Очевидно, что её наряд парадным не был, но в сравнении с облачением Марфы, старейшины Игнис, одежда их главы казалась алмазом на фоне грязи. Белая блуза с высоким воротником, лёгкое пальто нараспашку, строгие охотничьи брюки и изящные сапоги с довольно высоким, почти достающим до колена голенищем – красота огненноволосой женщины была особенной, не такой, какую обычно ожидали видеть в представительницах слабого пола. Но горе тому, кто хотя бы в мыслях посмеет усомниться в силе главы Игнис, что ни на йоту не уступала Лагесу. А о её боевом облике и вовсе ходили легенды, ведь среди бушующего, всепожирающего пламени разглядеть практически слившегося с элементалем стихии человека решительно невозможно. – Если возможно, то я попросила бы вас задержаться… – Она только заметила функционирующий рунный круг, от которого веяло специфической анимой перерождённого. – Или вы оказались здесь не случайно? – Я ехал на встречу с вами вместе с госпожой Марфой, когда заметил критическую неисправность в рунном контуре кареты. – Элин махнул рукой в сторону своего барьера, пыль внутри которого почти улеглась, обнажив глубокую, в четыре с небольшим метра, яму. Учитывая тот факт, что большая часть энергии была поглощена барьером, бомба из транспорта действительно вышла превосходная. – Думаю, Алекс и она сама подтвердят вам мои слова и даже расскажут больше. – Спасибо! – Сорака ответила незамедлительно, не став тратить время на опрос всех присутствующих. – Игнис в долгу перед вами, глава Нойр. – Я делал то, что должно. – Кивнув, перерождённый позволил женщине пройти мимо, прямиком к Марфе и её телохранителям, которые позволили себе немного расслабиться. – Я был весьма удивлён, увидев вас в такой компании, глава Лагес. – Ваше присутствие здесь поразило меня не меньше, Нойр. Барьер – ваших рук дело? – Верно. Откровенной враждебности Фуга, конечно, не проявлял, но и особым дружелюбием не выделялся. Вполне обоснованно, если принять во внимание тот факт, что именно Элин приложил руку к зарождению романтических отношений между Юстианом и Амелией. – Долго такая поделка не протянет, но это сейчас и не нужно. Одновременно с этими словами Элин демонстративно взмахнул рукой, и барьер спал, позволив ветру подхватить скрывавшийся внутри едкий дым и легковесную пыль. Оставшаяся же анима, от и до подчиняясь анимусу, хлынула по контуру, превратив тот в нечто нечитаемое. Таким изящным образом перерождённый лишил сторонних наблюдателей возможности понять принципы работы его изменяемой и оттого особенно ценной техники. Всеобщее благо – всеобщим благом, но о себе Элин тоже не забывал. – Порой вы поступаете так, словно в душе являетесь умудрённым опытом старцем, а порой совершаете такие детские поступки. – Лагес покачал головой, намекая на дела минувших дней. – Но при всём при этом я не думаю, что академия может вам что-то дать. – Если вы намекаете на мой выпуск сразу после поступления, то я вынужден ответить отказом. У меня есть чем заняться в академии. – Ваш учитель будет против активного использования кем бы то ни было имени клана, глава Нойр. В конце концов, он много лет делал всё для того, чтобы академия освободилась от гнетущего влияния аристократии. Лагес дал знак своим людям, и те присоединились к Фуга, что начали прочёсывать местность и осматривать место происшествия. – С недавних пор люди в академии меня не интересуют, глава Фуга. Волей случая моё имя стало достаточно известно, чтобы обеспечить Нойр притоком людских ресурсов. Элин нисколько не привирал, говоря об этом, так как кадровый голод его клана действительно оказалось возможно устранить лишь за счёт этого нежданного всплеска славы нового главы. Таким образом, перерождённый более не собирался слишком уж активно вербовать себе сторонников среди студентов. Если только так, по случаю. – Но тогда какой интерес влечёт вас в академию? – Интерес… – Элин вздохнул, убрав руки за спину и чуть приподнявшись на носках – лишь затем, чтобы совершенно по-детски перекатить стопы в исходное положение. – Я хочу хотя бы несколько месяцев побыть студентом, глава Фуга. Взглянуть изнутри на академию, лично посмотреть на то, как строится обучение будущих защитников Китежа. Не стоит забывать и о библиотеке, в которой с моим рангом доступна практически вся информация. – Протектор не способен утолить вашу жажду знаний? Видно, Лагес действительно посчитал, что Элин ставил свой беспрецедентный талант выше, чем было на самом деле. К его сожалению, перерождённому было что ответить. – Он – главный страж Китежа, глава Фуга. Я не могу требовать от него больше внимания, чем он может мне дать. Да и с историческими фактами знакомиться лучше лично, с бумаги, нежели слушать устные пересказы. Последнее покушение… – На какую-то секунду Элин задумался о том, с какой вероятностью Фуга знает о терновом венке и тех, кто стоит за этим символом. – Оно открыло мне глаза. И теперь я знаю, в каком направлении