— Погоди, Иван! — Га? — рывком повернул голову Шморгун. — Иди сюда, говорю. Сашко чувствовал себя так, как будто его выставили перед людьми на суд. — Ну что там? — подошел к машине сторож. — Понимаешь, Иван… не хочу я в это дело встревать. Передумал… — Как это передумал? — вытаращил глаза Шморгун. — Мы же с тобой вчера договорились!.. — Знаешь, тогда мы были во хмелю, а теперь… Одним словом, не хочу. И тебе, Иван, не советую… У Сашка, как только он услышал это, куда девалась неприязнь к отцу. «Татусик, миленький, дорогой! — хотелось ему крикнуть. — Какой же ты молодец! Все-таки послушался меня…» — Так я же приготовил! — покраснел от злости Шморгун. — Вон лежит в посадке… — Отнеси назад. — Испугался! Встретил милиционера и испугался? — Никого я не встретил! И не то чтобы испугался — просто… — Дурак ты набитый! — сердито процедил сквозь зубы Шморгун. — Что хочешь обо мне думай, а я не повезу, и не уговаривай. — Ну и катись ко всем чертям! — выругался Шморгун. — Без тебя все проверну. Антонюк ничего не сказал, завел мотор, и машина медленно тронулась с места. Собаки, как известно, почему-то не любят машин. Завидят — лают, гонятся, пытаются ухватить зубами шину, хотя это им никогда не удается. Наверное, это нелюбовь от зависти — сами-то они не могут так быстро бегать. Кудлай особенно ненавидел машины — однажды его основательно помял грузовик, — но все равно гонялся за ними. Вот и теперь, как только тронулась с места колхозная полуторка, он вырвался и как бешеный бросился за ней. Микола сгоряча вскочил, громко позвал Кудлая, выдав этим себя и Сашка. Шморгун дернулся, точно его кнутом огрели, оглянулся. Увидев хлопцев за кустом, понял: за ним следили. Однако попытался выкрутиться. — Чего это вы тут лазите? — накинулся на ребят. — Ветки обламывать? А ну, прочь отсюда! И чтобы в сад ни ногой!.. — Нас дедусь Артем послал, — не испугался Микола. — А-а, выследить захотел!.. Сыщиков уже завел!.. — заорал Шморгун. — Вы не кричите, мы вас не боимся. И о том, какой вы сторож, все равно расскажем. — Вот я вам расскажу… — Шморгун двинулся к хлопцам. Неизвестно, чем бы закончилась эта стычка, если бы в посадке не появились Валентина Михайловна с дедусем Артемом. Садовник, не дождавшись учительницы с ребятами, сам пошел в сушильню. Возле нее он встретил растерянную Валентину Михайловну и услышал, как из посадки долетал сторожев крик. При виде садовника и учительницы Шморгуна точно подменили. Сразу сгорбился, прикинулся таким несчастным, что у человека, не знавшего его, мог бы вызвать даже сочувствие и жалость. — Что тут происходит? — строго обратилась Валентина Михайловна к ученикам. — Да вот… — кивнул Микола на сторожа. — Виноват, дорогие граждане, — не дал ему досказать Шморгун. — Не подумала моя дурная голова, нечистый попутал, теперь страдаю… ох страдаю! — Что тут такое? Ничего не пойму, — переводил недоуменный взгляд дедусь то на сторожа, то на мальчиков. Тогда Микола ступил в кювет, сгреб с мешка листья. — Набрал сушеных фруктов, хотел отвезти куда-то. — Святая правда, ой правда… Вот провалиться мне… Листочка больше из сада не вынесу… — Нет у тебя совести и на копейку, вот что я тебе скажу! — взорвался гневом дед Артем. — Простили тебя люди, а ты вновь за свое! Отдай ключи! — велел грозно. — Ой, каюсь, каюсь… — Шморгун долго шарил по карманам, наконец вынул ключ, неохотно отдал садовнику. — Теперь уходи, и чтобы духу твоего больше не было в саду! Как побитый шкодливый пес, поплелся Шморгун по дороге к селу. Микола с Сашком отнесли на сушильню мешок, а потом побежали догонять Валентину Михайловну. Солнце вот-вот должно было пересечь далекий, увитый осенней прохладной дымкой горизонт. Высоко в небе кричали дикие гуси, улетая в теплые края. Глава тринадцатая. Кто победитель? Микола дал себе слово не причинять больше Валентине Михайловне неприятностей. Если и потянет на какую-нибудь проделку, изо всех сил будет сдерживать себя. Пусть забудется то, что успел раньше натворить. К урокам готовился тщательно, в школе не егозил, дома