Часть 24 из 47 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Тишина.
Горничная сцепила пальцы замком и отчаянно посмотрела на меня. Я лишь развела руками. Что я могла сделать? Я не лорд Кастанелло, чтобы выламывать двери потоком чистой энергии.
– Комо! – увидев одного из братьев Ленс, Мелия подозвала его к нам. – Выйди на улицу и загляни в окно. Мне нужно знать, почему Лоисса не отвечает.
– Так дождь же, – попытался увильнуть от неприятной прогулки Джакомо. – Да и вдруг она не одета. Коли Таво узнает, когда вернется, ходить мне потом с подбитым глазом…
Мелию было не переспорить. Накинув плащ, хмурый работник вышел во двор, но уже через несколько мгновений влетел обратно, тяжело дыша.
– Она на полу у кровати! – выпалил он. – Платье как будто в крови.
Я похолодела. Неужели кто-то добрался до Лоиссы, пока та сидела взаперти? Но ведь Мелия практически не отходила от дверей комнаты, а до этого кухарка, хоть и явно была расстроена, больной не казалась.
Память тут же услужливо подкинула длинный перечень ядов, действие которых начиналось спустя несколько часов после того, как жертва их принимала. Как же я не подумала об этом раньше?
– Ломай дверь! – вне себя от ужаса закричала Мелия.
Мы отступили вглубь коридора. Разбежавшись, Джакомо плечом врезался в дверь, а затем еще и еще. Рама трещала, с петель сыпалась древесная пыль. Последний мощный удар – и преграда поддалась, впуская нас в комнату.
Я бросилась к лежавшей на полу кухарке. Подол юбки действительно пропитался кровью, и я бесцеремонно задрала на Лоиссе платье до самого пояса. За спиной во все глаза таращился Джакомо, но сейчас было не до приличий. Я быстро осмотрела девушку. Кровь между ног свернулась темными сгустками и все продолжала вытекать.
Стон, переходящий в крик, вырвался из груди Мелии, и она поспешно зажала обеими руками рот.
– Что с ней? – срывающимся голосом прошептала она.
– Кажется, у нее выкидыш. И я… я не лекарь, я не знаю, как ей помочь.
С перепачканными в крови пальцами я застыла возле девушки, ощущая удушающую, тошнотворную беспомощность. Отчаянное, почти бесполезное понимание полыхнуло в голове болезненной вспышкой. Я что есть силы ударила кулаком по дощатому полу, в кровь разбивая костяшки пальцев под тонкими перчатками.
Кошачья мята! Кошачья мята в той дозировке, которую вчера приняла Лоисса, могла спровоцировать выкидыш. И если тот, кто дал ей дурман, знал о беременности, если он хоть что-нибудь смыслил в зельях, он не мог не предвидеть подобного эффекта. А он знал. Знал обо всем и отказался признать ребенка, иначе отчего бы Лоисса решила, что ее жизнь кончена и теперь «такая» она никому не нужна?
Почувствовав наше присутствие, Лоисса глухо застонала, и это вернуло меня в реальность, заставило отогнать страх и злость и начать действовать. Надо сделать хоть что-то. Что угодно, лишь бы не смотреть, как толчками, капля за каплей, вытекает из девушки жизнь.
Я обернулась к остолбеневшему Джакомо.
– Горячую воду. Чистые тряпки. Быстро! – Работник вздрогнул и со всех ног бросился на кухню. – Мелия, помогите, нужно скорее сделать зелье, останавливающее кровь.
– Берто… – словно в трансе, пробормотала горничная, а затем, вскочив на ноги, повторила, закричав что есть мочи: – Берто! Берто!
Дворецкий появился спустя минуту.
– Что слу… Милли! Что с Лоиссой?
Мелия бросилась к дворецкому, вцепилась в рукав. Лицо ее исказилось от ужаса и отчаяния.
– Приведи госпожу Ильду, я знаю, она еще тут!
– Что ты несешь, Милли? – Господин Сфорци попытался вырвать руку, но взгляд его оставался прикованным к истекающей кровью девушке, чья голова лежала на моих коленях. – Нам нельзя… Лорд Кастанелло…
– Она умирает! – Мелия залилась слезами. – Приведи госпожу Ильду, Берто, или, если моя дочь умрет, я никогда тебе этого не прощу! Ни тебе, ни лорду с его запретами!
Покосившись в мою сторону, дворецкий скривился, но все же кивнул и быстро вышел из комнаты. Почти сразу же его место занял Джакомо с дымящимся ведром в одной руке и стопкой тонких простыней в другой.
– Помоги мне положить ее на кровать.
Вместе мы аккуратно переложили кухарку. Та глухо застонала сквозь стиснутые зубы. Мелия наблюдала за нами, прижавшись к дверному косяку. Ее ощутимо трясло.
Сказать по правде, я чувствовала себя ничуть не лучше. Все, что я могла, это постараться остановить кровь и надеяться, что плод вышел полностью.
Где-то на краю сознания я расслышала двойной перестук каблуков. В дверном проеме возник господин Сфорци и тут же посторонился, уступая место своей спутнице.
– Я Ильда, – коротко произнесла незнакомка, скидывая промокший насквозь плащ. – Ильда Лауди, лекарка. Чем я могу помочь?
* * *
Я быстро ввела ее в курс дела. Ильда кивнула, поморщилась, узнав о дурмане и кошачьей мяте, но, кажется, совершенно не удивилась подобным обстоятельствам. Отослав все того же Джакомо за чем-нибудь, подходящим для дезинфекции, она принялась рыться в сумке в поисках инструментов.
Госпожа Лауди тоже оказалась зельеваром. По ее словам, магом она была слабеньким, едва ли способным на самое простое преобразование, отчего и пришлось в свое время сменить университетскую скамью на лекарские курсы. Поначалу это насторожило меня, но одного вопроса оказалось достаточно, чтобы удостовериться в правдивости слов девушки. Ильда оказалась дочерью Арцио Лауди, преподавателя по теории зелий, который однажды пожаловался мне, что его младшая не оправдала отцовских надежд и вынуждена была оставить учебу. Ильда ушла, не закончив первый год обучения, но, как оказалось, ей тоже доводилось слышать о вдове Ридберг. Мы скупо улыбнулись друг другу, признавая наше давнее, пусть и заочное, знакомство.
Другие разговоры решено было оставить на потом.
По молчаливому соглашению мы поделили обязанности. Ильда вместе с Джакомо осталась с Лоиссой. Я, Мелия и господин Сфорци обосновались на кухне, делая кровоостанавливающее зелье и маковое молоко. От успокоительной настойки лекарка отказалась, и мы разделили ее на четверых.
Справиться с кровотечением, даже несмотря на отравление дурманом, нам все-таки удалось. Лоисса, бледная от потери крови, дышала сипло, но ровно. Маковое молоко погрузило ее в сон. Слуги стояли поодаль, готовые к новым поручениям, мы же расположились по обе стороны от кровати кухарки.
– Мне нужно проверить, не осталось ли внутри лишних тканей, – сообщила Ильда, протирая длинные изогнутые щипцы. Я удивилась, для чего лекарке нужны хирургические инструменты в доме лорда Кастанелло, но спрашивать не решилась. Быть может, именно она зашивала те многочисленные раны, шрамы от которых я недавно видела на теле супруга. – Леди Кастанелло, поможете ее раздеть?
– Фаринта, – тут же поправила я, получив в ответ еще одну мимолетную улыбку. Разговаривать с госпожой Лауди, равной мне по способностям и положению, было на удивление легко и приятно.
– В таком случае для вас я Ильда, – отозвалась лекарка.
Мы в четыре руки распутали шнуровку и освободили Лоиссу от верхней части платья, а после стащили с нее пропитанную кровью юбку.
То, что произошло потом, не поддавалось никакому разумному объяснению. Девушка, до этого мирно спавшая под действием макового молока, вдруг начала задыхаться. В горле ее заклокотало, и я, почти интуитивно осознавая, что происходит, поспешно повернула голову Лоиссы на бок. Служанку вырвало желчью и кровью.
Ильда, сидевшая на кровати, подскочила. В глазах ее плескался неподдельный ужас.
– Не понимаю! – Она всплеснула руками. – Я уверена, внутренних повреждений не было.
Зато поняла я.
На этот раз это был яд.
На один удар сердца я словно перенеслась в огромную бальную залу, полную людей, света, громкой музыки, оживленной болтовни. Увидела уже поблекшее в моих воспоминаниях лицо Лайнуса, его изумленный, растерянный взгляд, когда он понял, что не может сделать нового вдоха. Вспомнила, как его рука потянулась к горлу в отчаянной и бесполезной попытке ослабить узел платка, словно это могло помочь. Будто наяву я следила, как хрустальный бокал вывалился из его пальцев и полетел вниз – бокал какого-то редкого зеленого вина, безумно дорогого и безумно кислого, потому что если бы Лайнус выбрал сладкий сорт, яд, растворенный в жидкости, не подействовал бы столь смертоносно и быстро.
Он сделал всего глоток, и этого оказалось достаточно. Если бы я уже успела закончить университет, если бы уже получила практические навыки, работая на Кауфмана, если бы знала про яды столько, сколько знала сейчас, благодаря долгим часам, проведенным на допросах законников… Если бы бокал не разбился, разлетевшись мелким крошевом по начищенной глади паркета…
Тогда Лайнус был бы жив.
Я сильно, до боли, впилась ногтями в ладони, загоняя непрошеные воспоминания в дальний угол памяти. Тогда я не сумела спасти супруга. Сейчас у меня был шанс спасти Лоиссу.
Мелия вновь зарыдала, надрывно и горько. Я бросилась к ней и, вцепившись в плечи, несколько раз встряхнула. Горничная с трудом сфокусировала на мне мутный взгляд.
– Мелия, послушайте, – сбивчиво заговорила я. – Мне нужно, чтобы вы напряглись и вспомнили. Кто-нибудь заходил к вам ночью?
– Нет, – глотая слезы, ответила она. – Нет, миледи. Вы же сказали…
– Утром?
– Нет, когда я уходила, на нашей половине никого не было.
– Вспомните, Мелия, все ли здесь так же, как было, когда вы оставили Лоиссу одну?
Она оглядела комнату.
– Да…
– Вы уверены?
– Да… – Ее взгляд вдруг замер на чем-то, и горничная потрясенно охнула: – Нет. Нет, миледи. Когда я уходила, на тумбе было пусто.
* * *
Выпустив плечи служанки, я подскочила к стакану, где, как мне казалось, находилась укрепляющая настойка. Скорее, скорее. Я собрала жалкие крохи энергии, оставшейся после преобразований. Мой резерв был почти пуст. Не важно. На одно разложение должно хватить.
Я обхватила стакан руками, сосредотачиваясь на плескавшейся внутри жидкости. Лоисса выпила почти все зелье, но остатков хватало для того, чтобы определить состав яда. Только вот вряд ли я смогу сделать что-то еще.
Не важно, пока не важно.
book-ads2