– Он сейчас с ней? – Говорят друг другу последние слова, – тихо ответил я. – Леди Арэх не хотела давать им связь, но мы ее убедили. Баррас встретился со мной взглядом, и я увидел в его глазах понимание. – Есть вещи, которые слишком многое значат. После того, что Пинки пришлось пережить в Свинарнике… мне кажется, это нечестно. – Как и многое другое. Может, это звучит чересчур цинично, но, вероятно, из всех жизненных философий эта самая безопасная. – Я скажу всем, что бояться не нужно. – Баррас с сомнением взглянул на царящий в воздухе хаос. – Надеюсь, мне не придется об этом пожалеть. – Спасибо. Прежде чем повернуться к другим, он задал мне последний вопрос: – У нас ведь есть план? Если потеряна цитадель, то вряд ли во всем Ржавом Поясе найдется другое безопасное место. А ведь нам нужно где-то жить. – Помедлив, он повторил уже жалобнее: – Так у нас есть план? – Будет, – ответил я. Связь прекратилась. Средства слежения леди Арэх отключились по всему Ржавому Поясу. Йеллоустон окутали гирлянды взрывов – волки обрушились на самые крупные из уцелевших строений. В некоторых оставалось достаточно воздуха, чтобы вспыхнули пожары. Ничто не заставляло «Косу» свернуть или заново рассчитать курс. Лишь в последние минуты мы получили подтверждение, что приближаемся к нужному объекту, который был лишь чуть теплее окружающего его космического мусора. Наши темноприводы перешли в реверсный режим, сопровождавшийся десятью g резкого торможения, и мы замерли всего в двадцати метрах от корабля леди Арэх. Дальнейшее происходило очень быстро. «Коса» уже смоделировала оптимальную траекторию для стыковки, и мы причалили, неприлично лязгнув корпусами. Помогло то, что Сидра и леди Арэх уже договорились о стыковочном интерфейсе, поэтому «Косе» не требовалось проходить через утомительную процедуру, приспосабливаясь к другому, не столь сообразительному кораблю. Столь же быстро на борту появились леди Арэх и Роза-или-Нет с гидеоновыми камнями, а также несколькими ящиками с припасами и оружием. Мы были почти готовы отчалить. Волки наверняка уже сообразили, что здесь что-то происходит, поскольку из-за десятикратного торможения реактивный след темноприводов задержался чуть дольше обычного. – О том, что тебе пришлось пережить, поговорим позже, – сказала леди Арэх, обнимая Пинки. – Даже на секунду не усомнись, что этот долг будет забыт. – Он ничего не значит по сравнению с нашим долгом перед Снежинкой и остальными. – Пинки высвободился из ее объятий. – Ты все сделала как надо, Раш. И Вонючка тоже. – Думаешь, он стал прежним? – Суду еще не все ясно. Но… Вонючка нас не подвел. – Мне нужно осмотреть твои раны, Клавэйн, да, – сказала Роза-или-Нет, разглядывая след от выстрела. – А я что, кусок свинины? – спросил Пинки. – Ты весь состоишь из ран. Если я обработаю одну, придется обрабатывать все, и когда это закончится? – Разумно, – согласился свин. – К тому же, – продолжала Роза-или-Нет, – в тебя не стреляли. Вы уже пришли в себя после гемокласта? – Я в порядке, – сказал я. – Леди Арэх целилась точно, а скафандры откачали из нас гемокласт еще на Йеллоустоне. – Что, в самом деле все было так плохо, как говорят? – Намного хуже. Но со своей кровью в венах я чувствую себя намного лучше, а раны поджили. Так что нога может подождать. Где-то тут должен быть экзоскелет, который дала мне Сидра, когда мы покидали Солнечный Дол. Если найду его, мне даже не придется нагружать ногу. – Заодно поищи и другие, – сказала леди Арэх. – Возможно, скоро они понадобятся всем нам. Роза-или-Нет, посмотри, чем можно помочь эвакуированным. Роза-или-Нет тут же взялась за дело: – Проводи меня к ним. И пришли медицинских роботов и лекарства, да. Леди