– Почем фиалочки? – А вам какую? – торговка с удивлением смотрела на необычного покупателя – обычно фиалки брали женщины. – Вот ампельные, вот сеточка, а вот узамбарские, с бахромой. Чикатило некоторое время разглядывал фиалки, наконец выбрал горшок с нежно-сиреневыми цветами. – Эту. Узамбарскую. Женщина ловко подхватила горшок, завернула в газету. – Хорошую выбрали. Для кого берете? Покупатель снова улыбнулся. – Для жены, Фенечки. Расплатившись, Чикатило забрал завернутый горшок и затерялся в вокзальной толпе. Торговки проводили его взглядом. – Обходительный мужчина, – мечтательно сказала пожилая. – Заботливый, – согласилась цветочница. – А вот мой кобель, – сплевывая семечную шелуху, вздохнула пожилая, – мне отродясь цветов не покупал… * * * – …Таким образом, характер ранений, нанесенных жертве, совпадает с характером ранений, ранее нанесенных несовершеннолетнему Годовикову И., – Горюнов дочитал заключение медэкспертов, отложил его и пробежал глазами по лицам собравшихся на совещании. В кабинете было людно. По одну сторону стола привычно уже расположились члены московской группы под руководством Кесаева. По другую – Липягин и местные офицеры. Во главе стола сидел непривычно мрачный Ковалев. – Спасибо, Олег, – сказал Кесаев и посмотрел на Ковалева, словно предлагая ему высказаться. Но хозяин кабинета отвел глаза, и следователь вынужден был говорить сам: – Таким образом, товарищи, следует признать, что мы с вами шли по ложному следу. Пока мы пытались доказать вину Шеина и Жаркова, настоящий убийца оставался на свободе, и это стоило жизни… Кесаев запнулся, снова посмотрел на полковника. Тот по-прежнему смотрел в сторону, но все же ответил: – Личность погибшей пока не установлена. * * * Автобус притормозил у остановки. С шипением раскрыл двери. Тарасюк, высокий, но слегка рыхловатый парень с дурашливыми глазами навыкате, сидел у окна, упершись лбом в стекло, и смотрел на пассажиров, смешно карабкающихся в автобус. Внимание его привлекла девушка – чистенькая, опрятная, удивительно милая, при этом несколько простоватая. Тарасюк изогнулся, высматривая, как незнакомка входит в автобус. Отлипнув от стекла, он нашел ее взглядом среди зашедших в салон пассажиров. – Осторожно, двери закрываются. Следующая остановка «Гостиница „Московская“», – сообщил голос диктора. Девушка бросила монетку в билетную кассу, отмотала и оторвала билетик, пошла через салон, выискивая свободное местечко. Одно обнаружилось напротив Тарасюка. Тарасюк смотрел на нее с улыбкой. Заметив это, девушка улыбнулась в ответ. Неожиданно парень оскалился, сделал зверское лицо и громко клацнул зубами, словно дикий зверь. Незнакомка от неожиданности вскрикнула, вскочила. Тарасюк, запрокинув голову, расхохотался. Пассажиры смотрели на него с испугом. Девушка поспешно ушла в другой конец салона. Парень гыгыкнул пару раз, зыркнул на какую-то бабку так, что та отвернулась, и снова уставился в окно. * * * Совещание в кабинете Ковалева продолжалось второй час. – Пришел результат анализа мужских выделений с трупа. Если это сперма убийцы, а иного не предполагается, то у нашего преступника четвертая группа крови, – докладывал свежие новости Липягин. – Что нам это дает? – спросил Горюнов. – Это дает нам возможность значительно сократить группу потенциальных подозреваемых, – ответил за Липягина Кесаев. – А у нас уже есть такая группа? – наконец прервал молчание Ковалев. – И кто в нее входит? Все мужчины Ростовской области? – Все половозрелые мужчины Ростовской области, имеющие четвертую группу крови, – поправил его следователь. – Согласитесь, таких значительно меньше. – Вы, Тимур Русланович, сейчас предлагаете иголку в стоге сена искать. И потом, у меня нет сведений по группам крови населения, – хмыкнул полковник. – Значит, будем собирать такие сведения, – спокойно сказал Кесаев. – Как вы это себе представляете? – подал голос Липягин. – Простите, товарищ полковник, но это привлечет внимание, не говоря уже о том, что не даст никакого результата. – Значит, будем работать так, чтобы не привлекать внимания, – все так же подчеркнуто спокойно ответил москвич. – Для начала можно без подозрений брать анализ у всех, кто обращается в медицинские учреждения. Кроме того, опять же не вызывая подозрений, можно собрать сведения по воинским частям, высшим учебным заведениям и другим организациям, в которых предусматриваются плановые медицинские осмотры. Далее, можно ввести обязательный анализ для лиц, имеющих водительские права. – Тимур Русланович! – раздраженно воскликнул полковник. – Вы вообще понимаете, сколько времени и средств потребуется на подобную операцию? – Александр Семенович, сколько лет продолжаются убийства в области? – спросил Кесаев. – Уже потрачено огромное количество времени. И с тех пор, как мы здесь, прошло тоже немало времени, а мы с вами, простите, только на месте топчемся. Так что не надо считать время и средства. Придется ударно потрудиться. Ковалев нахмурился, сжал кулаки. – Это вы верно подметили, товарищ полковник. Работать надо! Мы-то тут не работаем. Даешь пятилетку в три года! Взгляды Ковалева и Кесаева встретились. Повисла напряженная тишина. Витвицкий, как школьник, поднял руку. – Разрешите, товарищ полковник! Кесаев кивнул. Психолог поднялся из-за стола. – В момент убийства девушки Шеин и Жарков находились в камере… Соответственно… они не могли быть причастны к убийству. У них ведь алиби. Их надо отпустить. – Да погоди ты, капитан! – рявкнул Ковалев. – Все б тебе отпускать. Отпустить всегда успеем. Мало ли что может произойти? – А что может произойти, Александр Семенович? – с вызовом спросил Витвицкий. * * * Автобус, в котором ехал Тарасюк, прибыл на остановку, находившуюся рядом со зданием УВД. Парень первым вышел из салона, издали плюнул в урну, попал и опять рассмеялся. Он направился к большому, серому, похожему на готический замок зданию, поднялся по ступенькам и застыл перед табличкой. Долго и внимательно, шевеля толстыми губами, читал: «МВД СССР. Управление внутренних дел по Ростовской области». Тарасюк вошел в двери УВД, огляделся в прохладном, гулком вестибюле и решительно двинулся к дежурному офицеру. Остановившись напротив, пристально посмотрел на него. – Вы что-то хотели? – спросил дежурный. – Мне нужен самый главный, – с вызовом сказал Тарасюк. – Кто здесь самый главный? – По какому вопросу? – спокойно поинтересовался мужчина на посту, видавший на своем веку всякое. – У меня важные сведения про убийство. – О каком убийстве идет речь? – все так же спокойно спросил дежурный. – В Новошахтинске. Где глаза выкололи. Офицер подобрался, словно волк перед прыжком, наклонился через стойку. – И какие же у вас сведения? Парень улыбнулся той самой звериной улыбкой, которой он напугал девушку в автобусе. – Это я убил, – хрипло сказал он и протянул мужчине руку, раскрыв ладонь.