Выпроводив меня из оранжереи, он направился к воротам Дайспер Холла, на ходу осыпая градом вопросов: – Что ты тут делаешь? Пришла шпионить? Воровать? От страха все слова ещё крепче слиплись комом в горле. Я не могла говорить. – Я отведу тебя к леди Кавендиш, – вдруг произнёс мистер Джонсон. – И она не обрадуется, что ты выпускаешь её драгоценных зверей на свободу. Грифф плёлся позади, нервно кусая свой и без того обгрызенный ноготь. Вскоре передо мной показался фонтан, а потом и главный вход в особняк: деревянная дверь с молоточком в виде ухмыляющейся головы какого-то уродца. Мистер Джонсон затащил меня на каменную лестницу, остановился напротив двери и взглянул на Гриффа. – Сегодня ты уже создал достаточно проблем, Грифф. Убирайся. И заодно разбери старый сарай. Я не хочу, чтобы непрошеные гости лазили сюда через стену. Сказав это, мистер Джонсон налёг на тяжёлую неподатливую створку и втолкнул меня в дом. Дверь захлопнулась. Грифф остался снаружи. Внутри царил сумрак. Я заморгала, чтобы глаза быстрее привыкли к полутьме. К моему удивлению, всё пространство было заполнено всякой всячиной от пола до потолка. Столы были завалены деревянными коробками, а сверху громоздились кресла, поставленные друг на друга, так что ножки и подлокотники переплелись между собой. Повсюду возвышались шаткие башни из книг и горы холстов. На деревянном полу расползались кипы газет. Настенные часы тикали вразнобой, показывая совершенно разное время. Вдоль одной из стен тянулся просторный шкаф с пыльными фарфоровыми куколками: некоторые выглядели спящими, а другие, наоборот, глазели по сторонам. Ещё здесь имелось множество огромных картин. На них были изображены люди в нелепых одеждах и с угрюмыми лицами. У каждого человека на руках сидел зверёк, похожий на горностая. Вдруг настойчиво зазвонил колокольчик. – Что за чертовщина здесь творится, Артур? – спросил чей-то слабый голос, который доносился сверху, из комнаты слева. Мы пошли на звук колокольчика и замерли у полуоткрытой двери. Мистер Джонсон постучал. – Давай, не церемонься, – нетерпеливо отозвался тот же голос. – У меня нет ни минуты. Дворецкий отпустил мой рукав и вытолкнул меня на середину комнаты. – Я нашёл её в оранжерее. Девчонка шныряла повсюду и что-то вынюхивала про животных, ваша милость. Она открыла вольер и выпустила стеклянного дракона. Кто знает, что ещё она могла бы учудить, если бы я не поймал её вовремя. Мистер Джонсон гордо нахохлился, как петух, круглое бледное лицо дворецкого засияло самодовольством. У меня обмякли колени, я едва могла стоять прямо. Вот же она. Загадочная леди Кавендиш из Дайспер Холла. В кабинете было сумрачно и пахло плесенью. Единственное окно покрывал толстый слой пыли, и у меня сразу запершило в горле. Большая комната казалась тесной. Она была забита всяким хламом, как и холл: столы и кресла, фарфоровые куклы и кипы газет, перевязанные верёвками. И часы, наперебой показывающие разное время. А ещё я увидела картины. Огромные полотна, развешанные на стенах, – одни и те же повторяющиеся лица: то улыбающиеся, то нахмуренные, то смеющиеся. Мужчина, женщина и маленькая девочка – все трое с колючими чёрными глазами, неотрывно следящими за каждым, кто был в кабинете. Напротив дальней стены находился громадный деревянный письменный стол, заваленный стопками книг в кожаных переплётах и скомканной бумагой. Одна-единственная лампа разгоняла сумрак слабым оранжевым светом. Женщина, сидящая за столом, оторвалась от альбома, в котором, вероятно, рисовала до нашего прихода, и захлопнула его, прежде чем я успела взглянуть на картинку. – Кто ты? – Её голос прозвучал резко, каждое слово было как щелчок карандаша. – Что ты здесь делаешь? Хозяйка Дайспер Холла выглядела совсем не так, как я её себе представляла. Я всегда думала, что леди Кавендиш по-королевски величественна или хотя бы носит пышные платья, как в старину. Её тёмные волосы оказались коротко подстрижены и зачёсаны назад, на висках – точно распахнутые крылья – пробивалась седина. Леди Кавендиш глянула на меня острыми птичьими глазами. Она щеголяла в просторной рубашке с глубокими карманами, из которых торчали ручки, кисточки и даже книга. Штаны на красных лямках тоже были снабжены всевозможными карманами. На её рубахе я заметила чернильные пятна, похожие на потёки синей крови. И я немного расслабилась. Леди Кавендиш напомнила мне Дикого ворона. У неё был такой же серьёзный и умный взгляд тёмных блестящих глаз, как и у него. Она сложила пальцы домиком, и я обнаружила порезы на её руках и синяк на запястье, отливающий жёлтым и зелёным. – Ты что, язык проглотила? – осведомилась леди Кавендиш. – Кто ты, детка, и чего хочешь? Как и Дикий ворон, хозяйка особняка была раздражительной и бесцеремонной. «Из всех ситуаций, когда я теряла дар речи, эта оказалась наихудшей. Просто представь, что напротив тебя – Дикий ворон, – подумала я. – Ты ведь можешь с ним говорить, правда?» Я вытащила письмо из кармана и подошла ближе, держа его перед собой, как белый флаг. Леди Кавендиш выхватила конверт, мельком глянула на него и воззрилась на меня. – Оно адресовано мистеру Эрвуду. Это твой отец? Ты взяла письмо у него, верно? Я кивнула и выдавила шёпотом: – Я Кора. Леди Кавендиш принялась изучать меня, не говоря ни слова. Мистер Джонсон затараторил: – Я поймал девчонку в оранжерее, ваша милость. Но не успел помешать ей, и она выпустила дракона. «Он врёт, это была не я! Пожалуйста, дайте мне шанс всё объяснить!» – взмолилась я, мысленно обращаясь к леди Кавендиш. Она посмотрела на меня, сузив глаза, и как будто услышала просьбу. – Неужели? – спросила она. – Стеклянный дракон улетел? Я не могла лгать. Одна часть истории являлась правдой. Я осторожно кивнула. К моему облегчению, она задала следующий вопрос: – И ты его выпустила? Я так отчаянно замотала головой, что та даже закружилась. Леди Кавендиш испытующе посмотрела на меня, явно специально потянув время. Наконец она встала, отодвинув кресло. – Сначала главное. Посмотрим, действительно ли стеклянного дракона нет на месте. Глава 7 Зов стеклянного дракона Когда мы возвращались в оранжерею в сопровождении леди Кавендиш, я заметила, что мистер Джонсон нервничает и то и дело вытирает лоб платком. После того как рана на его руке загадочным образом исчезла, я почувствовала, что с дворецким надо держать ухо востро. Я ни капельки не доверяла ему. Гриффа нигде не было видно. Мы подошли к вольеру стеклянного дракона и увидели, что дверь распахнута настежь. Внутри шипела и пыхтела паровая машина, нагоняя туман, но, кроме неё, ничего не двигалось. Леди Кавендиш чертыхнулась, а это значило, что дракон и вправду исчез. Она проверила замок. – Артур, у вас есть ключи? Мистер Джонсон хлопнул себя по карману, выудил оттуда внушительную связку ключей и передал хозяйке особняка. Мне показалось, что он сделал это крайне неохотно. Я прищурилась и посмотрела на дворецкого, но он в ответ окатил меня таким презрительным взглядом, что у меня перехватило дыхание от возмущения. – Спасибо, Артур! – сказала леди Кавендиш и положила ключи в карман. – Это всё. – Простите, ваша милость? – удивился мистер Джонсон и недоумённо сдвинул брови. – Это всё, Артур. Идите и налейте себе чашку чая… посчитайте расходы, что ли, – нетерпеливо продолжала леди Кавендиш. – Я уверена, что с вас взяли лишнее за яйца и молоко. Она махнула рукой и добавила: – Это приказ. Мистер Джонсон вытаращил на меня глаза, как будто именно я виновата, что его прогоняют. Потом он повернулся и побрёл прочь, сжав кулаки.