... Указывает на дверь. Подходит к краю стены и, прижавшись к ней спиной, выводит руку с оружием на левую сторону, под тупым углом к замку и косяку. Одиночный выстрел словно прорывает какую-то плотину. Из-за двери раздается характерный «кашель» винтовки, в который вмешивается короткий «рявк» дробовика. Стоя сбоку, наемница видит, как пули прошибают поликарбонатную дверь насквозь, вырывая куски, и видит, как детектив спокойно стоит, чуть склонив голову набок и прислушиваясь. Она знает, что он будет делать. Она это уже видела когда-то. Мгновение затишья, быстрое движение, пинок ногой в дверь. Звук удара двери о кого-то, кто стоял за косяком. Снова прижимаясь спиной к стене, детектив выпускает две пули в поцеловавшего пластик человека сквозь дыры в двери. Нервная очередь вспарывает воздух в дверном проеме, и Юрис тут же бросается на противоположную сторону, в небольшой угол между стеклом и косяком двери, даря еще два поцелуя «Элен» в кого-то, кто стоял по диагонали от него. Её выход. Опускаясь на одно колено, за стеной, она «вышагивает» с приседом на другое колено в проход, пропускает выстрелы, предназначавшиеся высокому детективу над головой, взамен награждая стрелка очередью из четырех пуль. «Зараза, спусковой крючок раздолбан, тьфу ты...» — Чисто. Она встает и сдвигается чуть вбок, контролируя арочный проход в помещение с правой стороны, пропуская детектива вперед. Он, осторожно ступая по слегка хрустящим гильзам, подходит к краю арки и замирает, слушая. — Эй, кто там? Мы сдаемся, да! Мы тут просто бухгалтера и менеджеры по продажам, — звучит из помещения женский голос с нотками нервозного веселья. — Никакого криминала, проводим чистые сделки, открываем счета для торгов. Мы можем сразу лечь на пол. Или подойти по одному спиной к входу.... — Ну, подойди, — отзывается Юрис, тут же сдвигаясь от края. Но выстрелов не следует. Он удивленно вскидывает бровь, смотря куда-то сквозь Лару и через миг наемница слышит дробный и немного неуверенный перестук каблуков. А через миг из проема показывается женщина, блондинка, с забранными в пучок волосами, в стильном брючном костюме нежно-фисташкового цвета. Юрис хватает её за руку, затягивая в помещение, и прикладывает спиной к стене, приставив револьвер к голове. — А... — она сглатывает, пока детектив секунду изучает её взглядом. — А я вас в новостях видела. Вы меня арестуете? Я уже не против... «Она что, флиртует с человеком, который только что совершил нападение на их офис и приставил ей к голове тяжелый револьвер?» — Лара не до конца понимает, что в ней сейчас больше: возмущения или восхищения такой наглостью. Детектив тем временем разворачивает женщину лицом к стене, заводя руки за спину и фиксируя их ладонью, выводит в зал, откуда она пришла. Он не угрожает ей пистолетом, потому что он явно готов использовать её как живой щит в случае необходимости. Но женщина не нервничает по этому поводу. И повода для нервов действительно нет. В зале сидит еще три «пиджака», одна женщина и двое мужчин. С обреченно-грустными лицами, они демонстративно держат руки над головой, открытыми ладонями к входу. — Вставайте, — Юрис указывает на ближайшего мужчину револьвером, и тот отчетливо бледнеет. — Вы все. — Уик, — Лара вздрагивает от этого обращения. — У меня на поясе стяжки1, бери их и вяжи, левая рука к правой. «А, точно. И Раттана, и Юрис засветились в сети, давно и прочно. Их имена скрывать нет смысла. А вот кто такие я и Пако – вопрос. Хорошо. Уик так Уик.» Наемница видит, как все еще находящаяся с заведенным назад руками женщина, глубоко вздыхает и, чуть повернув голову в сторону от нее, что-то говорит детективу, слишком тихо, чтобы можно было разобрать. — Мне нравятся женщины с принципами, миз, — безэмоционально отвечает Юрис, достаточно громко. Раттана, которая держит группу «сцепляемых» и мужик, которого Лара в этот момент прицепляла к другой женщине, синхронно хихикнули. — Ой, ну и подумаешь, — буркает отвергнутая особа. — Принципы... С вашими принципами можно голодной остаться. Они