Они вышли из комнаты-музея, и Вячеслав направился обратно к лестнице. - А как же экскурсия по дому? - Александра воскликнула с деланным разочарованием. Художник обернулся на неё и пытливо посмотрел: - Ладно, получай экскурсию. Вот моя спальня. Он распахнул перед ней дверь в большую неприбранную комнату, центром которой являлась великанская кованая кровать, стоящая изголовьем к стене. Кровать поразила её не только своими размерами, но и количеством наверченных металлических деталей, черных роз и гигантских вьюнов, которые, как огромные лекала или змеи, переплетались в изголовье. Вместо прикроватной тумбочки наличествовала старая табуретка, крашенная белой краской. На ней примостился круглый механический будильник. Довершал обстановку огромный фанерный шкаф пегой масти. Александра уже была готова ретироваться из этой невеселой комнаты, как вдруг заметила на стене у шкафа небольшую картину. И застыла. Вячеслав проследил за её взглядом. - Неужели Айвазовский? - наконец выговорила она. - Он самый, - довольно произнес хозяин. - Купил как-то по случаю, пусть, думаю, повисит. Она подошла вплотную и протянула к работе руку. - Можно? - осторожно спросила она, дотрагиваясь до рамы. - Да пожалуйста, - беззаботно прозвучал его голос. Александра аккуратно сняла картину со стены. Сомнений у неё не было. - Ну как, нравится? - Да, это один из лучших Айвазовских, каких я когда-либо видела. - Да неужто? А мне кажется, так, посредственная картинка. - Зачем тогда повесили? - резче, чем хотела, спросила она. - Сам не знаю, - отшутился художник. - Так продайте, у меня как раз покупатель на Айвазовского есть, и размер подходящий. - Я на комиссию работы не даю, - отрезал Вячеслав и взял работу у неё из рук. - А я на комиссию и не прошу, - в тон ему ответила Александра. - Тогда сколько заплатишь? Она мысленно провела нехитрый анализ. Настоящий Айвазовский такого размера стоил бы около 150 тысяч долларов, но таких денег у неё не было. По чести говоря, никаких денег теперь у неё не было, но уйти ни с чем, теперь, когда разгадка была так близко, она не могла. Оставалось одно - занять у Владимира. Сколько платят художнику за его работу, она не знала, но не больше же трети. - Пятьдесят. - Ну нет, так не пойдет, - протянул он. - Думаешь, если мы в глуши живем, так и цен на классиков не знаем? Да я за неё больше заплатил. Александра диву далась такому нахальству. - Сколько же, по-вашему, она стоит? - Назови сама, только реальную цену. - Реальная цена любой работы - столько, сколько покупатель готов за неё заплатить. Впрочем, не хотите - не надо, маленький Айвазовский - товар не для олигархов. Найти в Москве не так уж и сложно. - Сердце её бешено колотилось от ужаса и от возбуждения. Художник нахмурился. Видимо, он имел четкое представление, за сколько его заказчик впаривает таких «Айвазовских» своим клиентам. Но выхода на этих клиентов у него, по всей видимости, не было. - Семьдесят, и по рукам, - угрюмо предложил он. - Пятьдесят - моя окончательная цена, - без тени колебания в голосе отрезала Александра; сказалась аукционная закалка. Страшно было даже подумать, как ей придется отдавать эти деньги. Но другого выхода она не видела. - Согласен, - выдохнул художник, неожиданно просветлев, - только деньги сразу. Наличные, разумеется. - Завтра, - пообещала она. - Кстати, Вячеслав, а мастерскую свою не хотите показать? - Ничего интересного там нет. Пойдем лучше покупку обмоем. - Он дружески полуобнял её за плечи и подтолкнул обратно к лестнице. - Картинку я с собой возьму, буду любоваться. Художник покачал головой, но возражать не стал. - Кстати, - спохватилась она, - а бумаги на картину имеются? - Зачем тебе бумаги? Ты ж сама эксперт, - хитро прищурился Вячеслав. - Так-то оно так, да только в России без бумаги картина за картину не считается. - Александра уперлась и встала как вкопанная. - Да не гоношись ты, есть у меня бумага. - Он выпустил её из объятий. - Жди здесь. Он подошел к своёй мастерской, отпер замок отдельно висящим на связке ключом и исчез внутри, прикрыв за собою дверь. Впрочем, осталась крохотная щель, через которую Александра, осторожно приблизившись, смогла разглядеть огромный мольберт красного дерева. Рядом с ним на металлическом штативе помещалась палитра; чуть поодаль, спиной к окну, стоял ещё один мольберт, и возле него - проектор, направленный на белый экран на стене. Вячеслав что-то искал на полках деревянного стеллажа, занимавшего практически всю стену. Наконец найдя то, что нужно, он повернулся к выходу. Александра отпрянула от двери. - Вот тебе бумага. - Вячеслав торжественно вручил ей сертификат. Александра быстро пробежала его глазами. Стандартный набор фраз. Подпись художника в тесте, то есть поставлена была в процессе работы над картиной, а не по сухому красочному слою, не позже. Типична для времени написания, можно смело датировать серединой семидесятых годов. Музейные аналоги. Схожесть сюжетов. Рентгенограмма, инфракрасное исследование, анализ красочного слоя… Коллекционное значение. Тот, кто состряпал этот документ, сделал это по всем правилам искусствоведческой науки. Александра разыскала подпись… и чуть не выронила из рук листок. - М-да, тесен мир. - Вячеслав аккуратно взял у неё из рук и картину, и сертификат и направился к лестнице. На ватных ногах Александра последовала за ним. - Фуфла не держим, сертификаты на наши работы выдает известнейший эксперт, - доносился до неё ернический голос хозяина, проворно спускавшегося впереди неё по неудобнейшей крутой лестнице. В гостиной Вячеслав плюхнулся в своё кресло, небрежно положив картину перед собой на стол. Александре ничего не оставалось делать, как последовать его примеру и вернуться на диван, к успевшей уже остыть чашке чая. В голове у неё роились десятки вопросов, но она понимала, что надо их как-то организовать, чтобы не вспугнуть художника. Хозяин хлопнул себя по коленке и пошел к холодильнику, откуда на столе появились соленые огурцы, чеснок и черный хлеб. Александра наблюдала за его приготовлениями с неясной тревогой. «Известнейший эксперт. Андрей Ильин. Выдает сертификаты на поддельного Айвазовского», - стучало в голове. Вячеслав предложил налить ей водки, но от спиртного она твердо отказалась, напомнив, что за рулем. Причина была уважительная, и хозяин как-то сразу приуныл - ясно было, что в одиночку пить и произносить тосты ему не с руки. Но он решил не сдаваться: - А ты у меня переночуй, а завтра поедешь. Ишь какой снегопад за окном, намело - не проедешь тут у нас. Она взглянула в окно. Там действительно творилось что-то невообразимое: снег летел сразу во все стороны, кружил мелким вихрем поземки и сыпал, сыпал так, что сугробы вырастали прямо на глазах. Ехать в такую погоду было действительно удовольствием небольшим - но при мысли о том, чтобы остаться на ночь в этом доме, Александре сделалось нехорошо. Почему-то сразу вспомнилась людоедская кровать с несвежим бельем. Вячеслав её молчание воспринял как колебание. - Оставайся, я тебе здесь постелю, отведу, так сказать, отдельный этаж… Красивая ты баба, - повел прямое наступление художник. - Что ж замуж никто не берет? Александра не собиралась поддаваться на дешевые провокации, но в душе все равно почувствовала себя уязвленной. - Характер плохой, - кратко ответила она. - Неужели все ещё Андрея любишь? - недоверчиво протянул художник, тряся темной бородой. Александру вопрос застал врасплох. Но сейчас её чувства к Андрею были не главным. - Скажите, а с чего это Андрей сертификаты на Айвазовского стал выдавать? - неуклюже сменила она тему. - Почему же это «стал» - он ведь у нас по нему ведущим экспертом считается уже не один год. Как это ты - и не знаешь? - И много он их навыдавал? - спросила Александра и поняла, что сделала глупость. Художнику вопрос этот явно не понравился. - У него и спроси. «Логично», - прокомментировала она про себя. - И часто вы видитесь? - небрежным тоном продолжала она расспросы. - Да разве что на выставках, вроде вчерашней. - И прибавил словно нехотя: - Редко он меня здесь навещает… «Только когда надо выдать сертификат на подделку», - снова закончила про себя его мысль Александра. Видимо, на лице её проступило сомнение, потому что художника вдруг передернуло. - Да не волнуйся ты, все в порядке с работой, - по-своему истолковал он её молчание. - И нехорошо прибавил: - Другой бумаги у меня все равно нет, так что ты решай давай. - Да решила я уже, завтра будут деньги, как сказала. - Она постаралась говорить убедительно. - Вячеслав, поеду я, за окном темень уже, а мне ещё выбираться отсюда.