Как хорошо, что Анна здесь! Вместе они таскают ведра, вместе у них достаточно рук, чтобы качать воду и полоскать грязные тряпки на кухне: Анна качает, Лиза полощет. А когда они бок о бок стоят на коленях и начищают плитку, кажется, будто они опять у себя дома, будто все обошлось и ей больше не надо здесь жить. Все так привычно: то, как Анна фальшиво мурлычет какую-то мелодию – она всегда напевает за работой, то, как отталкивает ее, Лизу, со словами «Дай я, быстрее будет!». Все так приятно, так знакомо, что из уголка Лизиного глаза то и дело капает слеза. Вот бы Анна никуда не уходила, вот бы ей разрешили остаться, вот бы они стали жить здесь вдвоем!.. Но это, конечно, невозможно, это глупые мысли, и слезы ее тоже глупые. Лиза утирает их и прикрывает лицо волосами, чтобы сестра не заметила. Однако уборка продвигается не так уж быстро. Анна будто бы работает медленнее обычного. – Нужно мыть тщательно, – говорит она, – или вовсе не браться за дело. И, конечно, она права. Но уже четыре, а они только заканчивают внизу. И еще лестница, и второй этаж! А Анне вдобавок чаю захотелось. – Может, обойдемся без перерыва? – Я устала, пить хочу, – сердится Анна. – Могу и уйти. – Не уходи! – дрожащим голосом вскрикивает Лиза и бежит на кухню. Сестра усаживается за стол и наблюдает за ней. Лиза здесь как у себя дома, свободно перемещается по кухне, снимает с полки нужную банку, наливает воды в чайник и ждет, пока щелкнет газ, прежде чем поднести спичку. Как приятно, что Анна это видит и задает столько вопросов: с чем пастор предпочитает пить чай, где лежит печенье, а где противни, как снимать защелку с задней двери. И Лиза рассказывает, и показывает, и сестра говорит, что чай вкусный, намного вкуснее того, что они пьют дома, и Лиза гордится и радуется, и вот уже половина пятого. Лиза торопливо поднимается с ведрами наверх, Анна чуть медленней идет за ней со щеткой и шваброй. Вода выплескивается на ступеньки. – Их еще надо будет вытереть насухо! – Лизин голос срывается. – Не паникуй, – говорит сестра. – Все успеем. Они начинают мыть верхний коридор и первые несколько комнат. В конце коридора в окне видны часы на церковной башне. – Тебе вот-вот пора домой, Анна, нельзя, чтобы он тебя здесь увидел. Давай я сама доделаю. – Да нет, – говорит Анна. – Вместе начали, вместе и закончим. Какая она сегодня добрая! Вот уже готовы хозяйская спальня, каморка Лизы, ванная, библиотека и еще одна комната, полная книг. Кажется, они успевают. Надо еще подтереть лужи и мокрые места, но это все. Часы на башне показывают без семи минут пять. Успели! Лиза с облегчением выжимает тряпку в ведро. Она раскраснелась, щеки пылают. – А как же эта комната? – спрашивает Анна, показывая на закрытую дверь. Она чуть меньше других, замок на ней блестящий, новый. Лиза качает головой. – Туда мне нельзя. – А почему, собственно? – Не знаю. – А ключ у тебя есть? Лиза показывает ключ, самый маленький во всей связке. – Но преподобный правда предупреждал, что туда нельзя. Дважды предупреждал. – Что ж, тогда стоит послушаться. Лиза кивает и поднимает ведро с грязной водой. – Если только… – медленно говорит сестра. Она подошла к дверце и рассматривает замок. Лиза уже начала спускаться по лестнице, но возвращается. – Если только что? – Если только он не имел в виду что-нибудь другое… – Что другое? Анна, иди домой. Нельзя, чтобы он тебя здесь увидел. Не знаю, что он скажет, если… – Если только он не имел в виду, что как раз в этой комнате и нужно прибрать. – Но зачем тогда?.. – Затем, что это испытание. V – Что-что? – Испытание! – Анна избегает взгляда сестры и косится на башенные часы. Стрелки ползут дальше: без семи пять. Без шести. Когда пастор вернется и обнаружит, что Лиза не закончила работу или, пуще того, зашла в запретную комнату… – Ты ведь знаешь, что это значит, глупышка. – Конечно знаю. – Это как в Библии. Когда Бог приказал Аврааму принести в жертву своего сына, но на самом деле этого не хотел. Он его испытывал. – А, да. Но… – Что именно сказал преподобный? – Что мне туда нельзя, – нервно отвечает Лиза. – Нет, что он сказал сегодня? – Что мне надо помыть все полы… Анна улыбается. – Все так все. – Ты думаешь? – тихонько спрашивает Лиза. Анна кивает. Вот почему хорошо быть старшей сестрой! Всегда можно заставить Лизу делать все что угодно. Небольшой толчок в нужном направлении – и та уже соглашается. «Я доем твой десерт, Лиза». – «Нет, Анна, у тебя ведь есть… Ну пожалуйста, я ведь… Ах, ну ладно». «Ты уронила бутылку молока, Лиза». – «Неправда, Анна, это ты…» – «Нет, ты. Я видела. Это была ты. Ты!» Три раза повтори – и Лиза начинала в это верить. Признавалась маме, терпела наказание. А Анна нет. – Я бы на твоем месте поторопилась. – Да, но… Он вот-вот придет, и застанет меня здесь, и… – Я заберусь на чердак и буду следить из окна, – предлагает Анна. – Увижу его – крикну. Так ты успеешь закончить. – Анна, я правда не думаю, что он имел в виду… – А я думаю, – говорит Анна. – Но дело твое, конечно.