Выстрел разрывает воздух, поднимается крик, прибывшая группа зачищает первый этаж без всякой жалости, а я, переборов боль, подползаю к баррикаде рядом, и подтянувшись через нее, шепчу сидящей там парочке: — Лицом в пол, руки с оружия, лежите не шевелясь, даже если на вас наступят! — и сползаю обратно, опираясь спиной на металлический блок и закрывая глаза. Надеюсь, что толстяку так же хреново, как и мне, и он додумается лежать и не выебываться... Стрельба заканчивается, обрывая плач у лестницы. В мертвой тишине я слышу торопливые шаги новоприбывших уродов, они пробегают за моей спиной, поднимаются по лестнице, удаляясь. Мир под закрытыми веками едва заметно светлеет, появляется робкая зеленая строчка, сообщающая о перезагрузке всех систем, голову сводит новой порцией боли. Наверху что-то происходит: слышен шум, глухие звуки ударов, кощунственный хруст деревянных створок. Пара мгновений тишины, которую прерывает характерный низкочастотный «бум» кумулятивного взрывного устройства, лязг металла, какое-то шипение... Еще один взрыв, куда более звонкий. Стрекот ави, чуть стихший до этого, усиливается. Открыв глаза, я вижу, что сброшенные через крышу тросы укорачиваются, и поднимаю голову вверх, успевая сфотографировать покидающую место преступления группу на фоне ави без опознавательных знаков. — Они улетели? — едва слышный шепот Раттаны из-за барикады заставляет меня криво усмехнуться. — Да, но обещали вернуться, — мрачно цитирую я старую-старую детскую книжку, но дочь современного мира меня не понимает. С испуганным восклицанием она вскакивает на ноги, намереваясь куда-то бежать, и я едва успеваю схватить ее за локоть. — Успокойся, это просто плохая шутка, а... — Я отпускаю ее руку и, опираясь на баррикаду, помогаю себе встать. — Ты не поймешь, забудь. Коммуникатор разбит, света все еще нет... — ФАЙДЗ! ЛАРА! ХИЗЕО! — ору я в темноту. — ДЕРЬМО! — кричит мне в ответ крайне недовольным голосом рокер. — ЕЩЕ КАКОЕ! — добавляет сверху звонкий голос снайперши. Хизео не отвечает. Я, покачав головой, встаю с баррикады и, переступая через мешанину из стекла и бетона, вхожу в разбитую vip-ложу. Или, правильнее сказать, vip-vip? О какой херне я думаю? Кажется, шлем не спас меня от сотрясения... Темнота мешает использовать киберглаза на полную, но тут, я уверен, достаточно просто внимательно смотреть. Опускаясь на одно колено возле дивана, где видел ноги Сиртаки, я смотрю на кровавое пятно за ним. Не слишком большое. Мотылек сказал, что он жив, но самого Сиртаки я не слышал. Значит, тот без сознания. Болевой шок или сильная травма головы. Ави «соловцев» прилетали за ним? Наверняка у него есть страховка, да не какая-нибудь, а платиновая. Значит, прилетят еще раз. Так, вот следы, где расчищали место для раскладывания крио-мешка. А вот так же заботливо расчищенный через осколки путь на полу, для протаскивания этого самого мешка, но уже с телом владельца клуба, в... Книжный шкаф, ага. Я выпрямляюсь, рассматривая шкаф, потом прохожусь по комнате и нахожу то, что хотел — упавший со стола коммуникатор Сиртаки. Он, конечно, запаролен, но мне нужно лишь само устройство. Три раза на верхнюю, два раза на нижнюю, зажать обе на раз, два, три, четыре... Два раза на нижнюю. Кнопка включения. Вуаля! Сбросившееся до заводских настроек устройство перезагрузилось, благополучно очистив свою память. Надеюсь, что ничего сверхценного ты там не хранил. А если хранил и не сделал копию, то сам виноват. Я вытаскиваю разъем личного порта и втыкаю его в коммуникатор, загружая в него свой профиль и разблокируя уже своим паролем. Коммуникатор тут же начинает истошно сигналить, посылая мне уведомления о пропущенных звонках и сообщениях, и, в этот момент, как нельзя более вовремя, я слышу звуки приближающихся полицейских сирен. — Ты живой! — голос мгновенно ответившего на вызов Шарпа то ли радостный, то ли возмущенный. — Не вашими стараниями, — я сажусь на боковинку перевернутого дивана и выковыриваю пулю из бронежилета. — Я слышу вас или седьмой участок, который едет добить всех, кто выжил? — Сплюнь, — вместо Шарпа мне отвечает шеф. — Я убедил капитана Грина, что нашего дорогого коммисара кто-то дезинформировал. После столкновения двух ави над клубом он мне поверил, так что... Что это было? — Ави «соловцев» сбил неизвестный ави без опознавательных знаков. После чего из него десантировалась группа неустановлненных лиц и зачистила весь первый этаж, всех, кого не тронули пришедшие за Сиртаки...— Я запнулся, не желая это произносить.— Боюсь, что живых среди посетителей клуба не осталось, сэр. — Дерьмо! А что свидетель? — Жив, но без сознания. — Понял, мы подъезжаем. Я сбросил вызов и, еще раз оглядев комнату, посмотрел в сформированный мною чат. Все иконки в нем, включая Кагэма и обоих Хасаши, светились зеленым. Позади меня раздалось едва слышное шуршание, и я, рывком дернувшись в сторону, за диван, уронил коммуникатор и прицелился в... — Ариса? — девушка посмотрела на револьвер в моих руках с легким снисхождением и кивнула. — Дед сказал ждать и не вмешиваться. Я бы ничем не смогла помочь, мое тело еще... — Ариса вытянула перед собой руку, что в тот же миг раскрылась, выпуская изогнутый коготь-клинок, и моментально собралась обратно. — Несовершенно. Ваше – тем более. Вы тоже ничего не могли с этим сделать. — Я мог организовать эвакуацию, — убрав револьвер в кобуру, я встал и посмотрел на фальшивый книжный шкаф. — Не могли. Не должны были, все шло, как шло, пока не вмешалась третья сторона, — в голосе Арисы звучит печаль. Мы оба молчим некоторое время, стоя в темноте и слушая идущие снаружи звуки: ругань жалующегося на хреново работающий протез ноги Файдза, слегка дрожащий голос Раттаны, которую поддерживает отчаянно храбрящийся Майкл. Лару я не слышу, но она, скорее всего, еще не спустилась. Зато я слышу приближающийся звук сирен. — Это ваши люди? — Ариса уточняет у меня с той самой интонацией в голосе, что даже анализатор не нужен, чтобы понять – ответь я «нет», и она пойдет нарезать приехавших на ленты. — Сейчас узнаю, — вздыхаю я и, выходя из ложи, оборачиваюсь на смотрящую мне вслед девушку. — Я защитил Сиртаки, твой дед знает, что у нас с ним был договор. Пора доставать свидетеля из книжного шкафа. Ариса медленно кивает, и я спускаюсь по обвалившимся кускам бетона вниз. Прохожу через залу, аккуратно переступая тела, выхожу в холл, заваленный трупами нападавших и охраны. Да сколько же ты людей сюда пригнал? Откуда у тебя их столько? Еще и те две твари, и тот киборг, которого сняла Лара в начале... Кто ты, мать твою, Сергей Ростовенко, такой?! С усилием распахиваю створки входа, которые оказываются весьма тяжелыми. — Не стрелять! — рычит шеф и красные точки лазеров пропадают с моей груди. Ко мне одновременно с двух сторон быстрым шагом идет группа под предводительством капитана седьмого участка и группа родных полицейских морд, во главе с Джеймсом и Шарпом. Седьмые, кажется, ожидают, что я уберусь с их дороги, но видя, что этого не происходит, недоуменно останавливаются. — Это наш участок, — цедит, очевидно, капитан Грин, пытаясь впечатлить меня холодным взглядом. Я демонстративно выковыриваю