Маша, закусив губу, наблюдала, как он воюет с замком, а потом нерешительно протянула ему ножницы. – Может, просто разрезать? Артем покачал головой. – Нет. Ты представляешь, что Сундуков после этого с нами… Договорить он не успел. Возле дверей грянул такой взрыв, что Пышкина выронила ножницы из рук. Друзья подняли головы. На пороге, испуганно хлопая глазами, застыл Толя Зябликов. – Ты что, спятил? – возмущенным фальцетом пискнул он. – Так… Так и убить можно! Из-за его спины в класс заглядывал Сундуков. Артем тут же вскочил с пола, делая вид, что просто завязывал шнурки. Первая попытка добыть книгу провалилась. Друзьям пришлось временно отступить. Глава 11 Слишком тихо, слишком громко – Ты как? Нормально спустился? – встревоженно спросила Пышкина, когда Артем вышел из подъезда. – Судя по куртке – нет, – пробормотал Мелкий, пряча нос в шарф. Артем осмотрелся. На его левом рукаве сизой бахромой повисла паутина. По животу деловито семенил паук. Санька отбросил его в сторону и покачал головой. – Отраву убери. А то соседи увидят из окон и поймут, кто каждое утро «Дихлофосом» балуется. Артем поспешно убрал флакон в рюкзак. Каждый его выход из дома в последние дни напоминал вылазку на поле боя. Пауки взяли его квартиру в осаду, заполонив собой весь подъезд. Восьминогие твари – от малышей, размером с маковое зернышко, до уродливых длиннолапых гигантов размером с большую монету – обитали в каждом углу. С потолка гирляндами свисала паутина, и, поднимаясь к себе домой, жильцы гневно цокали языками или брезгливо морщились. Мать Артема, вооружившись совком и веником, пошла на захватчиков в атаку, но ее труды не увенчались успехом. Подъезд, тщательно вычищенный и проветренный, к утру снова напоминал пыльный сарай. Артем ходил в школу, отбиваясь от нападающих «Дихлофосом». Однако долго так продолжаться не могло. Этим утром он обнаружил паука у себя в тарелке. – Кажется, если мы не добудем книгу сегодня, домой я могу не приходить, – пробормотал Артем. – В моей кровати будут спать пауки – точно вам говорю. – Тогда заночуешь у Саньки, – утешил его неунывающий Мелкий. – Его мама тебя знает, так ведь? Думаю, она не откажет… – А с чего это у меня, а не у тебя? – перебил его Санька. – Познакомишь Темыча со своими родителями, и дело в шляпе. Скажешь, что он твой лучший друг. И эти тоже. Для них в вашей квартире место найдется? Артем не понимал, о ком идет речь, пока не посмотрел вниз. К его ногам темной лужицей стекались пауки. То ли в подъезде такой ораве стало тесно, то ли его дела и правда шли все хуже, но расставаться с ним твари не собирались. Охнув, Артем принялся давить их ногами. Санька буркнул что-то сквозь зубы и оттащил его в сторону. – Бесполезно – их только больше становится. Пойдем в школу. Может, по пути что-нибудь придумаем. Шагая рядом с Артемом, Пышкина взволнованно заламывала руки, но хранила молчание. Дождаться от нее каких-либо советов, кроме «Извинись перед Веней», было невозможно. Санька, наморщив от напряжения лоб, бормотал одно и то же: «Нам нужен новый план, новый план, новый план». В какой-то момент Артем перестал его слушать и очнулся лишь возле гардероба, когда друг пихнул его в плечо, задавая какой-то вопрос. – Что? – переспросил Артем, ошалело тряся головой. Санька сказал что-то еще. Из всей фразы Артем уловил только слово «кроссовки». – Какие кроссо… Точно, сегодня же физкультура! Совсем из головы вылетело! Друг бросил на него подозрительный взгляд и что-то пробормотал. Пышкина шлепнула его по спине толстеньким кулачком и завопила: – НЕ ОБЗЫВАЙСЯ! – Что он сказал? – снова переспросил Артем. Санька посмотрел по сторонам и неожиданно завопил: – НАЗВАЛ ТЕБЯ СТАРЫМ, ВЫЖИВШИМ ИЗ УМА ИДИОТОМ – ВОТ ЧТО!!! Артем обалдело посмотрел на него и тоже ударил кулаком. – Спятил? – Ни капли! Просто проверял, как у тебя со слухом. Вижу, что не очень. Еще что-то новенькое есть, о чем мы должны знать? Санька