– Прибыли. – Прут обвел помещение рукой с зажатым в ней факелом, отчего отбрасываемые им тени покатились и запрыгали. – Гнездо бога. Здесь мы сможем использовать силу костей и твое творчество, чтобы превратить тебя в то, кем ты желаешь стать, тем самым завершив сделку. Я отпрянула от выступа и наткнулась на одного из демонов. – Не понимаю… Каким образом? Уродливый рот Прута расплылся в ухмылке. – Наша магия тебя изменит, и тогда ты просто прыгнешь. Я напряглась и шагнула еще дальше от края. – У тебя тело смертной, – проговорил демон таким снисходительным тоном, будто объяснял очевидное. – Ты не станешь бессмертной, пока не отречешься от него. Мурашки пробежали по коже. – Ты хочешь, чтобы я кинулась на эти острые скалы? – Я хочу, чтобы ты сбросила смертные оковы, дабы я мог выполнить наш уговор. Я взглянула на сталагмиты. Прут убрал факел, словно скрывая от меня жуткие подробности. Стоящий рядом со мной демон вытер рот рукой. У него что… потекли слюни? Я посмотрела на ладонь с заживающий шрамом там, где меня ранила кость божка. Спрятала руку в кармане. Нащупала нож Зайзи. Происходящее казалось неправильным. Все внутри – в голове, теле, душе – кричало: «Неправильно, неправильно, неправильно!» Вероятно, Прут заметил мои колебания, поэтому сказал: – Это единственный путь. Я покачала головой. Смерть не равняется жизни. Я изучила все до единого слова из Священных Писаний, какие только мог предложить Рожан. Смерть – не жизнь. Я попятилась. – Нет. Верни мне мое творчество. Сделка расторгнута. Благодушие в облике Прута дало трещину. – Сделку нельзя расторгнуть. Демон рядом со мной схватил мою руку. Я выдернула ее и взмахнула ножом. Острие рассекло монстру пальцы. Он зашипел. Я попятилась, сжимая нож обеими руками и указывая на каждого из пяти демонов по очереди. – Отдай мое творчество! – потребовала я. Косые черты лица Прута исказились, превращаясь во что-то дикое. – О нет, мисс Айя. – Его голос стал хриплым. – Ты прыгнешь, или мы разорвем тебя на части! В любом случае эта сущность наша. Рыдание застряло на полпути к горлу, сорвавшись с губ жалким мяуканьем. Бешено колотящееся сердце проклинало меня с каждым ударом. Неужели я в самом деле возомнила, будто добьюсь бессмертия одной силой воли? Я была всего лишь жалкой смертной. Я была пустышкой. Они двинулись на меня. Я направила нож на Прута, затем на другого демона. Только я не была воином: мне не по силам одолеть их всех. Я умру. Костяшки пальцев вокруг рукоятки ножа побелели. Демоны начали расходиться, чтобы меня окружить. Чтобы… До ушей донесся шум – легкий, как перышко. Набегающие на берег волны. Море! Глаза защипало. Я стиснула челюсть. Если уж мне суждено умереть, то хотя бы не от рук этих гнусных лжецов! Я не позволю себя съесть! «Прости, Зайзи». Я опустила руку с ножом. Подобрала полы платья. Развернулась и рванула к выходу. Тело ужасно ныло от усталости, тем не менее я вложила в этот бег все, что во мне осталось: каждый выработанный на ферме мускул, каждую искру упрямства, каждую горстку жизни, поскольку совсем скоро ничего из этого мне больше не понадобится. Я вылетела из пещеры с демонами на хвосте. Ботинки зашлепали по красному камню, когда я мчалась вдоль направленного на восток перста к бескрайнему морю, не зная даже, насколько глубока вода под скалой и доходила ли до нее вообще. Впрочем, не имело значения, вода или камень: падение убьет меня в любом случае. Последняя мысль перед прыжком была печальной: я попусту растратила жизнь, ради которой Сайон нарушил закон. Скала под ногами оборвалась, и я полетела. В ушах резко засвистел ветер, оглушая. Я едва обратила внимание на вспыхнувшее светом небо. Я не достигла океана. Океан достиг меня. Была глубокая ночь, сознание парило на границе сна и яви, когда он пробормотал: – Отчасти я жалею, что проявил слабость, что не стал ей сопротивляться. Или не упал где-нибудь в другом месте. Его дыхание коснулось моих волос. Я сосредоточилась на том, чтобы сохранить свое ровным. – Тогда я не страдал бы по возвращении. – Его голос был слишком мягким для шепота. – Я не вынесу… И все же придется. Я обязан. Он обнял меня крепче. Я притворялась спящей. Притворялась долго. То было признание, не предназначенное для моих ушей. Глава 15 Мгновение – не знаю, сколь долгое – все вокруг было холодным, мокрым и темным. Я очнулась резко, отчаянно вдыхая. Легкие не вмещали необходимый объем воздуха. Я закашлялась, затем меня вырвало: горло обожгла желчь и выплеснулась на траву. На траву? Пальцы зарывались в почву, я продолжала хрипеть и тяжело втягивать ртом воздух, пока не почувствовала, как он входит и выходит из груди, а сердце разгоняет кровь по конечностям. К щекам прилипли распущенные влажные волосы, одежда была влажной, прохладной. Я упала в океан и… неужели меня прибило к берегу? Сколько я тут пролежала? Приподнявшись на дрожащих руках, я посмотрела на Солнце, который скрылся за горизонтом на две трети. – Л’Айя? Я опустила взгляд: на гальке на невидимых ногах стояла Тью, ее треугольное тельце переливалось лавандой. Я долго пялилась на нее, смаргивая соль с глаз. Она здесь. Она вернулась. Затем божок указала кончиком своего полунимба в сторону моря. Я повернула голову. И раскрыла рот. В пяти шагах от меня трава переходила в камни, о которые плескалось море, а в мягких волнах стояло существо, по форме похожее на человека, но полностью состоящее из воды – сквозь него виднелась вся широта океана. На нем не было никаких одежд или украшений, на лице не выделялось никаких черт. Он был водой, созданной в форме человека – настолько, насколько на то способна вода. Несмотря на все мои познания Священных Писаний, мозгу потребовалось время, чтобы истолковать увиденное, а затем обрести дар речи. – Т-терет? – Ты можешь встать? – У фигуры не было рта, но от нее лился голос – мягкий, ровный, как хороший виски, и такой же согревающий. Мне потребовалось три попытки и помощь Тью, чтобы подняться на ноги. В шрамах отдавался пульс. Я сделала один неуверенный шажок к воде, затем еще и еще, пока не добралась до камней. – Вы – полубог морей и океанов. – Он лишь кивнул. – Почему…