— Моя спальня находится в задней части квартиры, — продолжала она. — Там тихо. Окна выходят на Камберленд стрит. Клодия провела их в свою комнату. Там были двуспальная кровать с ситцевым покрывалом, маленький книжный шкаф, письменный стол. Над кроватью висел эстамп с картины Хоппера:[17] молодая женщина за столом в лучах света. Они положили «походную» кроватку Чарли на кровать, и Джейми наклонился, чтобы поправить одеяльце. — Он крепко спит, — сообщил Джейми. Это было его первое замечание за весь вечер, и Изабелла заметила, что Клодия слушает его с таким интересом, словно Джейми высказал какую-то глубокую мысль. И тут в комнату вошла Кэт. В руках у нее был маленький кусок бумажного полотенца, и она вытирала им руки. Она взглянула на Изабеллу, но при этом сказала: — Хэлло, Джейми. — И лишь потом: — Хэлло, Изабелла. Изабелла чмокнула Кэт в щеку. При этом она почувствовала, как та напряжена. — А вот и Чарли, — сказала Изабелла. — Крепко спит. Кэт посмотрела на кроватку. Она не наклонилась, чтобы поцеловать малыша, не дотронулась до него — просто смотрела. — Хэлло, Чарли, — сказала она. Изабелла наблюдала за ней. Кэт ни разу не взглянула на Джейми, и это не сулило ничего хорошего на этот вечер. Рецепты катастроф во время вечеринок разнообразны и колоритны, и о них повествуют легенды Эдинбурга. Эти истории об испорченных званых обедах описывают то, как хозяин уснул за столом, когда подали суп; к тому же суп был так пересолен, что гости вынуждены были оставить тарелки нетронутыми; как между гостями разгорелась ссора и оскорбленная сторона отбыла; и конечно, как за столом случайно посадили рядом двух бывших супругов, которые только что со скандалом развелись. Сама она присутствовала на ланче, когда один гость спросил бодрым тоном, не возникало ли у кого-нибудь искушения совершить акт насилия. Надо сказать, что хозяйка дома, к несчастью, в минуту помрачения рассудка напала на бывшего любовника и была признана виновной в угрозе физическим насилием. Об этом было известно всем присутствующим, кроме того гостя, который задал вопрос. Неудачные замечания вызывали смущение, которое длилось минуты, а иногда даже секунды. Но сегодняшнее неловкое положение может длиться часами, если Кэт упорно отказывается смотреть на одного из гостей. Такое бывает: Изабелла слышала об одной женщине в Эдинбурге, которая уничтожила соседку, сидевшую за столом напротив, глядя сквозь нее на протяжении всего обеда. Тут требовалось определенное искусство, и этот случай демонстрирует, насколько неправильно могут быть затрачены человеческие усилия. Но Кэт неожиданно повернулась к Джейми и сказала: — О, да ты прекрасно выглядишь, Джейми! Изабелла с облегчением вздохнула: значит, им не придется мучиться весь вечер. Но тут Кэт добавила: — Определенно, кто-то содержит тебя в порядке. Потребовалась минута-другая, чтобы осознать смысл этого высказывания. Изабелла, готовая к худшему, сразу же поняла скрытое значение: Джейми обвиняют в том, что он — мужчина-содержанка. Эта фраза была на редкость оскорбительна, но Джейми, который не был к этому готов, по-видимому, не заметил выбора слов. Но когда они направились из спальни в гостиную, он вдруг напрягся и обернулся к Изабелле. Они встретились взглядом, и она незаметно пожала ему руку, словно бы говоря: «Не обращай внимания. Будь выше». Клодия передала бокал с вином Изабелле, затем — Джейми. Изабелла подняла свой бокал, глядя на Кэт, и та неохотно ответила тем же. — Нам пришлось взять с собой Чарли, — сказала Изабелла. — У Грейс разыгралась мигрень. Приступы бывают у нее не часто, но… — Чарли обычно долго спит, — заметил Джейми. — Он очень спокойный. И Кэт, и Клодия повернулись и взглянули на Джейми, когда он заговорил. Затем Клодия обратилась к Кэт: — У кого был тот ужасный ребенок? Они пришли на обед, а он все кричал и никак не мог уняться? — Ах, эти, — вспомнила Кэт. — Да. Он готовился выступать в Шотландской опере, не иначе. Джейми нахмурился: — Уверен, в том не было их вины. Младенцев невозможно унять, когда они решат покапризничать. Разве тут можно что-то сделать? Он взглянул на Кэт, словно ожидая ответа. Она встретилась с ним взглядом, но лишь мимолетно. Как же смотрят на того, кто когда-то нравился? Вот так, подумала Изабелла, наблюдая за Кэт: быстрые взгляды, выражающие упрек самому себе, а быть может, удивление оттого, что этот человек мог тебе нравиться. А в том случае, когда бывший любовник тебя бросил, может преобладать обида — обида оттого, что он ведет жизнь, в которой ты уже ничего не значишь. Какая пощечина! Правда, это Кэт дала отставку Джейми, а не наоборот, и вряд ли она может обижаться на то, что он нашел себе другую. Наверное, нет, но если эта другая — твоя тетушка… Изабелла увидела, что Джейми все еще ждет от Кэт