— Господа, не стоит тратить время на пустое препирательство, — еще один участник, остававшийся все это время где-то за пределами обзора, вышел из-за спины Мэтью, прерывая его сочащуюся сарказмом речь и, обойдя овальный стол, остановился чуть сбоку от Сергея, опираясь на столешницу ладонью. — Личная позиция каждого участника нашего собрания ясна. Четверо за и один – против. Общим голосованием решено придерживаться нового плана. Используем мощности заказчика, после чего экстренно уходим с грузом на резервную базу и обсуждаем новые условия сотрудничества. В конце-концов, я более чем уверен, что и наш заказчик уже давно придумал, как переиграть и убрать лишних участников. Под лишними я подразумеваю нас всех, если что, — мужчина с приятными, классическими чертами лица слегка беспечно улыбнулся, что слабо вязалось с его словами и небрежным жестом поправил прическу. Еще один стоп-кадр. — Генри Смитсон, один из топ-менеджеров «Машинери Армс». «Ага. А вот и тот человек, ради встречи с которым детектив втянулся во все это дерьмо. Восхитительно, просто восхитительно...» — Так что, Мэт, ты с нами? — взгляд Сиртаки встречается со взглядом Ростовенко и владелец «Экзидиса» кивает. — Как будто вы даете мне выбор. Запись обрывается, оставляя в правом нижнем углу дату своего создания: 05.24.86 Хизео молча отключает кабель, и Лара то и дело ловит его взгляд то на себе, то на так же хранящем молчание Юрисе. — Детектив, что вы думаете об этом? — наконец прерывает тишину японец, присаживаясь на край стола. — Данная запись весьма ценна, но только в совокупности с другими, более вещественными доказательствами, — откликается Юрис и трет переносицу указательным и большим пальцами. — Того, что вы переслали мне после клуба, в качестве доказательств тоже будет недостаточно, это лишь собранная по крупицам информация, но у нее нет официального подтверждения. Если бы они действовали изначально самостоятельно, если бы Сиртаки изначально был нашим информатором, то этого может быть и хватило бы, чтобы принести федералам и сказать «дорасследуйте», но, к сожалению, это не наш случай. — Что ты имеешь ввиду? — недовольно хмурится Лара. — Я имею ввиду то, что их надо ловить с поличным. Привлекая как независимых судий тех, кто может гарантировать объективность и непредвзятость закона. Ни городская полиция, ни федеральные службы нам сейчас в этом не помогут: одни напрочь корумпированны, для вовлечения вторых слишком мало... Фактов. Повисла неприятная тишина. — Я все еще не понимаю, почему ты считаешь, что федеральные службы не возьмутся за это уже сейчас, — Лара, спустив ноги на пол, всунула их в ботинки и, зашнуровавшись, откинулась на спинку дивана, скрещивая руки на груди. — Я, если честно, тоже. Хотя чувствую, что в ваших словах есть доля истины. — Доля... — Юрис усмехается, глядя на Хизео. — Господин Хасаши, вы знаете о каких спесивых уродах, которым наподдал Мэтью Сиртаки, идет речь? — Японец отрицательно качнул головой и детектив продолжил: — Согласно полученным мною утром данным, около пятнадцати лет назад против Мэтью Олкэйоса Сиртаки было очень тихо запущенно очень сложное, многосоставное дело, в котором его обвиняли в крупной краже и антикорпоративной подрывной деятельности. Обвинителем выступала маленькая дочерняя компания другой чуть более крупной компании, которая, в свою очередь неформально была ширмой для одной большой и очень влиятельной мегакорпорации. То дело длиною в полтора года Мэтью выиграл, даже более того, его признали пострадавшей стороной, которая физически не могла выполнить заключенный договор из-за халатности заказчика, а так же не предоставления всей полноты сведений о предмете договора. Мутная история, в которой каждая из участвующих сторон что-то скрывает, в итоге закончилась для Сиртаки хорошо. Мэтью заплатили денег. Очень много денег. И он, что удивительно, даже остался после этого живым и здоровым и, словно ничему не научившись, решил связаться с этой мегакорпорацией вновь, спустя пятнадцать лет. В этот раз у него не было желания рисковать и подставлять заказчика, но за него всё решили его партнеры. Заказчик, на которого работали эти уважаемые люди, это «IAS». — Вы уверенны? — кажется, Лара впервые видит Хизео действительно обеспокоенным. — Да. Теперь я в этом точно уверен. Они, — Юрис кивком головы указывает на темный экран. — Точно знали, на кого работают. Ростовенко прямо заявил, что нужно брать пример с Советов, а Союз – единственные, кто постоянно конфликтует с «IAS» на почве их политики всестороннего контроля. В добавок, Эванс напрямую указывает на дела Сиртаки пятнадцатилетней давности, а там только одно приметное пятно, и кто стоял за стороной обвинения известно, в узких кругах, конечно. — Откуда вам это известно? Почему вы уже сегодня утром изучали такое далекое прошлое Мэтью Сиртаки? — Хизео продолжает говорить обманчиво-спокойно, но Лара чувствует скрытую угрозу в его голосе, и видит, что это чувствует Юрис. — Мой шеф подозревал, что именно «IAS» напал на клуб в тот вечер. Я пришел к Сиртаки по горячим следам, состоящим из десяти трупов, которые остались в пригороде Детройта, и похищенного корпоративного сотрудника. Наглая и грубая работа, которую никто и никогда бы не заметил... — Юрис вдруг осекается, усмехается, словно ему пришла в голову какая-то очень забавная мысль, и продолжает. — Руководил той, с позволения сказать, операцией тот же человек, что и нападением на клуб. Показать фото-видео или поверите на слово? — Я вам верю, детектив. Пожалуйста, продолжайте, — Хизео чуть меняет позу, перенося центр тяжести обратно со ступней на бедра, всем весом усаживаясь на стол. «Он совершенно точно собирался напасть на детектива, если бы тот дал ему недостаточно веское обоснование своей информированности. Что же такого сделал для семьи Хасаши этот Сиртаки, что Хизео так защищает его жизнь и интересы?» — Лара едва слышно выдыхает, понимая, что... Нет, она бы не бросилась защищать Юриса, она же не самоубийца! Но его смерть была бы для неё неприятной. И дело не в том, что она жила у него дома - в конце концов, не будь детектива, она бы смогла пользоваться его квартирой куда свободно. Он, кажется, только что стал её союзником. Настоящим, глубоко заинтересованным в том, чтобы разобраться, пусть не с Грэкхемом, но с его подельником. Таким, которому можно будет подставить спину, как минимум до того момента, пока эта история не будет завершена раз и навсегда. Таких людей Лара привыкла ценить. — Джеймс... Имеет какие-то свои источники, которые позволили сделать ему такое предположение. Я о них не знаю, но доверяю ему. Нет ни единого повода не доверять. Мэтью Сиртаки получил предварительное одобрение о включении в программу защиты свидетелей именно благодаря его связям, а когда человека собираются включить в эту программу, то изучают всё, что с ним произошло, и, конечно, тот конфликт не прошел мимо внимания федералов. Так как Джеймс сейчас буквально курирует всю ситуацию, как ответственное лицо, он имеет допуск ко всем собранным данным по объекту защиты и передал утром то, что узнал мне. После фраз Ростовенко и Эванса всё сошлось и теперь мне, в общих чертах, понятно что произошло. Не понятно мне только одно, — Лара уже чувствует, как взгляд Юриса обращается к ней и догадывается, какой вопрос он задаст. — Каким образом мисс Волкер относится к записи, которую вы продемонстрировали? Лара сталкивается взглядом с Хизео. Таким заинтересованным, выжидающим взглядом, словно ему самому очень интересно, что же наемница сейчас скажет. Как выкрутится. Благо, что у незаметно соскользнувшей в «ускоренное» состояние Лары есть время, чтобы придумать ответ. «Черт японский! Чего ты хочешь сейчас добиться? Что проверить? На сколько искусно я вру? А буду ли я врать? В этом нет никакого смысла. Ну, мне придется сменить место жительства, что, конечно, немного обидно, но у меня есть деньги, чтобы даже снять что-то умеренно комфортное. Возможно, он останется недоволен тем, что я использовала его дом, как убежище, но, опять таки, его за язык никто не тянул, сам согласился. Из плюсов? Можно будет в открытую спланировать, как именно выловить этих ублюдков и отправить на тот свет. Ну, может кого-то и арестовать, но уж если сам Юрис очень хочет убить Смитсона, то вряд ли начнет играть в праведника и запрещать мне убийство Грэкхэма. И лицензироваться тоже вряд ли потащит в приказном варианте... Ну не сразу, так точно.» — Джон Грэкхем убил моих родителей, когда я была маленькой, а я осталась жива лишь по случайности и всю свою жизнь прожила под чужими именами. Сделала карьеру военного, пошла на контракт к «Такэда» и нашла его, случайно. По иронии судьбы «Такэда» распределили меня к нему в отряд. Я попыталась отомстить ему, все спланировала, но наш общий работадатель ухитрился все испортить, и спас ему жизнь, чтобы вытрясти из него все накопленные им за время работы грязные секреты и грохнуть самостоятельно. И упустил его. Теперь Грэкхем знает, кому обязан вот этим красивым лицом, увел за собой свою банду такэдовских фанатиков и жаждет получить мою голову на блюде. Вроде бы ничего не упустила, — Лара разводит руками, даже с каким-то предвкушением ожидая реакции на её слова. — Теперь понятно, — спустя пару мгновений отвечает Юрис, все с тем же задумчивым лицом, с каким только что озвучивал информацию Хасаши, и переводит взгляд обратно на управляющего «Экзидисом». — А какое место в этой истории занимаете вы? Кажется, вопрос становится неожиданностью для Хизео. Он с некоторым недоумением смотрит на ожидающего детектива, хмыкает, и качает головой: — Наблюдателя. Да, думаю, что моя роль сводится именно к этому, если, конечно, что-то не изменится особо сильно. И, конечно, я, от лица Мэтью Сиртаки предлагаю вам это место, — управляющий обводит рукой пространство вокруг себя, — как самое удобное для встреч и обеспечивающее конфиденциальность всех переговоров. Полную конфиденциальность. — Не иначе, как заметив ехидную усмешку Лары уточняет Хизео. — Хорошее предложение, обязательно им воспользуюсь, — детектив встает, берет свой плащ, перекидывая его через локоть, поднимает стоявшую у дивана сумку. — Благодарю за предоставленную информацию. Если вдруг появится что-то еще, касательно кого-то из этой, — Юрис запинается на миг, словно проглатывая какой-то некультурный эпитет. — Группы, прошу сообщить мне вне зависимости от времени суток. — Конечно, будем на связи, детектив, — согласно кивает ему Хизео и насмешливо прищуривается, глядя на заелозившую на диване Лару. — Вас проводить? — Нет, я запомнил дорогу. Лара, — Юрис оборачивается на наемницу, кивает ей и выходит из ложи. «Так. Погодите-ка. А я?» — Лара с непониманием смотрит вслед детективу и бросает короткий взгляд на японца. — Думаю, что планы слегка изменились и на сегодня ты свободна, — уже не скрывая усмешки говорит ей Хизео. — Больные одной болезнью друг друга поймут. «О чем он? О... Но, как он узнал? Может, заметил что-то в его лице, когда Смитсон появился в экране? А, к черту! Можно было бы написать, но лучше перехватить детектива, пока он еще не ушел. Решу все сразу.» — Благодарю, — Лара, вскочив с дивана, коротко кланяется и быстрым шагом, почти бегом, выходит из кабинета. Два шага по лестнице, прыжок, оперевшись ладонью на перила... Лара приземляется уже на втором этаже, не так тихо, как ей бы хотелось — твердые подошвы армейских ботинок для выполнения таких фокусов совсем не подходят — и, встретившись с чуть удивленным взглядом обернувшегося на звук детектива, выпрямляется. Убрав с лица белую прядь отпущенных после душа на всю возможную длину волос, Лара идет к стоящему мужчине, останавливаясь в полутора шагах от него. — Что-то не так? — осторожно прерывает молчание Юрис. — Ты не сказал: мне нужно дождаться тебя в квартире или я могу где-то оставить твой ключ? Детектив хмурится, окидывает Лару взглядом, потом оглядывается, словно ища