оттащил его к окну – подальше от бдительного взора гардеробщицы – и начал пристально разглядывать. Пышкина тоже подошла ближе. – Смотри! – Маша указала пальцем на его лоб. – Морщина! – Нет там ничего! – запротестовал Артем, ладонью зачесывая челку как можно ниже. – Вам показалось. – Дать зеркало? – Санька угрожающим жестом сунул руку в карман. – Не надо! И хватит на меня пялиться! Я не статуя в музее! Артем отшатнулся от друзей и принялся еще яростнее зачесывать волосы. Его сердце гулко стучало. Он был прав! Книжку Сундукова следовало достать как можно скорее, иначе через пару дней он и в самом деле превратится в старую развалину, не помнящую собственного имени. Кто как обзывается, тот сам так называется, так там было? Таким был план отличника? Ладошка Пышкиной легла Артему на плечо. – Не переживай – сегодня мы начнем решительное наступление. Да, мальчики? – Она с надеждой оглянулась на Саньку и подошедшего к ним Мелкого, но, не заметив на их лицах особого энтузиазма, рассерженно топнула ногой. – Придумайте вы что-нибудь, наконец! Друзья переглянулись, удивленно вскинув брови. Такого пыла от молчаливой Пышкиной, помешанной на блестках и сладких булочках, не ожидал никто. Санька издал нечто, весьма отдаленно напоминающее смешок, и подмигнул Артему. – Когда дама так просит, остается только послушаться. В конце концов, какая разница, кто нас убьет: она или Сундук? Артем посмотрел в сторону лестницы, ведущей к их классу, и кивнул. Терять ему и в самом деле было уже нечего. – Тогда сегодня играем без правил, да? – уточнил он. – Делаем что взбредет в голову? – А мне уже взбрело, – ответил Санька, кровожадно потирая руки. – Дождись физ-ры. Книга будет у тебя в руках раньше, чем Циркуль просвистит начало матча. Пышкина толкнула его в бок с такой силой, что он едва не полетел на пол. Санька ошалело оглянулся. – Что за… В двух шагах от них по коридору шествовал Веня. Санька выкрикивал свои обещания так громко, что сомнений не оставалось: отличник слышал все до последнего слова. Утро тянулось медленно, будто часы кто-то смазал клеем. Артем не слушал учителей – это не удалось бы ему при всем желании, потому что те говорили так тихо, что разобрать можно было только одно слово из трех. Неужели он и в самом деле глохнет? Это, пожалуй, будет хуже седины и морщин вместе взятых. Артем прижал ладони к ушам, потом отнял их – разница была небольшая. Все вокруг него словно сговорились шептаться. Скорее по привычке, чем в надежде заметить что-то важное, он продолжал наблюдать за Веней. Тот вел себя как обычно. Тянул вверх руку, отвечая на какие-то вопросы. Бисерным почерком записывал что-то в тетрадь. И – главное – не расставался со своей проклятой книжонкой. У Артема возникло подозрение, что отличник и спать ложится с ней в обнимку. – По-моему, единственный способ получить книгу – выхватить ее у Сундукова из рук и бежать куда глаза глядят, – шепнул он друзьям, когда компания заговорщиков собралась в столовой. – Других идей у меня нет. – Начнется физкультура – и он расстанется со своими заклинаниями как миленький, – заверил друга Санька, яростно орудуя вилкой. – Подожди полчаса, и мы тебя расколдуем. Лампы в столовой неуверенно мигнули, зажглись на мгновение и снова погасли. В наступивших сумерках лица друзей приобрели серый цвет. Все четверо, как по команде, посмотрели на разместившегося возле дверей отличника. Какой-то девятиклассник сграбастал с его стола шоколадный батончик и, оглушительно гогоча, удалялся прочь. Его дружки корчили Сундукову рожи. Мелкий, тихо охнув, принялся сползать со стула. – Все в укрытие! Кажется, сейчас будет взрыв. Пышкина изо всех сил вцепилась в столешницу, Артем напрягся, ожидая, что наглецов настигнет по меньшей мере торнадо. Ничего не случилось. Старшеклассники ушли как ни в чем не бывало, а Веня продолжил копаться в своей тарелке. На лице Саньки было написано глубочайшее возмущение.