из бронежилета еще одну пулю и щелчком отправляю ему под ноги, глядя в глаза. — Тогда вы его просрали, сэр. И внутрь этого клуба сначала зайдет Джеймс Рэй, такова договоренность с владельцем «Экзидиса». А «Экзидис», насколько я знаю, частная территория, зарегистрированная за корпорацией «Экзидис Инк». — Следи за языком, детектив, — глаза Грина превращаются в две пылающие огнем щелочки, и я гадко усмехаюсь. — Мой язык там, где надо, сэр. А ваш? —Так все, хватит! Юрис, веди нас. Лиам, мы это уже обсуждали, — шеф, смотрит на меня с укоризной, я закатываю глаза и встаю так, чтобы пропустить Джеймса и при этом – остаться на пути у доблестных коллег с другого участка. Шеф проходит внутрь, и почти сразу я слышу учтиво-напряженное «леди?» из-за спины. — Ариса, это капитан Джеймс Рей, начальник пятого участка. Он со мной, — я пропускаю Шарпа внутрь и иду следом за ним, чтобы обойти стоящего перед невозмутимой девушкой Джеймса. — Хорошо. Пожалуйста, следуйте за мной, — Ариса с демонстративным щелчком собирает свои руки-клинки и красивой походкой, изящно переступая через лежащие на полу тела, ведет мое начальство к «быстрому» подъему прямо в ложу. В ней нас уже ожидает Хизео и крио-мешок с «законсервированным» Сиртаки. Управляющий оформляет приветствие наклоном головы, потом смотрит на меня, я снова представляю Джеймса и, на этот раз, еще и Шарпа. — При всем уважении к договоренностям, которые заключил мой господин, сейчас он не в состоянии дать показания, — Хизео сводит руки за спиной и смотрит не на Джеймса, а на меня. — Я уже связался с службой «Sol», они выслали второй ави, как только первый оказался под обстрелом, и будут с минуты на минуту. — Несомненно, однако соглашения требуют соблюдения. Потому, после оказания всей необходимой медицинской помощи свидетелю, Мэтью Сиртаки будет перемещен в полицейский госпиталь. Кроме того, к нему, согласно порядку программы «защиты свидетелей», будет приставлена охрана из одобренных Федеральными маршалами сотрудников моего участка. Детектив,.. — Джеймс не оборачивается на меня, но это и не требуется. — Да, сэр? — Я смотрю прямо перед собой, мимо Хизео, старательно удерживая невозмутимое лицо. Обсудить все и вдоволь поорать друг на друга мы с шефом сможем потом, без посторонних. — Ваш адаптационный отпуск аннулирован, завтра я жду вас в участке. — Да, сэр. Мне кажется, или в глазах Хизео мелькнуло сочувствие? Нет, все-таки кажется. Звук подлетающего ави заставляет меня, да и всех присутствующих, напрячься. Но намалеванный на брюхе светящейся краской красный крест в белом круге снимает толику напряжения. Ави облетает здание и, судя по звукам, приземляется на крыше. Через миг на третий этаж врывается группа поддержки, окружающая парамедиков с носилками. Хизео выходит к ним на встречу, вместе с Джеймсом, а я... Вытащив из кармана коммуникатор, я нажимаю на иконку «Кагэма» и пишу ему: «Где ты?» Сообщение меняет статус на прочитанное практически тут же, но ответ не приходит. Ну ладно. Наконец-то включают свет. Убрав коммуникатор, я спускаюсь вниз и сразу вижу свой «отряд», кучкующийся возле сцены. Лара о чем-то говорит с Салливаном, бинтуя его бок, тот морщится и кивает на ее реплики. Я вспоминаю, что она сама была ранена, но снайпер ни словом, ни видом не показывает, что ей больно. Файдз сидит на краю сцены, задумчиво трогая пальцами струны той самой гитары, которую он хватал в начале этого вечера. По правую руку от него лежит небольшой склад оружия из арсенала: снайперка Лары, «Узи» Майкла, дробовик, взятый рокером. Плечо музыканта залито самозатвердевающим гелем, а бедро левой ноги – замотано бинтом. Раттана фоткает спину Майкла, на которой отчетливо отпечатался чужой ботинок, а потом отряхивает его. Кажется, девушка совершенно не травмирована количеством трупов вокруг, что только подтверждает мои предположения о ее роде деятельности. Кочевники рано знакомятся со смертью. На первом этаже прибывает народу, кто-то из копов пытается докопаться до Майкла, но тот огрызается «все вопросы к детективу Юрису Ливану», и от него тут же отстают. — О, д’ружище, — первым замечает меня Файдз и тренькает пальцами по струнам. Отключенная электрогитара издает совершенно невпечатляющий «бзиньк», и рокер со вздохом откладывает ее на сцену рядом с собой. — Ну че, живой этот... Свидетель? — Да. Я благодарен вам за помощь, всем вам, — говорю я вполне искренне, понимая, что спонтанно собранный отряд оказался на редкость эффективным. — И я, от лица господина Сиртаки, приношу вам благодарность, — звучит с другой стороны голос Хизео, и все мы смотрим на лестницу, ведущую со второго этажа на первый. Управляющий подходит, останавливается в шаге от нас и неглубоко кланяется куда-то в пространство перед нами. Файдз довольно хекает, Лара и, с небольшой задержкой, Раттана отвечают ему таким же поклоном. Салливан держится за бок и притворяется декорацией. — В качестве награды за ваше участие вы получаете пополнение личного счета в нашей сети клубов в размере десяти тысяч долларов и... Выданное в арсенале оружие, конечно, придется вернуть, но вы можете взять себе что-то другое. Трофей, как, например, сделали вы, мисс. — Он чуть улыбнулся Ларе, и та, словно в смущении, отводит глаза. — Ну если дробаш взять нельзя, то я хочу вот эту кр’асотку, — Файдз похлопал на прощанье по дробовику, потом снова взял гитару в руки, и управляющий согласно кивнул. — А я, я хочу... Хочу, — Раттана обводит взглядом клуб, расстрелянные тела и грустнеет на глазах. — Не знаю. Что-то хочу, но тут ничего нет такого... — Хм, думаю, я знаю, чем вас порадовать. Заодно прихвачу кобуру детектива, оставленную им в арсенале. Пулемет?.. — На третьем этаже, по пути в арсенал не пропустите, — я устало тру лицо ладонями и снова встречаюсь взглядом с Хизео.— Мне ничего не нужно, я просто делал свою работу. — Хм, — немногословно отвечает он и уходит. — Что дальше? — спрашивает Раттана и все почему-то смотрят на меня. Я, уже снявший в этот момент ременно-плечевую систему и возившийся с бронежилетом, чуть замешкался, оглядывая изрядно потрепанных, местами даже раненных и таких же усталых, как я, людей. Ответ пришел как-то сам собой. — Мы выжили, нам есть что отметить. Приглашаю вас к себе, у меня есть горячая вода, аптечка и замороженные бургеры. — Вау, вот это сервис, ну как от такого отказаться! — У Раттаны такое счастливое лицо и голос, что даже я, со всем своим опытом и анализатором, не нахожу сарказма в ее словах. — Ладно, я пойду, а то мне некомфортно от такого количества людей в форме. Детектив, без обид, — Салливан отделяется от сцены и, чуть прихрамывая, идет к выходу. На его счастье, сталкивается в проходе с Шарпом, после пары фраз которого тыкает в меня пальцем, и друг, заметив мой кивок, выходит вместе с ним из зала, очевидно обеспечивая пауку беспрепятственный проход на улицу. Зал постепенно заполняется, не только копами, но и сотрудниками «Sol», и когда пара из них, с носилками наперевес, поднимается на второй этаж, в ложу Сиртаки, я заинтересованно провожаю их взглядом. Живым там может оказаться только один человек, и мне было крайне интересно, что же с ним случилось.