Под ногами шуршала опавшая листва. Дышалось легко-легко. И в такую прелесть папа не хотел отпустить Стёпу, подумать только! — На привале я вам объясню, как определять направление, — зычно обещал Саша. — Север, юг, восток и запад. Чтобы и без компаса не заблудиться. А пока не отставайте! Все ускорили шаг. — Это какая птица пролетела? — спросил Гусаров. — Ворона? — Сам ты ворона! — сказала Лузгина. — Летела-то маленькая, а ворона большая. — Он просто кривляется, — сказала Стёпа. — Прикидывается дурачком. По крылышкам видно, что зяблик пролетел. Мариша Гуляева негромко, с чувством произнесла: Люблю дорожкою лесною, Не зная сам куда, брести, Двойной глубокой колеёю Идёшь — и нет конца пути… Кругом пестреет лес зелёный, Уже румянит осень клёны… Все невольно притихли. Так приятно было слушать. — Молодец! — сказала Светлана, когда Мариша замолкла. — Очень хорошо декламируешь. — Она столько стихов знает, вы не представляете! — очень довольная за подружку, похвасталась Стёпа. На полянке Всеволод всех собрал в кучу, велел Саше: — Ну, занимайся! Саша рассказал, как надо ходить по лесу, показал, как делать отметки, надламывая сучки, чтобы найти обратную дорогу. А Всеволод рассказал, как охотники по следам узнают, какие звери, куда и зачем прошли по тропе. Показал на земле ямки: — Как вы думаете, чьи это следы? — Тигра! — выпалил Гусаров. Все рассмеялись. — Лося! — сказал Купец. — Уже ближе к истине! — сказал Всеволод. — Но это несомненно след телёнка. Должно быть, годовалого бычка, судя по размерам. Все с интересом вглядывались в землю, палочкой ворошили траву и сухие листья. Как много неизвестного таится в каждой кочке! Часа через полтора расстелили брезент, оказавшийся в объёмистом рюкзаке Всеволода, уселись на него и позавтракали. Все припасы сложили вместе: у кого пирожки, у кого булочки, у кого холодные котлеты. Очень всё было вкусно. Запили водой. По приказу Саши все захватили с собой бутылки с водой и кружки. А у Мариши оказалась в спортивной сумке бутылка лимонада, которым она всех угостила. Остатки еды и промасленную бумагу собрали и спрятали обратно в мешочки. Саша проследил, чтобы нигде не осталось мусора. — Настоящий турист никогда не оставляет после себя пустых банок, всяких клочков и вообще никакой грязи, — поучал он ребят. ВОСЕМНАДЦАТЬ САНТИМЕТРОВ — А теперь можете просто погулять, — разрешил Всеволод. — Но чтобы далеко не отходить! Ясно? — Я буду аукать, — сказал Саша. — И чтобы немедленно отозвались! Если кто не отзовётся, того посажу вот на этот пень, и он у меня с места не сойдёт! Ксюша с Надей стали искать грибы: вдруг попадутся какие-нибудь не совсем трухлявые? Мариша и Стёпа отошли за кустарник и притихли, наблюдая за птицами. Вон перепархивают с ветки на ветку. — Это синичка, — шёпотом объясняла Стёпа. — Слышишь: тинь-тинь? А там опять зяблик… Мариша подтолкнула Стёпу: — Гляди! Девочки замерли от восторга: по стволу быстро взбирался серо-рыжий зверёк. Белка! Вот перескочила, точно перелетела, на другое дерево. Девочки глядели вверх, пытаясь снова заприметить пушистый хвост. Но пришлось бежать на полянку: Саша сзывал ребят. Когда все собрались, он весело сообщил: — Назад пойдём другой дорогой! Она немного длиннее, зато ещё интереснее. Покажу вам красивое озеро. Выйдя из леса, шли вдоль шоссе пешеходной тропкой. Надя, Ксюша и Светлана пели, негромко и слаженно. В чистом воздухе плыли, колыхались лёгкие звуки: Издалека-а до-ол-го Течёт река Во-олга… Стёпа шла, блаженно улыбаясь: они с папой очень любили эту песню. Братья Гусевы шагали впереди и о чём-то между собой толковали. Гусаров послушно тащился рядом со Светланой. Лёшка и Слава немного отстали, засмотревшись на дятла. Крупный дятел приник к сосне и деловито стучал длинным клювом по стволу. Откинет голову да ка-ак ударит. Опять откинет и опять ударит. Равномерно мелькает красное пятнышко — шапочка дятла. — Вот это работает! — восхитился Слава. — Люди идут — ему нипочём. Поют — ему хоть бы что. Нам бы так уроки учить, ни капли не отвлекаясь. — А может, он своим стуком себя оглушает и… — начал Лёшка. И тут их самих так оглушило, что оба на секунду остолбенели. Неистовый, раздирающий уши скрип тормозов. И сразу — пронзительный тонкий девчоночий крик: кажется, голос Гуляевой, на себя непохожий. Ещё крики. Все бегут. И Лёшка со Славкой бегут, ничего не понимая. Огромный грузовик стоит на шоссе. А перед ним на гудроне валяется… по пальто видно, по светлым волосам, да вон и берет красный в нескольких шагах… валяется Стёпка Петелина. Из кабины грузовика выскочил шофёр, молодой парень. Глаза разъярённые, ноздри побелели. Взорвался криком: — Распустили ребят, чтоб вас! У Всеволода лицо сразу вдвое похудело. Он поднимает на руки Петелину, несёт её на обочину, бормочет: — Девочка! Девочка! — С перепугу забыл, видно, и фамилию, и имя. Сел на корточки у телеграфного столба, спиной прислонился, Петелину на коленях держит. Все их обступили. У Стёпы всегда розовые щёки сейчас какие-то серые. И глаза закрыты. Саша из походной фляги вылил немного воды на лицо Петелиной. Веки её дрогнули, приподнялись. Она смотрела на Всеволода, будто не узнавая. И вдруг в глазах вспыхнул испуг. — Где мальчик? — спросила она слабым голосом. — Жи… вой? Всеволод приподнял её голову: