– Я говорю, да, им все равно, кем ты себя считаешь, пока они не убедятся, да, что ты тот, кем тебя считают они, да и да. – Она стукнула себя свободной рукой сбоку по голове, не слишком сильно, а так, будто исполняла некое наказание. – Воистину да! Да, да! Рукав. Я закатал рукав. – Почему им все равно? – Потому что, да, ты им полезен, кем бы себя ни считал. Воистину да! Как ни странно, когда она поднесла иглу к моей руке, движения стали увереннее. Быстро и почти безболезненно выкачав немного крови, она впрыснула содержимое шприца в анализирующее устройство на тележке. Зажужжал центробежный сепаратор, тележка затряслась, звеня находившимися на ней предметами. – Но ты вспомнишь, да. Ты тот самый, да. Да, да и да. На анализаторе появилась строчка огоньков, бегущих слева направо. – Видишь, да? Генетическая корреляция. Клавэйн оставил образцы на Арарате. Близкая семейная совместимость. Это определенно ты. – Я не… Роза-или-Нет взяла у меня соскоб изо рта. – Почти лишнее. Высокие статистические показатели уже на основе крови. Но кровь можно подменить, так что нужно убедиться, да и да. – Когда она помещала образец в другой анализатор, у нее снова дрожали руки. – Из одного этого следует, да, высокая вероятность того, что ты родился на Земле, в Северной Европе, путем естественного зачатия и смешения генов родителей, в первой половине двадцать второго века. Что означает… да, тебе семьсот календарных лет, воистину да. Я рассмеялся, понимая всю абсурдность услышанного: – Будь мне семьсот лет от роду, Роза, я бы об этом знал. – Роза-или-Нет. Не Роза. Всегда Роза-или-Нет. – Ладно, – согласился я. – Пусть будет Роза-или-Нет. Что… с тобой случилось, Роза-или-Нет? Как ты тут оказалась? Раньше тоже была врачом? – Не врачом. Не врачом. – Она взяла другой инструмент, похожий на увеличительное стекло. Велев мне вытянуть руку, провела стеклом вдоль нее, напряженно вглядываясь в изображения и потоки данных, мелькавшие на полупрозрачной поверхности. – Сидра сказала, что ты менял себя, да. – Сидра может говорить, что хочет. – Видишь эти наросты? Следы соединения костей. Ты потерял руку, а потом ее тебе механически нарастили. – Она кивнула. – Все сходится. Протез времен войны, марсианский театр, первая война с сочленителями. – Из этой руки ты только что брала кровь. – Ты отрастил ее заново, с помощью более поздних методов. Возможно, даже не один раз. Множественные следы срастания. – Она поводила стеклом возле моего лица. – Генетические водяные знаки. С глазом то же самое. Ты его потерял, заново отрастил – несколько раз подряд. Все сходится. – Сидра наговорила тебе черт знает чего, и теперь ты видишь то, что хочешь видеть. – А ты сам проведи над собой эти же тесты. Да и да. Воистину. Скрывать нечего. Но ты придешь к тому же выводу. – Она отложила сканер. – И кем бы ты ни был, тебе нужны лекарства. У тебя болят суставы? – Легче сказать, что у меня не болит. – Сидра ускорила омоложение, да. Перестройка костей, мускулатуры, нервной ткани. Тяжело. Вот это поможет. – Она приготовила смесь из содержимого стоявших на тележке разноцветных флаконов, наливая понемногу из каждого в стаканчик. – А мнемонофаги вызывают головную боль. Разрывают и вновь соединяют синаптические связи. Будто вскрывают городскую мостовую, прокладывая новые трубы и кабели. Со временем станет лучше. А сейчас выпей. Поскольку терять мне было нечего, я взял стаканчик и осторожно отхлебнул, а затем с безрассудной отвагой осушил до дна. – Могу поспорить, медицинские системы на корабле Сидры ничем не хуже, чем тут у вас. – Воистину да. – Тогда почему Сидра не сочла нужным дать мне что-нибудь вроде этого? Просто чтобы притупить боль? – Сидре все равно, что ты чувствуешь. И как ты себя чувствуешь. Лишь бы ты был жив. Я протянул пустой стаканчик Розе-или-Нет. – Но тебе, похоже, не все равно. Если только ты не уговорила меня выпить полный стакан яда. Она взяла посуду и опустила в автоклав. – Ты давно знакома с Сидрой? – Нет. Наши пути не пересекались. Я знаю о ней лишь то, что услышала от леди Арэх и Пинки. – То есть ты из тех, кто уже был здесь, в этой каменной глыбе? – Нет. Не здесь, воистину да. – Она снова ударила себя по голове. Я предположил, что у нее там что-то