— Моя мать… Софи прищурилась. — Так, что вы от меня скрываете? — спросила она. Кузина и я вновь переглянулись. Мы по-прежнему не могли говорить об этом. — Ладно! — сказала Софи. — Можете не рассказывать о своем маленьком секрете! У нас, типа, нет на это времени! Я не уверена, что знаю, как работает эта машина, но мы сейчас это выясним, если, конечно, не взорвем или не подожжем здесь что-нибудь. — Софи! — У меня все получится! Я знаю! Так и будет! Даже если мы умрем, смерть от взрыва «СвитКейков» для меня предпочтительнее любой другой! Я только хотела что-то ей ответить, но Хеллер перехватила мой взгляд, и мы безмолвно согласились — в том, что касается смерти, у Софи было преимущественное право. — Кейти, — позвала Софи, — когда я скажу «давай», можешь щелкнуть по всем красным рычажкам, на которых написано «ПОЛНАЯ МОЩНОСТЬ»? Так, а пока вся эта машинная дребедень разогревается, Хеллер, подсади-ка меня на конвейер. У меня был выбор. Я могла отказаться, стукнуть кулаком по столу и заставить всех вернуться обратно в отель, и как раз это бы я и сделала два дня назад. За эти дни столько всего произошло, и вот теперь я была на грани того, чтобы добавить еще одно преступление — и гораздо более серьезное — к своему растущему списку. Я собиралась совершить то, что никогда в жизни не смогла бы объяснить своим родителям, духовнику и вообще кому-либо за исключением Хеллер. Она уже нашла контейнер для Софи, чтобы та могла использовать его в качестве скамеечки для ног и забраться на ленту конвейера. — Софи, — сказала я, — не зашли ли мы слишком далеко? Ты посмотрела фабрику, увидела насадку для кремовых завитков, так что мы вполне можем вернуться… Девочка повернулась ко мне лицом. Я видела перед собой ее смешной, покачивающийся хохолок и искрящиеся глаза. Верхние пуговицы на ее рубашке расстегнулись и позволили мне увидеть кое-что еще, прямо под шеей. — Что это за повязка? Софи посмотрела вниз. — Она закрывает катетер, — объяснила она. — Ну, типа, я прошла уже столько сеансов химии, что медсестрам сложно найти вену. Так что доктор ввел эту пластиковую штуковину мне в грудь, чтобы иметь возможность в любой момент сделать инъекцию. — Кейти? — сказала Хеллер. — Софи тебя вообще-то кое-о-чем попросила. Я щелкнула по рычажкам, в глубине души надеясь, что они не сработают. *** Что-то щелкнуло, и машины, находящиеся в помещении, загудели, защелкали и зажужжали, как будто просыпался древний огромный робот, который никак не мог найти свою утреннюю кружку древнего огромного роботского кофе. — Какая прелесть! — воскликнула Софи. — Она двигается! Работает! — Кейти, помоги-ка мне, — попросила Хеллер, и я побежала к конвейеру, который еще не пришел в движение. Мы с Хеллер, каждая со своей стороны, подхватили Софи и подняли на конвейерную ленту. Девочка легла на широкое полотно, по которому уже было заметно, как часто его использовали. — Ты в порядке? — спросила Хеллер Софи. — Думаю, да, — ответила та. — Лампы светят мне прямо в глаза, но я концентрируюсь на том, чтобы думать как «СвитКейк». Кейти, я там где-то видела кнопку «УКРАШАЮЩИЙ ПОЯСОК». Это официальное название их кремового завитка, я читала в интернете, ну разве не здорово? Если ты нажмешь эту кнопку, то может быть, лента поедет. Я нашла кнопку. Мой палец завис над ней. — Готова? — спросила я. — Софи? — уточнила Хеллер. — Секунду, — ответила Софи. — Нужно, чтобы все было как надо, как я это всегда представляла. Я хочу проехать прямо под насадкой, украситься кремовым завитком и сразу после этого, Кейти, ты должна будешь все обесточить. — Хорошо, но зачем? — Я не уверена, как это работает, и мне не хотелось бы, чтобы насадка заколола меня насмерть. — ЧТО? — Все будет нормально, Кейти! — крикнула Хеллер. — Нажимай! — Раз… два… — начала отсчет Софи. — Три! Давай! Запускай ленту! Я нажала на кнопку. В течение первой пары секунд ничего не произошло, и я испытала невероятное облегчение. — Простите! — крикнула я. — Может, она сломана или тут есть предохранитель или что-то еще! Софи, мы сейчас поможем тебе спуститься! Но тут раздался