расставляют их вокруг колонны, спиной к ней, сцепив руками. — Что на втором этаже? Пока Лара проверяет наручники, детектив бегло листает лежащие на столе папки с настоящими, бумажными документами и, видимо, остается доволен найденным. Вопрос повисает в тишине. — Раз, — Лара оборачивается и видит, как он, продолжая листать документы, взводит курок. — Кабинет начальства! Шеф там сидит! Кабинет для приема вип-клиентов! — начинают гомонить они хором. — Охрана? — Там где-то еще один человек. Остальные внизу. Не знаю сколько, никогда не интересовалась. Может, человек пятнадцать. И клиенты. — И клиенты... — Эхом повторяет детектив. — Уик, держи лестницу на нулевой. Вы двое, — Юрис смотрит на Раттану и стоящего у нее за спиной Пако. Уйдите с прохода. После чего поднимается наверх. Лара слышит какой-то странный звук. Тихие разговоры. Выстрелов нет. Потом еще один звук, словно кто-то что-то передвинул по полу. Шаги. — Уик, сюда. Остальные, займите её место. Лара дожидается, пока Раттана её подменит и, перепрыгивая через несколько ступеней, понимается наверх. Перед ней предстает небольшая, но отделанная со вкусом приемная. По левую руку закрытые жалюзи окна со стоящим под ними гигантским диваном, с обивкой из какого-то блескучего, искрящегося материала. По правую руку - две отгороженные полупрозрачным черным стеклом двери из темного пластика, одна из которых заблокирована тяжелым журнальным столиком. Несколько смазанных капель крови на жемчужного цвета полу. И разъехавшиеся в стороны массивные деревянные створки, ведущие в небольшой кабинет. — Твоя нога, — тихо говорит она, заходя внутрь и оглядываясь. — Мелочь, пластобинт отошел, — Юрис даже не поднимает головы, продолжая копаться в стоящем на столе ноутбуке, упакованном в стильный кейс. Лара обходит небольшой кабинет. Рассматривает лежащий на тумбе небольшой, но толстый стальной чемоданчик. Он оказывается не заперт и наемнице чуть перехватывает дыхание, когда она видит, что пачками сотенных купюр. Она берет одну в руки, проверяя... «Да. Выпуск последних трех лет, судя по всему. Тут... Тысяч пять? Черт побери, пять тысяч! Я смогу оплатить полную перепрошивку «рапида», реабилитацию, даже купить на этом же самом черном рынке концентрата с запасом...» — Юрис... Я... — Она поворачивается к нему, облизывая внезапно пересохшие губы и держа в руках пачку денег. — Я смогу оплатить операцию. — Мисс Уик хочет добавить к убийству еще и кражу... Улик? — Детектив поднимает на неё какое-то словно заострившееся, с потемневшими глазами, лицо. Она чувствует подступающий к горлу злой крик. Совершенно непрошенный. «Да как ты не можешь понять, что не всем так повез...» — Это шутка. Прости. Плохая и несвоевременная шутка. — Юрис проводит по лицу ладонью, словно стягивая с себя невидимую паутину. — Я не осуждаю тебя. Корпораты наложили вето на расследование раньше, чем полиция его начала. Там все грязно, с этим Кларком, как и всегда, впрочем... И деньги, если тебе нужны, бери. Я на них не претендую. Чистая наличка тебе точно пригодится. Она аккуратно кладет купюры в ящик, закрывает его, тщательно проверив защелки. Оглядывается еще раз. Замечает стоящий возле стены глобус. Красивая игрушка, целиком из дерева, на резной напольной раме... Лара касается его и аккуратно толкает пальчиком, нажимая туда, где они сейчас находятся. Туда, где примерно находится Детройт. На стене бесшумно раскрывается панель, показывая врезанный в неё экран. Миг, и трансляция заставляет её забыть про деньги. Большой подземный зал, залитый мягким светом. Множество дверей, ведущих из него куда-то. Массивные пневмодвери с кодовым замком. И люди. Грэкхем. Смитсон. Ростовенко. Какой-то невзрачный мужчина в дорогом костюме. Охрана... Человек восемь, рассредоточившихся по периметру. Троица ругается, между собой и на невзрачного мужчину. Тот стоит с лицом... Словно бы не понимающим, что вокруг происходит. Звука, к сожалению, не было, но Ларе он был и не нужен. Она догадывалась, из-за чего они ругаются. «Я тебя нашла, ублюдок» — думает