– Что папа? Папа. Между прочим, он согласился. Кто мог подумать, что твой парень воспримет мои слова всерьёз. Похоже, Дима действительно испугался папиных угроз, ведь на острове между нами так ничего и не произошло. Высказать отцу своё негодование вмешательством в мою личную жизнь, я не успела, в дверь уверенно постучали. В узкую щель дверного проёма протиснулась взлохмаченная бородатая голова, осматривая палату. Проскользнув по стенам, мазнув по моему отцу, взгляд зафиксировался на мне. – Привет, ты как? – театральным шёпотом спросила голова. – Нормально, – также шёпотом ответила я, силясь выдавить улыбку. Глубокий порез на щеке не позволил мышцам приподняться вверх, отчего улыбка получилась кривой и неестественной. – Это хорошо, – продолжил шептать Лёха, хотя его шёпот вполне можно было расслышать с другого конца коридора. – Я торопил как мог, боялся, что не успеют. – Успели, Лёх. Спасибо тебе, – искренне поблагодарила я парня. Даже страшно представить, что могло произойти, не успей группа захвата вовремя приехать. – Да я-то чего... я ничего, – смущённо пробасил Лёха, пряча довольную улыбку в густой бороде. – Ты главное – поправляйся скорее и не соглашайся на первое предложение совета директоров. Дену привет. Не успела я спросить Леху, о каком предложении идёт речь, как его голова исчезла из проёма, а дверь широко распахнулась. Не спрашивая разрешения, в палату вошла целая делегация. Четверо мужчин в дорогих костюмах и уставший от бессонной ночи Липатов вмиг заполнили собой пространство маленькой палаты, отчего мне моментально стало нечем дышать. Руки непроизвольно потянули край одеяла словно оно могло спасти меня от руководства «Системволд». Только их не хватало, чтобы окончательно меня добить. – Вы бы не могли покинуть палату, нам нужно поговорить с Вероникой Юрьевной, – с плохо завуалированным пренебрежением обратился Авакин, глава юридического отдела «Системволд», к моему отцу. – Нет, не мог бы, – в том же тоне ответил папа, опуская руку на моё плечо. Внутреннее напряжение, сдавленной пружиной не отпускавшее меня с момента пробуждения от медикаментозного сна, немного ослабло. Присутствие рядом отца придавало сил и успокаивало; по крайней мере, он не даст меня сожрать заживо этим акулам бизнеса. – И всё же, я настоятельно прошу Вас удалиться, – не отступал Авакин, устанавливая портативный проектор на тумбочку. На противоположной от меня стене отобразилось голографическая проекция кабинета Логинова, где за длинным столом восседали хмурые члены совета директоров крупнейшего провайдера Эпсилиона. – Наша корпорация намерена подписать ряд контрактов с компанией «CIM-безопасность», а точнее с Вероникой Юрьевной, как с представителем директора фирмы. Обсуждаемая тема будет носить коммерческий характер и присутствие посторонних лиц недопустимо. – Я ничего подписывать не собираюсь, – испуганно прошептала я, хватаясь за папину руку. Не знаю, чего именно они хотят, но оставаться наедине с коварными адвокатами «Системволд» я совершенно не желала. К моей огромной радости, папа уходить не собирался и в вежливой форме послал прибывших в определённом направлении, вызвав негодование среди членов совета директоров. Начавшаяся перепалка между Авакиным и отцом планировала перерасти в конфликт, который явно не пошёл бы на пользу фирме Немова. Необходимо было срочно что-то придумать, но рядом со взрослыми и солидными мужчинами я почувствовала себя маленькой и глупой девочкой, чьё мнение в расчёт никто брать не станут. С каждой секундой эта реальность переставала мне нравиться, в голове засвербело желание нырнуть в Эпсилион и убежать ото всех проблем. Там остался Ден, там никто нас не догонит… – Похоже, разговор пошёл не в том направлении. Давайте начнём заново, – добродушная улыбка на небритом лице Липатова, спасительным маяком озарила палату. Оттеснив Авакина, он протянул руку в приветственном жесте. – Михаил Липатов, директор службы безопасности «Системволд» и близкий друг Дмитрия Немова. Насчёт близкого друга я бы поспорила. Дима не общался с Липатовым последние полгода, скорее и вовсе избегал встреч с бывшим напарником, но сейчас Михаил Сергеевич был единственной моей надеждой