был послушным. Этим приятно подивил и учителей, и маму. Мама нарадоваться на него не могла. «Видать, взрослеет, умнеет и характер у него меняется», — думала она. Поражены были такой неожиданной переменой Миколы и одноклассники. И только Сашко достоверно знал истинную причину тех перемен. Да еще, может, Валентина Михайловна догадывалась: встретит, бывало, Миколу, бросит быстрый взгляд, лукаво улыбнется, будто его сообщница. Странная, и впрямь странная эта новая учительница! Сколько ей Микола причинил всяких неприятностей, а она ему все прощает. Правда, порой высмеет, порой упрекнет, но никогда не поднимает шума и никому не жалуется. Как быстро бежит время! Кажется, совсем недавно начались занятия, а уже и четверть кончается, Октябрьские праздники подошли. Шестого ноября школьная пионерская организация проводила торжественный сбор. На сбор пригласили директора, учителей, председателя колхоза и бригадира дядю Василия. После того как выступили директор школы, председатель колхоза, а от пионеров и учеников Светлана Коломиец, вожатый дал слово бригадиру. Дядько Василь рассказал, кто из учеников и как помогал летом и сейчас помогает колхозу, поблагодарил их от имени правления. — А теперь я хочу прочитать вам вот это письмо. — Достал из кармана зеленый конверт, вынул из него исписанный лист бумаги. — Слушайте… «Дорогие друзья Микола и Александр!» Ученики навострили уши. Микола с Сашком переглянулись: что за оказия, неужели это к ним обращается кто-то в письме? — «Записку, которую вы вложили в ящик с грушами, мы прочитали. Вас интересует, кому достались груши, привезенные вами на заготовительный пункт, и дошли ли они целыми, неповрежденными. Так вот, груши ваши получили мы, строители из далекой суровой Тюмени, получили целыми-целехонькими, неповрежденными. Наверное, вы заботливо доставили свой груз, коли груши хорошо сохранились. Большое вам спасибо! А еще благодарим ваших родителей за то, что они вырастили такие вкусные-превкусные плоды! Щедрость и теплота ваша обязывают нас еще лучше работать на благо нашей родной Отчизны. К сожалению, в записке вы не назвали свои фамилии, потому мы и посылаем это письмо в правление вашего колхоза. Думаем, что оно непременно попадет к вам. Желаем вам крепкого здоровья, успехов в учебе! Передавайте привет всем школьникам!» Прочитав письмо, бригадир передал его Миколе и Сашку. Все дружно зааплодировали. Тогда и мальчикам хочешь не хочешь, а пришлось выступать на пионерском сборе. Рассказывая о своих поездках на станцию, они не забыли и ту историю, как попались с Сергеем на обмане. Все посмеялись. Микола и Сашко давно помирились с хлопцами. Только с Олегом Шморгуном не могли поладить. После того, как правление колхоза убрало его отца из сада, Олег стал раздражительным и нелюдимым. Кроме Светланы Коломиец, ни с кем не дружил. Шестиклассников немало удивляла эта их дружба. Что общего между Олегом и Светланой? Она добрая, кроткая, отличница, а он — прямая ей противоположность. Ну, да пусть дружат, может, и Олег рядом с ней подобреет, станет лучше учиться. Микола с Сашком старались не затрагивать Олега, но все равно не могли избежать стычек с ним. Перед Новым годом, когда выпал снег и ударил мороз, учитель физкультуры, Петро Денисович, предложил ученикам расчистить от снега на школьном дворе спортплощадку и залить водой. Любители кататься на коньках, играть в хоккей охотно согласились. Собрались в субботу после уроков и под руководством учителя сделали все так, как он им велел. Каток замерз быстро. Чуть только залили, а он уже ледком взялся. Петро Денисович не успел еще и резиновый шланг спрятать, которым поливали. Длинный шланг протянулся до самого крыльца школы, извиваясь, как змея. Вокруг катка толпились ученики. Не хотелось расходиться по домам, хотя работа была закончена. Как же это так: с самого обеда работали, сколько снега перетаскали — и теперь уйти, не дождавшись, пока каток окончательно замерзнет? Нужно же хоть разок по нему прокатиться. Не на коньках, а хоть на подошвах.