искать. – И в каком же? – Скепсис в вопросе Лагеса не услышал бы только глухой, но Элину отвечать не пришлось – он уже давно ощущал, как к ним возвращается Сорака. По токам анимы в её теле можно было с уверенностью сказать, что женщина находилась в состоянии частичной трансформации и, что весьма вероятно, слышала весь их разговор от и до. – В направлении хозяев терновых венков, Лагес. Глава Элин, вы заинтересованы в расследовании? Перерождённый кивнул. – Тогда я выделю вам коня. Обсуждения продолжим на месте. – Венок? Как он? – Мужчина на секунду растерялся, но быстро пришёл в себя. Элин практически видел, как собирался пазл в голове Лагеса, и потому нисколько не удивился его последующим действиям. – Сорака, разрешишь присоединиться? – Если таково твоё желание. Женщина вскочила на коня, в то время как подошедший анимус из Игнис только передал своего скакуна. Впрочем, в седле Нойр оказался как бы не быстрее Лагеса и со своим скакуном обходился ничуть не хуже старших товарищей по несчастью. – Но директору может не понравиться то, чем мы занимаемся вместо своей работы. – Если мы найдём хоть какие-то зацепки, то он останется доволен. Правильно говорю, глава Нойр? – Очень на это надеюсь. И, глава Фуга, глава Игнис, вы можете обращаться ко мне по имени. Этикет в нашей ситуации не очень-то уместен. – Верно. – Женщина одобрительно кивнула, после чего сразу двинулась вперёд. Элин и Лагес не стали отставать, вскоре поравнявшись так, чтобы было удобно вести разговор. При этом от перерождённого не укрылось то, что вокруг развернулась искажающая звуки сфера, источником которой стал закреплённый на крупе коня Сораки артефакт. – Элин, значит… – Лагес не смог скрыть обуревающих его неоднозначных чувств. – Ответной привилегией я тебя одарить пока не могу, но моё уважение ты уже заслужил. Одного твоего барьера с лихвой хватило бы для того, чтобы закрыть подавляющее большинство дисциплин академии. – Что-то мне подсказывает, что на этом ничего не закончится, – широко улыбнулась Сорака, для которой такой не слишком-то формальный разговор был словно масло для кота. – Ты можешь обращаться ко мне по имени, Элин. Я никогда не любила весь этот этикет… Лагес громко цокнул языком и отвёл взгляд, в то время как Элин неглубоко кивнул: – Благодарю, Сорака. Постараюсь оправдать ваше доверие… Группа всадников, среди которых практически все были анимусами большой силы, выдвинулась в сторону лавки почтенного – и преждевременно почившего – Генриха. И все они совершенно позабыли о приставленном Гайо Бельфи телохранителе, у которого от разворачивающегося действа уже начало дёргаться веко. Всего первый день на задании, а его подопечный уже обзавёлся такой компанией… Глава 39 – Это их работа, без всяких сомнений. – Сорака аккуратно сняла с головы мертвеца венок, особое внимание обратив на цветы. – Теперь – пять цветков. Предыдущее тело наградили тремя… А тебе, Элин, были уготованы четыре штуки. – И если бы они согласовывали свои действия, то такой промашки бы не допустили. Перерождённый аккуратно, воздействуя лишь анимой, перебирал выпавшие из сейфа бумаги, часть которых уже насквозь пропиталась кровью телохранителя Генриха. Сейчас, при ближайшем рассмотрении, стало ясно, что тот даже не успел приготовиться к бою, до того неожиданно был нанесён удар. – Как давно они начали действовать? – Семь месяцев назад, в конце зимы. Сначала они оставляли венки без цветков, так что число жертв исчисляется десятками. – Связь? – Все убитые так или иначе, но сталкивались с упоминаниями симбионтов. Марфа сказала, что она не успела толком ничего объяснить, так что вместо неё это сделаю я. Сорака отложила венок в сторону, обратив пристальное внимание на непосредственно тело. Несмотря на обстоятельства своей смерти, лицо Генриха отражало крайнюю степень умиротворения. Было бы очень непросто сказать, что его убили, если бы голова была на своём месте, а не лежала на груди. – Наш мир полнится легендами о том, как когда-то люди свободно путешествовали между мирами, используя для этого не свои силы, но свой ум. Среди самых древних из уцелевших руин можно отыскать уникальные, ни на что не похожие площади, которые, как мы полагаем, в легендах называются вратами или порталами. Но об их точном предназначении нам остаётся только гадать – мы не способны расшифровать тот язык, что использовали предки. – Эпоха падения? – спросил Элин, в истории весьма подкованный благодаря своим изысканиям из той жизни. Правда, в его предположении имелась одна очевидная ошибка – язык империи давным-давно расшифрован, да и не столь сильно он отличается от используемого ныне. – Нет, – женщина закономерно покачала головой. – Древнее. Не на сотни, на тысячи лет древнее. Тех руин по всему миру остались считаные единицы, и даже мне не довелось повидать хотя бы одни. Но мой отец после своей смерти оставил внушительную подборку материалов, из которых ясно, что цель культа, с которым