– И кому ты предлагаешь продаться? Союзу? Кайо медленно покачал головой. Соледад со свойственной ей прямотой и грубостью озвучила суть проблемы: они не выживут в одиночку. – Да вы представляете, что с нами сделает Дантей, когда они снова появятся здесь! – Вот именно, что когда, – голос у Фиби был высокий и резкий, зато отлично привлекал внимание. – А появятся они ещё нескоро. Очень нескоро. Эладио, просто прикинь, какие финансовые затраты потребуются Дантею, чтобы восстановить флот. Это ресурсы, это орбитальные заводы, которые они тоже потеряли. Сколько у них осталось кораблей? Только те, что были на других планетах. Этого мало. Очень мало. Речь не о днях. Даже не о месяцах. О годах, – Фиби обвела взглядом присутствующих и демонстративно включила планшет, нацепила гарнитуру. – Ауренси, план «Периметр-2». Да, не ослышался. Да, подтверждаю. Выполнять! – управляющая орбитальными станциями сорвалась на злобный визг. Это было страшно, и Кайо встревожился. Что за план «Периметр»? Чего ещё можно ждать от тощей злобной девицы? Он вопросительно приподнял бровь. – Наши станции орбитального слежения могут выступать в роли боевых платформ, как любые орбитальные хабы. Да, на них бардак, – в голосе Фиби слышалось «но я наведу порядок, дай мне волю», – но это станции планетарной обороны. И даже в тамошнем беспорядке можно найти дельных людей. «Периметр» – это активация защиты от внешней угрозы. «Двойка» – моё творческое дополнение. Дантейцы не смогут ни связаться со своей планетой, ни улететь. У Кайо захолонуло сердце: проглядел! Проглядел коварную тварь, а какие ещё козыри у неё в рукаве? Но Фиби словно прочитала его мысли: – Просто я не сомневалась, что такой момент настанет, и благодарна вам, сеньоре Президент, что мои усилия не пропали даром, – Кайо ни на миг не поверил лучезарной улыбке. Фиби ещё создаст проблем. – Но я повторю вопрос сеньоры Рока: мы не продержимся в одиночку. Нам придётся с кем-то… сотрудничать. С кем? Кайо не успел ответить. Снаружи, из приёмной, раздался шум, дверь распахнулась, и на пороге появились дантейцы. Двое. А за ними – Адан Мариинес. – Добрый день сеньоре. Вы местом ошиблись или решили примерить мемориальную капсулу, господин вице-председатель? – сеньоре Салливан очень недобро ухмыльнулся и медленно шагнул в зал. – Синьора Райд, вы серьёзно думаете, что ваши развалюхи смогут удержать хотя бы несколько наших кораблей? Кайо отчётливо понял три вещи. Ему хотелось оглядеть остальных, но это было бы самой страшной ошибкой в его жизни. Проговори сопредседатель ещё минуту, и их пыл иссякнет, мятеж закончится, так и не начавшись. Но главное, Кайо почувствовал… нет, не неуверенность. Её след, отголосок… Но она была. И самоуверенный тон, резкость и наглость дантейцев не пугали, как обычно, а раздражали, а уж вид директора службы безопасности, трусовато прикрывающегося белыми чужаками, просто бесил. – Гуго… – Кайо не успел даже сформулировать мысль, как всё началось и закончилось. Выстрелы прозвучали почти одновременно. Надо отдать должное Гуго, и стрелял он мастерски, и ориентировался быстро. Первый выстрел он сделал, падая спиной назад вместе с креслом, второй – уже с пола. Наверное, только поэтому пуля дантейца прошла чуть выше. А вот Фиби не повезло. Да, она тоже успела выстрелить, и успешно, но… Вообще у них мало кто уделял внимание стрельбе, даже те, кто, по идее, обязан был это делать. Только в СБ была группка бойцов во главе с Кармино, которые упорно прыгали, кувыркались и стреляли. Всего пара десятков человек на всю колонию и похоже, сейчас им придётся схлестнуться с охраной чужаков. Профессиональной и опытной охраной. На них работает только время – и неожиданность. – Гуго, охрана. – Понял, – тот устремился к выходу, отдавая команды. Остановился на пороге, оглянулся. – Инспектора? – Не трогать и даже не приближаться! Гуго пожал плечами, кивнул и вышел. И Кайо понял, что назад дороги нет. Что ему, а не кому-то ещё, предстоит разбираться со всем этим. Со вторым дантейцем, которого уже