– Как бы то ни было, я рада. Он тебе подходит. – Не стоит… об этом говорить. Мы не связываем себя отношениями. Она поджала губы и налила мне стакан апельсинового сока. – Ты все время это твердишь. И все же провела с ним большую часть ночей на этой неделе. До рассвета. – Мы гуляем не вдвоем. Мы встречаемся с друзьями, – пояснила я. – И Вайолет тоже. Мне удалось убедить ее прийти сегодня вечером, чтобы помириться с Миллером. – Молодец! Ты словно маленький купидончик. Если бы ты еще смогла нацелить этот лук со стрелой на себя… Она шлепнула меня по попе и рассмеялась. – Для такого раннего утра ты в слишком хорошем настроении. Вчера мне ничего не присылали по почте? – спросила я, отчаянно желая сменить тему. – Пока нет, милая. – Черт. Я подала прошение на ведение предпринимательской деятельности и запрос на получение разрешения на торговлю и теперь ждала ответа от городских властей. Если я получу положительный ответ, то стану на шаг ближе к собственному магазину. – Хотелось бы узнать, дадут ли мне разрешение до того, как кто-нибудь арендует помещение старой прачечной. – Оно так долго пустовало, что, должно быть, просто предназначено для тебя, – проговорила Биби. – Но помещение старое и запущенное. Разве не здорово, когда есть тот, кто сможет помочь тебе сделать его красивым? Я напряглась, а потом облегченно вздохнула. – Мне не нужна помощь Ронана или кого-либо еще. Я сделаю все сама. Я уже далеко продвинулась. – Я улыбнулась, чтобы смягчить резкость сказанных слов. – Я хочу принять душ. – Шайло… Кто-то постучал во входную дверь. Биби взглянула на кухонные часы. – Кто бы это мог быть? В это время? Я направилась в коридор, а Биби смотрела мне вслед, стоя возле обеденного стола. Я открыла дверь и обнаружила на пороге маму. У меня перехватило дыхание, сердце ухнуло куда-то вниз. Я вцепилась в дверной косяк, не веря собственным глазам. – Что… ты здесь делаешь? – Я прилетела вчера поздно вечером, – пояснила мама, взгляд ее метался повсюду, пока наконец не остановился на мне. Она меня заметила. Глубоко вздохнув, мама выпрямилась и будто бы стала выше. – Чтобы поговорить с тобой, Шайло. – Ты проделала весь этот путь, чтобы со мной поговорить? Сейчас семь утра… – Тебе уже восемнадцать, и, думаю, время пришло, – проговорила она, непроизвольно теребя ремешок на сумочке. – Я ждала восемнадцать лет, но теперь больше не могу ждать ни минуты. Я отступила от двери, позволяя ей войти, но не могла отвести от нее взгляда. На ней была куртка, из-под которой виднелся красный свитер, и синие джинсы. Волосы, перевязанные желтой лентой, она собрала в хвост на затылке. «Красный, синий и желтый. Основные цвета…» – мелькнула мысль, и я тут же задалась вопросом, не схожу ли с ума. – Привет, Мари, – осторожно поздоровалась Биби. – Здравствуй, Биби. Как ты себя чувствуешь? – В зависимости от обстоятельств, – многозначительно произнесла она. Биби подошла к дивану и уселась на него с тяжелым вздохом. Я же не могла отвести глаз от мамы, боясь, что, если моргну, то она исчезнет. – Что… случилось? С Берти все в порядке? А с дядей Руди? – С ними все хорошо. Я же сказала, нам нужно поговорить. – Мама вцепилась в сумочку, словно в щит. Она почему-то казалась моложе, чем этим летом. И более хрупкой. Теперь она была не на своей территории. На моей. – Теперь, когда я здесь… Не знаю, приняла ли я верное решение. – Мари, – предупредила Биби и покачала головой. – Нет! – воскликнула я. – Я рада, что ты здесь. – Я втянула ее внутрь и закрыла дверь. – Я хочу с тобой поговорить. Я всегда этого ждала. Мама неохотно вошла в дом. Они с Биби обменялись взглядами, значения которых я не понимала. – Хочешь немного сока? Или кофе… Я расслышала отчаяние в собственном голосе. Но мама ведь приехала сюда. Она не стала бы тратиться на билет и лететь шесть часов ради того, что вполне можно было сказать по телефону. Так что дело в этом. Она оказалась здесь, чтобы поведать, кто мой отец и что между ними произошло. Рассказать обо всем. – Нет, спасибо. Мы можем поговорить наедине? – Конечно. В патио… Мама тут же направилась в заднюю часть дома. Биби взяла меня за руку. – Шайло, подожди… – Все в порядке. Я хочу это услышать. Больше всего на свете. «Даже если до смерти боюсь». Ее хватка усилилась. – Послушай меня, Шайло. Ты знаешь, кто ты. И что бы она ни сказала, о чем бы ни поведала, этого не изменить. – В том-то и дело, – прошептала я. – Я не знаю, кто я. А она мне расскажет. Наконец-то. Биби на миг закрыла глаза и выпустила мою руку. – Полагаю, рано или поздно этот день должен был прийти. Кажется, она смирилась с тем, что случится нечто ужасное, и я ощутила, как внутри у меня все сжалось. Но я поспешила к маме, ждущей на заднем дворе. На столе и кованых стульях в патио от разбрызгивателя для полива остались капли воды, походившие на стеклянные бусины. – Мы можем пойти в мою комнату, – предложила я. – Нам не обязательно сидеть, – отрезала мама. Она и в самом деле выглядела так, будто готова сбежать. – Как дела у Биби? Были еще головокружения? – Нет. С ней все в порядке. – Она уже немолода, и я знаю, что ее зрение становится все хуже. Я расправила плечи. – Боишься, что тебе придется забрать меня обратно? Мама вздрогнула и взглянула на сарай за моей спиной. – Он совсем новый. – Его построил Ронан, – выпалила я. – Кто такой Ронан? – Он… – Я поняла, что не знаю, как ответить на этот вопрос, и сердце пронзила боль. Я ощутила, как к тяжести размером с валун, поселившейся у меня в груди при виде незнакомки-матери на заднем дворе, добавился еще камешек. – Как мило, – произнесла она. – Он мне нужен для работы, – пояснила я. – Именно этим я и занимаюсь, мама. Делаю украшения, пока не начинают слезиться глаза и гореть пальцы. Почти всему остальному я предпочитаю работу. – Так ты сможешь открыть собственное дело. – Да, именно. Но также… – я проглотила засевшую во мне гордость, – чтобы получить твое одобрение. Заставить тебя мной гордиться. Но, похоже, это невозможно. Она бросила на меня взгляд темных глаз и какое-то время молчала. – Мама?.. – Ты знаешь, откуда произошло твое имя, Шайло? Я нахмурилась.