– Нет, – дружно ответили артисты. – В этом году мы немного усовершенствуем наши праздничные мероприятия. Наш театр молодёжный, поэтому мы должны следовать современным, как сейчас модно говорить, тенденциям, – говорил Павел, расхаживая по сцене и заложив руки за спину. – Так вот, представление мы поделим на две части. Первая часть будет проходить в фойе возле ёлки. Это будут игры, их возьмут на себя Дед Мороз и Снегурочка, то есть Ольга и Алексей. – Он посмотрел на актёров, что сидели рядом с нами, те утвердительно закивали. Ольга и впрямь настоящая Снегурочка, ей и косу привязывать не надо, у неё своя есть. – Также в первой части покажем ребятам четыре мини-сценки из мультфильмов, – продолжал режиссёр. – Те, что были в прошлом году – «Малыш и Карлсон», «Красавица и чудовище» и «Винни-Пух» – оставим. Актёры, исполняющие персонажей, знают свои роли, – он обвёл взглядом зал; те, кому предназначались эти слова, закивали, – а четвёртую сценку мы решили сыграть по-новому. Раньше её играл один Лука. Вы все помните, он выходил на сцену в образе Симбы и исполнял песню. В этом году мы решили, что он возьмёт к себе в компанию Хичкока на роль бородавочника Пумбы и нашего нового актёра Сократа на роль суриката Тимона. После его слов в зале послышались смешки. Я так и не понял, что вызвало веселье? Персонажи, которых нам предстояло играть, или актёры, кому предполагалось перевоплотиться в бородавочника и суриката? – Думаю, нашим юным зрителям понравится участие животных в постановке, – продолжил Павел Сергеевич. – Ну а во второй части – наш традиционный спектакль «Приключения Кеши» в большом зале. Сейчас предлагаю начать репетицию. Есть возражения? – Он снова обвёл взглядом безмолвный зал. – Господа актёры, займитесь повторением ролей, а мы пока прогоним сценку с нашими четвероногими друзьями. Все присутствующие повставали со своих мест и разбрелись кто куда. – Лука, поднимайтесь на сцену, – обратился режиссёр к мальчишке. Мы с Хичкоком спрыгнули с сиденья и засеменили за нашим предводителем. – Павел Сергеевич, Полина Афанасьевна обещала помочь с костюмами для них, – доложил парнишка, кивнув на нас. – Отлично, – улыбнулся наш начальник и добавил: – Лука, я прикинул и решил, что вашу сценку надо построить следующим образом: ты будешь, как обычно, исполнять песню, а звери будут танцевать вокруг тебя. Считаю, им не сложно будет это сделать. Хичкок у тебя танцор тот ещё, да и у Сократа сто процентов получится. Я видел, как он на сцене исполнял шотландские танцы, – звучно рассмеялся Павел, затем добавил: – Думаю, ваше трио не оставит зрителей равнодушными. – Согласен, – радостно улыбнулся мальчик. – Ну что, готовы попробовать? – спросил режиссёр. – Конечно, – подтвердил парнишка. – Григорий, – крикнул Павел и посмотрел наверх в радиорубку. Через мгновение оттуда показалась голова мужчины с пышными усами. – Слушаю, Павел Сергеевич. – Организуй нам микрофон и включи фонограмму песни для Луки, – попросил он. – Будет сделано, – кивнул Григорий и скрылся за стеклом. Как я понял, это тот звукорежиссёр, у которого Хичкок украл баранки. Буквально через пять минут он появился в зале с микрофоном, протянул его мальчику и обратился с просьбой: – Сейчас поднимусь к себе, ты немного поговоришь в микрофон, а я отрегулирую звук. – Хорошо, – согласился Лука. Звукорежиссёр снова скрылся за дверьми зала и через пять минут выглянул из радиорубки. – Говори, – скомандовал он. – Шла собака по роялю, наступила на мозоль и от боли закричала: до, ре, ми, фа, ля, соль, – процитировал Лука слова из детской считалки. – Отлично! – выкрикнул Григорий и обратился к режиссёру: – Павел Сергеевич, у