что-то или кого-то и снова смотрит на наемницу. — Зачем? — Что «зачем»? — Зачем тебе оставлять где-то ключ от квартиры? — Лара чувствует в его голосе некое терпеливое ожидание, словно она сказала какую-то глупость и теперь от нее ждут объяснений сказанному и понимает, что... Не понимает ничего. Диалог строится как-то очень глупо, словно в нем отсутствует важный контекст. Но ведь этот контекст прозвучал буквально только что! — Я же рассказала и ты, вроде бы, все понял, разве нет? Давай напомню: я не та, за кого себя выдавала и за мной идет охота. Добавлю, что моё прошлое укрытие в Детройте уже однажды нашли и там меня ждала засада. — Интересное добавление, — Юрис снова оглядел её с ног до головы. — Тебя выследили? Когда это случилось? — Вчера, — Лара растерянно запнулась. — Да, наверное выследили, но я не знаю, как. Самой слежки я не заметила. Какая разница? — У тебя есть еще дела здесь? Мне нужно успеть на встречу в Китайском квартале, давай поговорим по дороге. — Дел нет. Давай, — окончательно перестав понимать, что происходит, Лара спустилась вместе с Юрисом на первый этаж и вышла из клуба, раздраженно посматривая по сторонам. Детектив, одной рукой роясь в приложении такси, второй вытащил пачку сигарет из кармана пальто, протянул Ларе и, дождавшись, пока она возьмет, выбил себе. Щелкнул зажигалкой, поднеся её наемнице в первую очередь. Неторопливо прикурил сам. — Ты решила, что я попрошу тебя покинуть мою квартиру из-за того, что тебя ищут? — Юрис не смотрел на нее, что-то активно печатая и не увидел её кивок, потому Ларе пришлось продублировать голосом. — Да. — Ты считаешь меня идиотом? — убрав коммуникатор в карман, детектив весело усмехнулся, наконец посмотрев на Лару, которая разрывалась между едким «да» и чуть более честным «нет». — Ага, сложный вопрос, понял, не отвечай. — Стряхнув пепел, Юрис с видимым удовольствием выпустил дым носом и глянул куда-то вдаль, на заполненную машинами дорогу. — Лара, ты же сама всё это весьма красиво придумала. Где будут с большей вероятностью искать профессиональную наемницу с кровавым прошлым и неизвестным будущим – в квартире детектива с двадцати пяти летним стажем, живущего прямо на против полицейского участка, или где-нибудь на окраинах города? — В чем твоя выгода? — Лара прищурилась, не веря в то, что слышит и нервно вдохнула древесно-горьковатый дым. Юрис, продолжая смотреть на проезжающие машины, пожал плечами. — Это же очевидно. Люди, которых мы хотим убить, партнеры. Ростовенко потерял достаточно людей на штурме клуба, так что будет расходовать ресурсы аккуратнее, но все же у него эти люди есть. У Смитсона, в лучшем для него случае, двойка личной охраны в распоряжении, Эванс мог бы натравить на меня кого-то, но наши имена во всех новостях идут друг за другом, а этот подонок славу ой как любит и рисковать сейчас не станет. Остается Грэкхем. Много у него людей? — Был десяток. Уже минус три, осталось семеро. — Хорошо, но их все еще больше, чем один. А я, вроде как, один. Так зачем мне усложнять жизнь своего потенциального союзника? Да и ради чего? Ради сомнительной безопасности? Думал бы я о своей безопасности... — он не договорил, криво усмехнувшись и затянулся сигаретой. — Надо только понять, как именно тебя обнаружили в первый раз. И либо придумать, как этого не допустить снова, либо оставить всё, как есть, и просто убить тех, кто за тобой придет. Мне больше второй вариант нравится, а тебе? — А ты точно коп? — наемница даже подошла чуть ближе, демонстративно оглядывая стоящего рядом с ней мужчину. — А то предлагаешь всякое, интересное и кровавое. Подозрительно. — Ну, хочешь, арестую? Только после встречи, ладно? Вон наше такси едет, — сделав последнюю тяжку, детектив мгновение смотрел на окурок в пальцах, а потом, выкинув его в урну, взмахнул освободившейся рукой. «Это он что, пошутил сейчас? Он умеет шутить? Интересно, а Раттана знает? — Лара молча села в открытую перед ней дверь такси, бросила взгляд на сидящего на месте водителя индуса и прикрыла глаза, оперевшись затылком на подголовник. — Итак, переезд отменяется. Никаких новых обязательств на меня при этом не налагают, даже, скорее, наоборот, мне открытым текстом предложили помощь в убийстве всех, кто придет по мою душу. Это... Подкупает? Да, пожалуй. Настолько хорошо, что просто странно. Может быть, Хизео был прав, про больных одной болезнью. Ладно, детектив. Твоя взяла. Я больше не буду занимать твое кресло и складывать ноги на стол. Убедил.» 21. Старые новые люди (Черновик) Утро внесло свои коррективы в намеченный с вечера план. Началось все с того, что напоминать о своем запросе «Сол» не пришлось: они всё же прислали ответ, и сообщили, что предоставленный мною номер чипа соответствует чипу некого Карсона Аллена, сотрудника «Машинери Армс», исключенного из списка золотых клиентов в связи с досрочным расторжением договора на обслуживания по инициативе работодателя. Прикладывалось к письму и цифровое заявление о расторжении, подписанное электронными подписями: с одной стороны какой-то менеджер из отдела обслуживания корпоративных клиентов, с другой — Г. Смитсон, руководитель отдела по обслуживанию ключевых клиентов. Датой расторжения стоял тот самый день, в который похищенный «пиджак» заехал в мотель «Придорожный». А время... Владелец мотеля сказал, что корпорат заехал утром, это достаточно широкий промежуток, но время расторжения, с которого «соловцы» официально перестали осуществлять в его адрес какие-либо услуги, было зафиксировано гораздо позже, в четыре часа дня. Выходило, что Карсона уволили и лишили всех корпоративных благ уже после того, как он оказался в мотеле. И сделал это сам Смитсон, личным заявлением, иначе в заявлении была бы отметка о том, что за него расписывается его представитель и номер доверительного документа. Дальше прилетело внезапное сообщение от Ламберто, в котором содержалась лишь одна ссылка и вопрос, а не это ли я ищу. «Это» оказалось выставленной на черном рынке бомбой, что перекручивало всё с ног на голову. Спустя мгновение мне от него-же прилетел скриншот товара, с пометкой «на случай, если у бобби нет туда хода», но ход у меня был — я нашел его, чтобы покупать лекарства для Элен, когда их сняли с производства в США — и, более того, кроме бомбы я обнаружил там же и свежесозданную карточку «ключа», на которой, впрочем, значилось «ожидаем», тогда как на бомбу уже был открыт аукцион, завершающийся через семь дней. Что такое Черный рынок в 2082 году? Это плотно вгрызшийся в экономику мира паразит, вросший в неё настолько, что попытка удалить его из тела приведет скорее к смерти пациента, чем к его излечению. Это независимая международная система, стабильность которой обеспечивают буквально все участники процесса, мощности которой сравнимы с пятеркой крупнейших мегакорпораций мира. Черный рынок – гарант того, что товар будет именно таким, каким его продают, а оплата - «чистой» и в том размере, в каком вы договорились с покупателем. Да, конечно, это все еще незаконно, и государства официально пытаются бороться с этим явлением, создают видимость какого-то противодействия, находят (иногда, действительно находят!) какие-то склады... Но чем дольше ты соприкасаешься с этой «войной», тем яснее понимаешь, что на самом деле это не более чем фикция. В истории мира, сразу после наступившего Коллапса, была страница длинною в восемь лет, когда Черный рынок был едва ли не единственным местом, где вообще можно было что-то купить без риска быть убитым. Звонок Джеймсу принес еще пачку новостей: шеф нашел связь Сиртаки с «IAS»; комиссар требует завершить расследование, передав все документы окружному атторнею так как, цитата, «мы выходим за рамки своих полномочий»; мэр просил о приватной встрече с шефом пятого участка и, наконец, Джеймс получил личный запрос от интерпола на мою скромную персону. Что делать с последней новостью мой начальник не знал. Новость о бомбе, выставленной на