Барон сверкнул глазами. Плотно сжал губы, сурово посмотрел в глаза служителя культа заката. Сделал три глубоких вдоха и спросил: – Так вы не будете выполнять свой долг? – Мы видим долг служителей культа заката по-разному, господин барон. – негромко, но твердо проговорил духовник. Он опустил глаза в пол. – Ну что же, я понял вас, отец Варшугель. Я больше в замке вас не задерживаю. Духовник поклонился и не поднимая глаз от пола направился на выход из баронских покоев. Барон смотрел ему вслед. Его выцветшие глаза ничего не выражали. – Когда он ушел, из-за занавески вышел пожилой воин. Маршал баронства. – Ты слышал? – спросил его барон с болью в голосе. Что такое должно было произойти, чтобы служители заката так изменились? Воин, тяжело ступая и морщась, словно каждый шаг доставлял ему боль, подошел к барону. – Слышал, Газан. Я думаю, что тут имеет место предательство. Во внутренней империи культ заката под запретом. Служителей казнят. Иерархи смекнули, что наш король их не защитит от легионов Домиции и решили не мешать рассветным. Надеются, что те их не тронут. Другого объяснения я не вижу. Барон внимательно слушал воина. – Ты считаешь, что надо принять предложение герцога? – Не думаю, что это нам поможет, – ответил воин. Вам не будут доверять. Надо собирать вассалов, Газан, и быть готовыми к вторжению преданных герцогу владетелей. А они придут. Придумают причину и примутся за твоих вассалов. – А чем мы объясним сбор войск? Не скажут у герцога, что я затеял предательство?.. – А ты объяви о помолвке сына и дочери графа. Ты хотел это сделать зимой, так сделайте сейчас, до осенних дождей. Когда наступит распутица нападений не будет, а до весны что-то может измениться. – Дожить бы до весны, – пробормотал себе под нос барон. – Просто, сэр, устройте праздник, прикажите вассалам явиться на смотр со всеми своими силами… – А что нам это даст, Гунтер, Вассалы герцога явятся с рассветными. Что мы можем им противопоставить? Щитоносцев? – У нас есть рунные амулеты, три шера с баллистами. Применим их против рассветных… Барон обдумывая слова старого капитана, начальника стражи замка, что служил еще его отцу, мерил шагами свои покои. Что так, что этак, как ни поверни, но получалось, что столкновения ему не избежать. Рассветные действуют быстро и решительно. Пользуясь предоставленной возможностью, меняют владетелей. Как узнал барон, сменили уже двоих. Графа Маргуна Молчаливого и барона Гейза по прозвищу Скромный. Эти были непримиримые сторонники заката, впрочем как и сам барон Газан. И причины нашлись территориальные споры… «Надо собирать ополчение», – решился барон. – Гунтер! – решительно объявил он. – Собираем ополчение и объявляем праздник. Антон у себя в подвале собрал совет. На нем присутствовали Ксила, он сам и Изараэль. Подумав, он решил объединить усилия своего шпиона и вампиров. Но посвящать Ксилу в тайну Матери-королевы он не хотел. Чем меньше круг посвященных, тем легче хранить тайну. Но сведения полученные от госпожи Заката, нуждались в отработке, проверке и наконец в принятии нужных мер. Некоторое время Антон молчал, размышляя с чего начать. Для него начало любого дела было самым трудным. В голове кружились мысли, перебивая друг друга. Решимость соседствовала с сомнениями. А правильно ли то или иное его решение? Но, уже решив, Антон мог своротить горы. Да и дело, которое он собирался начать, было не простым и требовало от него и его помощников большой отваги и ловкости. Нешуточное это занятие, объявить скрытую войну предателям заката и рассветным сразу и одновременно. А подумать времени не было. Пришел приказ от барона Газана Рейдаранского прибыть с войском для смотра и участия в празднике. Захватить с собой рунные амулеты, если они есть, было как важное дополнение. Амулеты? Камни были и Торвал обещал сделать из них суперщит магической защиты, и вплести их силу в его крест. Чем собственно, он сейчас и занимался вместе с девочкой шеркой. Та оказалась весьма предприимчивой и решительной. Торвал слушался ее как собачонка и при этом рядом с ней таял, словно воск. Их кузница преобразилась и там командовала Вирпела и она же затащила туда, как помощника Ингсмара, который оказался весьма смышленым парнем и способным к обучению ювелирному делу. Он имел дар видеть структуру предмета, объяснить, что он видел, не мог, и в этом ему помогала шерка. Антон тряхнул головой, что-то он отвлекся. – Мы стоим на пороге большой войны, – начал он и посмотрев на удивленное лицо Ксилы и на насмешливое Изы, понял что начал не с той стороны. Им нужны конкретные указания, что делать, а не его проблемы. – Короче, вы обе оправитесь в столицу герцогства Бремельдорф. Там найдете цитадель культа Заката. Всех людей из высшего совета нужно будет по-тихому убрать. Но так, чтобы никто не понял, что случилось. Затем убрать всех рассветных у герцога. Это первая часть задания. Вторая, и не менее важная, повезете освященные кресты и будете прятать их по землям баронства Газана Рейдаранского. Старшая группы – Иза. Ксила, на тебе разведка. – Антон посмотрел на удивленное лицо имперки. – Повторяю, Ксила, только разведка, все остальное делает Иза. Ты же обеспечь, чтобы кресты спрятали. Когда прибудут огнеборцы рассветных и будут искать кресты, меняйте места их расположения. Справишься? Ксила кинула взгляд на невозмутимую Изу и кивнула. – Вопросы есть? – спросил Антон. – Есть, – ответила Изараэль. – Я могу перевербовывать служителей? Антон понял, о чем та