мы столкнулись, не такая уж и эфемерная. – Я бывал в тех руинах, что лежат на западе, – вставил своё слово Лагес, как раз закончивший детальный анализ третьего тела, принадлежавшего слуге. Ему досталось больше всего, так как он, видимо, попался под горячую руку уверенного в идеальном устранении цели убийцы. – И хоть в молодости больше исследований меня интересовала охота, те места я оценил по достоинству хотя бы из-за размеров руин. Павший град былых времён пусть не в десять, но в пять-шесть раз больше Китежа. – Такой огромный? Прежде Элин, в искреннем удивлении вздёрнувший бровь, даже близко не слышал о чём-то таком и потому решил, что в «той» реальности этих руин не существовало вовсе. Ведь в своих изысканиях экс-абсолют просто не мог пройти мимо подобного места. – Он во многом отличался от великих городов нашей эпохи… Да и всех предшествующих тоже. – На лице Лагеса всплыла неоднозначная ухмылка, как бы указывающая на то, что её обладатель погрузился в воспоминания. – Там не было стен, не было того деления на районы, что привычно всякому жителю одного из великих городов. Лишь здания из необычайно стойких материалов, что местами сохранились куда лучше даже самых свежих руин. Я уже не говорю о подземельях и об устройстве канализации с водопроводом. Абсолютно уникальные места, из которых и растут ноги легенд о канувшем в Лету величии человечества и межмировых путешествиях. – Но легенды не могли появиться из ниоткуда. Значит ли это, что кто-то расшифровал язык древних? Мало было найти хорошо сохранившиеся руины и выдумать забавную сказку. Для того, чтобы о ней начали говорить или втайне рассказывать друг другу, требовалось нечто более основательное, чего без расшифровки по определению не могло быть. – Таким образом мы приходим к описанию того, чем и кем является культ тернового венка. Одна общая цель, которой истинные члены этой организации преданы до фанатизма. Сотни исполнителей по всему континенту, толком ничего не знающих, но при этом они всё равно готовы отстаивать интересы культа даже ценой своих жизней. За эти месяцы мы захватили нескольких таких, но разговорился лишь один. Он и стал нашим единственным источником информации. – Остальные предпочли свести счёты с жизнью. – Лагес прошёл вдоль прилавка, словно бы надеясь там что-то найти. – Яды, откусанные языки, остановка токов анимы – они продемонстрировали множество способов быстрого и надёжного совершения самоубийства. Из-за этого мы склонны предполагать, что все члены данной организации так или иначе, но проходят через ментальную обработку наивысшего уровня. Заставить беспрекословно следовать приказам анимуса платинового ранга непросто, а растянуть этот эффект надолго вообще считалось чем-то невозможным. – При этом вопрос не выносится на открытое обсуждение, но меня вы решили в эту тайну посвятить. Причём – лично и, насколько я могу судить, достаточно глубоко… – Каждый человек, которого это коснулось, сразу посвящается в тайну происходящего. Но широкой общественности слишком рано знать об угрозе, с которой мы столкнулись, – отрезала Сорака. – Я спрошу ещё раз: ты прежде слышал о симбионтах? – Да. Не так давно мне довелось повстречать одного анимуса, выступающего в бродячем театре, и купить у него часть истории, повествующей о симбионтах – слугах человечества. Весьма занятная легенда, в которой говорилось о связывающих миры вратах и о том, как симбионты восстали против людей, практически их уничтожив. Выслушав игроков этой сокрытой в тени арены и взвесив все за и против, Элин остановился на том, что Фуга и Игнис ему не враги и не конкуренты. В одиночку ни он сам, ни даже Нойр никак не выдержат борьбу с этим таинственным культом, следовательно – нужны союзники. Надёжные, могущественные и свои, те, кто не предаст при первой же возможности. Стоящие перед ним главы великих кланов не только отвечали этим незамысловатым требованиям, но и доверились ему, посвятив в весьма важную по всем меркам тайну. И он, перерождённый экс-абсолют, решил ответить им тем же. – Ты? – Сорака широко распахнула глаза. – Ты ничего не путаешь? – У бродячего циркача?! – Лагес не сдержал эмоций, вперив в перерождённого взгляд холодных стальных глаз, в которых прямо сейчас метались искры. – Сейчас я и сам считаю, что это звучит безумно, но в то время я посчитал эту книгу за простую сказку. Лишь сейчас её существование обрело какой-то смысл, и, возможно, координаты руин, в которых был найден оригинал, я выкупил не зря. Надежда. Неверие – и снова надежда. Эти два чувства то вспыхивали в глазах Сораки и Лагеса поочерёдно, то смешивались вместе в безумном танце, из-за чего Элин чувствовал себя немного не в своей тарелке. Всё-таки он привык к тому, что с момента перерождения люди относятся к нему со снисхождением, словно к ребёнку, которым он являлся в чужих глазах. Сейчас же два анимуса алмазного ранга смотрели на него словно на мессию, указавшего верный путь.