скрип, пронзительное жужжание, и лента пришла в движение. На моих глазах Софи, лежа на спине, стала приближаться все ближе и ближе к угрожающе надвигающейся на нее блестящей насадке. Последовала еще пауза в доли секунды, а затем голова Софи стала заезжать под насадку. Из отверстия потек крем: сначала идеальный круглый завиток сформировался в центре лба Софи, потом на ее носу, а затем насадка очутилась прямо надо ртом Софи, который она открыла так широко, насколько это было возможно, и крем завитками полился внутрь. Я наблюдала за всем этим как зачарованная, пока меня не привел в себя голос Хеллер. — Кейти! Вырубай ее! Я вскинула голову и бросилась к рычажку «АВАРИЙНОЕ ОТКЛЮЧЕНИЕ ЭЛЕКТРИЧЕСТВА». Нажала и задержала дыхание. Машины в комнате вздрогнули, издали громкий рыгающий звук и замолкли. — Она в порядке? — спросила я, подбегая к конвейеру. — Софи? — крикнула Хеллер и, схватив девочку за ногу, попыталась вытащить ее из-под насадки, не поцарапав при этом ее лицо. Наконец, голова Софи освободилась, и она приподнялась на локтях, все еще оставаясь на конвейере. Даже за такой короткий промежуток времени кремовые завитки успели затвердеть, так что все было похоже на огромный «СвитКейк» из человеческой головы. Которая улыбалась от уха до уха. — БУМ! — произнесла Софи. — «СВИТКЕЙКИ» НАВСЕГДА!!! — Это было прикольно, — сказала Хеллер. — Просто фантастика, — подтвердила я. — Ребята, — спросила Софи, — хотите и вас покремим? — Кейти? — Хеллер? Это чувство было мне очень знакомо. В такие моменты Хеллер обычно широко улыбалась, я начинала нервничать, а потом нас было не догнать — мы лезли на дерево, пробирались в кинотеатр на сеанс фильма, запрещенного детям до тринадцати лет, или утаскивали бейсбольные кепки моих братьев и наполняли их пеной для бритья. — А давайте, — предложила Хеллер, — снимем одежду? И покремимся голенькими? — ХЕЛЛЕР!!!! Глава 27 Даже не думай об этом! Мы отключили электричество и ушли с фабрики, так и не покремив никого, кроме Софи. Хеллер сделала селфи с охранником, поговорила с его женой и дочкой по телефону, убедила их, что теперь они могут считать себя настоящими Воинами Ангела, и пригласила всю семью на премьеру в понедельник вечером. Затем мы запрыгнули в автомобиль и тронулись в путь, пока охранник не заметил, что никакой сумочки у Хеллер по-прежнему не было. — Ребята, спасибо, спасибо, спасибо вам сто миллионов раз, это было эпично! — благодарила нас Софи. Она сидела на заднем сиденье и поедала кремовые завитки со своего лба. — Как думаете, мне съесть эти завитки или сохранить на память? — спросила она, хотя уже вовсю уминала их. — Итак, Софи, мы тебя покремили, — подвела итог Хеллер. — Но ты говорила, что тебе необходимо выполнить три дела. Какое следующее? — Я думаю, мы уже совершили достаточно неподобающих и незаконных дел на сегодня, — возразила я. — Нам нужно вернуться в отель, чтобы у Уайатта не возникло еще больше проблем из-за нас. — Я скинула ему фотку Софи с завитками на лице, — сказала Хеллер. — Ему понравилось. И еще я захватила ему чуток дефектных «Удочек-жвачек». — Мне нужно сделать татуировку, — объявила Софи. — Татушку? — переспросила Хеллер. — Это будет твоя первая? — НЕТ, — твердо сказала я, и я знала, что в этот раз все точно меня послушают. — Просто НЕТ. НИ ЗА ЧТО. НИ В КОЕМ СЛУЧАЕ. Мы не будем делать никому татуировку. Татуировки отвратительны. Господь против того, чтобы мы уродовали свои тела — его священный нам дар — идолопоклонническими изображениями черепов, драконов или китайских иероглифов. Человек — это не меню на вынос. Тату набивают лишь байкеры, серийные убийцы и стриптизерши. — Позвольте-позвольте, — возразила Хеллер, — но у меня вроде как восемь татуировок. — О ЧЕМ И РЕЧЬ, — ответила я. — Я знаю, что именно я хочу, — сказала Софи. — Пару ангельских крылышек на запястье, как браслет. — Отличная идея, — одобрила Хеллер. — Может, и я себе такую сделаю. — ИЗВИНИТЕ, — вклинилась я, — вы что, меня вообще не слышите? Это ужасная идея. Софи, ты только недавно прошла курс лечения, так что это может быть даже опасно для жизни.