— Дамочка запела. — Свалила всё на своего хахаля, — сказал Матвей сухо. — Знать ни о чём не знала, думала, что всё серьёзно, прописала к себе, жили в съемной квартире в городе и прочее. Только вот квартирка оказалась трехкомнатной, в центре, ни хухры-мухры, плюс тачка не из дешёвых, плюс тачка её мужика, ну и ещё по мелочам набежало. На прямой вопрос откуда — ехидный ответ «заработала», после намёков на то, что она первая подозреваемая, начала рассказывать. Дальше ты, — он пихнул Серёжу локтем и взял свою кружку, буркнув: — Настроение ушло. Миша закатил глаза, а Серёжа принял эстафету: — В целом, всё, как ты говорила, Маш. С одним только отличием — за бабкой она ухаживала абсолютно бесплатно. Но, с умыслом. Надеялась уломать Губарёву составить договор ренты с пожизненным содержанием. Старуха помощь охотно принимала, хотя, как уверяет гражданка Солина, это Елена, если что, деньги у неё водились. От себя могу добавить, что и мозги имелись, потому как поставить забор и снести дом она сожителю Солиной не доверила, обратившись к тому же бригадиру, что заведовал соседской стройкой. — Ну так он же в его бригаде, разве нет? — попыталась я свести концы с концами, а Серёжа кивнул: — Именно. Но умений у него раз-два и обчёлся, по сути, он занимался вывозом строительного мусора, ну и так, подай-принеси. В общем, дом снесли, грузил всё он, тогда-то подвальчик и приметил. — На что Губарёва рассчитывала? — подивилась я вслух, а Миша хмыкнул: — На то, что работу будут выполнять в лучших традициях русского человека. — А мужик — старательный узбек, — фыркнул Матвей и атмосфера за столом стала чуть более дружелюбной. — Короче, с Солиной они сошлись как раз на этой ноте. Почему всем всё и без напряга, а они впахивают, как проклятые, а за душой ни гроша? Обидно. А ещё, убираясь в доме, Солина видела одну старую икону среди прочих в красном углу, но значения ей не придала, старательно стирая пыль с довольно ценной вещицы, которой после того, как установили забор, она не обнаружила. Разозлилась, высказала бабке, типа, как так, я тут к Вам езжу, помогаю, а Вы деньги только за продукты и возвращаете. Ну и бабка, не долго думая, ответила коротко — не приезжай. И вот тогда её и бомбануло. — Так я рассказываю или ты? — проворчал Сергей. — Продолжай, — отмахнулся Матвей, вновь припав губами к кружке. — Премного благодарен, — съехидничал Серёжа, театрально раскланявшись, не выходя из-за стола. Матвей громко причмокнул и шумно выдохнул, паясничая, Серёжа демонстративно закатил глаза, ухмыльнулся и стал рассказывать дальше: — И эта озлобленная на несправедливость судьбы парочка родила план — влезть через лаз и вынести всё, что пролезает в обратном направлении. Но бабка страдала бессонницей, ночи напролёт в этом самом лазе проводила, периодически выходя на улицу, вдохнуть свежего воздуха. Короче, полнейший облом. Дальше, в общем-то, как ты и говорила. Бабка скончалась, сердце прихватило, но аккурат в ту ночь, когда сожитель Солиной её не караулил. Утром Елена пришла на работу, увидела её через окно, но снова непруха — её работодательница была рядом. Удалось только ключ стырить, вырвав из окоченелых пальцев, о том, чтобы в домике побродить, нечего было и мечтать. В тот же день притащился внучок, упаковал всё, что имело хоть какую-то ценность, и удалился. — Как-то жалко её, — я слабо поморщилась и отхлебнула своего «пива». — Деньги липнут только к тем, кому на них начхать, — пожал плечами Матвей. — Факт, — поддержал Андрей скупо. — Когда нужны — поможет только чудо. Взял мою руку и сжал, тепло улыбнувшись. — Гав, — неожиданно сказал Воронов, глядя Андрею в глаза. И ни для кого не осталось секретом, на что он непрозрачно намекнул. Собака на сене. — Тебе не понять, — ответил Андрей, с отвращением глядя на него. — Я прекрасно всё понимаю, — отчеканил Миша и повторил: — Прекрасно. Молчаливый поединок без повода, цели и приза продолжался несколько тягостных для всех минут, но закончился понятно только им двоим. Андрей кивнул, убрал руку и спросил у Сергея: — Что там дальше? У меня поезд через три часа. — Ну, чё… обломились, — пожал плечами Серёга, испытывая неловкость после бессловесной баталии, — но, когда представилась возможность, подбили бригадира вынести и сбыть то, что осталось. Надеялись на антиквариат, у бригадира был знакомый в лавке, он оценил, высмеял их и всё ушло практически за даром. — Ох уж этот лавочник… — с мечтательным видом протянул Матвей. — Сколько всего интересного рассказал, чёрт старый… — посмотрел на недовольное лицо Серёжи с плутоватым видом и похлопал ресницами: — О, прости, я тебя перебил? — Вообще-то… — начал Серёжа сурово, а Матвей хмыкнул: — Ну, раз уж я это сделал… короче, лавочник этот потомственный, а старинная икона в том магазинчике не первая. Судя по журналам, которые ведутся вопреки здравому смыслу и тотальной компьютеризации, Майер приехал к нам не с пустыми руками и не побрезговал ограбить разрушенную в войну церковь. Отсюда и бабки на стройку. Всё, молчу! Серёжа состроил недовольную мину и