нас всё готово, можете начинать. Лука опустился перед нами на колени и начал инструктировать: – Хичкок, когда я начну петь, ты встанешь на задние лапы и начнёшь кружиться вокруг меня, как ты это делаешь, когда мы с тобой играем. Ты меня понял? – спросил он. – Ав, – звонко ответил бигль. – Молодец, – мальчишка погладил питомца по голове и обратился ко мне: – Сократ, а ты должен проходить у меня между ног в то время, когда я буду шагать по сцене, как ты это делал с Глебом на репетиции. Всё ясно? – поинтересовался он. – Мяу, – подтвердил я, что ж тут непонятного? Вы заметили, в театре меня выдрессировали так, что теперь я запросто могу пойти работать в цирк к братьям Запашным или в театр кошек к Куклачёву? В общем, без корма на старости лет не останусь. – Отлично. – Мальчик почесал меня за ухом и сказал: – В конце песни я присяду, ты заберёшься ко мне на плечо, как попугай, а ты, Хичкок, сядешь рядом. Я снова вспомнил художника Жору, точно так же я сидел у него на плече, когда мы с ним ходили по электропоезду[27]. Только мне не очень нравится, когда меня сравнивают с попугаем, уж лучше – с горным орлом. – Павел Сергеевич, мы готовы, – сообщил Лука. Он встал с микрофоном посреди сцены, а мы заняли позиции по бокам от него и приготовились исполнять свои роли. – Григорий, поехали, – скомандовал режиссёр. Он спрыгнул со сцены и присел на кресло в первом ряду. Спустя несколько секунд в зале зазвучала музыка. Когда мальчик запел, я растерялся и совершенно забыл, что надо делать. Даже поднял голову и посмотрел на своего нового друга, чтобы убедиться, действительно ли он поёт. Его голос, такой тонкий в жизни, в песне звучал как голос взрослого человека. Закружившийся вокруг мальчишки волчком пёс вывел меня из оцепенения, а Лука тем временем напевал слова незатейливой песенки «Акуна Матата»: «Акуна Матата, смысл фразы так прост, акуна матата, веселись в полный рост, забудь заботы и держи трубой хвост, вот и весь секрет, живи сто лет…[28]» Пританцовывая, он стал делать медленные шаги в сторону. Я спохватился и, точно заправский артист цирка, начал лавировать между его ног. Хичкок на задних лапах, прижав передние к груди, нарезал круги вокруг нас. Уму непостижимо, как он умудряется ходить на двух ногах. Ей богу со стороны был похож на зайца. Неожиданно в зале раздались аплодисменты, я посмотрел в ту сторону откуда они донеслись, и увидел столпившихся сотрудников театра у дверей в зал. В тот момент я взглянул на режиссёра: он с улыбкой до ушей наблюдал за нашим трио, покачивая ногой в такт музыке. Мальчик присел на корточки, я сделал, как он велел – вскарабкался на его плечо. Да, это не широкое, мощное плечо Жоры, на котором я сидел как на табуретке. На худеньком мальчике ещё надо умудриться удержаться. Я чувствовал себя эквилибристом[29]. Лука ещё несколько раз повторил слова из песни «Акуна матата», и музыка закончилась. Всё это время аплодисменты не прекращались, а когда наш номер завершился, случайные зрители не смогли сдержать возгласы восхищения. В это время в зал вошёл помощник директора Егор и обратился к начальнику: – Павел Сергеевич, мне позвонили с охраны, на проходной вас спрашивает какая-то девушка. – Что ей надо? – нахмурил брови режиссёр. – Говорит, что хочет проведать Сократа, якобы она – его хозяйка, – ответил Егор, пожав плечами. Когда я услышал слово «хозяйка», моё сердце заколотилось с такой силой, что я не на шутку испугался за свои рёбра. Неужели мои приехали меня проведать? Значит, им не всё равно, что со мной тут происходит. – Так приведи её сюда, – сказал Павел и добавил: – Пусть посмотрит на своего артиста в деле. Егор кивнул и скрылся за дверями зала, а режиссёр поднялся с кресла и запрыгнул на сцену. – Отлично, ребята, – похвалил он и пожал мальчику руку, – если будете так же играть во время представления – успех вам обеспечен. Через некоторое время в дверях показались Катерина с Женей в сопровождении Егора. Увидев меня на сцене, девчонка радостно улыбнулась и замахала руками. Я подбежал к краю сцены, она сгребла меня в охапку, начала наглаживать и приговаривать: – Сократик, как же я по тебе соскучилась. Жду не дождусь, когда ты вернёшься домой. Я положил лапы ей на плечи и, довольно замурчав, ткнулся носом в шею. Режиссёр снова спрыгнул в зал и, подойдя к ней, протянул руку. – Меня зовут Павел, режиссёр спектакля, в котором ваш воспитанник играет главную роль, – с улыбкой представился он. – Катерина, – она ответила на рукопожатие и добавила, кивнув на спутника: – А это Евгений, мой друг. – Очень приятно, – режиссёр пожал руку Жене и предложил: – Хотите посмотреть, что вытворяет ваш актёр на сцене? – Конечно, – одновременно заулыбались молодые люди. – Тогда присаживайтесь, – сказал Павел и крикнул, посмотрев наверх: – Григорий, включи нам ещё разок фонограмму, – а затем обратился к мальчику: – Лука, давай покажем хозяйке Сократа ваш новогодний номер. – С удовольствием! – воскликнул мальчик. По его реакции я понял – парнишка испытывал невероятную радость, играя роль Симбы. Мы заняли начальную позицию в центре сцены, через мгновение зазвучала музыка, и наше трио повторно начало исполнять номер. Я приложил немало усилий, чтобы сыграть как подобает настоящему акотёру, уж больно не хотелось опростоволоситься перед Катей, а то потом будут за семейным ужином обсуждать моё провальное выступление и насмехаться надо мной. Всю дорогу я наблюдал за племянницей, она сложила руки на груди и с восхищением смотрела на нас. Даже со сцены видно было, как светились добротой и любовью её глаза. Судя по блуждающей улыбке на лице её парня, ему тоже нравилось то, что он видел. Когда музыка смолкла, молодые люди громко захлопали в ладоши, Катя выкрикнула «браво» и ещё какое-то время смотрела на нас, не в силах отвести глаз. Тот нескончаемый день закончился отлично. Сразу после репетиции Павел Сергеевич отпустил наше трио отдыхать, и мы вместе с Катериной и Евгением отправились на экскурсию по театру которую провёл Лука. Мальчик быстро нашёл общий язык с молодёжью. Они с Катей обменялись телефонами и договорились, что он будет регулярно ей отправлять фотоотчёты о моей театральной командировке. – Ну и напоследок хочу познакомить вас с главной знаменитостью нашего театра, – деловито сообщил мальчик. К тому времени наша экскурсия подошла к концу, мы дружной компанией направлялись на выход из здания, чтобы проводить молодых людей, а заодно погулять на улице. Тарантино, как я и предполагал, дрых на своём излюбленном месте. Он и ухом не повёл, когда мы подошли к нему. – Так это она и есть, ваша знаменитость? – воскликнула Катерина, увидев на полке под вешалкой чёрную шерстяную гору. – Это кот? – Ну да, – рассмеялся Лука. – Господи, чем же его кормят, что он такой огромный? – Катя удивлённо покачала головой. – Его подкармливают все сотрудники, – рассказал мальчик, – а поскольку он очень любит поесть, никогда ни от чего не отказывается, поэтому такой толстый. – Да, – протяжно произнесла Катя. – Нет на него моей мамы, она бы быстро его на диету посадила. После её слов молодые люди дружно рассмеялись. Видимо, Евгений уже наслышан о диетологических способностях моей хозяйки. Катька сгребла сонного кота в охапку и прижала к себе. – Котейка, какой же ты тяжёлый, – ласково сказала девчонка, почёсывая его за ухом.