчал и превратился просто в склон, мы спустились и перешли реку – глубина там была от силы по колено. Стоя посередине реки и чувствуя, как вода омывает высокие армейские ботинки, я не удержалась и обернулась в ту сторону, где остался мост. Моста видно уже не было – естественно. Теперь Нико вел нас той же дорогой, которой мы ходили в первый раз. Еще через полчаса мы вышли из леса на довольно большое поле, сплошь заросшее зонтичными растениями. Мы остановились, ошарашено глядя на огромные, метров пять в высоту, бурые стебли, на концах которых раскрывались такие же бурые мертвые цветы. – Что за черт, – пробормотал Марко. Я впервые была с ним согласна. Пять лет назад здесь этого и в помине не было. Было просто поле, поросшее просто травой. Вон у того валуна мы делали привал, и Тенна уснула, и мы никак не могли ее разбудить, а потом Коди решил, что она притворяется, вылил ей на голову воду, и она страшно ругалась, а Эме смеялась, и Тенна на нее обиделась... А вот этого всего тут не было. Конечно, что здесь особенного – ну выросли какие-то уроды, подумаешь, – но идти вперед почему-то не хотелось. – Может, обойдем? – спросил Марко, и я встряхнулась. – Страшно? – ухмыльнулась я и хлопнула его по плечу. – Не бойся, Сити, они тебя не укусят. И первая двинулась вперед. Корявые ветки цеплялись за одежду. Подул ветер, и сверху стал доноситься тихий мерзкий шорох, с которым сухие цветы терлись друг о друга. За спиной послышались шаги – кто-то из парней пошел следом. Я обернулась и увидела, как Теодор и Марко старательно обходят уродливые стебли, стараясь их не касаться. Замыкал процессию жизнерадостно улыбающийся Коди. «Все же жутковатое место», – заметил он, догнав меня. – Ну да, – кивнула я. – Не видела, чтоб они такие здоровые вырастали. К тому же эти штуки вроде ядовитые. Мы наконец вошли в нормальный лес и остановились. – Только на солнце, – подал голос Теодор. – А? – обернулась я. Теодор уже стоял за моей спиной, Марко все еще пытался перейти поле и не умереть. Выглядело это смешно. – Мантегацци ядовиты только на солнце. Чушь какая. Растение либо ядовито, либо нет, при чем тут солнце? Задавать вопросов я, впрочем, не стала. Какая мне разница. В лесу мы с Коди, не сговариваясь, решили пройти еще пару километров, прежде чем устроиться на ночевку. Маршрут Нико вывел нас на поляну, окруженную корявыми елками, в паре километров от несуществующей военной базы, и Коди дал знак остановиться и ушел проверять окрестности. Я успела поставить палатку, когда он наконец вернулся. – Ну что там? – спросила я. «Да ничего, – он поморщился. – Грязь. Дошел почти до военных, у них тоже тихо». – Ты не засветился? «Нет. Посмотрел из кустов и ушел». – Ладно, – я поморщилась. – Так, костер не жечь! – прикрикнула я на Марко, который пытался сложить нечто, напоминающее шалаш, из сырых веток. – Дым будет виден даже в Гетто, – пояснила я в ответ на его недоуменный взгляд. – А тут военная база под боком. Коди уже достал из рюкзака две банки консервов, открыл одну и протянул мне. Я принялась наворачивать холодные водоросли с крилем. Теодор и Марко последовали моему примеру, правда, в их банках было что-то другое. Мы молча поужинали и расползлись по палаткам. Некоторое время я еще слышала ворчание Марко, что он устал как собака, потом он угомонился, и теперь я прислушивалась к шорохам и потрескиванию ветвей. В походы мы ходили нечасто, но каждый раз мне казалось, что рядом с палаткой кто-то есть, и я долго не могла уснуть, вслушиваясь в ночные звуки и пытаясь различить в них шаги того, кто