не в порядке – то ли заели, то ли разболтались какие-то нейрошестеренки. Это объясняло странную манеру речи, дрожание рук, возможно, даже стремление себя наказать – нечто вроде периодически возникающего нервного тика. – Внизу, в Городе Бездны. В Свинарнике, да. – И как было в Свинарнике? – мягко спросил я. – Плохо. Очень плохо, воистину да. Плохо, плохо. Да! – Она дважды стукнула себя, и я пожалел, что вызвал у нее болезненные воспоминания. – Но я выбралась, да. Я выбралась. Роза-или-Нет выбралась. – Что там произошло? – Не что произошло. – На этот раз она ударила трижды, причем сильнее. – Что там происходило. И происходит до сих пор. Ее свинейшество! Да! Да! Да! Я перехватил ее запястье, прежде чем она успела нанести себе очередной удар. – Прости, Роза-или-Нет. Она потерла руку в том месте, где я ненароком слишком крепко сжал, а затем удивленно взглянула на меня единственным глазом: – Ты плохой человек, Уоррен Клавэйн? Не хотелось признавать своим это имя. Но если Сидра проделала брешь в моей защите, положив начало процессу самоанализа и самоидентификации, то эта несчастная душа превратила трещину в зияющий пролом. Нельзя сказать, что я верил в представленные аппаратурой на тележке доказательства. Но я верил Розе-или-Нет. – Не знаю, – ответил я, и меня пробрала дрожь. – И боюсь того, что могу узнать. Глава 12 Нас позвали в Обзорную на ужин. Теперь там появился длинный стол, расположенный узкой стороной к наклонным окнам. В них все так же почти ничего не было видно, не считая намека на пугающе неровную местность, состоящую из утесов, склонов и ущелий, сплошь окутанную туманом и тьмой. Леди Арэх стояла во главе стола, спиной к окну. Все остальные уже сидели, примерно по десятку с каждой стороны. Мы впервые увидели большинство здешних обитателей. Пинки и Снежинка устроились ближе всех к леди Арэх, но друг против друга. Следующая пара стульев оставалась незанятой, дальше сидели Кейтер, Омори и Роза-или-Нет, а затем усталого вида компания свиней и людей, каждый как минимум с парой шрамов. – Садитесь, прошу вас. – Леди Арэх подчеркнуто формальным жестом указала на пустые стулья. – Полагаю, вы голодны, но даже если нет, у меня есть кое-что, что вам наверняка захочется увидеть. Мы с некоторой неловкостью заняли свои места. Сидра смотрела на меня, а я на Сидру, не вполне понимая отведенную нам роль. Леди Арэх налила вина в наши бокалы. – Нам оставили свидетельства крайне сомнительной деятельности, которая имела тут место, – продолжала она. – Нам также оставили несколько подвалов, чье содержимое почти не тронуто. Насколько этично воспользоваться этим? Как считаете? Подняв бокал, я вдохнул букет вина. – Как мне подсказывает инстинкт… к черту этику. – В таком случае мы с тобой единомышленники, Уоррен. – Леди Арэх села и подвинула свой стул вперед. – Должна извиниться за немногословность во время первой нашей встречи. У меня имелись сомнения по поводу твоей сущности, а вдобавок сомнения насчет выводов Сидры. Меня занимала мысль, в самом ли деле к нам прибыл тот, кого мы искали. Внешне ты выглядишь… не слишком многообещающе. – Но он именно тот, о ком говорит Сидра, да, – сказала Роза-или-Нет, окидывая взглядом остальных сидящих. – Я провела анализы, все анализы. Воистину да. Этот человек родился на островной территории Северной Европы, в Западном Палеоарктическом секторе на Земле, которая называется… – Я считала, что моих гарантий вполне достаточно, – прервала ее Сидра. – Дорогая моя Клепсидра, – снисходительно отмахнулась леди Арэх, – ты права, и я знала, что так и будет. Может, у тебя несколько необычные, даже безрассудные методы, но ты всегда проявляла внимание к деталям. Сидра поерзала на стуле. Трудно было понять, как упрек восприняла она эти слова или как похвалу. – Можешь говорить про мои методы что хочешь, но я точно не стала бы бездельничать шесть лет. – Есть сложности, – сказала леди Арэх. – Ничего сложного, если ты готова применить необходимую силу. Разве что тебе не хватает отваги. – Отваги как раз хватает, – возразил Пинки, быстро хлебнув прозрачной жидкости, скорее спирта, чем вина. – Если бы все дело было в силе… – Тогда почему в нашем распоряжении нет всех девяти камней? – жестко спросила Сидра.