говорит и согласно кивнул, можешь. Срок прибытия в окрестности Рейдорана был назначен бароном в течении десяти дней с момента получения приказа. Именно приказа, а не приглашения. Из чего Антон сделал вывод, что предстоят боевые действия. А праздник это так, для прикрытия. Барон хочет защитить свои владения от наскока верных рассвету лордов. Брать всю дружину не имело смысла. Он уже собрал из вольных людей и крестьян дружину в две сотни бойцов. Подготовкой которых, занимались Сильтак Флапий и Эрзай. Занимались плотно, по-настоящему, готовя отличных воинов, обученных стрелять из лука, биться пешими и конными. Он возьмет пять десятков самых подготовленных бойцов на конях и с ними прибудет к барону. Даже этого хватит, чтобы на него обратили внимание. Оруженосцем будет Рыжая. Пусть местные девицы не мечтают о нем, как о женихе. «Да, – думал Антон, – будут слухи, сплетни. Ну и пусть, переживу. А обременять себя невестами, нет никакого желания. Скажу, что у меня обет… Какой, придумаю». Дел было много. Нужно до отъезда встретиться с Боудикой. Именно с ней, а не с ее мужем, он решал дела. Передать ей ее часть соли и доспехов для мужчин племени. Получить золото и продолжать строить укрепленный городок на острове в болоте. Побывать там. Просмотреть и утвердить отчеты о торговле маслом и медью. Да много чего нужно делать владетелю. Решать судебные тяжбы, что не смогла рассмотреть Франси и старосты деревень… и не забыть построить баню на хоз. дворе. Надоело в бочке мыться… Вечерний, притихший Овельхольм. Над городом нависла серая хмарь тумана, ползущего с реки. В воздухе чувствуется нарастающее напряжение. В храме культа заката трое. Достойный отец Игиед из обители ордена Заката, настоятель храма в Овельхольме отец Рунгвель и духовник барона Газана Рейдаранского отец Варшугель. Все трое находились в святилище. – Да-а, вот так дела-а, – протянул сильно огорченный Игиед, выслушав информацию привезенную из цитадели Высокого Совета. Иерархи, что-то задумали… – Не скромничайте, достойный, – также невесело усмехнулся отец Варшугель. – Эти задумки лежат на поверхностности их желания приспособиться. Нас простых служителей обрекают на смерть. Разве это непонятно? У короля молодая любовница, что скоро станет женой… рассветная. Он живет по ее указке. У герцога тоже молодая жена и тоже рассветная. Это план и план хорошо сработавший. Король в своей любви к любовнице отсоединяется от империи. Кемерстат вне закона. А в королевстве самое сильное влияние культа заката. Король дал повод империи начать войну против изменника и тем самым поставил наш культ тоже вне закона. Это происки рассветных. Иерархи это прекрасно понимают и стараются купить себе жизнь… заметьте за счет наших жизней… Достойный пожевал губами. – У нас сложилось такое же мнение, но глава ордена достойный брат Иеурах непоколебим в вере Иерархам. Он обращенный джудиос. А они если во что поверят, то уже не сворачивают… В обители началось брожение… – Мало говорить о том, что мы и так прекрасно понимаем. – тихо, но решительно проговорил отец Варшу́гель. Нам нужно действовать. – У вас есть предложение? – достойный остановился. – Пока только мысли, которые, думаю, стоит обсудить. Без поддержки лордов нам не справиться. А на кого мы можем положиться? Пока я вижу двух таких кандидатов. Граф Мольт Кинсбрукский и барон Газан Рейдаранский. Вокруг них можно попробовать создать ядро тех, кто понимает ситуацию… Поговорить с братьями и скрытно перевозить несогласных туда. – Неплохо, – согласился отец Рунгвель. – Я даже знаю, куда мы сможем отправлять наших сторонников. – И куда? – оба закатных служителя посмотрели на священника. – К сквайру Антею Алуринскому. Он наш сторонник и был у меня. Мы говорили с ним о том, что происходит. Достойный задумался. – Я знаю этого молодого аристократа, он был в обители. Мне он показался весьма разумным человеком. Посвящен закату его матерью Хотя отец у него рассветный… – Был рассветный, – поправил его отец Рунгвель, – да помер. – Да, – согласно кивнул достойный отец Эгиед, я знаю. Но кто у него духовник? – К сожалению не наш сторонник, – ответил Рунгвель, но его духовником могу стать и я. Если он попросит. – А он попросит? – спросил отец Варшýгель. – Придется его об этом попросить, – улыбнулся настоятель храма. Съезжу к нему. Как раз, при последней встречи с ним, мы об этом разговаривали. – Тогда сделаем так. – проговорил отец Варшýгель. Вы отец настоятель ведете переговоры с сквайром, а мы собираем наших сторонников. – Не боитесь, что нас объявят еретиками? – спросил Достойный. – А лучший выбор есть? – Спросил в ответ Рунгвель с усмешкой на губах, в которой читалась вся горечь такого решения. – Нет, – вздохнул достойный. – Или смерть или борьба. «Что тоже смерть», – подумал каждый из них. Антон выбрал пятьдесят лучших бойцов. Десяток, что был с ним в сплаве плотов и вернулся из торгового путешествия, стал первым десятком и его личной охраной. Каждый воин стал более уверенным в себе, а десяток сплоченным. Они сражались плечом к плечу с степняками и у них возникло между собой, нечто вроде боевого братства. У всех были знаки отличия, за участие в боевых действиях. Скрещенные топоры в обрамлении веток алуринского кедра. Знаки гордо крепились на левом прикрытым щитом наплечнике. Остальные воины с завистью смотрели на своих товарищей. Выехали за три дня до назначенного бароном срока. Но перед этим Антона посетил настоятель храма культа Заката в Овельхольме.