пришел к нашему лагерю. Проснулись мы в несусветную рань, и утро порадовало нас густым туманом. Это хорошо, значит, сегодня будет не так холодно, хоть мы и вымокнем до костей. У меня еще со вчерашнего дня одежда не просохла. – Туман, – заметил Теодор обеспокоенно. – Мы не заблудимся? – Не заблудимся, – заверила я его, включая комм, и тихо позвала: – Нико, выведи карту. Если сойдем с маршрута – дай знать. Некоторое время я пялилась в экран комма. Подошел Коди, заглянул мне через плечо. – Сейчас идем по лесу четыре километра, – объявила я, – там будет пересохшее русло реки. Ну, сейчас, может, уже не совсем пересохшее. По нему идем до самого Вессема. Всего ничего осталось. Коди уже упаковался и теперь смотрел, как Теодор сражается с палаткой. Нам бы такую, с завистью подумала я. Она точно не протекает. На этот раз я пошла впереди, рядом с Коди, надеясь, что у парней хватит ума следовать за нами и не потеряться. Через полчаса подал голос Нико: – Рета, возьми правее, вы сильно отклонились на запад. – Спасибо, – ответила я. Марко, который шел на пару метров позади, тут же оказался рядом со мной. – Это кто? – спросил он нервно. – Никто, – ответила я с досадой. Как я могла забыть про наушник! – Считай, что это наш штурман. – Он в городе? – Можно и так сказать. В конце концов, то, что осталось после кремации, действительно было в городе. – И все-таки я хочу знать, – сказал он твердо. – Кому еще вы рассказали о том, что мы идем в Вессем? Я сказала Эме, но сознаваться в этом не собиралась. – Никому. Следи лучше за своим другом, чтоб не отстал. Марко обернулся, потом уставился на Коди. – А ты кому-то говорил? Коди только отмахнулся. – Эй, это все серьезно! – повысил голос Марко. – Мы же договорились не пользоваться коммами! С кем вы сейчас говорили? – Да заткнись ты! – не выдержал Коди. Я поняла, что наш гонорар под угрозой. – Так, делаем привал, – сказала я. Теодор, который как раз нас догнал, тут же уселся на мокрые листья. Я поискала место посуше и тоже села. – Значит так, – начала я. Срочно требовалось что-нибудь соврать. – Мы договаривались, что вы двое не будете пользоваться коммами. То, что это все серьезно, мы знаем получше вас. Здесь, – я подняла комм, – у меня программа-штурман. Когда мы в прошлый раз ходили в Вессем, я отметила маршрут, и сейчас включила подсказки. И еще у меня сбито геопозиционирование, так что мой комм не отследят, и не твое собачье дело, как я это сделала. А тебя, – я ткнула пальцем в Марко, – если еще раз начнешь орать на меня или на Коди, я прямо тут прикопаю. Что мы говорили? В Вессеме мы не хотим даже шепотом лишнего слова от вас слышать. Ясно? Если тебе это правило не нравится, можешь разворачиваться и топать обратно. Марко помолчал, потом нехотя кивнул. Теодор копался в рюкзаке и, кажется, вообще не обращал на происходящее внимания. Я выждала минут пятнадцать, чтобы все точно успокоились, и скомандовала вставать. Вскоре мы вышли к руслу реки. Когда-то она была, наверное, глубиной по колено, зато шириной метров двести, мелкая быстрая речка, из которой камни торчат, как клецки из супа, а теперь она представляла собой низину с грязной жижей на дне. Спускаться и идти как в прошлый раз было бессмысленно, и мы пошли по лесу, стараясь все время держать ее в поле зрения. Когда начали попадаться первые признаки приближающегося города, стало ясно, что надо все же лезть вниз и перебираться на другой берег. Мы вылезли в грязи по колено, и пришлось снова делать привал и чиститься. «Зря мы с ними не торговались насчет денег», – сказал Коди.