– Хорошо, – застенчиво промолвила она, после чего вытащила из кармана булавки, которые собрала со скатки, быстро скрутила из длинной волны медово-каштановых волос узел и закрепила его на затылке. Чандос внимательно следил за ней, пока она старательно отводила от него глаза. Он решил, что будет держаться от нее подальше. – Я поеду вперед, – коротко произнес он и, когда ее глаза встревожено метнулись на него, добавил: – Не задерживайся, а то потом будет трудно догнать. Он собрал кофейник и свою оловянную кружку, затоптал огонь, и ускакал. Кортни громко вздохнула с облегчением. Теперь у нее будет несколько минут уединения, чтобы ответить на зов природы. А потом вдруг она поняла, что Чандос догадался о ее затруднении. Боже, как унизительно. Что ж, придется ей приструнить свои нежные чувства и как-то приспособиться к путешествию с мужчиной. Боясь не догнать Чандоса, времени она не теряла, поэтому, покончив со своими делами, сразу же поехала за ним. Девушке можно было не волноваться. Он оторвался от нее примерно на четверть мили, не более. Чандос сидел на лошади лицом на запад и даже не удосужился оглянуться назад, когда она подъехала. Когда она остановилась рядом с ним, он посмотрел на нее и протянул тонкую полоску вяленого мяса. – Пожуй. Продержишься до следующего привала в полдень. Значит, он знал, как ее мучает голод. Теми двумя печеньями Кортни не наелась. Еще бы, ведь она не ела со вчерашнего утра. – Спасибо, – тихо сказала она, опустив глаза. Но Чандос не поехал дальше. Он смотрел на нее. Наконец ей пришлось поднять на него взгляд и посмотреть в его красивые голубые, как всегда непроницаемые глаза. – Это твой последний шанс вернуться, леди. Ты это понимаешь? – Я не хочу возвращаться. – Ты правда понимаешь, во что ввязываешься? Там ты не найдешь ничего даже отдаленно похожего на цивилизацию. И я уже говорил, я не нянька. Не жди, что я стану что-то делать для тебя, если ты можешь сделать это сама. Она медленно кивнула. – Я позабочусь о себе. Я прошу только защитить меня, если понадобится. – И добавила неуверенно: – Ты ведь сделаешь это, правда? – Сделаю все, что смогу. Она вздохнула, когда он отвернулся от нее, чтобы спрятать пакет с вяленым мясом в сумку. По крайней мере, этот вопрос решился. Теперь, если бы он еще перестал вести себя так, будто она силой втянула его в это, они могли бы поладить. По крайней мере, он мог бы перестать называть ее «леди», что из его уст больше напоминало насмешку, чем выражение учтивости. – У меня есть имя, Чандос, – сказала она. – Меня зовут… – Я знаю, – отрезал он и погнал лошадь вперед легким галопом. Уязвленная, она проводила его взглядом. Глава 15 Кортни впервые увидела индейца незадолго до того, как в полдень они пересекли реку Арканзас. Все утро Чандос ехал на запад к реке, а потом повернул на юг и поехал вдоль русла, пока не нашел место, подходящее для брода. Кортни почти ослепла от того, что так долго смотрела на реку, отражавшую полуденное солнце. В ее состоянии трудно было сосредоточиться на тенях вдоль берега, где росли деревья и кустарники. Так что движение, которое она заметила в кустах, на самом деле могло быть чем угодно. Мужчина с длинными черными косами мог быть плодом воображения. Когда она сказала Чандосу, что, кажется, увидела индейца на другом берегу реки, которую они собирались пересечь, тот только отмахнулся. – Индеец, так индеец. Не волнуйся об этом. После этого он взял поводья ее лошади и поводья старушки Нелли и повел их через реку. Она забыла об индейце, и волновалась только о том, как бы остаться в седле, когда ледяная вода сначала захлюпала у лодыжек, потом у голеней, а затем и у бедер. Пегая кобыла взбрыкивала и приседала, пытаясь удержаться на ногах в быстром течении. Наконец, они пересекли реку. Кортни пришлось снять мохеровую юбку для верховой езды и нижнюю юбку и развесить их на кустах, чтобы одежда высохла. Девушка надела непривычные для себя брюки. Она была благодарна маленькой лошадке, которая благополучно переправила ее через реку. Ее кобыла и мерин Чандоса по кличке Верный, оба были пегими. Эти красивые голубоглазые животные почти не отличались расцветкой, только кобыла была не черно-белая, как Верный, а коричнево-белая. Кортни знала, что индейцы больше всего любят пегих лошадей. Наверное, из-за их выносливости и способности преодолевать большие расстояния, предполагала она. У Кортни никогда раньше не было своей лошади, кроме Нелли, и ей захотелось дать кобыле какое-то имя. Стесняясь своего вида в штанах, она все-таки вышла из-за кустов, где возилась с лошадьми. В магазине времени на примерку не было, и она, осмотрев брюки, решила, что они подойдут. Но ошиблась. Они совсем не подходили. Это были даже не мужские брюки, а брюки на мальчика, и, если бы Кортни не умирала от голода, она бы ни за что не показалась в таком виде. Она увидела Чандоса на берегу реки, где он наполнял фляги. Девушка забыла обо всем, едва ее взгляд упал на готовящийся обед. На небольшом костре, сложенном из веток, в котелке пузырилось рагу. Разыскав ложку, она склонилась над котелком. От аромата горячей еды, ее рот наполнился слюной. – Чтоб тебя! Кортни выронила ложку, вскрикнув от удивления. Она медленно выпрямилась, разворачиваясь, чтобы посмотреть на Чандоса. Он стоял в нескольких футах от нее, обе фляги висели в одной руке, а вторая его рука была приложена по лбу, как будто сдерживая боль. Но когда он опустил руку и посмотрел ей в глаза, Кортни поняла, что это не боль. – Чандос? Он не ответил. Его взгляд медленно опустился к ее брюкам, скользя по изгибам, которые так явно очерчивала плотно облегающая ткань. Она знала, что брюки слишком тугие, но Чандос заставил ее почувствовать себя так, как будто на ней вообще ничего не было. Ее лицо вспыхнуло. – Не нужно так смотреть. Я вообще не хотела их покупать. Мэтти сказала, что ты захочешь, чтобы я выглядела как мужчина, ради маскировки, вот я и купила их. Откуда мне было знать, что они не подойдут? Я, знаешь ли, не привыкла покупать мужскую одежду. А померить их я не успела, потому что ты дал мне всего час… – Замолчи, женщина! – прервал ее Чандос. – Мне плевать, почему ты их напялила, просто сними и надень юбку. – Но ты же сказал мне купить их! – возразила Кортни с тревогой в голосе. – Я говорил: штаны и рубашки. Это не означает… если у тебя хватает ума только на то, чтобы крутить передо мной своей маленькой попкой… – Как ты смеешь… – задохнулась от возмущения девушка. – Не испытывай мое терпение, леди, – прорычал он. – Просто надень юбку. – Она еще не высохла. – Мне все равно, пусть с нее хоть течет. Оденься. Сейчас же! – Прекрасно! – Она раздраженно развернулась, бросив злобно: – Только не вини меня, если я простужусь, и тебе придется… Схватив ее за плечо, он так быстро развернул к себе лицом, что она оступилась и упала ему на грудь. Его это, должно быть, удивило не меньше, чем ее, решила Кортни, когда позже размышляла об этом случае. Иначе, зачем он сжимал ее ягодицы и продолжал держать их даже после того, как она обрела равновесие? Кортни уже начали надоедать его командирские замашки. – Что еще? – осведомилась она. – По-моему, ты хотел, чтобы я переоделась. Голос его был низким и хрипловатым, успокаивающим, но и странным образом волнующим. – Ты меня совсем не понимаешь, да, Кошачьи Глаза? Чувствуя нарастающее внутреннее волнение, она спросила: – Ты… ты не мог бы меня отпустить? Он не отпустил ее, и на долю секунды его глаза тоже наполнились смущением. Она затаила дыхание. – На будущее, леди, – наконец пробормотал он, – я бы попросил тебя больше не преподносить мне таких сюрпризов. Можешь носить свои штаны, раз уж, как ты сказала, это из-за меня ты их взяла. А если я не могу сдерживать свое… неодобрение, то это мои трудности, не твои. Кортни посчитала, что таким образом Чандос извинился за свое странное поведение. И, конечно же, она постарается больше не удивлять его, если неожиданности оказывают на него такое странное воздействие. – В таком случае, если ты не против, я бы хотела сперва поесть и дождаться, когда высохнет юбка. Хорошо? Он кивнул, и Кортни пошла доставать тарелки из седельных сумок. Примерно через час после того, как они продолжили путь, стараясь держаться в разумной близости к реке, но и достаточно далеко, чтобы не путаться в густых прибрежных зарослях, Кортни снова увидела индейца. Был ли это тот же самый – откуда ей знать? Но на этот раз она уже не сомневалась, что действительно видит индейца. Он сидел верхом на пегой лошади, очень похожей на ее кобылу, и наблюдал за ней и Чандосом с небольшого холма к западу от них. Кортни подъехала к Чандосу поближе. – Ты видишь его? – Да. – Что ему нужно? – От нас ничего. – Тогда что он там делает? Следит за нами? – не успокаивалась она. Наконец он повернулся и посмотрел на нее. – Успокойся, леди. Это не последний индеец, которого ты увидишь за следующие несколько недель. Не волнуйся из-за него. – Не волноваться?