– Пока она не переплетается с жизнью пропавшей женщины, так что вы можете оказать помощь либо добровольно, либо проехав в полицейский участок, где вам будет устроен официальный допрос. Выбор за вами. – Ладно. Что вы хотите узнать? – Ник закатал рукава. – Когда вы в последний раз общались с миссис Данвуди? – Мы встретились за чашкой кофе примерно за неделю до ее похищения. – И как бы охарактеризовали состояние ваших отношений с ней на тот момент? – спросил Барда. – Состояние наших отношений? Вы спрашиваете, трахались ли мы с ней? – Видимо, да. Барда явно был раздражен. Конни чувствовала то же самое. – Тогда уже нет, хотя раньше и трахались. Я познакомился с ней через Дарпану, затем мы встретились еще раз на благотворительном ужине. Она скучала, а я вышел, чтобы купить сигарет, вот она и пошла со мной. После этого мы несколько раз встречались. – Значит, это было не просто одно свидание? – уточнил Барда. – Мы встречались в номерах отелей, пару раз у меня. Мы не могли пойти к ней… думаю, мне не надо объяснять почему. – А кто платил за отели? – поинтересовался Барда. – Она. Наличными. Думаю, она не хотела, чтобы об этом узнал ее муж. – Миссис Данвуди когда-нибудь говорила вам, что у нее какие-то неприятности или она беспокоится, поскольку за ней следят? – спросил Барда. – За все время она сказала мне только одно – что, если ее муж что-то узнает, он ее убьет. Он один из этих типов, которые учились в дорогих частных школах-интернатах, играют в регби и не желают, чтобы кто-то дотрагивался до их собственности, как будто их жены – это что-то вроде их новых машин или яхт. Если честно, когда я услышал, что она пропала, у меня была мыслишка, что тут как-то замешан ее муж. Справедливости ради должен сказать, что лично мне бы не хотелось, чтобы моя жена крутила хвостом за моей спиной. – Значит ли это, что вы женаты? – спросила Конни. Ник повернулся к ней и вздернул подбородок: – А что, я вас интересую? – Похоже, исчезновение миссис Данвуди не огорчило и не обеспокоило вас. Ее похищение вам безразлично? – спросила Конни. – К тому времени она уже дала мне от ворот поворот. Вы что ожидали, что я буду сидеть и плакать? – Вы злились на нее из-за этого? – продолжала Конни. – Вы что, пытаетесь шить мне дело? – Нет, мистер Боулзер, не пытаемся. Вы говорили кому-нибудь о вашей связи? Такому человеку, который мог бы застать миссис Данвуди врасплох и настоять на том, чтобы она поехала куда-то, чтобы с ним поговорить? – Нет, об этом никто не знает. – Ник сложил руки на груди. – Вообще ни один человек? – не унималась Конни. – Ну, видимо, кто-то все-таки знает, раз вы нашли меня. Кто бы это мог быть? – Боюсь, мы не можем раскрыть эту информацию, но, судя по всему, если кто-то узнал о вашей связи не от вас, то, возможно, он узнал об этом от самой миссис Данвуди, – сказал Барда. – Хм… Она не была счастлива, это я знаю точно. Да, у нее были деньги, и большой дом, и семья, но она всегда чувствовала, что ей чего-то не хватает. Может быть, она просто сбежала и не хочет, чтобы ее нашли. – Понятно, мистер Боулзер. Возможно, нам понадобится поговорить с вами еще раз. Я бы попросил вас вспомнить даты и время ваших встреч с миссис Данвуди и предоставить нам распечатки ваших телефонных звонков, которые могут иметь отношение к делу. Я отправлю полицейских, чтобы они сняли с вас показания. – А не могу ли я просто явиться для этого в участок? – Ник подался вперед, на этот раз держа ноги вместе. – Это было бы проще. Ведь у меня есть отношения с женщиной. – Как же ей повезло, – заметила Конни. – Конечно, – сказал Барда и протянул Нику визитную карточку. – Позвоните мне, и я все устрою. Но я рассчитываю, что вы свяжетесь со мной до конца завтрашнего дня, иначе вам придется дать показания у вас дома. Ник не стал утруждать себя прощанием, а просто вышел, даже не придержав дверь. – Значит, это не было чем-то разовым, – прокомментировала Конни. – Бедная Дарпана. – Да уж. Но, похоже, это еще один тупик. Даже если муж Элспит и пронюхал о ее интрижке, на время ее похищения у него железное алиби, и его горе кажется мне искренним. Он регулярно ездит в заграничные командировки, так что думаю, ей было нетрудно скрывать свою связь. У них есть няня, присматривающая за их детьми. Так что у Элспит было достаточно свободы. – Все в убийстве Анджелы было так или иначе связано с тем, что она была безупречна как жена и мать. На первый взгляд Элспит кажется такой же. Примерно тот же возраст, счастливый брак, двое детей. Раз у нас вырисовывается профиль человека, который либо хочет, чтобы такая женщина принадлежала ему, либо желает осквернить женщину, обладающую такими достоинствами, то он никак не может знать о Нике Боулзере. Барда встал: – Мне надо решить, что из этого следует сообщить мужу Элспит. – Ничего, – сказала Элспит. – Ни единого слова. – А вам не кажется, что у него есть право знать? Это может иметь отношение к делу. – Да, может, но я очень в этом сомневаюсь. Ник Боулзер идиот, и женский пол заслуживает мужчин получше, но он не мог причинить вреда Элспит. Он слишком ленив. Если вы сообщите о нем мужу Элспит, тот наверняка расскажет об этом своим родителям, или другу, или адвокату – список бесконечен. И если эта информация утечет, если о ней пронюхают СМИ, то та единственная вещь, которая помогает Элспит оставаться живой, – тот факт, что убийца идеализирует ее, – накроется медным тазом. Полагаю, что именно этот факт и поможет нам найти ее. Глава 18 На ковролин капала кровь, но Мэгги и Элспит это не волновало. Пальцы их были изранены и стерты. Они сделали перерыв и попытались засунуть висящий на проводах светильник обратно в полость на потолке, обкрутив провода вокруг взятой с кухни деревянной ложки и втиснув ее в дыру. Получилось неаккуратно, все было бы обнаружено даже при самом беглом осмотре, но это было лучше, чем когда лампа просто болталась на проводах. Убрав осыпавшуюся штукатурку и поев сыра с крекерами, Элспит и Мэгги вернулись к работе над полом. Пока что они не обнаружили болтающихся половиц, и им пришлось еще раз передвинуть мебель, чтобы расширить поиски. Наконец нашлась одна половица, от которой откололась длинная щепка, так что сбоку от нее образовалась щель, достаточно широкая для того, чтобы Элспит могла засунуть в нее пальцы и потянуть. Но не прямо сейчас, не в нынешнем своем состоянии. Одна большая заноза, попадание в рану инфекции – и без доступа к медицинской помощи и антибиотикам им придется беспокоиться не только из-за Фергюса. Использовав два посудных полотенца, Мэгги осторожно забинтовала кисти Элспит и заправила концы полотенец над ее запястьями. – Я не хочу давать тебе ложную надежду, – сказала Элспит. – Что бы ни находилось там, внизу, там будут балки, возможно стальные, а также утеплитель и всякие железки. Скорее всего, это просто еще один тупик. – Мы и так уже в тупике, – ответила Мэгги. – Это верно. И да, не забывай, что под нами находятся собственные апартаменты Фергюса. Если производимый нами шум побеспокоит его и он придет сюда в ярости, просто иди и ложись в кровать. Сделай вид, что ты все время спала. – Как вы думаете, что из этого он может слышать? – спросила Мэгги, вдруг перейдя на шепот. – Когда я взбегала сюда, то посчитала, там было два лестничных пролета. Мы находимся на самом верху. Интересно, доносится ли производимый нами шум до первого этажа? – Может быть, и да. Думаю, скоро мы это узнаем. Фергюс обычно приходит ко мне по вечерам, так что, возможно, днем его не бывает в доме. Ты готова пойти на такой риск? – Это лучше, чем ничего не делать. – Согласна, но все равно давай постараемся работать как можно тише. Если мы произведем громкий шум, надо будет остановить работу и послушать, не идет ли он к нам, хорошо? – Хорошо, – согласилась Мэгги. Элспит опустилась на колени рядом с расколотой половицей и втиснула пальцы в щель, осторожно и достаточно глубоко, чтобы их можно было согнуть, но костяшки все равно не влезли и остались на поверхности. Упираясь коленями в пол, она рванула доску. Та заскрипела, выгнулась, но не поддалась. Элспит попробовала опять. Еще скрип, и от края доски отделились щепки. Но больше ничего. – Давайте я помогу, – предложила Мэгги и, встав на колени за Элспит, обхватила руками ее грудь. – На счет три. Раз, два, три! Мэгги потянула, половица громко треснула, как полено в костре, и девочка отлетела назад. Элспит плюхнулась на задницу, держа в руке маленькую деревяшку. Она торжествующе помахала ей: – Получилось! Теперь работать станет легче. Элспит и Мэгги с еще большим воодушевлением принялись отдирать доску, которая уже начинала гнить, но пока держалась. Наконец она поддалась, и на ее месте образовалась черная дыра длиной фута четыре и шириной примерно в пять дюймов. Они попытались отодрать и соседние доски, чтобы расширить дыру, но те оказались прочнее. – Не может быть, чтобы тут была только одна гнилая половица, – сказала Элспит. – Наверняка есть и другие. Надо отодрать побольше ковролина. – Подождите, – отозвалась Мэгги. – Я могу засунуть в это отверстие ногу и бить ею по какой-то из этих досок изнутри. И в конце концов она поддастся. Девочка убежала и вернулась, держа в руках кроссовки в розовую и белую полоску. – Он купил мне кроссовки. Каков идиот, – объявила она. Надев кроссовки, Мэгги просунула в щель правую ногу и завела ее под конец соседней половицы. – Тут достаточно места, чтобы согнуть колено. Идите сюда и подержите меня.