Арэх повернулась ко мне: – Что-нибудь известно о Клепсидре? – Когда я ее нашел, она плавала в резервуаре и собиралась войти в искусственную кому. – Сейчас не самое подходящее время, чтобы терять контроль над кораблем, – покачала головой леди Арэх. – Думаю, ей это и самой не нравится, но другого варианта нет. Сидра вернется, когда сможет. Пока же нам придется действовать самостоятельно. Надеюсь, корабль нас послушается, особенно если мы поможем ему понять, что нам нужно. – Я кивнул в сторону все еще открытого шлюза. – В шаттле осталось что-нибудь, что нам надо забрать? – Все необходимое уже на борту. – Тогда нам лучше закрыть люк и стартовать, – сказал я, недоумевая, почему Омори не спешит покинуть шаттл. – Есть сложности, – сообщила леди Арэх, глядя на соединявший два корабля шлюз. – После того как я послала вам сигнал, нас обстреляли из Свинарника. Омори пришлось улетать на ручном управлении, и теперь шаттл не воспримет нашу команду стартовать. – В таком случае откажемся от этой части плана и все равно улетим. Если волки соберутся в этой точке космоса, они обнаружат дрейфующий шаттл и решат, что именно от него исходило излучение. Леди Арэх снова обернулась к шлюзу. – Омори! Мы что-нибудь придумаем! – прокричала она, а затем обратилась ко мне: – Я постараюсь как можно скорее провести проверку всех систем. А ты пока поможешь мне. На этом корабле еще остались зонды, которые Клепсидра использовала для разведки? – Думаю, да, – кивнул я, не решаясь брать на себя ответственность за ответ, поскольку проблема заключалась в том, как этими зондами управлять. – Может, прикрепить один к шаттлу и запустить, создав побольше шума и света… Я не договорил, вдруг сообразив, что происходит – одновременно с леди Арэх. Омори закрыл шлюз со стороны шаттла и начал процедуру принудительной расстыковки. Леди Арэх заколотила по запертому люку: – Омори! Нет! Зачем? Но его уже было не остановить. Шаттл отделился от «Косы». Мы наблюдали через фальшивые иллюминаторы, расположенные по обе стороны шлюза, как он медленно удаляется от нас, пока расстояние не стало достаточным, чтобы Омори смог запустить двигатели. Шаттл вошел в штопор и умчался по дуговой траектории прочь. Я тупо смотрел ему вслед, прекрасно осознавая, что Омори на моих глазах пожертвовал собой, и не в силах в полной мере постичь, каково сейчас леди Арэх. Казалось, случившееся парализовало ее, лишив возможности действовать. Я было решил, что если мы немедленно не стартуем, то жертва Омори станет напрасной. Но я очень сильно недооценил леди Арэх. – Он сделал свой выбор, и я уже ничем не могу ему помочь, – спокойно сказала она. – Пора подумать о дальнейшем. В этой системе для нас не осталось безопасных мест, и откладывать рейс к Арарату бессмысленно. Придется лететь на пониженной мощности темноприводов – чуть ниже той, при которой нас могут обнаружить. И ни в коем случае не превысить этот порог. – Корабль поймет, – ответил я. – Другой вопрос – сумеем ли мы все остаться в живых. Я видел только две криокапсулы. – Значит, кораблю придется изготовить еще какое-то их количество. Надеюсь, это ему вполне под силу. – Не слишком ли многое ты принимаешь на веру? Она снисходительно посмотрела на меня: – Позволь кое-что тебе объяснить насчет выживания. Не стоит беспокоиться насчет третьего или четвертого шага, пока не завершились успехом первый и второй. Все прочее – лишь нелепое отвлечение усилий от текущего момента. И сейчас именно такой момент. Я улыбнулся, соглашаясь с полученным уроком: – Понятно… Раш? – Леди Аура Рашмика Эльс Хоури, – сказал Пинки. – Или короче – Арэх. – Проводите меня к раненым, – потребовала Роза-или-Нет. Мы сбежали. Сборище