обезоружили и уложили мордой в пол парни Гуго. С бледной, задыхающейся Соледад. С икающим с перепугу Эладио и остальными, словно окаменевшими в креслах. С секретаршей в приёмной: она всё ещё визжала, хотя с каждым разом всё тише и тише. С телами – Салливана, его охранника, Адана. И Фиби. Он подошёл к убитой женщине. Надо обязательно сходить в онфор и попросить лоа за неё. Как-никак, эта визгливая стерва спасла ему жизнь. Успела вскочить и переключить внимание дантейцев на себя. Бывший директор СБ стрелял в своего зама. Салливан – в него, в Кайо. Фиби лежала на полу и была бы даже красивой, если бы не аккуратное входное отверстие чуть выше переносицы. А, может, именно эта дырочка и лужа крови, которая постепенно становилась всё больше, и делали Фиби Райд утончённо прекрасной? Ведь именно такой её мечтали увидеть многие… – Она погибла за нашу свободу, – Кайо подобрал выпавший из рук Фиби пистолет, сунул за пояс. Оглядел новое правительство планеты. Именно правительство. Никакой Дирекции, никаких колоний. Надо подумать над названием… Кайо очень старался, чтобы голос не дрожал. – Её кровь – жертва лоа. Они на нашей стороне. Инге Гомаро До Новы мы летели в трюме «Цируса». Так Ник предложил, и я согласилась. Никто не знает, как и что там повернётся, резерв хода не помешает, так что мы на Теллуре провели юстировку, поднялись на орбиту и погрузились на борт к Нику. Правда, «Алада» один из двух трюмов целиком заняла, и мы ещё смеялись, что великоват несомый получился. Зато если что, вот сюрприз кому-то будет… Но долетели мы без приключений. Хотя вообще по дороге много чего интересного было. Для начала, я долго привыкала, что я теперь вправду капитан. Мне постоянно неловко было, и всё время казалось, что когда ребята ко мне «капитан» обращаются, они дразнятся, но как-то оно наладилось потихоньку. Собственно, там только с одним проблемы были. Даже не проблемы, а… так, сложности. С Гансом Шелестом, мы, можно сказать, уже давно знакомы, и я на самом деле очень рада, что он с нами летит. Марта, которая второй пилот, странная. В смысле – выглядит странно. Глянешь со спины – она такая сухая, спортивная, вроде Моник с Теллура, только повыше и покрепче. А лицо – мягкое, нежное, и волосы длинные. Марта их в косу заплетает и короной вокруг головы укладывает. В общем, она настоящая красавица, я даже позавидовала ей немножко. Я-то как была тощая, так и осталась, и на физиономию, и вообще. Тим меня всё грозится в качалку загнать, но пока как-то не до этого… Оказалось, мы с Мартой обе боялись, что общий язык не найдём. Ну, то есть она потом мне об этом сказала. Но когда мы вдвоём на мостике оказались, то сами не заметили, как всё наладилось. Словно уже давным-давно знакомы. Марте, кстати, страшно моя идея с банданой понравилась. Ну, я когда планирую в скафе работать, бандану повязываю, чтобы косички не топорщились. А что, удобно. Марта сказала, что ей коса мешает, и она всё время собирается её обрезать, но бандана, кажется, всё проблемы решит. Хорошо, если так, у неё такая косища, что резать жалко. Кстати, на «Аладе» теперь усиленная броня стоит. Та самая, с которой обычным людям лучше дела не иметь. Но кают-компанию и жилые отсеки экранировали – на всякий случай. Мало ли кого перевозить придётся. Правда, кораблик мой стал тяжелее, но движки тоже проапргейдили, так что это не проблема. Володя, который канонир, оказался рыжим. Как померанец. Я даже думала, у него волосы крашеные, но нет. И весь в такую крапинку – кожа, в смысле. На лице и на руках. Смешно. Веснушки называется, я раньше такое только один раз видела – у компьютерщика из команды Матвеева. Но тот Эльдар не такой… яркий, и веснушек у него мало. А ещё Володя почти мой ровесник, и это приятно – по крайней мере, не чувствую себя самой младшей и выскочкой. С ним поначалу сложно было: он тушевался постоянно. Но я его как-то разговорила, и вот тут у меня вообще шок случился. Оказывается, он нас с Тимом считает крутыми героями! В жизни не подумала бы. И что прикажете на такое отвечать? Не говорить же: да всё не так, мы такие же, как и все, может, даже хуже? Так что не знаю я, что с ним делать. Одна надежда: само всё как-то наладится. Тим, кстати, сказал, что специалист Володька хороший, а вот как боец – проверим. Он в бою как канонир ещё не был ни разу. Тим Володю чуть не уморил: целый день гонял по оборудованию «Алады», заставлял на время предохранители менять… Они решили, что Володя в бою за щиты отвечать будет. Ну как – решили? Тим сказал, Володя кивнул, а я не возражала. С Тимкой мы друг друга даже не с полуслова, с полумысли понимаем, а как с Володей будет – неизвестно. Адлер Нойман… Он и есть та самая сложность. И не потому, что он самый старший, вроде Тима, он нормально со всеми общается. Просто чувствуется за ним… что-то. Словно тень за спиной у человека стоит какая-то. Не Смерть, с ней всё понятно, нет. Что-то серое и мутное. Похоже, он правда себя винит, что его командир погиб. И очень мне не нравится, как Адлер на меня смотрит. Не в том плане, что он меня с погибшим другом сравнивает… То есть я понимаю, что он всё равно будет сравнивать, и ничего с этим не поделать. Хуже другое. Я буквально вижу: случись что со мной, попади я в беду, и Адлер натворит глупостей. Я прямо у него на лице это читаю: «Одного командира потерял – второго любой ценой спасу!» Ох, как мне это не нравится! Я даже думала попросить Петра Ивановича, чтобы Адлера из нашего экипажа исключили. Но так и не попросила. Если уж лоа угодно было сделать меня капитаном, придётся учиться. И этому тоже. Понять бы ещё, чему – «этому»!.. А когда мы из гипера вышли и к Теллуру в обычном пространстве шли, странная история случилась. Дело ночью было. Я уже заснула почти, когда вдруг что-то такое почувствовала. Как будто зовёт кто-то, но или издалека, или вообще откуда-то из-за стенки. В общем, вроде слышно, а вроде и нет. Я вскинулась – всё пропало. Снова лежу тихонечко – и опять то же самое. Тут понятно стало, что это не просто так, не приснилось, на самом деле что-то есть. Я расслабилась – и как в темноту провалилась. Вот точь в точь, как когда меня Хелен на каблуках танцевать учила. И даже звезда у меня под ногами горит, только прыгать никуда не надо. И смотрю – рядом ещё звезда, и на ней стоит кто-то. И странно так – вроде рядом, а вроде и далеко очень, даже не разглядеть. Но я и так знала, кто там. – Привет, – говорю, – Хелен. Или тебя всё-таки Леной лучше называть? Она смеётся, а я чувствую – ей приятно, что я её узнала, и что рада её видеть… слышать, и вообще. – Да я уже к Хелен привыкла. – А Найка где? – Дома, на Тиране. Привет передаёт. Но я ещё не могу такой контакт сразу с двумя удерживать. Ничего, она вроде в круиз решила отправиться, думаю, встретитесь скоро… Но давай к делу. Я так поняла, что ты не просто видела эту Ведьму – таинственную бабу ни Теллуре, но и… хм… контактировала с ней? – Да. А что? – Что можешь о ней сказать? Ну, тут мне было, чем поделиться. Я ведь думала на эту тему, вспоминала, что видела, что чувствовала, и не один раз. – Понимаешь, она… Смотри, псионики используют свою собственную силу, так? Мы втроём – «суперы», – ну да, раз уж нас так окрестили, буду это слово использовать. А что, оно не хуже других, и звучит красиво, и вообще… – потому что используем внешние источники. – Да. Собственные силы мы тратим только на предобразование этой энергии, но думаю, ты сама уже это поняла… Тебе смешно? – Прости, ты как училка заговорила. Просто очень неожиданно… от тебя. Так вот, эта Ведьма тоже использовала какую-то внешнюю силу. Но такую… как объяснить-то… неочевидную, во. Она какая-то совсем не такая, поэтому, думаю, обычные псионики ничего в ней не заметят. Понимаешь, там, где псионики, условно говоря, идут напролом, Ведьма подкрадывается… Блин, не знаю, как объяснить! – мне правда слов не подобрать было. Но Хелен кивнула: – Главное я поняла. Она использует какие-то внешние источники энергии. И если её от них отрезать… Реверснуть пси-блокатор. Или совместить с мнемоблоком… – Чего? – Смотри. Есть мнемоблоки, они защищают человека от псионики. Это то, что есть у твоего Тима, у всех безопасников и прочих спецов. А есть пси-блокаторы, хотя их тоже мнемоблоками называют, но формально это неправильно. Это то, что у твоих подружек-амазонок. Эта штука запирает силу псионика внутри него. Сильный псионик сможет его преодолеть, но сил на это уйдёт слишком много… Но если ты права, и Ведьма получается энергию извне, то… С каждым словом голос Хелен становился слабее, словно она всё дальше и дальше оказывалась. Похоже, она не могла уже контакт удерживать. Ничего удивительного, если подумать – это в какую даль она сумела «докричаться»? Да я и сама была как выжатый лимон. Но главное я поняла: кажется, Хелен уже придумала, как можно обезопасить Ведьму. Если ей нужна какая-то внешняя сила, то можно, наверное, закрыть ей доступ? А вот интересно, если то же самое сделать со мной, я тоже ничего не смогу? Как работает мнемоблок, который от внешнего воздействия защищает, я знаю, на планете Ока он мне здорово помог. А пси-блокатор…Надо будет проверить. Попросить у Кай её блок, например. Хотя от одной мысли страшно становилось. С командой Николая тоже интересно получилось. «Алада» рейдером считается, как и «Цирус», но только по классу брони и вооружения, а вот по размеру разница – ого-го! Ну и экипаж там, соответственно, раза в три больше, чем у нас, пока со всеми перезнакомишься… А вот офицеров у Ника в команде меньше, чем на том же «Джокере»: два сангусца и Варк. Но это была отдельная история. Сангусцев я до этого видела – вернее, одну, госпожу Тану с Тираны. Кстати, после ключников с Замка́ они вовсе не такими здоровенными выглядят. А вот Варк… Когда, мы «Аладу» в трюм поставили, ребята её закреплять остались, мне Виг мостик «Цируса» показала… В общем, мы когда обратно шли, как раз с ними встретились, всей толпой в кают-компанию заходим, а там сидит… такое… Вроде как ящер. Тёмно-серый, даже, скорее чёрный, из одежды – только какая-то сложная система ремней, а на ней куча всего навешана: кармашки, подсумки, и на поясе – здоровенный нож. Мои ребята, как это существо увидели, поднапряглись изрядно, Адлер даже вроде как вперёд шагнул, чтобы меня прикрыть. И ящер этот жуткий такой, но такой интересный, что я не удержалась и спрашиваю: – Кто это? А ящер на Адлера шипит нехорошо так: – Проблемы? Я быстро глянула: Ник нормально на всё смотрит, сангусцы тоже, Тим вроде как подобрался слегка, но и только. Так что я Адлера обошла и говорю: – Никаких проблем, – а сама думаю: пусть только эта ящерица попробует кого из моих тронуть – на сумки пущу и на бумажники! Я уже знаю, что натуральная кожа всяких ящеров – вроде террянских крокодилов – это типа круто очень считается. Адлер меня за руку придержал: – Это больвог, – причём со значением таким, как будто это что-то очень важное и всё объясняет. – И что? Вот тут все на меня уставились, словно я глупость какую брякнула. Даже этот самый больвог удивился, похоже. – Насс боятьссся полоссжено. Мы людей едим. – Может, и положено, но я не боюсь, – а что, правда. Ну, может, совсем немножко. То есть про больвогов я знала, конечно, но испугалась, только когда увидела, что мои ребята испугался. – Вы всё жрёте, что под руку попадётся, – засмеялся Ник. – Инге, если у вас хрусталь есть, прячьте перед тем, как Варка на борт приглашать. – Варк – это тебя так зовут? Красиво. И тебе подходит. А хрусталь при чём? Вот очень мне не нравится, когда непонятно: шутка или нет? Сразу дурой себя чувствовать начинаю. Хотя… Что-то я такое про больвогов читала. Что у них приспосабливаемость потрясающая и всё такое. И что действительно известны случаи, когда они людей ели. Но это были дикие, как они… больво. А это – больвог, разумное существо. И, в конце концов, он же не попробует нас вот прямо здесь и сейчас съесть? А вот если попробует, тогда и думать будем, что и как. Варк вместо ответа зашипел как-то так мечтательно и из одного из своих подсумков палочку достал, как раз хрустальную, судя по виду: