С интимностью супружеской четы — каковой они не являлись, — и с ощущением новизны и трепетом любовников — каковыми они были, — Изабелла и Джейми готовились к обеду у Кэт. Изабелла сидела на краю своей кровати полуодетая, рассматривая черное платье для коктейлей и размышляя, подходит ли оно для визита к Кэт; Джейми вышел из ванной в одном полотенце, обернутом вокруг бедер. Его взъерошенные волосы были мокрыми после душа, на плечах и руках блестели капельки воды. Изабелла посмотрела на него и отвела взгляд, потому что ей не хотелось, чтобы Джейми заметил, что она его рассматривает. Рассматривает или пожирает взглядом — какое удачное выражение, подумала она. Пожирать взглядом — значит смотреть похотливо, и никто не захочет, чтобы его уличили в том, что он смотрит на своего любовника, как гурман, сидящий за столом, на аппетитное блюдо. Джейми подошел к туалетному столику и взял щетку. Нагнувшись, чтобы видеть себя в зеркале, он яростно приглаживал волосы, но они, как всегда, не слушались его. — Не расстраивайся, — сказала Изабелла. — Они очень мило выглядят. Твои волосы лежат так естественно, Многие женщины пошли бы на убийство ради того, чтобы у них так лежали волосы. — Они меня раздражают, — возразил Джейми. — Иногда я подумываю сходить в то место в Брантсфилде, ты знаешь, в ту парикмахерскую, и сделать стрижку ежик или вообще побрить голову. Как называется такая прическа? Кажется, под нуль. — Ни в коем случае, — решительно воспротивилась Изабелла. — Это было бы преступлением. Он обернулся: — Но почему? Это же моя голова. Ей хотелось сказать: «Нет, это не так, она и моя тоже», но она одернула себя. Однако она так подумала и тут же осознала, что Джейми отдан ей лишь во временное пользование, как и все мы даны друг другу. Она выдернула нитку, торчавшую из платья для коктейлей. — Я думаю, было бы жаль, если бы тебя обрили наголо. А тебе не кажется, что бритые головы выглядят агрессивно? — Я же не всерьез, — сказал он. — Как ты думаешь, не следует ли мне сделать себе татуировку? Она засмеялась, и он тоже, и полотенце, повязанное у него на талии, упало на пол. Изабелла невольно покраснела, но встала и подошла, чтобы поднять его, прежде чем Джейми успел это сделать. Она вытерла ему этим полотенцем плечи, затем грудь. Кожа Джейми была нежной и гладкой; он совсем как мальчишка, подумала она. Они оделись. Джейми сказал: — Как ты думаешь, Чарли проснется? Она так не думала. Грейс осталась присматривать за ним. Она уютно устроилась в утренней комнате, где у Изабеллы стоял телевизор. Чарли накормили, и Изабелла считала, что теперь он проспит весь вечер — по крайней мере, до полуночи. — Сомневаюсь, что мы там пробудем так долго, — предположила она. Изабелла не стала вдаваться в причины, но Джейми и так догадался, что она имела в виду. Он начинал сомневаться, стоило ли ему принимать приглашение Кэт. Отказаться было бы невежливо, но теперь, когда это приглашение принято, у него появилось какое-то предчувствие относительно этой встречи. Он решил признаться в этом Изабелле. — Я немного нервничаю, — сказал он. — Прости. Мне как-то не по себе. Изабелла попыталась его успокоить. — Самый лучший способ справиться с былой страстью — это обращаться с ним или с ней как со старым другом или, может быть, родственником. Он немного подумал над этим. — Все это очень хорошо, но я чувствую себя совсем иначе, когда отправляюсь повидаться со старым другом. Это совсем другое. — Просто не беспокойся об этом, — сказала она. — Перестань думать на эту тему. — Она взяла его за руку. — А почему бы нам не спуститься вниз и не выпить чего-нибудь перед уходом? Скажем… джина с тоником. — Чтобы стать храбрыми во хмелю — как голландцы? — Да, — согласилась она. — Хотя должна сказать, что это выражение всегда казалось мне не слишком корректным. — А голландцы храбрые? — Думаю, они такие же, как все. Одни смелые, другие нет. Но это не имеет отношения к самим голландцам. Тут дело в джине, который они делали. — Она пожала ему руку. — Не позволяй Кэт тебя запугивать. — Зачем она нас пригласила? — спросил он. — Зачем? Изабелла не могла дать ответ на этот вопрос, да и не пыталась. Они спустились по лестнице и вошли в гостиную. Изабелла принялась готовить напитки, а Джейми отправился в утреннюю комнату переговорить с Грейс. Вернувшись в гостиную, он сказал: — Я собираюсь вызвать такси для Грейс. У нее начинается мигрень. Грейс была подвержена внезапным приступам мигрени, и тогда ей нужно было провести сутки в постели, чтобы приступ прошел. Изабелла препоручила приготовление напитков Джейми, сказав: — Займись этим, а я вызову такси и помогу Грейс собраться. — Мы позвоним и откажемся от приглашения? — спросил Джейми. В голосе его не чувствовалось разочарования. Изабелла оглянулась на него с порога, шутливо изобразив удивление: — Почему? Чарли может отправиться с нами. — «А почему бы и нет?» — подумала она. Кэт не может больше притворяться, будто Чарли не существует. Она к нему холодна, практически его не признает, но так дальше не может продолжаться. Грейс держала таблетки от мигрени в доме. Она уже приняла одну и чувствовала себя немного лучше, но Изабелла настояла, чтобы она отправилась домой, и усадила ее в такси. Потом вернулась в гостиную, и Джейми передал ей стакан. — Она подняла стакан, глядя на него, потом отхлебнула. — Крепкий, — сказала она, состроив гримасу. Джейми усмехнулся: — Нам предстоит долгий вечер. Изабелла не любила крепкий джин с тоником, но сейчас ей это было необходимо. Джейми тревожили те же мысли, и когда он осушил свой стакан, то почувствовал себя увереннее перед встречей с Кэт. Однако совсем волнение не улеглось, и теперь он понял, что это сексуальное возбуждение. Он отвел взгляд от Изабеллы, словно она могла угадать его состояние по глазам. Кэт недавно переехала в квартиру на Феттез-роу, которая находилась на четвертом этаже георгианского дома, и добираться до нее нужно было по общей винтовой лестнице, соединявшей лестничные площадки, на которые выходили квартиры. Они ехали по городу в такси, и Чарли спал в своей «походной» кроватке. Теперь, когда они прибыли на место и Джейми донес Чарли до квартиры Кэт, Изабелла, стоявшая за спиной у Джейми, наклонилась и взглянула на своего сына. — Как она может его не любить? — пробормотала она. Джейми резко отреагировал, тут же спросив: — Кто? Она его не любит? Поскольку Изабелла не затрагивала в разговорах с Джейми тему Кэт, то она ни разу не упомянула при нем о враждебности Кэт по отношению к Чарли. И у нее не было намерения делать это сейчас. Случайно вырвавшиеся у нее слова не предназначались для ушей Джейми, но теперь поздно было отступать. Однако она сделала попытку. — Я не знаю, так ли это, — произнесла она извиняющимся тоном. — Я что-то чувствую в ее поведении, но, быть может, мне не следует делать такие далеко идущие выводы и говорить, что она его не любит. Джейми нахмурился. Он бросил взгляд на лестничный пролет. — Знаешь, мы могли бы вернуться домой, — предложил он, понизив голос. — У нас идеальный предлог — это Чарли. Младенцы плохо сочетаются с вечеринками. Изабелле показалось, что он разгневался, и это ее удивило. Обычно он был очень доброжелателен, но сейчас, по-видимому, рассердился. Конечно, он же отец, напомнила она себе, а любого родителя, особенно новоиспеченного, обижает мысль, что кому-то может не нравиться его ребенок. Наши дети идеальны, особенно когда они только появились на свет и еще не показали себя. Однако слово было сказано, и, возможно, Кэт услышала, как хлопнула входная дверь и как они поднимались по лестнице. Изабелла представила себе такую картину: они крадутся к выходу, а Кэт открывает дверь и видит их удаляющиеся затылки. У хозяйки вполне мог появиться повод для раздумий: отчего это гости решили удалиться, даже не дойдя до двери? Однако станет ли Кэт раздумывать над этим? Изабелла решила, что не станет. Честно говоря, она и сама не стала бы строить предположения в подобном случае: ведь мы редко склонны винить в случившемся себя. Дверь открыла высокая, стройная молодая женщина. Она сначала посмотрела на Изабеллу, потом перевела взгляд на Джейми, и тут ее взгляд задержался. Изабелла посмотрела на Джейми: если он сначала и встретился с молодой женщиной взглядом, то сейчас смотрел в сторону. Наши глаза нас выдают, подумала Изабелла: их притягивает красивое, привлекательное; порой их отводят в сторону, а порой они вспыхивают, выражая огромную гамму эмоций. Джейми был раздражен, даже разгневан. Не успели мы прибыть, подумала Изабелла, а вечер уже не задался. Молодая женщина жестом пригласила их войти. — Я Клодия, — представилась она. — Мы с Кэт вместе снимаем квартиру. Конечно, — сказала Изабелла, которая слышала, что Кэт нашла себе соседку по квартире, когда переехала на Феттез-роу, однако ничего не знала о ней, кроме того, что та приехала из Сент-Эндрюса[16] и что она играет в гольф — впрочем, почти все в Сент-Эндрюсе играли в гольф. Эта информация исходила от Эдди, видевшего Клодию, когда она приходила в магазинчик деликатесов. Он кривил губы, произнося слово «гольф», и Изабелла укоряла его за это: — Вам может не нравиться гольф, но другие… — Балдеют, ударяя по маленькому белому мячику, — сказал он. — Просто с ума сойти. — У каждого из нас есть какое-то хобби, — продолжала она. Ей хотелось спросить Эдди, как он проводит свободное время, но она не решалась. Эдди стал теперь увереннее в себе, но в нем по-прежнему чувствовались хрупкость и уязвимость. И все же он не должен отпускать презрительные замечания в адрес игроков в гольф и оставаться безнаказанным. Она спросила: — А что делаете вы, Эдди? В свободное время? Чем занимаетесь? Вопрос застал его врасплох. Он взглянул на Изабеллу с опаской: — Я? — Да, вы, — кивнула Изабелла. — Я прохлаждаюсь. Она засмеялась и тут же пожалела об этом, так как у него сразу же вытянулось лицо. Он все еще очень раним. То, что с ним случилось когда-то, — об этом знала только Кэт, — сломало его. Изабелла поспешно дотронулась до его руки. Он отпрянул. — Простите, — сказала она. — Я не хотела быть невежливой. Просто это слово «прохлаждаться» — оно не особенно много нам говорит. Может быть, вы… — Ей пришла в голову нелепая мысль: люди сидят где-то на холодке, возможно, легко одетые, и прохлаждаются, и вот уже они начинают трястись от холода… Клодия ввела их в холл. Как во многих квартирах Нового города, он был просторный, с классическими пропорциями. В нем царил беспорядок: у Кэт имелась склонность устраивать беспорядок дома. Изабелла заметила целую кипу невскрытой почты, лежавшей на столике в холле рядом с накопившимися рекламными проспектами пиццерий и индийских ресторанов. Клодия проследила за направлением ее взгляда и рассмеялась: — Мы собирались провернуть генеральную уборку к вашему приходу, но вы же знаете, как это бывает. — Я чувствую себя уютнее, когда вокруг немного неприбрано, — заверила ее Изабелла. — Ты тоже, не так ли, Джейми? Он попытался улыбнуться, но улыбка вышла натянутая. Изабелла заметила, что Клодия снова внимательно на него посмотрела. Интересно, сказала ли Кэт своей соседке, что Джейми — ее бывший бойфренд, украденный родной тетушкой? Если да, то Изабелла вполне может сыграть роль бесстыдной развратительницы младенцев, безжалостной сердцеедки. Правда, это ей не под силу. По крайней мере, ей не изобразить такое с серьезным лицом. Клодия спросила, куда они хотят поместить Чарли. Его можно уложить у нее в спальне, если Изабелла сочтет, что ему там будет удобно.