продолжил: — В общем, неугомонная Солина вновь приехала в ту самую лавку и увидела, что их попросту облапошили: один рояль стоил столько, сколько она за месяц не зарабатывала. И, когда ту же бригаду наняли вторично, когда начался этот дикий угар, уверен, она же сигаретку непотушенную на ватный матрас и бросила. Хотя, это доказать никак не получится. Сама она, разумеется, пошла в отказ, но столько причин для ненависти… — А что она сказала? — спросила я. — Документы-то у её сожителя свежие. — Вообще, могла бы сказать, что потерял, — хмыкнул Серёжа, — но так нагло врать не рискнула. По её версии, дело было так — она очухалась, когда пожар уже разгорелся, с трудом растолкала своего мужика, ушли подвалом. Ну и, самое интересное: узбек успел прихватить своего товарища. Отплатил он ему своеобразно… — Был в дрова, помнил, что уходили через подвал, но на столько смутно, что вход пришлось искать, — подытожила задумчиво и тут же задалась вопросом: — Но почему через столько лет? — Потому что остался без работы и вернулся на родину, — ответил Сергей. — Но и там кушать нечего, поехал обратно, встретился с дружком, а он живёт припеваюче. И тогда-то картинка сложилась. В строительстве шарит, металлоискатель купил с рук, пошёл на промысел. Уверяет, что убивать другана не хотел, столкнулись в тесном узком пространстве, он испугался, пырнул его и свинтил. Рванул к своему металлоискателю, а там из дома мужик с ружьём вываливается, а за ним ещё один и все как будто в погоню кинулись, хотя те сами спешили ноги унести. — А сожитель Солиной что в доме делал когда я там ночевала? — уточнила ещё один момент. — Мадам его попёрла и он там прописался? Или они вместе жили в большом доме, представляя себя владельцами? — Не поверишь, — хохотнул Матвей. — Он пришёл тебя ограбить. — Чё? — переспросила тупо. — Ага, — хохотнул Матвей и развёл руками. — Солина машину твою видела, а машина у тебя хорошая. А они три года без финансовой поддержки. Хоть кошелёк умыкнуть, да мобилу, и то в радость. И пошёл сразу на второй этаж, в спальни, а ты на диванчике прикорнула. Очередной облом. — Во второй раз, выходит, за этим же приехал, а там помимо нас целый табор, — добавила кисло. — И тот, второй, тоже решил в богатом с виду доме пошарить? — Да, — поморщился Матвей. — Думал, там золото-брильянты прямо из стен можно выколупывать, раз дружок живёт на широкую ногу и продолжает захаживать. Дежурный выхватил пистолет, а он, вроде как, оборонялся. Падла… у него ранения по спины, случайно он только на второго наткнулся. — Из-за металлоискателя… — пробормотала, прильнув к Мише, чтобы ощутить поддержку. Воронов тут же обнял, а Матвей отрицательно мотнул головой: — Не так всё было. Дежурный в доме успел закричать, напарник кинулся на помощь, убийца сбил его с ног, тот — в погоню, в кусты, в эта мразь его там уже караулит. Отпрянуть успел, ранение неглубокое, но, всё равно… металлоискатель не при чём. Он ждал второго дежурного, это не случайность. Я немного выдохнула, а Андрей поднялся и улыбнулся: — Все молодцы. Мне пора. — Удачи! — сказали мы хором, включая Воронова. — И тебе, — хмыкнул Андрей, ответив только Мише. — Коллективный разум победил! — провозгласил тост Матвей, поднимая кружку, а я поморщилась: — Сынок Соломатина всё ещё под вопросом. — Не порть момент, Маш, — скривился Матвей, — не все загадки можно разгадать. Я насупилась, подняла свой грушевый лимонад и звонко чокнулась с остальными. — Время дарить подарки! — возвестил Воронов, громко бахнув свою кружку на стол. И выглядел ну до того шкодливо, что я моментально почуяла подвох. 8.3 — Вы первые, — великодушно разрешил Воронов остальным присутствующим мужчинам. Серёжа с Матвеем преподнесли в подарок серьги и подвеску из одного комплекта, Миша так же пошёл по ювелирке, но несколько отличился. Я выудила из бархатной коробочки браслет, мельком увидев пробу и отметив на автопилоте, что это платина, он смутно напоминал мой, но вместо рвущих сердце и душу сердечек красовался один-единственный четырёхлистный клевер. Небольшой, но странный: два листика были эмалированы голубым, два — зелёным. — Чудной, — тихо хмыкнула и улыбнулась: — Спасибо. — О, это ещё не всё… — протянул Воронов, озорно сверкая глазами. Достал из внутреннего кармана пиджака, висевшего на стуле, длинный белый конверт и протянул мне. — Я надеюсь, это сертификат в СПА, — сказала строго, уже начав догадываться. — Проверь, — Миша повёл плечом, глядя с вызовом. Беру конверт, чувствую под бумагой плотный квадрат, миллиметров пять в толщину и пару сантиметров по граням, но достаю буклет, на котором всё тот же клевер с браслета на белом фоне. Заинтригованная, тут же его разворачиваю и вижу Воронова во всей красе, с широко расставленными в стороны руками, абсолютно обнажённого, но на причинном месте приклеена ириска «Кис-кис». — Придурок! — взрываюсь, тут же сворачивая буклет и прикладывая его к пустой голове Воронова. Мужчины ржут так громко, что я едва сдерживаюсь, чтобы не отвесить подзатыльник каждому, прищуриваюсь и спрашиваю ехидно: