правящее семейство княжества Тлип» Ухмыльнулась, вытаскивая из конверта чек. Пять тысяч — хорошие деньги, можно относительно безбедно прожить всю жизнь. Прикинула несложную арифметику. Спали они с Ривоттом раз тридцать, получалось по сто шестьдесят шесть плуток за раз. Дороговатую шлюшку выбрал княжеский сын. Вздохнула и покачала головой, отгоняя захватившую все существо гаденькую злость. Может, написать папаше, что ночь с ней стоит триста плуток, и затребовать разницу? Махнула рукой: ящер с ним, с князем… Скорее бы вернулся Ривотт! Рядом с ним хотя бы письма его родственников не будут расстраивать… Приехала карета, и незнакомый мужчина, извиняясь за отсутствие господина Флокса, помог Теззи забраться внутрь. Устроился на козлах и повез ее на слушанье. Прикрыла глаза и откинулась на мягкую спинку сиденья, погружаясь в сладкую полудрему. Переживет сегодняшний день, а дальше все пойдет как по маслу. Потом останется только найти силы с достоинством отпустить Ривотта, собрать себя по кусочкам и начать жить заново. Холодной иглой кольнули сомнения: вдруг князь написал свое мерзкое послание не сам по себе, а с подачи сына? Не зря же муж запаздывает на несколько дней. И Патрак уверен, что она получит свободу… Тряхнула головой, заставляя себя проснуться. Ривотту не было смысла обманывать, он мог отказаться от брака в любой момент, особенно после того, как получил вексель. Разве только он по старой привычке решил поглумиться над ней. Но зачем? Да и вырасти должен был давно, измениться в лучшую сторону. Сердце заколотилось буйнопомешанным. Она же ни разу не спросила Флокса, действительно ли Ривотт написал ту бумагу и будет ли от нее толк. Как Гортензия Библис будет выглядеть сегодня, если что-то пойдет не так? К скандалу с убийством Патрака-старшего добавится еще и несуществующий муж… Хорош деловой партнер, ничего не скажешь. Надо непременно расспросить Флокса до того, как зайдет в зал. Если Ривотт ничего не оставил, то на слушанье будет такое позорище, что окажется проще издохнуть сразу. Одетый с иголочки Флокс встретил около входа в здание ратуши. Подал руку, увлекая за собой внутрь. — Рад видеть вас в таком прекрасном расположении духа, — пробормотал подобострастно. — Нас уже ждут. Слушанье вот-вот начнется. — Подождите, Оливсур, — прищурилась Теззи, останавливаясь, — Ривотт сказал, что оставил вам нужные бумаги. Подтверждение его согласия на наш брак. С ними все в порядке? — Не понимаю, о каких именно бумагах вы говорите, — мужчина осторожно подтолкнул ее под локоть. — Сейчас посмотрим мои папки и проясним ситуацию. Как раз успеем до начала. Гортензия послушно направилась в зал. Должно быть, у поверенного подготовлено полно документов к слушанью, если он не помнит о таких важных вещах. Вошла и охнула. На ее тихом разбирательстве оказалось полно народу. В основном, конечно, зеваки, но попадались и работники местных газетенок. Теззи познакомилась с некоторыми из них, когда ее расспрашивали о смерти супруга. Они напоминали слетевшихся на труп животного стервятников. Сожрут мгновенно, только дай повод. Потянулась к верхней пуговице ворота платья: отчего-то показалось, что здесь, в этом светлом зале, ужасно душно. Застыла, заворожено наблюдая, как Флокс копается в своих бумагах, и все больше холодея при мысли, что его поиски окажутся тщетными. Уходить уже поздно, но хватит ли силы сдержать натиск насмешек и косых взглядов? Поверенный отвлекся от папок и поймал ее взгляд. Покачал головой. Теззи захотелось провалиться сквозь землю. Великие небеса, какой идиоткой она, должно быть, выглядит со стороны! Обычной дурой, которую легко обвели вокруг пальца. Зачем Отто поступил с ней так? Ведь мог уйти, не стала бы удерживать… Для чего окунать напоследок в ушат с дерьмом? Чтобы знала свое место? Вполне в его духе, но до чего мерзко, ящер всех задери! Закрыла глаза и набрала воздуха в грудь, запрещая себе плакать. Без этих бумаг разбирательство не будет долгим. Ее ждет час позора и вечер, полный мучительных раздумий: кому предложить денег, чтобы опять выскочить замуж. Найдет чеку от князя применение. Уйдет отсюда и поревет вдоволь, а сейчас надо сохранять лицо. С нее достаточно сплетен из-за смерти Датура. Уселась на предложенное Флоксом место и постаралась отрешиться от внешнего мира. Думала, надо боятся виселицы… Нет, настоящая казнь будет здесь и сейчас. Флокс старался: приводил доводы, предъявлял документы, но чем больше он суетился, тем хуже становилось Теззи. Люди вокруг перешептывались и посмеивались, ее щеки горели, ладони покрывались липким потом, воздуха не хватало, а сердце стучало так громко, что, казалось, заглушает все вокруг. В груди сдавливало ноющей болью, а в голове вертелся только один вопрос: почему Ривотт поступил так, чем она заслужила подобное отношение? Чувствовала себя бездарной актрисулькой на премьере заведомо провального спектакля. Еще немного, и ее освищут зрители. Внезапно вспомнила, что надела слишком простенькое платье и от этого наверняка выглядит вдвойне жалкой. Сжалась в комок, стараясь скрыться от всех, навсегда исчезнуть не только из пространства, но и из людской памяти. Не помнила, когда слово дали Белдону. Видела: он тоже показывал документы и, будто гневаясь, махал руками. Не слышала его доводов, все вокруг сливалось в монотонный гул. А потом раздался голос судьи. Спокойный, строгий, пробирающий до самых костей. — Принимая во внимание предъявленные документы и учитывая доводы сторон, именем короля объявляем брак Гортензии Патрак и Отто Библиса недействительным и повелеваем Гортензии Патрак исполнить волю опекуна, соединив себя узами брака с Белдоном Патраком в надлежащие законом сроки: не ранее полудня, но и не позднее заката завтрашнего дня. Можете покинуть зал. Зеваки потянулись на выход. Теззи осталась сидеть. Работники газетенок окружили плотной стеной. Казалось, сам воздух вокруг давит неподъемным грузом: страшно было даже шелохнуться. Какие-то люди из толпы задавали вопросы, но она лишь поднимала на них глаза и тяжело вздыхала. — Как думаете, вы бы могли стать желанным членом семьи княжеской фамилии? — прозвенело где-то над головой. Теззи посмотрела на женщину с блокнотом. Миленькая, хоть уже и не молодая. Кажется, она приходила после смерти Датура, спрашивала, каково это — убить собственного мужа. Обычная провокаторша! — На что вы надеялись, соблазняя наследника Мадсонов? — выпалил над головой Гортензии молодой, дешево одетый мужчина, почти юноша. — Вы знали, что Отто Библис — это вымышленное имя? — эхом отозвался бархатный бас. Теззи собралась с духом и поднялась с места. — Я не буду отвечать, — тихо, но очень четко оповестила она и, расталкивая незнакомцев с блокнотами, направилась к выходу. Кто-то попытался поймать ее за локоть, но она бесцеремонно выдернула руку. Еще не хватало терпеть прикосновения посторонней шушеры. С нее хватит насмешливых взглядов. Шагала, держась за стенку и старясь ни о чем не думать. Кружилась голова, шумело в ушах, но мир устоял, небеса не разверзлись, значит, надо было жить дальше. А для начала не мешало бы выйти на воздух. Там и подумает, как поступить. Столкнулась с Белдоном около самой двери. Деверь схватил ее за руку и развернул к себе. Впился взглядом и прошипел по-змеиному: — Заеду за тобой завтра в полдень. Не вздумай снова выкинуть фортель с замужеством. Сотру в порошок обоих. Теззи усмехнулась и вырвала руку. Страх ушел вместе с силами. Остались только едва ощутимая боль, невозможность вдохнуть полной грудью и наворачивающиеся слезы. Обошла Белдона и выбралась на крыльцо. Посмотрела вокруг, прикидывая, как попасть домой. Пешком дойти просто не хватит сил, а карету еще надо найти. Откуда-то слева появился Флокс и, лучезарно улыбаясь, подал руку. — Позвольте мне проводить