ответа. Нужно сменить тему, решила она. — Кстати, о Шотландской опере, — сказала она, — ты видела «Кавалера роз», Кэт? Кэт ответила резко: — Нет. — Затем чуть мягче добавила: — Нет, не видела. Да, трудновато придется, подумала Изабелла. Может, им лучше было развернуться и обратиться в бегство, не доходя до двери Кэт? — У «Кавалера роз» есть свои достоинства, — неожиданно вмешался Джейми. — Да… — начала Изабелла. — Я согласна. Мне думается… — Я видела «Кармен» в Лондоне, — перебила ее Клодия. — В постановке Английской национальной оперы. На несколько минут воцарилось молчание. Изабелла ободряюще улыбнулась. — «Кармен» — это всегда хорошо, — заметила она. — Все ее любят. Джейми бросил на нее взгляд. — Может быть, — пробормотал он. Изабелла настаивала: — Она — как и весь проверенный репертуар. Люди любят слышать в опере знакомое. На «Кармен» всегда аншлаги. Джейми немного помолчал. Изабелла заметила, как крепко сжал он пальцы — даже побелели костяшки. Когда он заговорил, голос его звучал неестественно. — Да, но в том-то и проблема, не так ли? Все это старье не оставляет места для нового. — Новые оперы, — мягко произнесла Изабелла, — могут отпугнуть людей. Такова проза жизни. — Значит, нам не нужно их исполнять? — огрызнулся Джейми. — Все время одно и то же старье? «Богема», «Травиата»? Изабелла посмотрела на Кэт, не отрывавшую взгляда от потолка — может быть, чтобы избежать необходимости смотреть на Джейми. Изабелле не хотелось продолжать дискуссию, которую она начала и которая внезапно превратилась в яростный спор, но в то же время ее обидел провокационный выпад Джейми. Она вовсе не выступала против новой оперы, и Джейми это знал, так что несправедливо с его стороны было выставлять ее ретроградом. Она не ретроград. — Я не говорила, что не нужно ставить новые оперы, — твердо заявила она. — Не говорила. Все, что я сказала, — это что оперным труппам нужно жить в реальном мире. Им нужно продавать билеты, а это означает, что они должны давать людям то, ради чего те пришли. Конечно, не все время. Но им приходится считаться с публикой. — А это значит: никаких новых работ? — язвительным тоном осведомился Джейми. — Нет, — ответила она. — Вовсе нет. Изабелла почувствовала себя неуютно. Джейми не был спорщиком, и она поняла, что его раздражительность вызвана напряженной обстановкой, в которой проходит вечер. Она все понимала, но тем не менее ее уязвило, что, когда до них донесся плач Чарли, Джейми первым вскочил со своего места: — Он проснулся. У Кэт был раздосадованный вид. — Ты не можешь оставить его в покое? — спросила она. — Разве он не уснет снова? — Нет, — отрезал Джейми. — Нельзя проявлять невнимание к ребенку. — Я не предлагала проявлять невнимание, — вспыхнула Кэт. — Ради бога. Я сказала… — Я иду к нему, — заявил Джейми. Они смотрели, как он выходит из комнаты. Кэт перевела взгляд на Изабеллу и заговорщицки улыбнулась. Изабелла не ответила на улыбку. Кэт хотела, чтобы она согласилась, что Джейми слишком бурно реагирует на капризы младенца. Но Изабелла не собиралась этого делать. — Он очень хороший, — сказала она. Кэт повернулась к Клодии и что-то беззвучно произнесла. Изабелла затаила дыхание. Трудно было разобрать, и, возможно, она все это придумала. Но ей показалось, что слова, сказанные Кэт ее соседке, были: «в постели». — Это был просто кошмар… Джейми кивнул: — Вот именно. Они ехали домой на такси. Машина поднималась по Маунд, над ними сияли огни замка, а справа чернела долина Гринсес-стрит-гарденз. Они наблюдали за ночной жизнью улиц: шумные группы студентов направлялись в клубы и пабы, парочки прогуливались под ручку, на автобусных остановках стояли люди. Чарли плакал и кричал с той самой минуты, как проснулся, и атмосфера за столом была напряженной и неуютной. Они ушли, как только была закончена трапеза, и в молчании спустились по лестнице. Джейми на меня сердится, подумала Изабелла, но она не знала, за что должна извиняться. Прежде всего за то, что приняла приглашение? — Прости, — сказала она, когда такси поднялось по крутой Хай-стрит и направилось к мосту Георга IV. — Прости за все, что я, по-видимому, сделала не так. — Ты ничего такого не сделала, — пробормотал Джейми. — Просто мне все там было омерзительно. Кэт вела себя омерзительно. И ее отношение к Чарли просто омерзительно. Изабелла вздохнула. — Все очень сложно, — заметила она. — Все слишком сложно, — сказал Джейми. — Все вместе взятое слишком сложно. — Почему бы нам в таком случае не уехать? — предложила Изабелла. Она сказала это, не подумав, но тут же поняла, что это хорошая идея. Им нужно уехать вместе с Чарли и побыть одним. Несколько дней дадут очень много. Джейми не стал сразу отвергать эту идею. — Уехать? Куда? — спросил он. И Изабелла снова сказала не задумываясь: — На Джуру.