– Что все это значит? – повторил он, с облегчением видя, как толпа отступает назад. – Ну? Пока мы не приехали, вы кричать не стеснялись. Кто-нибудь желает говорить? – Мы не хотим тут этого, – прорычал Норман. – Детей. Приюта. Острова. Всего этого. Линус удивился: – И как вы рассчитываете избавиться от целого острова? – Не в этом суть, – проворчал Норман. – Тогда объясните, пожалуйста, в чем! – Дитя Антихриста. Он чуть не убил Марти! Толпа согласно зашумела. Норман кивнул. – Вот именно. Марти занимался своими делами, никого не трогал, когда это… существо явилось сюда и чуть его не убило! Швырнуло в стену. Бедняга получил опасные повреждения. Чудо, что он еще ходит! Хелен усмехнулась: – Что ты врешь? – Посмотрите на его шейный бандаж! – воскликнул почтовый служащий. – Он серьезно ранен! – Ну да, – сказала Хелен. – Только этот шейный бандаж удивительно похож на тот, что валялся у меня дома в шкафу после того, как я попала в автомобильную аварию. – Это другой! – выкрикнул Марти. – Я ходил к врачу, и он дал мне бандаж. И еще сказал, что мне повезло остаться в живых, а мой позвоночник буквально стерт в порошок! – Немудрено, – пробормотал Линус. – Учитывая, какой ты бесхребетный. Хелен закатила глаза: – Мартин, там сзади есть бирка. На ней мои инициалы. Ты забыл оторвать. Мы все это видим. – О, – сказал Мартин. – Ну… просто совпадение? – Не важно, – вновь заговорил Норман. – Эти дети опасны. Мы достаточно долго их терпели. Что будет, если они начнут охоту на нас, как на Марти? – А он рассказал вам, что напал на маленького ребенка в запертой комнате, чтобы устроить акт экзорцизма? – спросил Линус. Толпа медленно обернулась, чтобы посмотреть на Марти. Тот уставился себе под ноги. Норман покачал головой. – Может, его действия были и не совсем законны, но проблема остается. Разве нам не позволено защищаться? У нас есть собственные дети, о которых мы должны заботиться. – Странно, – сказала Хелен, подходя к Линусу. – Насколько я помню, ни у одного из вас нет своих детей. – Я знаю, ты иначе смотришь на все это, Хелен. Дело твое. Но мы не позволим, чтобы наши жизни оказались под угрозой, когда… Линус рассмеялся: – Под угрозой? Кто вам угрожал? – Они! – выкрикнула какая-то женщина. – Одно их существование – это угроза! – Я жил рядом с ними целый месяц и не увидел в них никакой угрозы, – сказал Линус. – Единственный раз я подумал об опасности именно сегодня, когда узнал о вашем сборе. Допустим, вы приехали бы на остров. Что вы сделали бы? Избили бы их? Убили? Норман побледнел: – Это не то, что мы… – Тогда что? У вас же были какие-то идеи? Вы собрались тут, орали, подзуживали друг друга. Мне страшно представить, что произошло бы, доберись вы до острова. Слава богу, Мерль отказался пустить вас на паром. – Ага! – воскликнул Мерль. – Я потребовал с них оплату, а они отказались! – Честно, Мерль, – сказала Хелен. – Научись уже держать язык за зубами, когда тебя хвалят. Не надо портить впечатление. – Теперь расходитесь, – потребовал Линус. – Иначе я буду вынужден… Линус не видел, кто это сделал. Вряд ли Марти, кто-то в центре толпы. Все произошло очень быстро. Поднялась рука с зажатым в ней большим камнем. Рука замахнулась – и метнула камень. Линус не успел подумать, кому он предназначен, но быстро встал перед Хелен, спиной к толпе, пытаясь ее закрыть. Закрыв глаза, он ждал удара. Удара не последовало. Вместо этого полыхнул такой жар, словно Солнце упало на Землю. Линус открыл глаза. Прямо перед ним было лицо Хелен. Она изумленно смотрела куда-то вверх, и в ее зрачках отражались волны огня. Линус медленно повернулся. Между ними и толпой стоял Артур Парнас – но не такой, каким был прежде. За его спиной полыхали огромные крылья. Огонь плясал по рукам и плечам Артура, а над плечами вытянулась вверх голова феникса. Птица держала в клюве камень. Феникс сжал клюв, дробя камень на крошечные кусочки, которые посыпались на землю. Лица людей отражали страх – и восхищение, такое же, как Линус увидел в глазах Хелен. Такое же, как наверняка возникло на его собственном лице. Крылья трепетали, пламя громко потрескивало. Феникс запрокинул голову и крикнул. Пронзительный крик согрел Линуса изнутри. Он медленно обошел Артура, поднырнув под его крыло и почувствовав жар на спине. Затем протянул руку и коснулся щеки Артура. Щека была горячей, но он не боялся обжечься. Артур никогда бы этого не допустил. – Думаю, хватит, – тихо сказал Линус. – Ты их вполне убедил. Огонь погас, крылья сложились и исчезли. Феникс опустил голову. Линус ахнул, когда огромная птица на миг коснулась клювом его лба, прежде чем тоже исчезнуть в густом шлейфе черного дыма. – Ты показал себя, – прошептал Линус. – Пришло время, – сказал Артур. Его лицо было бледным и мокрым от пота. – Все в порядке? – Да. Я был рад избежать удара камнем по голове, так что спасибо. Линус не помнил, чтобы когда-нибудь в своей жизни был так зол. Он хотел повернуться и высказать этим людям все, что о них думает, однако Артур остановил его: – Ты уже сказал свое слово. Позволь мне. Линус кивнул, но остался стоять рядом с Артуром. Толпа утратила свой воинственный дух. Испуганные и бледные, люди смотрели на них вытаращенными глазами. Забытые транспаранты валялись на земле. Марти сорвал с себя шейный бандаж. – Я не знаю вас так хорошо, как мне хотелось бы, – начал Артур. – И вы не знаете меня. Иначе вы понимали бы, что попытка причинять вред мне или моим друзьям – плохая идея. – Линусу снова стало жарко, хотя феникса уже не было. Толпа отступила еще на шаг. – Я не надеюсь, что найду слова, способные изменить сердца и умы. Вы боитесь того, чего не понимаете. И я ничего не сделал, чтобы это изменить, учитывая, как изолированно мы с детьми жили на острове. Возможно, если бы… – Он покачал головой. – Мы все совершаем ошибки. Постоянно. Это то, что делает нас людьми, даже если мы так сильно отличаемся друг от друга. Вы видите в нас угрозу своему упорядоченному миру. А я долгое время не видел в вас ничего, кроме призраков прошлого, о которых я хотел бы забыть. Но это наш дом, и мы с вами соседи. Я не буду ни о чем просить. Но если возникнет необходимость, я сделаю все, что в моих силах, для защиты моих подопечных. Впрочем, надеюсь, ничего такого не понадобится. – Он посмотрел на Марти. – Люси не хотел причинить тебе боль. Если бы хотел, ты бы сейчас здесь не стоял. Толпа хором ахнула. – Он так не поступит, – продолжал Артур. – Мальчик всего лишь хотел купить пластинки, потому что очень их любит. Кем бы он ни был, он – ребенок. А разве не все дети заслуживают защиты? Заслуживают любви, чтобы они могли вырасти и сделать мир лучше? В этом они ничем не отличаются от любого другого ребенка в деревне или где-то еще. Тем не менее им постоянно твердят, что они другие – твердят такие люди, как вы, и те, кто правит нашим миром. Для них устанавливают правила и ограничения, их изолируют. Я не знаю, что нужно, чтобы это изменить. В любом случае изменения начнутся не сверху. Они начнутся с нас. Толпа настороженно слушала. Артур вздохнул: – Что еще сказать… – Я добавлю, – выступила вперед Хелен. Она сжала руки в кулаки. – Вы имеете право на собрания. Вы имеете право высказывать свое мнение. Но в тот момент, когда это пересекает мирную черту, вступает в силу закон. Закон защищает магических детей так же, как всех остальных. Любой вред, нанесенный им, будет иметь для вас последствия. Обещаю: если кто-нибудь дотронется до ребенка, магического или нет, он очень пожалеет об этом. Вы можете не обращать внимания на слова Линуса или Артура, но запомните: если я замечу, что кто-то настраивает других против этих детей, я сразу же приму меры. Норман отреагировал первым – зашагал прочь, протиснувшись сквозь толпу и что-то бормоча себе под нос. Почтовый служащий последовал за ним, то и дело оглядываясь через плечо. Потом ушли еще несколько человек. Марти тоже сделал шаг, однако Хелен сказала: – Мартин Смайт, стой, где стоишь! Мы с тобой еще поговорим о наказании за ложь. И если я узнаю, что это ты бросил камень, я опустошу твой трастовый фонд и пожертвую все деньги на благотворительность. – Ты не можешь! – воскликнул Марти. – Могу, – сказала Хелен. – Я законный опекун. Толпа разошлась. Линус был поражен, когда несколько человек пробормотали Артуру извинения, – хотя и держались при этом на расстоянии. Слух о произошедшем здесь разлетится по деревне мгновенно. И вполне может быть, в этой истории Артур превратится в монстра, угрожавшего спалить их всех до костей и уничтожить деревню. – Я отвезу вас обратно на остров, если хотите, – сказал Мерль. – За полцены. – Думаю, мы доберемся сами, – усмехнулся Линус. Затем добавил: – Правда, большое спасибо. Мерль проворчал себе под нос, что солевая дорога лишит его бизнеса, и пошел по причалу к парому.