вас… Теззи кивнула. У Оливсура безупречная репутация и нет смысла отказываться от любезности. Позволила отвести себя к карете и помочь забраться внутрь. Флокс уселся напротив и велел трогать. Гортензия тяжело вздохнула и уставилась в окно, подставляя лицо ветру и не понимая, стоит ли говорить с поверенным о своих делах. Он опередил. Одарив подобострастной улыбкой, затянул привычным вкрадчивым тоном: — Я могу помочь вам. Небескорыстно, разумеется, но все-таки… — Сколько стоят услуги мужчины, который не боится Белдона Патрака? — Теззи сразу перешла к деталям. Сил на долгие расшаркивания не было, а деловая хватка помогла собраться с мыслями. Припомнила только что сказанное деверем и уточнила: — И достаточно ли он стоек? — Уверяю, более стойкого вам не найти, — Оливсур взял ее правую руку в свои и мягко улыбнулся. Посмотрел в глаза: — У меня есть брат, он слабоумен, и я его опекун. Могу женить его на вас. Это определенные неудобства и для меня тоже, но я готов потерпеть… — Взамен на что? — прищурилась Теззи. Давно привыкла, что просто так ничего не предлагают. Тем более защиту от Белдона. Отняла руку, близость пугала и вредила деловым переговорам. — Хочу три тысячи плуток и ночь в вашей постели… — выпалил поверенный на одном дыхании. Теззи грустно ухмыльнулась и покачала головой. Наверное, следовало бы оскорбиться, но сил на это просто не было: — К чему взрослому мужчине ночь именно со мной? Вряд ли я могу предложить что-то новое или необычное. Возьмите деньгами… — Исключено, — отмахнулся Оливсур, залихватски поправляя тонкий ус, — с того момента, как узнал о ваших с госпожой Коман проделках, хочу именно вас. Наверное, Гортензия испугалась бы, если бы не была так измотана. Но разум подсказал единственно верный ответ. — Без доказательств ваши слова — пустое сотрясение воздуха… — Я не дознаватель, меня не интересует правосудие. А вот возможность взять вас отнимает разум… — Не страшно? — ухмыльнулась Гортензия. Отчаяние придавало сил. — Очень страшно, — прошептал мужчина, облизываясь. — И это будоражит кровь… Теззи тяжело сглотнула. Значит, ночь… Невелика цена. А три тысячи с учетом чека от князя — и вовсе мелочь. Еще и на драконюшню останется. Хоть какая-то польза от связи с Мадсоном! В постель, конечно, совсем не хочется, но к Белдону хочется еще меньше. — Я готова заплатить, — подытожила она. Торговаться не видела смысла. В ее положении время играло самую важную роль. — Четверть суммы после бракосочетания, остальное через полгода, после расторжения брака. Что до ночи… Я не девка из борделя, Оливсур, мне понадобится время привыкнуть к мысли о постели с женатым мужчиной… — Дам вам два дня, — он снова захватил ее руку в плен своих ладоней. Отчего-то в этот раз его прикосновение казалось омерзительным. — Дольше тянуть не готов. Но могу помочь, изобразив ухаживания, если вам так будет легче. — Посмотрим, — выдохнула Гортензия, отняла руку и прикрыла глаза, отгоняя мысли о Ривотте и его реакции на нового ухажера. Мадсон не вернется, это ясно как день, так к чему заботиться о его самолюбии? О себе бы позаботиться, а остальное как-нибудь… В доме оказалось ожидаемо пусто. Фукси собиралась за покупками и, похоже, ушла совсем недавно. Теззи нашла еще теплый пирог, налила себя киселя и устроилась за столом. Есть не хотелось, но сильно худеть в ее планы тоже не входило: придется менять гардероб, а денег на новые платья просто не было. Снова захотелось плакать. Обида, недоумение и злость смешались в шершавый ком и стояли в горле. Не понимала, отчего Ривотт поступил с ней так низко. Превосходно знал, что Патрак для нее хуже смерти, но не дал даже шанса подготовить пути к отступлению… За что ее пнули, как навязчивую шавку? Что она сделала не так? Вела себя не лучше и не хуже любой влюбленной женщины: нежила, развлекала и ничего не просила взамен. Видимо, зря. Наследнику княжества Тлип требовалось что-то другое. Ухмыльнулась и до боли сжала чашку. Так и шел бы за этим другим, зачем с ней тогда время тратил? Обычный жестокий мальчишка, которому все сходит с рук! Допила кисель залпом и поднялась к себе. Слезы текли ручьем, а демонстрировать свои слабости никому не хотелось. Не заметила, сколько проревела, прежде чем заснуть. Обида не желала униматься и тогда, когда сил не осталось. Мысли отзывались тупой тянущей болью, и на душе было так тяжко, будто кто-то неизвестный принес новости о том, что ее муж, Датур, все-таки жив и вот-вот вернется домой. Проснулась от непонятного шума под окнами. Перешла в соседнюю спальню и тайком выглянула наружу. Внизу Фукси пыталась спровадить ту самую стареющую сотрудницу газетенки. Незваная гостья напирала почище настоящего преступника. Теззи подавила желание вылить на эту курицу воду из вазы с цветами и направилась к лестнице. В отличие от служанки, она вполне может вести себя невежливо с мерзкой провокаторшей. Душу отвести не удалось: женщина ушла раньше, чем хозяйка добралась до двери. Раздосадованная и измученная, Теззи отправилась в кабинет. Послезавтра ждали переговоры в торговой палате, и не мешало бы подготовиться. От документов отвлек очередной стук в дверь. Желая опередить Фукси, Теззи почти бегом направилась к выходу. Ох, сейчас и отыграется за все! Да, она ходячее позорище, ее обвели вокруг пальца и выставили дурой, но здесь она дома и может позволить себе гораздо больше, чем думает пришлая лахудра. Гортензия Патрак и без мужа может поставить на место угодно. Распахнула дверь и тут же оказалась в теплых объятьях. Сильные руки подхватили под подмышки и подняли как ребенка, а потом снова вернули на землю. Знакомые губы обожгли поцелуем. — Я так скучал! — вместо приветствия сообщил Ривотт, бегло касаясь ртом кончика ее носа. Теззи отстранилась, отошла на пару шагов и с сомнением посмотрела на бывшего мужа. Какого ящера ему надо? Поиздеваться пришел? Или рассказать, отчего его выходка не такая уж и мерзкая? Она уже как-то слышала подобное объяснение. Не впечатлило. — Убирайся, откуда пришел, — прошипела она, сама удивляясь своей решимости. — Не желаю тебя видеть! Ривотт изменился в лице. Пропала улыбка, и между бровями залегла глубокая морщина. — Что случилось, Теззи? — вполголоса осведомился он. — Ты обманул меня, вот что, — прикрикнула, с трудом подавляя желание ударить бывшего. — Писал, что оставил Флоксу нужную бумагу, а оказывается — нет. Скотина! Не думал, каково мне будет там? — Не понимаю, — развел руками Ривотт. — Я все сделал как нужно. Флокс заверил меня, что этого достаточно. Послушай, — подскочил к Гортензии и попытался обнять. Ускользнула ловкой рыбиной и покачала головой. Бывший торопливо продолжил: — Может, он соврал? Потерял документ, или Патрак подкупил его? — Есть люди, господин Мадсон, для которых их имя и репутация не пустой звук. Жаль, вы не из таких… — заявила она как можно высокомернее. К горлу подступил ком и захотелось разрыдаться. Верила, что рядом с Ривоттом в безопасности, верила — небезразлична ему, а на деле… Хотя чего обижаться, он говорил: ему нужна постельная грелка, ее и получил. Все остальное наследника Мадсонов не касается. — Теззи, — шумно выдохнул, протягивая руки, но она опять отступила. — Уходи, — прошептала еле слышно и покачала головой. — Не желаю иметь ничего общего с лицемерным шутом. Твои проказы обходятся мне слишком дорого. Ривотт посмотрел в ее полные слез глаза и отступил к двери. Сейчас он притащит Теззи этого канцелярского таракана, и пусть только попробует не убедить ее, что бумага у него была. Теззи проводила его взглядом. Ну и пусть идет! Незачем удерживать предателей! Если отдал ее Белдону, прекрасно зная, насколько ей страшно, то грош цена такому кавалеру. Даже если он нежен и уверяет, что скучал. Даже если сердце разрывается на части, стоит только подумать о разлуке.