Она приподнялась на постели и потянулась к бутылке с минеральной водой. Сын поспешно налил воды в стакан и бережно подал матери. Напившись, Ирина отставила стакан и только тогда обратила взор в нашу сторону. — Здравствуйте, — произнесла она слабым голосом. — Конечно, я постараюсь ответить на все ваши вопросы. — Мам, — встрял опять Георгий, — ты за магазины не волнуйся, выручку я сдал, все проинспектировал… — Да, сынок, ты у меня молодец, — Ирина улыбнулась и даже погладила сына по голове. Хотя, судя по выражению лица женщины, дела магазина — последнее, что ее сейчас интересовало. — Ну, тогда я пойду, — Георгий нерешительно поднялся. — Мам, ты сразу звони, если что, да и вообще… — Конечно, сынок, не беспокойся. Георгий нерешительно потоптался и вышел за дверь. Без него в палате сразу стало просторнее. Я устроилась на стуле, почти у входа в палату, памятуя, что мне не следует вмешиваться в опрос потерпевшей. Андрей же, расположившись подле Дубровской, заботливо поинтересовался: — Как вы сейчас себя чувствуете? — Уже лучше. — Ирина, страдальчески поморщившись, положила ладонь себе на затылок. — Голова только все еще болит. — Нападавший ударил вас по голове? — уточнил Мельников. — Да он просто швырнул меня со всей силы! — заявила Дубровская. — Я ударилась головой о стену, и тут такая боль! В глазах потемнело… — Вы узнали преступника? — спросил Андрей, внимательно глядя на нее. Дубровская покачала головой. — Нет, — вздохнула она. — Я никогда его раньше не видела. — Расскажите по порядку, как все произошло, — попросил Андрей. — Вы были в доме одна? — Да, одна, — женщина кивнула. — Я была на кухне, варила кофе, смотрела телевизор. И тут вдруг он появился прямо передо мной. Я от неожиданности просто остолбенела… — И он сразу на вас набросился? — задал следующий вопрос Андрей. — Он… Он начал орать, чтобы я не лезла в это дело… — Дубровская смотрела прямо на следователя, выражение лица у нее было растерянное. — В какое дело? — насторожился Мельников. — Я считаю, это связано с открытием нового магазина, — уверенно заявила Дубровская. — У меня успешный бизнес, мы расширяемся, вот и перешли кому-то дорогу. Вы же видите, это происки конкурентов. Попугать меня решили. А может, убить? — Женщина вдруг осеклась, переводя испуганные глаза с Андрея на меня. — Но вы смогли оказать преступнику сопротивление, — уточнил Андрей. — По нашим данным, он сейчас в коме. — В коме? — эхом переспросила Дубровская, а я опустила глаза, пытаясь скрыть свое изумление. До сих пор я считала, что напавший на Дубровскую неизвестный скрылся с места преступления, возможно, прихватив деньги и драгоценности. И вот, оказывается, он сейчас находится в коме, скорее всего, в этой же самой больнице. — Значит, он жив, — произнесла Дубровская каким-то странным тоном. — Да, когда он меня швырнул, я кое-как встала, а он опять пошел на меня. Я очень испугалась, что он меня убьет… — Она замолчала, отпив еще немного воды из стакана. Видимо, вспоминать пережитое нападение ей было нелегко. — Тогда я сняла со стены сковородку, они у меня висят на крючках, прямо на стене, — пояснила Дубровская. — И со всей силы размахнулась и ударила его по голове. А потом позвонила в «Скорую помощь». Для себя, конечно. Мне стало плохо, боялась, умру. А они уже вызвали полицию. Врач потом мне сказал… — У вас есть какие-либо предположения, каким образом преступник мог попасть в дом? — поинтересовался Андрей. Женщина покачала головой. — Понятия не имею, — растерянно отозвалась она. — Может, я сама забыла запереть дверь. Или преступники подобрали ключи… — Дубровская ненадолго задумалась. — Вы знаете, — она вдруг оживилась, — последнее время мне казалось, что за мной кто-то следит. Говорю же вам, конкуренты! Наверное, его кто-нибудь нанял. — Мы это обязательно проверим, — сказал Мельников, вставая. — А вы, Ирина Эдуардовна, поскорее выздоравливайте и постарайтесь что-нибудь припомнить. Здесь важна каждая подробность. — Он положил на столик у кровати свою визитку. — Позвоните, если что-нибудь вспомните, — повторил Андрей. — Хорошо, — женщина равнодушно взглянула на визитку. — Спасибо вам. Андрей записал номер телефона Дубровской, и мы, попрощавшись, вышли из палаты. — Ничего не понимаю! — заявила я, оказавшись в коридоре. — Нестандартное какое-то покушение. Андрей задумчиво кивнул. — Надо выяснить личность этого пострадавшего, или, скорее, потерпевшего. Действительно, странно все это. Мы направились в ординаторскую, где и застали дежурного врача. — Да, его привезли буквально следом за Ириной Эдуардовной, — подтвердил врач. — Только он сейчас в реанимации и все еще без сознания. — Нам необходимо побеседовать с персоналом реанимационного отделения, — решительно сказал Мельников. — Будьте добры, проводите нас. — Да-да, конечно, — засуетился врач. — Пойдемте, это на третьем этаже. Мы поднялись в отделение, и Андрей затребовал у старшей медсестры вещи пациента. — Вам все его вещи принести? — немного обиженно поинтересовалась усталая женщина средних лет. — Нам необходимо посмотреть его документы, — я в первый раз за все это время позволила себе вмешаться в ход расследования. Женщина исчезла за дверью, ведущей в кабинет возле регистратуры, и через минуту вернулась, держа в руках черную барсетку. — Вот все, что при нем было, — она протянула ее Мельникову. Тот умело изучил содержимое барсетки и извлек из нее служебное удостоверение. — Старший инспектор дорожно-патрульной службы Марков Денис Витальевич, — прочел Мельников и обернулся ко мне. — Тебе это о чем-нибудь говорит? Мне это настолько о многом говорило, что я, пардон за тавтологию, не знала, что сказать. — Не понимаю, как он с ней связан, — пробормотала я, глядя на фотографию Маркова. — Ты уже что-то выяснила? — Андрей пристально посмотрел на меня. Я вкратце объяснила ему роль Маркова в загадочной истории убийства Ольги. — Действительно, непонятно, — согласился Андрей. — Впору предположить, что это всего лишь неудавшийся налет, и этот самый Марков просто не успел прихватить награбленное и скрыться. Судя по его тону, Мельников и сам был не в восторге от подобного предположения. — Андрей, мне надо ехать, — решительно заявила я. Он кивнул в ответ. — Конечно, поезжай. Я вижу, у тебя уже появилась какая-то версия, — сказал он, улыбнувшись. Я улыбнулась в ответ. Списав с телефона Андрея номера Дубровской и Георгия, я попрощалась и понеслась к выходу. Следующим утром я вновь мчалась в Верхнюю Осиновку. Версия у меня действительно появилась, пусть не ахти какая, но она нуждалась в проверке. Или в опровержении. Я просто не смогла бы спокойно жить, не узнав, права ли в своих подозрениях. Версия же у меня была из серии «старые песни о главном», иными словами, я вновь вернулась к мысли, что Марков был любовником Ирины Дубровской. На эту мысль меня натолкнула всплывшая в памяти беседа с Дарьей Петровной, соседкой погибшей Ольги Антиповой. Она ведь упоминала, что вокруг Дениса постоянно крутились неравнодушные к нему дамы, в том числе возрастные и небедные. В эту категорию вполне вписывалась Ирина Дубровская. Так, это первое. Что дальше? А вот что. Влюбившись во Влада Галеева, Дубровская превращает его в своего нового фаворита, при этом безжалостно разрывает отношения с уже надоевшим Марковым. Взбешенный Марков понимает, что в лице охладевшей любовницы лишается привычной дойной коровы. А может быть, он испытывал к Ирине вполне искренние чувства, как знать? Он ведь такой правильный, если верить той же Дарье Петровне. Да и дом Маркова мало чем напоминал жилище альфонса. То ли дело квартира Влада. Хотя в то же самое время Марков убивался по покинувшей его Ольге… Несуразица какая-то выходит. Все же более вероятной выглядит версия о дойной корове. Возможно, нынешние молодые мужчины не считают чем-то зазорным основательно «пощипать» состоятельных дам в обмен на качественные постельные утехи. Хотя нельзя всех грести под одну гребенку, вот Андрей Мельников, например… Стоп! Сейчас не время. Итак, Марков, узнав об измене Ирины, врывается к ней в коттедж, «чтобы поговорить». Кстати, если предположение об адюльтере верно, то у Маркова вполне мог быть свой ключ. Обиженный Марков предъявляет претензии неверной возлюбленной. Та в ответ попросту смеется и указывает ему на дверь. Марков приходит в ярость и набрасывается на изменщицу с кулаками. Перепуганная Ирина хватает первый подвернувшийся под руку предмет кухонной утвари, чтобы защититься от рассвирепевшего любовника. Это чистая самооборона, вот только Ирина немного перестаралась, отправив любовника в кому. Хотя, что ей еще оставалось? А теперь самое главное. В беседе с Мельниковым Дубровская утверждала, что понятия не имеет, кто на нее напал, и самого нападавшего видела первый раз в жизни. Отсюда можно сделать два взаимоисключающих вывода. Либо Марков, не будучи знакомым с жертвой, действовал по чьей-то наводке, как утверждает сама Дубровская, либо мое предположение о любовной связи верно, но тогда… Тогда Дубровская действовала наверняка, стремясь именно убить любовника сокрушительным ударом по голове и представить все это как неудавшееся покушение неизвестного налетчика. В ее представлении любовная связь с Марковым является недоказуемой, о ней не знает никто из их общих знакомых. И именно поэтому ничто не укажет на Ирину как на хладнокровную убийцу. А может, Марков вовсе к ней и не врывался, Ирина сама зазвала его в свой дом, заранее спланировав убийство. А случайно вырвавшееся у нее восклицание «Значит, он жив»? В этом контексте оно обретало новый зловещий смысл. Дубровская выражала таким образом опасение, что, придя в себя, Марков ее выдаст. В противном случае его можно было бы расценить как изъявление радости, что Ирина не стала невольной убийцей. Все эти выводы нуждались в тщательной проверке, поэтому вечер после посещения Дубровской я посвятила поискам подходящих фотографий в соцсетях. Я скачала на свой смартфон несколько фотографий Ирины, на которых, на мой взгляд, ее проще всего было узнать. Еще раз внимательно изучила ее страничку, но ничего нового там не появилось. Также я на всякий случай скачала фото Георгия, а заодно и самого Маркова. Обе их странички оказались на удивление безликими и малоинформативными. Особенно у Маркова — только имя и фотография, при этом практически никаких событий, кроме вялого добавления в друзья. Вообще непонятно, для чего он ее создал. И теперь, вооруженная этими ценными реликвиями, я ехала по уже до тошноты знакомой дороге в Верхнюю Осиновку. — Что-то ты уж больно к нам зачастила? — Дарья Петровна, услышав мой стук, вышла к калитке. — Дарья Петровна, мне срочно нужна ваша помощь, — безо всяких предисловий заявила я, запоздало спохватившись, что забыла поздороваться. — А чего это я должна тебе помогать? — сердито посмотрела на меня женщина. — Уж больно ты скользкая, шастаешь тут… Чего надо-то тебе? — Речь идет о жизни Дениса Маркова, — сообщила я строгим голосом. — Дениски? — протянула Дарья Петровна. — А что с ним приключилось-то? — Его пытались убить, — сказала я чистую правду. — Он сейчас находится в больнице, в тяжелом состоянии. — Ох! — женщина обеими руками схватилась за щеки. — Да кто же его… Да за что же… То-то я смотрю, участковый наш сам не свой ходит! «Колунов», — пронеслось у меня в голове. С ним тоже надо поговорить. Я достала телефон и показала Дарье Петровне фотографию Ирины Дубровской, наиболее узнаваемую, на мой взгляд. — Вы когда-нибудь видели эту женщину? — спросила я. — Может, она приезжала к Денису Маркову?