она и смотрит на стоящего рядом детектива. [1] Наручники-стяжки, изделия из прочного толстого нейлона, отлитого под давлением. *** Я тебя нашел, ублюдок. Генри Смитсон, в дорогом костюме, сверкая тонкими линиями каких-то внутренних имплантов на лице и металлическими кончиками пальцев, стоял, недовольно поджимая губы и то и дело дергаясь от резких взмахов Джона Грэкхема. Он что-то отвечал, зло и нервно, и все больше и больше обращался к все это время молчащему мужчине в настолько стереотипном, сером костюме корпораба, что взгляд словно бы соскальзывал с него, не найдя за что зацепиться. Единственное, за что можно было зацепиться, это за выражение лица. Оно было... Обескураженным? Да пожалуй. Сергей Ростовенко стоял молча, скрестив руки на груди и только изредка цедил что-то, отчего оба его подельника зверели, но делать какие-то резкие жесты опасались. Я снова обратил внимание на его руки... В как минимум одной скрывалось что-то весьма неприятное - правая рука была значительно крупнее левой, имела характерные для выдвижных имплантов линии «сочленений», обрисовывающих область, в которой киберрука должна разойтись. В том, что это полностью замененная конечность, сомнений не было - с таким имплантом внутри нее хоть обтягивай синткожей, хоть не обтягивай, даже дурак не купится. Хотя Ростовенко вряд ли хотел кого-то обмануть, просто оставил «холст» для еще одной порции татуировок, которыми был и так щедро покрыт. Я внимательно осматриваю помещение, всё, что показывает трансляция. Тонкие двери, в количестве четырех штук: одна с правой стороны от входа, две – на примыкающей к входу стене и еще одна, на левой. В стене напротив есть только большие пневмоворота, сцепляющиеся по центру дополнительным замком судя по пазам. В комнате... Нет ничего, кроме длинного массивного стола и десятка стульев, расставленных вокруг. На столе стоит ноутбук наподобие того, что я только что изучал. Только тот, что стоит за моей спиной, совершенно пуст. И был таким уже тогда, когда мы пришли. Почему? В голову вдруг пришла совершенно ребяческая выходка. Я покрутил головой, но, никакую камеру не обнаружив, пожал плечами и просто поднял вверх левую руку с отставленным в известном всем жесте средним пальцем, не сводя взгляда с экрана. Секунда, другая... Смитсон бросает взгляд в ноутбук и его перекашивает. Я усмехаюсь. Шалость удалась. Этот ублюдок что-то выговаривает «корпорабу», тот вздрагивает, вдруг хмурится и захлопывает ноутбук. Что-то резко говорит, после чего вся троица замирает, смотря на него с недоумением. Жаль, что неслышно, о чем они говорят. — Идем? — встречаясь взглядом с Ларой, спрашиваю я и она, кивнув, проходит к выходу первой, взяв с собой трофейный чемодан. Внизу тишина и покой. Раттана, оперевшись плечом на стену, смотрит в спуск на подземный этаж, направив туда «Узи». Пако с очень серьезным видом стоит перед колонной, наблюдая за севшими вокруг нее людьми. Додумались, зачем я их спинами развернул к ней, молодцы. — Кто из вас знает, что находится там, за дверью в конце лестницы? Они снова переглядываются и в этот раз их лица куда более задумчивы. Я пока не тороплю. — Там... Склад, — наконец произносит та миз, что предлагала мне свою помощь в снятии ремня. — Там не сразу склад. Что находится между складом и дверью, которая в конце лестницы? — я терпеливо жду более точного ответа. О том, что там действительно что-то есть легко понять по внешнему виду двери. Такой, как там, на трансляции не было. — Там комната небольшая. Сбоку в комнате смотровое окно от охраны. Больше там нет ничего, — наконец отзывается один из мужчин. — Совсем ничего? — я подхожу к нему и, опустившись на одно колено, с интересом смотрю в лицо. — Ни камеры над входом, ни турелей, ни хотя бы стула, чтобы дорогой клиент не стоял на ногах? — Я не знаю, — он спокойно смотрит в ответ, на лице есть некая попытка вспомнить. — Правда, не замечал. Стула точно нет, просто пустая комната, где на тебя сбоку смотрят с пункта охраны и если положено - пропускают.