«Потому что хочет меня защитить. Всегда. Даже от самого себя». – Боже… – Я провела руками по косичкам, дернула за них, пытаясь удержаться от слез. – В последнее время ты не приходила в Хижину, – тихо произнес Миллер. – Знаю. Я… плохо себя чувствовала. – Но сейчас тебе лучше? – Он смотрел на меня так, словно мог заглядывать в людские сердца, чтобы потом сложить из увиденного песни. – Не совсем, – призналась я, думая о мамином приезде. – Но я пытаюсь с этим справиться. Он чуть улыбнулся. – Лишь это мы и можем сделать, правда? Я кивнула и положила голову ему на плечо. Время тянулось. От сидения на холодном линолеуме у меня занемела задница. Наконец дверь рядом с нами открылась и в коридор вышли Винс и Линн Макнамара. Я знала их с детства, в лучшие времена, когда они были счастливы и любили друг друга. Теперь, усталые, в помятой рабочей одежде, они походили на адвокатов, бьющихся на противоположных сторонах дела. Мы тут же поднялись на ноги, и Винс грустно улыбнулся. – Привет, Миллер. Шайло. Здорово, что вы пришли. – Но уже поздно, – вмешалась Линн. – Вайолет нужно отдохнуть. – С ней все в порядке? – спросила я. – Что случилось? – На тренировке по футболу она врезалась в другого игрока и получила сотрясение мозга, – проговорил Винс. – Говорят, все будет хорошо. Но ее решили оставить здесь на ночь. Просто в качестве меры предосторожности. На меня накатило облегчение, и я ощутила, как ослабли ноги. Миллер же стоял неестественно прямо. – Я не уйду, – твердо заявил он. – Я хочу ее увидеть. Линн вздохнула. – Уже поздно… – Ей это не повредит, – вставил Винс. – Несколько минут. Они же приехали сюда. Линн бросила на него раздраженный взгляд. – Сейчас даже не время посещений. Они могут вернуться… – Я не уйду, – повторил Миллер. – И мне все равно, сколько сейчас времени. Если придется, я останусь здесь на всю ночь, чтобы ее увидеть. Прозвучавшее в его голосе беспокойство напомнило мне о Ронане. Он так же разговаривал со мной. «И Миллер любит Вайолет». На меня нахлынуло странное ощущение, нечто среднее между эйфорией и тошнотой. Чтобы чем-то себя занять, я полезла в сумку за телефоном. Я позвонила Биби и сказала ей, что с Вайолет все в порядке. – Я так рада, милая. Но уже поздно. Мне будет спокойнее, если ты вернешься домой. Я проверила, как обстояли дела с посетителями. Линн Макнамара уходить не собиралась. Впрочем, как и Миллер. Вайолет была в хороших руках. А я вдруг ощутила себя изможденной. Выжатой как лимон. – Я уже ухожу. Люблю тебя, Биби. – Я повесила трубку и повернулась к Миллеру: – Биби хочет, чтобы я вернулась домой. С тобой все будет в порядке? – У меня все отлично, – проговорил он. – Впервые за долгое время. Я улыбнулась. – Я вернусь утром. Передай Вайолет, чтобы выздоравливала, или я надеру ей задницу. * * * Время посещений начиналось в одиннадцать утра. Я постучала в дверь палаты Вайолет и заглянула внутрь. Она уже проснулась, и при виде нее сердце наполнилось радостью. На лице Вайолет блуждала странная, но очаровательная улыбка. – Ты одета? Когда Вайолет увидела меня, от ее безмятежности не осталось и следа. Девушка широко улыбнулась. – Шай! Услышав в ее голосе воодушевление, я рассмеялась: – Должно быть, тебе дают здесь сильные лекарства. – Здесь Миллер. Он просто пошел в кафетерий за кофе. – А-а. Тогда это все объясняет. – Я склонилась над кроватью и обняла Ви так крепко, как только осмелилась. – Ты ведь в порядке, правда? – Все хорошо. Впервые за долгое время. – Вчера вечером Миллер сказал почти то же самое, – проговорила я, опускаясь на стул рядом с кроватью. Вайолет просияла, и я заметила, как вспыхнули ее щеки. – Правда? – Я так понимаю, вы с ним все выяснили? – В конце концов. Это даже забавно. Отношения родителей разваливаются, с деньгами на колледж полная неразбериха. Но я чувствую, что нахожусь именно там, где должна быть. С Миллером. И я так счастлива. Я ощутила внутри укол ревности. – Я рада, Ви. Правда. И даже не стану напоминать, что говорила тебе об этом. Пусть и прошло целых четыре года. Вайолет рассмеялась. Даже лежа на больничной койке, она просто светилась. – Это был долгий путь. Ты просто не поверишь, но прямо перед тем, как я получила по голове, Ривер Уитмор пригласил меня на выпускной бал. – Она замолчала, ожидая моей реакции. – И я согласилась. Я хлопнула себя по лбу. – Детка… – Знаю! – все еще смеясь, проговорила она. – Просто по-дружески. Но с Миллером все было непонятно. К тому же я устала ощущать, что не могу контролировать свои чувства. – Понимаю. – Я натянуто улыбнулась. – А Миллер знает? – Знает. Мы обо всем рассказали друг другу. Теперь я чувствую себя так, будто снова могу дышать. Внутри вновь шевельнулась ревность, на этот раз сильнее. «Вайолет намного храбрее меня…» Подруга понимающе усмехнулась. – Итак. Ты в последнее время часто бывала в Хижине? – Что ты сказала? – Ты меня слышала. Может, дело в том, что я безумно счастлива. И хочу, чтобы ты тоже это почувствовала. Но… вы с Ронаном? – М-м-м… Опустив глаза, она принялась теребить больничное одеяло. – Я знаю, ты не любишь о таком говорить. За все те годы, что мы знакомы, ты никогда не упоминала о мальчиках. – Я никогда не рассказывала тебе, что со мной происходит, Ви. Прости за это. – Не извиняйся. Я просто понимаю, что ты скрытный человек. И уважаю это. Но порой задаюсь вопросом… не случилось ли с тобой нечто плохое. Что связано с мальчиками.