на конструктивный диалог с крупнейшей корпорацией. И оспаривать его слова я не стала. – Юрий Дорофеев, отец Вероники, – ответил папа на рукопожатие. – Юрий, мы приносим извинения за своё несвоевременное появление, прекрасно понимая, что Вероника ещё не оправилась от травм, но время не ждёт. В свете произошедших событий в Эпсилионе нашей компании действовать приходится в спешном режиме. Разрешите, мы поговорим с Вашей дочерью и, безусловно, Вы можете остаться. Чего не отнять у Липатова, так это способность располагать к себе людей с первых секунд знакомства. Открытая и расслабленная поза, ясный взгляд голубых глаз, обворожительная улыбка и неиссякаемый позитив – не могли оставить никого равнодушным. Вот и отец поддался очарованию директора службы безопасности, согласившись на разговор. – Привет, красавица, как ты? – присаживаясь рядом со мной на корточки, так чтобы наши лица оказались на одном уровне, мягко спросил Миша. – Сносно. Правда, уже не красавица, – пробурчала я, пытаясь спрятать шрам в половину лица под распущенными волосами. – Не говори глупостей, шрам – ничего незначащая мелочь. Ты всегда будешь прекрасна, – Липатов заправил волосы мне за ухо, не отрывая ласкового взгляда от моего лица, – ведь Димка полюбил тебя за то, что скрыто внутри, а не за то, что снаружи. Заливаясь краской от тёплых слов друга, я с надёжной посмотрела на Липатова: – Скажи, ты знаешь о нём хоть что-нибудь? Михаил отрицательно покачал головой, в очередной раз, отбирая у меня призрачную надежду. Если даже у начальника службы безопасности международной корпорации нет сведений о Диме, значит, дела совсем плохи. – Не паникуй раньше времени, сообщений о гибели Немова не поступало, а это уже хорошая новость. Вашингтон не успел сделать заявление, там сейчас ночь, и у нас есть в запасе несколько часов. Этот хорёк и не в такие переделки попадал, непременно выпутается да ещё и с прибылью, поверь мне. Подпиши договор на скидку в двадцать пять процентов, которые обещал нам Ден, а затем послушай предложение Логинова о возможностях «Системволд» поспособствовать освобождению Димы. Договорились? Неуверенно, я кивнула. Поставив подпись на обещанном Деном контракте, я с волнением слушала малопонятную речь генерального директора «Системволд». Вот если бы не Липатов, которому я всецело доверяла, слушать пафосные и лживые речи Логинова ни за что бы не стала. Проведённые три дня в качестве сотрудницы корпорации научили меня не доверять крупным компаниям, основной и единственной целью которых являлось извлечение прибыли. Голографическое изображение высветило баснословную, по моему мнению, сумму за приобретение контрольного пакета акций компании «CIM-безопасность», а Логинов клятвенно пообещал вытащить Немова из американской тюрьмы. Безусловно, меня интересовал лишь пункт возвращения Димы домой, но сознаюсь, длинный ряд ноликов впечатлял. Не знай я сколько сил потратил Ден, чтобы вырваться из-под влияния «Системволд», моя подпись уже бы стояла в договоре. – Вероника, у «CIM-безопасность» есть экономический отдел? – по скептичному выражению лица отца стало понятно, сумма сделки его нисколько не удивила. Папа явно ознакомился с активами фирмы, прежде чем разрешить мне лететь с её директором на Арубу. Лучшие программисты в мире у Немова в компании точно были, а вот насчёт экономистов, я сильно сомневалась. Не получив от меня вразумительного ответа, папа взял на себя инициативу по проведению переговоров от лица фирмы. Он у меня финансовый аналитик банка и прекрасно знает своё дело. Через полчаса активных споров, сменяемых отключением изображения для внутреннего обсуждения «Системволд» условий сделки, сумма увеличилась вдвое, показавшись мне заоблачной. Таких цифр я себе даже представить раньше не могла, оставалось надеяться, что по возвращении домой Дима не будет разочарован. Логинов торопил с подписанием контракта, ведь корпорация-провайдер должна была в кратчайшие сроки выпустить обновление программ со встроенным антивирусом Немова, дабы её пользователи не боялись заходить в Эпсилион. И пусть Липатов утверждал, что на самом деле заражению подвергся лишь один сервер виртуального города, но посеянная заявлением «CIM-безопасность» паника в Эпсилионе потребовала срочных действий от корпорации. Авакин подсунул мне на подпись проект договора, юридические тонкости которого должны были быть проработаны немного позже. Я замешкалась на секунду, отыскивая свою электронную подпись, и именно в этот момент дверь распахнулась вновь. Если чванливые адвокаты «Системволд» были одеты в дорогие строгие костюмы, то вошедший в палату коммерческий директор «КоСекюрити» словно сошёл со страницы новомодного молодёжного журнала. Яркие цвета его брендовой рубашки отлично гармонировали с пастельными тонами брюк и белыми кроссовками на высокой подошве. Не удостоив конкурентов приветствием, Беккер самоуверенно прошагал ко мне, отпихнув Липатова, и вручил элегантный букет из нежно-персиковых роз сорта Джульетта. – Безмерно рад познакомиться лично, – растянулся в фарфоровой улыбке Фредерик Беккер, хотя глаза его так и продолжали смотреть холодной расчётливостью. – Господин Беккер, Вы опоздали. Мы как раз подписываем с Вероникой договор, – смерив комдиректора фирмы конкурента победоносным взглядом, Авакин подсунул мне под нос планшет для подписи. – Но ещё не подписали? – оскалившись, продолжил прожигать меня взглядом Беккер. Получив затравленное подтверждение, он переключился на моего отца: – Юрий Иванович, замечательно, что Вы тоже здесь. Приятно видеть лучшего аналитика «ИнвестБанка». Уверен, мы с Вами сможем подсказать Веронике, как правильно распорядится активами компании «CIM-безопасность». Похоже, своё опоздание Беккер решил компенсировать отличной осведомлённостью о моей семье, что не могло не подкупить. Завладев вниманием отца, он бесцеремонно схватил меня за подбородок, повертел, точно куклу и выдал заключение: – Отвратительный шрам, – на этих словах холёное лицо господина Беккера поморщилось, точно он увидел нечто поистине мерзкое. – У нашей корпорации договор на обслуживание в передовых клиниках Германии, завтра Веронику будут ждать лучшие врачи. Туда же через пару дней мы переведём Дмитрия Немова. – Дима в больнице?! Как он?! Вы знаете о его самочувствии?! – не обратив внимания на обидные слова, я с упованием посмотрела на мужчину. За любые крупицы информации о Диме я готова не глядя подписать какой угодно контракт с «КоСекюрити» и чёрту деньги! – По имеющимся у меня данным Немов находится в больнице штата Виргиния. Его старший брат и группа высококлассных адвокатов сегодня утром вылетел в США, чтобы на месте разобраться в ситуации и способствовать скорейшему освобождению твоего мужа. Больше меня ничего не интересовало. Сознание отключилось от грызни устроенной директорами двух компаний, где каждый поливал конкурента грязью приторно-вежливыми оборотами речи. Беккер рисовал передо мной заманчивые перспективы сотрудничества с его корпорацией, в то время как Логинов, потеряв самообладание, откровенно начал орать. Очередной виток взаимных оскорблений закончился тем, что Беккер скинул с прикроватной тумбочки портативный проектор и демонстративно раздавил его кроссовком, прекращая трансляцию. Четвёрка представителей «Системволд» не смогла стерпеть столь наглого поведения комдиректора «КоСекюрити», готовясь пустить в ход кулаки. От какофонии голосов и неимоверного давления со всех сторон, я плотно зажала уши руками и зажмурила глаза. Зачем Дима дал мне право подписи? Откуда мне знать, чьи условия сделки выгодны для хакера. Я не хочу, я не могу принять решение! – Пошли все вон отсюда! – громыхнул над головой голос Липатова. Он присел на край кровати и осторожно обнял меня за плечи. – Ты чего, красавица, испугалась? Пошли их всех к чёрту, как всегда поступал Ден, и делов-то. – А как же Дима? – открывая уши, чуть слышно спросила я друга. – Уверен, ни одной из корпораций контрольный пакет акций своей компании Дима не отдаст ни за какие деньги. И ты это знаешь не хуже меня. Ну, побудет наш хорёк несколько лишних дней в Америке, не переломится. Весь Эпсилион на ушах стоит; без его антивируса ни один пользователь не рискнёт сейчас выйти в Сеть. Если американцы не отпустят Немова в ближайшее время, народ по всему миру устроит акции протеста. С утверждением, что от проведённых лишних дней Дима «не переломится», я была не согласно, но Ден действительно всегда стремился работать самостоятельно и не зависеть от указаний начальства. – Липатов, ты чего творишь?! – возмутился Авакин, глаза адвоката едва не вылезли из орбит. – Авакин, идите вместе с Беккером проветритесь на улице. Сегодня Ника не будет подписывать никаких бумаг, – отмахнулся Липатов, крепче прижимая меня к себе. В жестоком мире, где правят алчные корпорации и всё решают деньги, где жизнь хакера лишь разменная монета между двумя государствами, а главная цель – абсолютная власть, у меня оказалось несметное сокровище – настоящий друг. – Липатов, за срыв контракта ты заплатишь должностью, – брызжа слюной пригрозил Авакин, получив в качестве ответа поднятый вверх средний палец. Теперь я с уверенностью скажу: Липатов самый близкий друг Димы. И в этот момент рядом со мной сидел не директор службы безопасности, а тот самый инфосефт, что впервые встретился мне в Эпсилионе – Алекс. Неизвестность пожирает душу сильнее обречённого знания. Как наркоман, держащий в трясущихся руках заветную дозу, я вцепилась в гаджет и неотрывно листала новостную ленту, напрочь забыв о сне и еде. Мои глаза покраснели и распухли от постоянного зависания в интернете, голова с трудом соображала, но остановиться я была не в силах. С периодичностью в минуту обновляя три десятка открытых страниц, я пыталась найти хоть какую-нибудь информацию о Немове. Тысячи сообщений о небывалом увеличении продаж антивирусных программ «CIM-безопасность» по всему миру и взлёт стоимости акций компании сменялись миллионнами комментариев пользователей соцсетей в поддержку директора фирмы. Дикторы по кругу говорили о массовых акциях протеста в Эпсилионе против произвола американских властей, удерживающих невиновного и об одних и тех же заявлениях о проведении расследования по делу Дмитрия Немова. Нескончаемые обещания МИД России оказать помощь в возвращении российского программиста чередовались с хмурыми лицами Диминых адвокатов, не дававших комментариев журналистам. Всё это сводило с ума. Порою казалось, если в новостях скажут о гибели хакера, мне станет легче. Я просто умру от горя и перестану изводить себя ложной надеждой и жуткими картинками, что так безжалостно подсовывало воображение. В одних, беспомощный Дима лежал в реанимационной палате, подключённый к большим и страшным аппаратам, а врач отстранённо сообщал, что мозг хакера погиб после выброса из Сети. В других, я видела, как Диму пытают агенты ЦРУ в тёмном подвале с разводами запёкшейся крови на стенах. Я не знаю, каким именно образом пытает американская разведка, но если судить по сотням Голливудских фильмов, делают они это жестоко и в извращённой форме. По ночам мне неизменно снился Ден и чёрные нити вируса, оплетающие его аватар словно десятки змей, медленно пожирающих виртуальное тело клона. Иногда фантазия была ко мне благосклонна, и счастливые мы обнимались на фоне бирюзовых вод Карибского моря, Дима целовал меня и шептал слова любви, отчего становилось только хуже. Несбыточные мечты заставляли страдать ещё больше, ядовитыми шипами вонзаясь в самое сердце, дурманя сознание. В безумстве заплутавшего среди отчаянного ожидания разума дни перешли в неделю, неделя перетекла в месяц. Ни единой весточки от Димы, ни одной обнадёживающей новости я так и не получила. Раздобытый через Беккера номер телефона Макса молчал. Серый, объединив усилия юристов компании и знания финансового рынка моего отца, подписал-таки контракты с «Системволд» и «КоСекюрити» на взаимовыгодных условиях, сохранив контрольный пакет акций за Немовым, но обсуждать варианты возвращения Димы категорически отказался. Липатов, на удивление сохранивший свою должность в корпорации, искренне мне сочувствовал, но помочь ничем не мог. Я словно билась головой о невидимую стену информационного вакуума, раз за разом, разбивая вдребезги сердце; тонула в беспощадной неизвестности и никак не могла достичь дна. Телефон неожиданно завибрировал, выводя на экран имя: «Макс Немов». Мир сузился до зелёного кружочка, призывно мигавшего и настойчиво требующего ответить на звонок. По телу пробежала обжигающая волна страха, концентрируясь в дрожащем пальце, зависшем над сенсорным экраном. Я так долго ждала звонка от Макса, что сейчас никак не могла собраться с силами и коснуться заветной зелёной кнопки. – Да, – чуть слышно выдохнула я в трубку. – Дима в Москве, проходит обследование в НИИ Нейрофизиологии, – без приветствия прохрипел Макс, – Если всё пройдёт по плану, вечером за тобой заедем. Сюда приезжать не нужно. Алло, Ника, ты меня слышишь? Москва. НИИ Нейрофизиологии. Больше я ничего не слышала. Сбрасывая звонок, открыла приложение по поиску такси и ввела название клиники в адресную строку. Нас с Димой разделяли двадцать один километр и тридцать пять минут пути. Ровно за полкилометра до входа в клинику такси намертво встало в пробке. Нервно кусая губы, я бросила взгляд на навигатор: какое-то непонятное скопление машин на узкой второстепенной дороге, в то время как на соседних улицах свободное движение. Здесь можно и час простоять, не двигаясь, а лишних минут ожидания я просто не вынесу. Заблокированная роботом-водителем дверь отказалась выпускать меня из салона автомобиля. – До конца маршрута осталось пятьсот метров, – противно мелодичным голосом сообщил навигатор. – Всё, я приехала. Выпустите меня! – барабаня в разделительное стекло между пассажиром и роботом-водителем, попыталась докричаться я до глупой железяки. – Настоятельно просим Вас оставаться пристёгнутыми. До конца маршрута осталось пятьсот метров, – бездушно повторил робот, моргнув светодиодами. – Я хочу прервать поездку и выйти из машины, – беря себя в руки и вспоминая правила пользования такси, обратилась я к приложению. – Маршрут перестроен. Ищем место для безопасной парковки и высадки пассажира, – вежливо отозвалась чёртова программа, заставив меня ждать пятнадцать минут, пока автомобиль паркуется. Никакие уговоры и просьбы открыть двери на робота не действовали, машина строго следовала заданному алгоритму и категорически отказывалась высаживать пассажира на проезжую часть, пусть та и застыла в недвижимой пробке. Я успела сотни раз обругать автопилот и придумавших его инженеров, обломать ногти о пластиковую ручку двери и в кровь искусать губы, прежде чем компьютерный алгоритм такси решил отпустить меня из своего плена. Не замечая пронизывающего ветра, трепавшего волосы на непокрытой голове, и жгучих осколков ледяного дождя, бьющего по незащищённой коже, я неслась по скользкой улице, падая и поднимаясь вновь. Обгоняя степенно идущих людей и покорно стоя́щие в пробке машины, я наконец достигла заветного крыльца и с глухим стуком распахнула входную дверь больницы. Тёплый воздух ударил в лицо вместе с сотней голосов, столпившихся в вестибюле людей. Теперь стало ясно, почему перед клиникой скопилось столько автомобилей; журналисты, блогеры и фанатки (в один не прекрасный день решившие сделать из Немова предмет своего вожделения) заполнили всё пространство перед проходной. Хмурые и непривычные к такому наплыву посетителей охранники, напряжённо переглядывались, готовясь грудью защищать вход в отделения больницы. Активно работая локтями, я упорно пробивалась сквозь толпу желающих получить эксклюзивные новости о возвратившемся на Родину программисте. Чем ближе был заветный вход, тем плотнее прижимались друг к другу люди, категорически отказываясь пропускать кого-либо вперёд, но я не сдавалась и шла к цели точно танк. У самой проходной образовался непреодолимо-плотный полукруг из человеческих тел, с остервенением тянущих руки со смартфонами вверх. Объективы их камер были направлены на стоящую в нескольких шагах от них девушку. Облачённая в новомодное полупрозрачное платье, совершенно несоответствующее февральской вьюге, красотка обворожительно улыбалась журналистам, кокетливо поправляя идеально уложенные белые локоны. – Да, мы с Димой познакомились, когда он ещё был никому не известным заурядным программистом, а я уже была пресс-секретарем в крупной корпорации. Это я смогла разглядеть в Диме талант и всячески поддерживала и направляла его в работе, – поставленным голосом вещала блондинка, медленно поворачиваясь то к одной, то к другой камере. – Анна, вы утверждаете, что Немов постоянно советовался с Вами при написании программ? – послышался голос из толпы.