— Хорошо. — А что ещё оставалось сказать? Этот не то молчаливый, не то ничего не понимающий Джабар с ними для чего? Уж точно не помощник. Представитель хозяина и, вероятно, отца? Охранник? Если охранник, то для их безопасности или для ограничения свободы? Впрочем, оружия у них никто не отбирал, и то ладно. Но, прежде, чем заняться ремонтом, Ян, улучив момент, когда Джабар отошёл на несколько шагов, а Лаура оказалась рядом, прошептал: — Смотри, что за спиной. Я буду занят, а ты будь готова… — Поняла. — Казалось, в голосе подруги зазвучало напряжение. Впрочем, так и должно было быть, подумал Ян, и приступил к делу. На это ожидаемо ушло немало времени. Когда перестаёт работать какое-то электронное оборудование, нужно, прежде всего, найти, что именно вышло из строя, и где. А когда оно большого размера, старое, и к нему нет никаких схем… Ян думал, что здесь, по старинке, можно будет найти документацию на бумаге, — у себя в городе он работал, конечно, только с компьютером, но представлял, как это выглядело раньше… Однако ничего подобного не оказалось, и с древними элементами приходилось разбираться на глаз и наощупь. Если быть честным с самим собой, то, соглашаясь помочь, он не представлял всей сложности задачи, которая открылась перед ним вместе с металлическими дверями старинного шкафа. Дело двигалось к вечеру, когда Ян нашёл причину. Вернее, две. В одном месте не было контакта, в другом — сгорел один из элементов. Надо же, на каких древних элементах сделан этот блок управления… Хорошо было то, что кто-то запасливый сложил запчасти на соседней полке. И среди них даже оказалась нужная, а в пластиковом чемоданчике Яна был и паяльник. Его получилось включить в розетку на стене. И через какое-то время он позвал: — Джабар! Тот бесшумно появился из-за ближайшего насоса. — Мне кажется, я починил это, — сказал Ян. — Нужно убедиться, что всё работает, но сам я не могу сделать это. Можешь позвать того человека, который чинил эти насосы? Мы вместе запустим их. Яну казалось, что этот парень должен обрадоваться: если всё получится, то его соплеменники не испытают голода. Но Джабар неожиданно воскликнул: — Шайтан! Ян знал, что это означает «дьявол» или «чёрт». И увидел, как Джабар ловким движением перекидывает висевший за спиной автомат так, чтобы тот оказался в его руках. В мозгу пронеслось: неужели нас для этого привезли сюда, — чтобы убить? Или он решил повести свою игру против Ахмеда, — мало ли, какие у них свои расклады? — а мы просто попались под руку? А ещё Ян понял, что сам сделать ничего не успеет. Он стоял в неудобной позе для того, чтобы быстро перехватить своё оружие. Да и сноровки в этом у Джабара, наверняка, больше. Может быть, Лаура успеет выхватить пистолет..? И тут же сознание подсказало, что дело тут не в них. Только успокоения это не принесло. Потому что снаружи здания доносилась стрельба. Расслышать, откуда стреляли, было невозможно. Но по звукам одиночных выстрелов и очередей было понятно, что стреляют многие люди из разного оружия. 22 22. — Что это? — спросил Ян, надеясь, что его понимают. Сейчас это было важно, как никогда. Джабар, оказалось, понял, и даже смог ответить, хотя говорить по-английски ему было труднее, чем Ахмеду. — Эти дети шайтана напали на нас. Они узнали, что у нас нет воды. Они давно хотели убить нас, и забрать себе то, что у нас есть. Другое племя, другой клан? Неудивительно, это не цивилизованный Город Луны, тут может быть, что угодно. Соглашаясь приехать сюда, Ян никак не рассчитывал попасть в такую схватку. Ему было интересно посмотреть, как живёт мирный посёлок. Но теперь… — Они победят? — спросила Лаура. — Их больше, — пожал плечами Джабар. — Мне нужно быть там. Но отец сказал охранять вас… — Откуда они напали? — спросил Ян. И получил ответ: — Они прошли мимо нас. — Вероятно, местный житель знал, где живут враги, и откуда они могут появиться. Ян принял решение мгновенно. Ему достаточно было одного