волков вокруг бывшей цитадели леди Арэх теперь превратилось в сплошную черную пелену; машины сцеплялись друг с другом, будто фрагменты безумной головоломки, образуя непостижимые конфигурации. Рой прибывающих со всего Ржавого Пояса машин становился все плотнее, перекрывая любой свет. Оружие уже не могло пробить этот покров нигде. Приходилось предполагать самое худшее – что машины из внутреннего слоя вскоре проникнут в шлюзы и коридоры, ведущие в обитаемые части цитадели, или попросту прогрызут себе путь сквозь каменную толщу. Никакая связь теперь была невозможна, – может, оно и к лучшему. Мы ничем не могли помочь защитникам цитадели, а они не могли сообщить нам никаких новостей. Вполне вероятно, Снежинка и ее товарищи уже были мертвы, а оборону продолжали упорно держать несколько обслуживающих программ. Насколько мы могли судить, реакторы еще не взорвались. Волки пока не настигли Омори, но часть их отделилась от большого роя внутри Ржавого Пояса и устремилась к новой цели. Из четырех мест, расположенных на почти равных расстояниях вокруг Йеллоустона, в сторону шаттла тянулись черные, похожие на пальцы жгуты. Они не тратили зря энергию, а двигались с той скоростью, какая требовалось. И это было страшнее всего: чуждая смертоносная система знала, что ей некуда спешить, имея дело с такой мелочью, как мы, и что рано или поздно она до нас доберется. Я был солдатом. Теперь я принял это как данность, которую невозможно отрицать. Некая воинственная часть меня хотела броситься в бой с волками, вспороть эту черную коросту, отрубить эти тянущиеся пальцы, прежде чем они найдут свою цель. Однако более хладнокровная часть, которая могла бы принадлежать опытному старому воину, знала, что мы побеждаем, когда нам это удается, но всегда готовы с достоинством принять поражение. Шаг за шагом. Пока Роза-или-Нет оказывала внизу помощь эвакуированным, мы с леди Арэх и Пинки наблюдали из рубки управления, как цитадели приходит конец. «Коса» улетала из Ржавого Пояса, нацелившись носом в межзвездное пространство, так что фальшивые иллюминаторы должны были показывать лишь тьму и звезды. Однако леди Арэх каким-то образом сделала так, что иллюминаторы «смотрели» назад, на удаляющийся Ржавый Пояс и планету, вокруг которой он вращался. Вскоре Йеллоустон заметно уменьшился в размерах, а в поле зрения входило все больше Ржавого Пояса, и вот он уже виден целиком, от одного края орбиты до другого. Диск Йеллоустона был освещен, и отрезок Ржавого Пояса, деливший планету на две части, походил на темную челку поперек ее лба. Различить уцелевшие сооружения было невозможно, я видел лишь сплошной поток руин, покрытых пылью и населенных призраками. Здесь человечество пыталось превзойти собственные возможности, и это ему удалось, но лишь на несколько коротких столетий. Все это мы уже видели, подлетая к Йеллоустону, но теперь оно выглядело иначе. Потоки волков напоминали темные артерии, которые, извиваясь и закручиваясь в спирали, проходили сквозь рои обломков, сосредотачиваясь в самых крупных из них; там машины насыщались и размножались, дожидаясь своего часа. На фоне космоса с планеты Ржавый Пояс прежде был невидим, его присутствие выдавали лишь заслоняемые им звезды. Но теперь в нем, будто фонарики в медленной реке, вспыхивали золотистые и красные огоньки – последние человеческие костры, последние судорожные выдохи жизни, навсегда уходившие в космос. – Он снова прекрасен, – проговорила леди Арэх. – Несмотря ни на что, он снова прекрасен. Пусть даже лишь на несколько часов, в свой последний день. – Это все из-за нас, – сказал я. – Из-за того, что здесь появились мы с Сидрой. Если бы мы не прилетели, этого бы не случилось.