Фриллу нравилось говорить и думать, что банк приносит прибыль, потому что он понимает людей, с которыми живёт на этой земле. И вот теперь, оставив опущенной зелёную штору, он открыл сейф, достал металлический ящичек и перешёл с ним к столу. Разложив перед собой бумаги, банкир долго и внимательно их изучал — всё это были долговые расписки и поручительства, и на всех стояла короткая и энергичная подпись одного человека. Кейт Кэнадей. Что будет со всем этим, если давняя вражда между владельцами «Колючки» и «Полумесяца» приведёт к открытой схватке? Такая возможность существовала и раньше, угрюмо признал Фрилл. Теперь, с появлением этого чужака, Локхарта, опасность резко возросла. Тяжело вздохнув, Фрилл вернул документы на место и поставил ящичек в сейф. Вечер, он знал это наверняка, был безнадёжно омрачён самыми мрачными предчувствиями. Фрилл знал Алека Вэггомана и Кейт Кэнадей давно, ещё с той далёкой поры, когда они, все трое, были молодыми. И вот их давнему знакомству, всем этим чистым, светлым и дорогим его сердцу воспоминаниям грозит трагический конец. Что он может сделать? Что может сделать банк? Он не знал. * * * Незадолго до закрытия почты Том Куигби получил письмо из Рокстона — от шерифа Джонсона. Стоя на дощатом тротуаре, он развернул бумажку и пробежал глазами короткое сообщение. Потом перечитал его уже внимательнее. «Дорогой Том! Возможно, ты уже слышал, что я арестовал по подозрению в убийстве некоего Уилла Локхарта, имевшего стычку с людьми Вэггомана у солёного озера, а позже подравшегося с управляющим «Колючки» в Коронадо. Передравшись сюда, он снова оказался замешанным в драку, вскоре после этого второго её участника нашли мёртвым. Им оказался некий Крис Болдт. Он был пьян. Локхарт утверждает, что не встречался раньше с Болдтом. Доказать обратное я пока не могу. А можешь ли ты? Так или иначе, мисс Кэнадей заявилась ко мне с предписанием, выданным судьёй Вандигером, и вытащила Локхарта из тюрьмы. Мало того, она ещё и забрала его с собой в «Полумесяц» и сделала своим управляющим. Ничего хорошего я от этого не жду. Если что случится, неприятностей не оберёмся. Постарайся по возможности не допустить худшего. Если заварушка всё же начнётся, дай мне знать». Выругавшись негромко, но от души, Том сунул письмо и карман и продолжил путь в мрачных раздумьях. Чужак, даже один, размышлял он, способен причинить немало неприятностей. А когда чужак столь хладнокровен, силён и опасен, как этот самый Локхарт, когда с ним уже обошлись не по справедливости люди Вэггомана, и когда за ею спиной поддержка такой женщины, как Кейт.... что ж, опасения шерифа вполне обоснованны. Что касается помянутого в письма Болдта, то его Том Куигби не знал. Правда, бармен в салуне Макграта вроде бы вспомнил какого-то Болдта и даже отозвался о нём не самым лучшим образом, но связать его с Локхартом не смог. В городе уже ощущалось нарастающее напряжение, нечто напоминающее то, что бывает с приближением бури, когда над пиками нависает чёрная туча, а где-то вдалеке ворчит сурово гром. Владельцев «Колючки» и «Полумесяца» здесь знали все, а Локхарта горожане успели увидеть в действии. — Если начнут стрелять, — поделился своими мыслями невысокий фермер по имени Уэбб, — сюда потянутся головорезы от Льяно до Тусона. А тут ещё апачи под боком. Нам в большой войне не выжить. И он был прав. По эту сторону хребта единственным представителем закона был Том Куигби. Всерьёз его принимали далеко не все. Особенно на ранчо «Колючка». Но и отступать он не собирался — техасское упрямство не позволяло. Ключевые фигуры во всём этом деле — Алек Вэггоман и Локхарт. Подумав, Куигби решил навестить обоих поутру и предупредить каждого. Может быть, самое страшное ещё удастся предотвратить. * * * Утром следующего дня, когда Том Куигби уже покинул Коронадо, Барбара встретила на Мейн-стрит Фрэнка Дарраха. Заметив её, он помахал в ответ и торопливо пересёк улицу. Едва Фрэнк оказался рядом, как Барбара сразу поняла — ночь у её жениха выдалась бессонная. — Куда собралась? — поинтересовался он с улыбкой, имея в виду её юбку для верховой езды. — Еду к Кейт, — ответила небрежно девушка, чувствуя себя виноватой. Что бы сказал Фрэнк, если бы узнал, что невеста собирается разговаривать с Кейт о нём самом. — Мне, может быть, тоже придётся уехать. Нужно