взгляда на автомат, — такой же, как у него самого, — в руках Джабара. Тот явно умел обращаться с оружием. — Пошли. Мы будем у них за спиной, верно? — Да. — Джабар пошёл рядом. А Ян обратился к Лауре: — Держись за нами. У тебя только пистолет. Смотри назад, чтобы никто… — Поняла. — Она достала оружие из кобуры. А Ян решительно открыл дверь. Автомат он снял с предохранителя и поставил на одиночный огонь, так как понимал, что патронов у него немного. Оказавшись на улице, присел на одно колено, чтобы оценить обстановку, и увидел, как Джабар и Лаура сделали то же самое. Молодцы. Впрочем, первый, похоже, не новичок, а вторая всё-таки — тренированный офицер полиции. Хорошо было и то, что понятно, кто враг. Цепочка людей в тёмно-серой одежде и с оружием пыталась войти в посёлок. Их встречали выстрелами из домов. Но, кем бы ни были нападавшие, они явно были привычны к такому делу. Это было видно по тому, как они передвигались, взаимодействуя между собою. Пока несколько человек бежали, другие прикрывали их огнём, не давая защитникам посёлка высунуться из окон, чтобы прицельно стрелять. Неожиданно в перспективе одной из улиц появился грузовик Ахмеда. Только теперь в кузове было установлено оружие, — похоже, пулемёт с длинной лентой. И ствол его был направлен на нападавших. Стоявший за пулемётом человек дал по ним очередь, — несколько из них упали, и прежде, чем остальные успели перенести огонь на грузовик, тот скрылся за домом. Казалось, это был первый серьёзный урон, который понесли враги. Дальше смотреть было не на что, нужно было действовать. Прикинув расстояние, Ян вскинул автомат к плечу, прицелился в спину одного из людей в тёмной одежде и нажал на спуск. Как он и планировал, прозвучал одиночный выстрел, — цель упала. За грохотом стрельбы противник, похоже, не услышал этого одинокого выстрела сзади. Если товарищи упавшего и заметили происшедшее, то, вероятно, подумали, что в него попал кто-то из защитников посёлка. Ян услышал выстрел справа от себя, — Джабар. Молодец, тоже одиночным, экономит патроны, у него тоже всего один рожок к автомату. Они оба, кажется, понимали самоубийственность того, что делали, — врагов не просто больше, они наверняка запаслись боеприпасами. Да и у защитников посёлка тоже нет в них недостатка, — раз делились с людьми Дока, — но не у них. Эти мысли мелькали где-то на периферии сознания, а пока Ян выстрелил ещё раз, — и упал ещё один враг. И ещё, — на этот раз, правда, пуля прошла мимо. Зато нашёл свою цель выстрел Джабара. Ещё раз, и ещё… Автомобиль с пулемётом ещё дважды появлялся между домами, и каждый раз очереди скашивали несколько человек из числа, как называл их про себя Ян, бандитов (в конце концов, Джабар сказал, что их целью был грабёж). Те, кто стрелял из автоматов и ружей через окна домов, наносили куда меньший ущерб. В какой-то момент нападавшие поняли, что по ним стреляют сзади. Прозвучал гортанный крик, по всей вероятности, их предводителя, — они начали разворачиваться и стрелять в сторону Яна и Джабара. Те, правда, быстро залегли, используя в качестве укрытия высокий бордюр возле здания, где были установлены насосы. Попасть в них было затруднительно, хуже было другое: у каждого осталось по десятку патронов. И ещё обойма в пистолете Лауры, — она не сделала ни одного выстрела, для пистолета было слишком далеко. Ян удостоверился, что она тоже залегла, и осталась невредима. Пока. — Не стреляй, — сказал он Джафару. — Подпустим их поближе. — А потом? — спросил тот, громко, чтобы Ян услышал, несмотря на приближающиеся звуки выстрелов. И услышал поразительно спокойный ответ: — А потом умрём. — Я попаду в рай. А ты? И твоя женщина? — Понятия не имею. — Ян улыбнулся, прицеливаясь, но пока, действительно, не стреляя. Почему-то в мозгу пульсировала мысль: если уж придётся умереть, то … надо, чтобы ценой было как можно больше убитых врагов. Когда лежишь на земле, за преградой, плохо видно, что происходит вдалеке. А