Взгляд парня рассеивается, и я крепче сжимаю его. — Мэтт, мать твою! Спаси себя! Ты — пламя! Распали его! Оно тебе не страшно́! Сожги его к чертям! — Ошибаешься… не… смогу… — Я знаю, что тебе безумно больно и страшно, но это единственный способ! Ты — огонь, а огонь всегда сильнее тьмы. Я верю в тебя. Борись! Борись, чёрт побери! Я уже не говорю, а кричу ему в лицо. И, наконец, вижу искру решимости в его глазах. Амиш слабо кивает. Несколько секунд ничего не происходит, а затем слабые пульсации бегут по коже Пироманта. Почти незаметные, они постепенно усиливаются. Пламя начинает распространяться по телу Мэтта, словно живое существо, пробуждённое из глубин его души. Этот жар заставляет меня отступить, прикрыв глаза. Руки Мэтта обволакиваются пламенные потоки, и его глаза сверкают яркой оранжевой энергией. Паразит, находящийся внутри моего друга, начинает проявлять признаки беспокойства. Слышу его беспокойные шорохи и скрипы, Гидеон хрипит от боли, но не уступает. Он поддерживает свой огонь, усиливая его с каждой секундой. В какой-то момент амиш перестаёт дышать. Я не слышу его, и с криком пытаюсь пробиться сквозь огонь. Пламя истончает мой защитный барьер. Мэтт не двигается и не дышит. Свет… Вырывается изо рта, глаз и глубокой раны на его груди. Интенсивность вспышки ослепляет. Мой щит уходит на перезагрузку. Вспыхивает щетина и волосы. Жар резко спадает. … … … И мой товарищ открывает глаза. [1] Художник — Joseph Lin. Глава 7 Долгую секунду я шумно дышу, пытаясь привести мысли и эмоции в порядок. Наконец, протираю лицо, стряхивая напряжение, и говорю: — Чёрт, выкарабкался!.. Как ты? — Ох, паршиво, — скрипит Мэтт. — Ощущение, будто меня сквозь мясорубку пропустили. — Молодчина! Я знал, что ты не уступишь и дашь этой твари прикурить. Он начинает смеяться, срываясь на кашель. Сообразив, что сказал, я тоже усмехаюсь. Эх, Нако бы оценила этот каламбур. — Сам не ожидал, что во мне столько силы, — произносит Гидеон. — Твои слова подействовали, как искра, что-то внутри меня отозвалось и словно вспыхнуло. Я понял — это мой шанс. Если не выложусь на полную, умру, и что хуже, подведу тебя. На секунду от его слова в горле встаёт ком. Насколько этот парнишка верит в меня… Надеюсь, хоть наполовину оправдать эту веру. Стиснув его плечо, тепло улыбаюсь и говорю: — Ты не способен подвести меня, и я мало чем помог. Это был ты сам, Мэтт. Твой внутренний стержень. Я видел его тогда — в деревне, вижу его и сейчас. Эта готовность бороться наперекор всему, не сдаваться, когда хочется опустить руки, и делает тебя настоящим воином. Пиромант порывается что-то сказать, но сзади с сарказмом скрипит Арианнель: — Как трогательно. Она стоит у стены и, судя по всему, находилась здесь всё это время, возможно, даже с начала поединка с Гарландом. Вот как ей это удаётся? Она же Стрелок, а не грёбаный ниндзя⁈ Хочется сказать ей пару ласковых, но в отдалении гремит взрыв, нарушая спокойствие момента. — Пошли, — вздёргиваю амиша на ноги. — Нужно убираться отсюда. Собрав аркану с монстра и прихватив жетон Майкла, возвращаюсь по своим следам. По пути приходится поддерживать амиша — парень едва стоит на ногах после пережитого, а Регенеративный инъектор не успел сделать своё дело. В главном зале меня дожидается Шелкопряд, держащий руку на мече. — Полагаю, моя помощь не потребуется? — уточняет он. — Нет. Вопрос решён. — Вот и славно. При всём уважении к старости, тот ублюдок мне ни капли не нравился, — скалится Ткач теней. — Несмотря на все его усилия, тебе удалось спасти своего человека. Поздравляю. — Э-э, он с нами? — шепчет мне на ухо Гидеон. — Да. Через сломанные двери внутрь комнаты залетает взъерошенный Тай и при виде Шелкопряда поднимает меч. Тот мгновенно принимает защитную стойку. — Стоп, — командую я. — Свои. Николай удивлённо вскидывает бровь, но не спорит. Вместо этого добродушно кивает Мэтту. — Рад тебя видеть, парень. — Спасибо! — сияет амиш. На выходе нас встречает картина следов ожесточённого сражения. Убитые и раненые, кровь на камнях и тяжёлый запах железа. Кухулин и Эрис склонились над Соловьём. Кореянка вяло шевелится, пытаясь прийти в себя. — Что с ней? — громко окликаю спутников. — Зацепило в бою, — отзывается Лиам. — Крепкий гад попался. Еле вдвоём совладали. Укол уже сделали, сейчас она оклемается. — Бери её на руки и пошли. Только сейчас он замечает идущего бок о бок со мной Мэтта и радостно скалится. — Всё получилось! Слава Богу! Парень, ты родился в рубашке! — Мне ли не знать, — вздыхает Пиромант. — Ковбой, какой дальше план, а? — задаёт вопрос Эрис. — Выгоняем местных и расширяем собственную жилплощадь? — Ага, — хмыкаю я, — мы все уходим, а ты здесь остаёшься за главную. Будешь поднимать целину. — А что, я могу! — подбоченившись, отвечает Ана. — Главное, оставь мне этого красавчика, — она указывает на Тая и подмигивает ему. Тот… смущается. Если бы не увидел собственными глазами, ни за что бы не поверил. Мечник торопливо достаёт банку пива из кармана, вскрывает её и делает глубокий глоток. — Всегда готов? — хихикает Эрис. — Да ты настоящий бойскаут! Люблю хозяйственных мужчин. Николай пьёт ещё быстрее. Пока они флиртуют, несколько односторонне, мы идём по тоннелям. Наконец показывается выход из лабиринта. Я глубоко вдыхаю свежий воздух, наслаждаясь ощущением свободы после пережитой неприятной тесноты. Здесь сохраняется статус-кво. Небесные Драконы пытаются проникнуть сквозь заслон, а совместные силы двух кланов их не пускают. Свистят пули, крики разрывают тишину, но шансов у местных почти нет. Сильнейшие их бойцы либо находились внутри храмового комплекса, либо уже постарались прорваться и получили пяток ранений. Лично я рад, что хотя бы здесь обошлось без горы трупов. Не знаю, сколько именно мы положили внутри тоннелей, но явно чисто сработать не удалось, увы. Активировав Манок, вновь сгущаю тучи Аэрокинезом и грохочу во всю глотку: — ВАШ ПРЕДВОДИТЕЛЬ ПОГИБ! ВАШИ ОФИЦЕРЫ РАЗБИТЫ!