— Дядя Яно, что вы с сухим листом сделаете? — Да что-нибудь уж сделаю. — Сожжете? — Еще чего! — Что же тогда вы с ним сделаете? — Отвезу вон туда — к стене. — К стене? — Ну да. — Почему же к стене? — Годик-другой оставлю их там погнить. — А потом? — Что — потом? Потом из них перегной получится. — А из бумаги тоже? — Разве может перегной из бумаги получиться? — Может. — «Может, может»! Ведь я не думал сказать, что вообще не может получиться. Бумага гниет дольше, чем трава и листья, вот оно что! — А можно вам помочь? — Почему же нельзя! Я перепрыгиваю через забор и собираю лист в деревянную тележку. Наполнив ее, отвожу к тому месту, которое указал мне дядюшка Яно. Куча среди сада быстро исчезает. Я беру грабли и еще раз старательно прочесываю всю лужайку. Дядюшка Яно перелезает с дерева на дерево и весело пощелкивает ножницами. — Эй, сосед! — вдруг зовет сосед слева, который туговат на ухо. — Ну-ну? — откликается дядюшка Яно. — Ишь какой у тебя помощник, хе-хе! — громко смеется другой сосед. — Да вот нашелся один, — отвечает дядюшка Яно и начинает насвистывать. — Сосед, а тебе, кажись, весело, — неуверенно говорит второй. Он не знает: вправду ли свистит дядюшка Яно или это только так показалось? — Мне весело, — отвечает дядюшка Яно. — И мне весело, — говорит второй сосед и немного спустя добавляет: — А надо думать, весна пришла. — Что? — переспрашивает дядюшка Яно: он тоже ведь глуховат. — Говорю, весна-то и вправду пришла! — Ну, и я это же говорю. — Что? — Говорю, что весна уже! Пусть вас слово «сосед» с толку не сбивает. На нашей улице почти ко всем так обращаются. Я постарше стану, и ко мне так будут обращаться, а я так других называть стану. «ПРИРОДА-ТО РАЗУМНО УСТРОЕНА…» Однажды мама принесла в кухню гусенка. Она показывает его отцу и мне, и мы все радуемся. Отец веселый ушел на двор, а я все еще верчусь около мамы. Она завернула гусенка в белую тряпку и осторожно положила в корзину. А я лучше положил бы его на пол и любовался бы им долго-долго. Но мама сказала, что на полу ему холодно. — Сколько у нас гусят будет? — спросил я у мамы. — Десять или одиннадцать. — Хорошо как! И я буду их пасти. — Захочется ли еще тебе, — ответила мама. — Мне сейчас уже хочется, — сказал я. — Сию минуту хочется, а потом раздумаешь. — Нет, не раздумаю. — Там увидим, — сказала мама. — Мама, а гусяткам холодно не будет? — спросил я. — Не будет. Видишь ведь, что этого я в тряпку закутала. — А после? Потом разве им теплей станет? — Когда потом? — Когда мы их пастись выпустим. — Не будет им холодно. Ведь уже весна. А верно ведь! Идешь по улице и чувствуешь тепло, но как-то забываешь про весну, а ведь пришла самая настоящая весна. И вдруг на свет гусенок появился. Никто его не звал, но он появился, словно сам хотел напомнить людям о весне. — Мама, но почему гусенок знает, что весна пришла? — Он этого знать не может, — отвечает мама. — Но он знает! — Нет, ничего он не знает. — Почему же тогда он раньше не появился? — Не мог он раньше появиться. Если он раньше времени вылупится, так и взаправду замерзнет. — Значит, он о весне все-таки знал. Или, может, хоть гусыня о ней знала? — И гусыня ничего не знала. Если хочешь, подумай-ка сам. Гусенок — тоже частица природы, как и трава, деревья, вообще всё на свете. Если кто его и позвал, так это сама природа. — Правда? — Правда. Природа-то разумно устроена… ПОХВАЛА Отец вернулся с ночной смены. Он улыбался. И вообще по нему не видно, что он ночь не спал. Иной раз он и после работы спать не ложится. Приедет домой, позавтракает и около дома возиться начинает. На прошлой неделе он сделал новую лестницу. Старая-то уж совсем развалилась. Даже куры по ней прыгать не могли, а мама — за яйцами в курятник влезать. — Я ведь уволился, — сообщил отец.