там раздались новые звуки, — не только более интенсивная стрельба, но и что-то вроде боевого клича. Если бандиты намеревались ликвидировать тех, кто стрелял им в спину, а затем вернуться к штурму посёлка, то они крупно просчитались, потому что, увидев, что враг отступает, защитники перешли в контратаку. Несколько десятков человек выбежали из домов и стали преследовать людей в тёмном, стреляя на ходу, а в середине их шеренги ехал автомобиль с пулемётом в кузове, и длинные очереди делали бреши в рядах врага. Нападавшие, судя по всему, такого оружия не имели. Некоторые из бандитов, те, что были ближе к посёлку, разворачивались и начинали стрелять в ответ. Но теперь уже они находились в невыгодной ситуации, поскольку противник находился и спереди, и сзади, а о том, что с одной стороны только трое, и у них нет патронов, конечно, знать не могли. А вот те, кто были ближе к Яну, Джабару и Лауре, хотели как можно быстрее сократить эту дистанцию до нуля. Они тоже видели это укрытие от пуль, и понимали, что возможность воспользоваться им, — это шанс остаться в живых. Вот только троим авантюристам такое соседство вовсе не улыбалось. Бежали они, конечно, не просто так, а стреляли, чтобы не дать высунуться. Но тут, наконец, преимущество было, хотя бы временно, на стороне Яна и его товарищей. Каждый из них сделал по несколько выстрелов, и почти все пули попадали в цель. Враг был уже так близко, что один из тех, в кого попала пуля из пистолета Лауры, упал прямо на бетонный «бруствер». Ян потянул за руку убитого, и тот оказался рядом. — Зачем? — спросила Лаура. Ян молча достал из его сумки два магазина к автомату, один положил рядом с собой, другой протянул Джабару. Теперь они оба могли снова открыть стрельбу по новой волне спасавшихся от очередей из пулемёта людей в тёмном. Неожиданно стрельба прекратилась, а ещё через минуту послышался знакомый звук мотора, и рядом затормозил автомобиль Ахмеда. Сам он выскочил из-за руля, и Ян с Лаурой смогли встать с земли. Только тут они увидели, что Джабару пуля попала в правую ногу, и он подняться не смог. К нему бросились двое, спрыгнувших с кузова, пока пулемётчик водил стволом в разные стороны, — на всякий случай, хотя никто не пытался больше стрелять в них. Эти люди, подумал Ян, лучше окажут помощь своему, вон, тут же начали перевязывать рану. Джабар, скрипя зубами, что-то говорил им на своём языке. Выслушав, Ахмед подошёл к Яну, который закинул за спину автомат, — магазин снова был полупуст, и говорил Лауре, чтобы она не забыла поставить пистолет на предохранитель. Взяв его руку в свои, Ахмед сказал: — Я счастлив, что мой друг оказался воином. — Мы подумали, что, раз в любом случае погибнем, лучше забрать с собой побольше врагов, — усмехнулся Ян. — Что мы будем делать дальше? Извини, но мы там, у себя, к такому не привыкли. — Теперь улыбка его стала виноватой. — Для тебя такое впервые? — удивился Ахмед. — Да. У нас подобного просто не случается. Так вот, когда всё это началось, я как раз говорил Джабару, что наладил это управление. И просил позвать того, кто чинил насосы, чтобы попробовать запустить их. Но прямо сейчас — извини, я не смогу сделать этого. — Да. — Ахмед обратил внимание на то, что у его нового, теперь уже, друга слегка дрожат руки. А девушка вцепилась в его локоть мёртвой хваткой и не отпускает. Им обоим явно не до работы. — У вас есть время? — Да, у меня ещё два свободных от работы дня, — кивнул Ян. — А у тебя … Гарриет? — Ахмеду они представлялись, конечно, теми именами, под которыми их знали в организации Дока. — Тоже. — Они специально подстроили эту поездку под свой рабочий график. В конце концов, всегда возможны задержки, хотя на то, что придётся воевать, точно никто не рассчитывал. — Тогда сделаем это завтра, — принял решение Ахмед. — Если вы согласитесь стать гостями в моём доме. — Машина всё равно у тебя, — рассмеялся Ян, — чего бы ни стоил ему этот смех. — Так что, куда ехать, зависит от тебя. К тому же, нам всегда было интересно, как вы живёте. Мы сочтём за честь принять приглашение. — Тогда садитесь, и поехали. Пока мои люди … уберут здесь всё. Завтра, когда мы придём, чтобы запустить насосы, вы ведь не хотите пробираться среди мертвецов? Антуан Гам снова оказался в конце рабочего дня в кабинете начальника. И снова пытался убедить того в том, что его выводы верны. А тот опять говорил: — Что, сегодня тоже этот Хенриксон? Сколько можно, Антуан? С чего ты так взъелся на него? Плохо, что он так думает … что это заметно, подумал Антуан. Но не подало виду. — Дело не только в нём, сэр. Хотя сегодня его идентификатор не светится нигде в системе. Непонятно, где он находится, как будто его нет в городе. И его подруга, которая служит в полиции, тоже. Конечно, у них выходной, — я проверил, но… — Но, если у них выходной, тогда понятно, чем они занимаются, — улыбнулся начальник. Антуан пожал плечами: — Весь день, и никуда не выходят? Маловероятно, и, если бы они направились к кому-то из них домой, тогда пути идентификаторов можно было бы проследить. А я не смог этого сделать. Конечно, эта Мартинес служит в полиции, и понимает, как это работает, так что может, наверное, придумать, как скрыться от слежения за идентификаторами. Но тогда возникает вопрос: зачем? Люди, которым нечего скрывать, не станут делать это. А ещё… Смотрите, сэр: недавно оказалось, что очередной жертвой убийцы стал Теодор Конради, беглец, который находился на нелегальном положении двадцать лет. Во-первых, он всё это время где-то жил. А где? Только в подземных помещениях. Я сегодня говорил с одним специалистом, он сказал, там много такого, что сам чёрт ногу сломит, и, теоретически, скрываться можно долго. Особенно, если их никто не прочёсывает, и тебя там не ищет. А этого никто не делал… Но, чтобы жить столько времени… Человеку кто-то должен доставлять еду, одежду, кто-то должен его лечить, и всё такое прочее. Это значит, что … должна существовать какая-то организация. Не все её члены на нелегальном положении, им же нужно где-то всё это брать. А теперь подумайте, сэр: организация не может ставить целью просто выживание Конради. Тогда какая у неё цель? А если те рисунки, которые в последнее время причиняли нам беспокойство, — тоже её работа? Что они пропагандировали? Старые времена, когда человек был хищником, стремился всё вокруг себя изменить, испортить. Это — покушение на основы жизни нашего города, да и других тоже. Разве такую цель ставили, основывая его? А теперь это привело к убийствам… В конце концов, убийство Конради не может не быть связано с организацией, которую он возглавлял, или, как минимум, в которую входил. — А Хенриксон тут причём? — спросил начальник. И Антуан Гам вынужден был покачать головой: — Не знаю точно. Но какая-то связь должна быть. По всем показаниям, он похож на того парня, который может иметь отношение к организации, ставящей перед собой такие цели. Слишком уж индивидуалист. — По большому счёту, Антуана раздражало именно это. А может, и то, что к этому парню проявила интерес такая девушка, как Лаура Мартинес. — Это всё как-то связано, хотя пока я не знаю, как. Возможно, в этой организации происходит … ну, скажем, борьба за власть. Убийства могут быть следствием этого, а может быть, есть какая-то иная причина. — Мне кажется, всё это … притянуто за уши, — покачал головой начальник. Но он понимал, что, если вдруг Гам окажется прав, а выяснится, что он зарубил идею, — проблемы начнутся уже у него. А потому следовало принять осторожное решение. — Я разрешаю начать проверку всего этого. Но тихо и ненавязчиво, чтобы никто ничего не заподозрил. Это особенно важно, если девушка служит в полиции… Мне это совсем не нравится. Но проверить можно. Только, чтобы это не отвлекало слишком много ресурсов. Это было лучшее, на что он может рассчитывать в данной ситуации, понимал Антуан Гам. А потому уточнил: — Можно начинать проверку?