аукционе Черного рынка, жгла мой разум, разрушая всю выстроенную мною следственную теорию, отбрасывая меня назад, к пункту построения версии преступления. Зачем «IAS» отправлять бомбу, оружие, создание которого официально ими же в том числе запрещено, на черный рынок, привлекая к ней столько внимания? Кого они хотят привлечь на этот лот? На ум приходил только Интерпол. На продажу такого товара они уже не могли закрыть глаза, и это бы означало настоящую войну между Черным рынком и мировым сообществом. Но какая от этого выгода «IAS»? Сдав Раттану на руки начальнику нашего автопарка, я, созвонившись с Хизео, который очевидно ждал, пока я с ним свяжусь, отправился в «Экзидис». В метро мне позвонил Файдз и, внезапно, принес еще одну интересную новость, сказав, что это его жест доброй воли мне, как человеку в сложной жизненной ситуации. Смешно, конечно, но новость была важной. И дерьмовой. Некий источник Файдза сообщал, что Генри Смитсону в ближайшее время пророчат кресло в совете директоров «Машинери Армс». Дескать, по стечению обстоятельств в корпорации сорвалась какая-то очень крупная сделка, которую Смитсон до этого сумел согласовать, и Генри чудом договорился с разгневанным заказчиком, уменьшив сумму выплачиваемой неустойки чуть ли не в четыре раза, да еще и заключив новый, пусть и какой-то кабальный, контракт. Досрочное переизбрание членов советов директоров «Машинери Армс» назначено через десять дней. Повышение Смитсона означало для меня лишь то, что добраться до него станет еще сложнее, если не просто невозможно. И в тот момент, когда Хизео продемонстрировал мне запись с встречи Сиртаки и его подельников, я готов был почти поверить в бога. Вот он, вот тот недостающий кусочек, совершенный в своей абсурдной наглости, который я никак не мог бы предположить. Не «IAS» отправили бомбу на рынок. Её у них украли, и кто? Тот же, кто украл эту бомбу у изготовителя, сорвав сделку по продаже! А откуда крадущие знали, что и в какой момент повезет военный конвой «Машинери Армс»? Да от человека, который эту сделку курировал! Никто не собирал втихаря от «IAS» это чертово антивещество, они сами сделали это! Они каким-то образом вышли на Смитсона, убедили (а они наверняка были очень убедительны в своих аргументах, почему он должен обмануть собственную корпорацию и что ему за это будет) его вступить с ними в сговор. Заключили с «Машинери Армс» сделку, на основании которой те должны будут изготовить для них бомбу. Ограбили конвой, который вез им же их же заказ. Выставили «Машинери Армс» претензию и счет, «договорились» простить часть денег, заключили еще один совершенно не выгодный контракт с взятой за яйца корпорацией в качестве прикрытия, наверняка сообщив, что займутся розыском украденной бомбы самостоятельно... И в этот момент их кинули собственные наемники. На фоне этого новость о том, что Лара, оказывается, не совсем Лара, и очень хочет смерти Джона Грэкхема, человека, который участвовал во всей этой афере, была... Просто была. Я ехал в Китайский квартал скорее по инерции — встречу с тем брокером, к которому заезжал Винай я запросил ранним утром, пока Раттана еще спала — раз за разом прокручивая в голове все известные мне факты и одну фразу, которую я сам только что сказал Хизео: «наглая и грубая работа, которую никто и никогда бы не заметил...», если бы в ту ночь там не оказался я. Уставший после нудного заполнения десятка бумажек, раздраженный после разговора со штатным психотерапевтом, выпнутый в нахрен мне не нужный отпуск... И получивший клочок бумаги от своего информатора, ударивший точно в цель — в мою жажду мести. И если тогда мне казалось, что это наконец удача повернулась ко мне лицом, снова наполнив мое существование смыслом, дав мне шанс хотя бы обменять жизнь на жизнь, то теперь я понимал. Нет, не удача. Откуда Ма Тонг получил этот клочок бумаги? Кто выбрал моего информатора, с которым мы десять лет работали без единой осечки, в качестве своей фигуры?