повидать твоего дядю. — Я подожду, — тут же, не подумав, предложила Барбара. Фрэнк замялся, потом покачал головой. — Нет, не надо. Я, наверно, ещё не скоро. Может быть, через несколько часов. — Он взял её за руку, со значением сжал пальцы. — Ты так чудесно сегодня выглядишь. — И, словно не сдержав чувств, глухо добавил: — Дорогая, ждать так тяжело. Позже, уже выезжая из города, Барбара невольно задумалась над тем, почему столь страстное, нетерпеливое признание вызвало у неё смутное ощущение беспокойства и отчуждённости. Чувство вины терзало её до тех пор, пока чалый не подошёл к броду и не опустил морду в холодную, чистую воду Китайского ручья. Уже в следующую секунду мерин встрепенулся, и Барбара, подняв голову, увидела выехавшего из-за кустов всадника на крупном, мышиной масти муле. Рыжие волосы и торчащие бакенбарды помогли вспомнить. Она видела этого человека с Локхартом в соляной лагуне, он ещё провожал её к роднику. И звали его Чарли Юилл. Судя по широкой ухмылке он тоже её вспомнил. — Похоже, мэм, мы с вами только у водопоя и встречаемся. Барбара рассмеялась, напомнив себе, однако, об осторожности — как-никак Чарли был человеком Локхарта. Между тем он водрузил на голову шляпу с обвислыми полями и, продолжая улыбаться, вытянул руку. — Вон там какое-то каменное строение. Без окон. И никого поблизости. Дверь железная, надёжный запор да ещё два замка. Вы не знаете, мэм, что это такое? Глава 16 Напившись, чалый вышел из воды и остановился рядом с миролюбиво настроенным мулом. Барбара рассмеялась. — Строение, о котором вы спрашиваете, всего лишь пороховой склад, — объяснила она. — Фрэнк Даррах, которому принадлежит склад в Коронадо, предпочитает держать порох здесь. По крайней мере, в случае взрыва ущерб будет не так уж велик. — И почему только я сам не догадался? — развёл руками Чарли. — Вы ещё работаете на Локхарта? Он посмотрел на неё немного удивлённо. — Какая ж может быть работа, мэм, если его держат в рокстонской тюрьме? — Локхарта выпустили, и сейчас он уже управляющий в «Полумесяце». Новость явно застигла Чарли врасплох. — Выпустили? — недоверчиво повторил он. — Да ещё и управляющим взяли? Барбара кивнула, и по его губам скользнула едва заметная улыбка. — Ну, тогда, может быть, у него и для меня работа найдётся? А как мне добраться до этого самого «Полумесяца»? — Я туда и еду. Чарли развернул мула, и дальше путь продолжили вместе. Интересно, думала Барбара, тайком посматривая на спутника, что он делал в кустах, когда она подъехала к броду. — А вы были в Рокстоне, когда его арестовали? — осторожно спросила она. Чарли ответил после короткой паузы, словно решал, стоит ли говорить правду. — Да, в Рокстоне. — По-вашему, он действительно убил того человека? На этот раз ответ последовал сразу. — Конечно, нет, — фыркнул Чарли. — Просто не мог. Мыс ним гуляли по городу. Только вот шериф не захотел поверить. — Так вы оставили Локхарта в тюрьме? — вырвалось у Барбары. — Угу. А то ведь шериф и меня бы за решётку засадил. — Он задумчиво посмотрел на неё. — И как же так случилось, что Локхарт не только вышел, но и работу на ранчо заполучил? — Освобождения добилась хозяйка «Полумесяца», мисс Кэнадей. — Вот как? — заулыбался Чарли. — А что, может, мне тоже понравится жизнь ранчеро. Если новый управляющий подберёт для меня какое-нибудь занятие. Барбара уже не сомневалась, что Локхарт возьмёт своего приятеля без лишних вопросов, и не оставлявшее се с момента встречи смутное беспокойство окрепло. А если за ними в «Полумесяц» потянутся и другие чужаки? Он искоса взглянула на Чарли. Тот ехал молча, поглощённый какими-то своими мыслями, и совсем на псе не смотрел. Растревоженная, Барбара решила как можно скорее откровенно поговорить обо всём с Кейт. А ещё ведь есть Алек Вэггоман. И какой будет его реакция на известие о том, что управляющим «Полумесяца» стал Локхарт? * * * Солнечный свет струился в восточные окна кабинета, по которому, не находя себе места, расхаживал Алек Вэггоман. Через открытую дверь вливалась свежесть нового дня. Алек вышел на веранду, и раскинувшийся перед ним мир, мир, скрытый мутной дымкой, как будто сделал шаг навстречу. Как будто. На самом же деле всё это великолепие, вся эта протянувшаяся до далёкого горизонта красота были ясны и чисты только в памяти. Живой, ноющей памяти.