Кэти подумала, что свекровь еще глупее, чем она думала. - Я спрошу, что они желают: рыбу в соусе из морепродуктов, цыпленка с травами или вегетарианский гуляш, - пояснила она. Миссис Митчелл изо всех сил постаралась найти и в этом хоть какую-то долю вины, но не нашла. - Хорошо, - безразлично бросила она. - Так я пойду? - спросила Кэти. - Дорогуша, да кто же тебя держит! - с каменным лицом произнесла Ханна, проводив взглядом девчонку Бедолаги Лиззи. Нил взглянул на часы. У каждого в этой комнате были свои предновогодние дела, у всех, кроме того студента, которого они все собрались защищать. Скоро они должны были закончить, однако никто особенно не торопился. Должно быть, он ужасно себя чувствует - человек, чье будущее зависит от активистов по правам человека, социальных работников и адвокатов, которые в предстоящем вечере заинтересованы куда больше, чем им положено по статусу. Он пытался уверить этого молодого нигерийца, что в Ирландии ему будет оказана всевозможная поддержка. Нил не позволит Джонатану провести остаток года как попало. - Когда мы закончим, вы сможете вернуться в дом моих родителей, - сказал он. Он уже страшно опаздывал. На него смотрели большие грустные глаза. - Вы не должны… - Я знаю, что не должен, однако моя жена организует праздничный ужин, так что еда будет отличной. Друзья моих родителей, они… ну, специфические люди, скажем так. - Все в порядке, Нил, правда. Вы столько для меня делаете… Вы из-за этого задержались тут. - Давайте еще раз обсудим, - обратился Нил к собранию, - а потом мы с Джонатаном поедем на вечеринку. Все смотрели на него с обожанием: Нил Митчелл сделал это. Он чувствовал себя немного виноватым, потому что не смог помочь Кэти, как обещал, но его дела были важнее, и она это поймет. С Кэти все будет в порядке. Его отец и кузен помогут ей… Все будет хорошо. Ханна все еще болталась на кухне, и это означало, что Кэти должна общаться с ней, отвечать на глупые вопросы, улаживать дурацкие проблемы и даже предлагать темы для разговора, чтобы не прослыть букой. - Почти полвосьмого, Уолтер будет с минуты на минуту, - проговорила Кэти в отчаянии. Она могла бы, наверное, ускорить процесс, если бы не находилась под самым критичным взглядом Западного полушария. - О, Уолтер! Вечно опаздывает, как и все молодые люди. - Раздался вздох осуждения и недовольства. - Я не думаю, миссис Митчелл, только не сегодня. Мы его наняли, ему платят с половины восьмого до половины первого ночи. Наняли на пять часов. Я уверена, что он нас не подведет. Кэти совершенно не была в этом уверена, у нее не было ни малейшего доказательства того, что на Уолтера можно положиться. Однако следовало выяснить, что он сам думает по этому поводу. Не придет - ему же хуже будет. Кэти услышала чей-то голос снаружи. - Ой, это, должно быть, Уолтер, - проговорила она. - Я знала, что он придет вовремя. Однако это оказался Джок Митчелл, который ввалился в кухню, потирая руки. - Все выглядит просто прекрасно, Кэти. Ханна, ну разве не отличная подливка, а? - Да, - ответила его жена. - Добро пожаловать, мистер Митчелл. Я думала, это Уолтер. Мы наняли его мне помочь, - проговорила Кэти. - Он вышел из офиса вместе с вами? - Он ушел гораздо раньше, - сказал свекор. - Мальчик ценит свое время. Так получается, что мои деловые партнеры делают ему рекламу. Ханна Митчелл ненавидела, когда семейный бизнес обсуждался в присутствии Кэти. - Почему бы тебе не подняться наверх и не принять душ, дорогой? Гости прибудут через полчаса, - холодно предложила она. - Хорошо, хорошо. Тебе помощь нужна, Кэти? - Нет, спасибо. Мой помощник придет с минуты на минуту, - проговорила она. - А Нил? - Он на совещании. Приедет как сможет. Кэти осталась на кухне одна. Вроде выжила, но сейчас только без четверти восемь. Впереди еще много времени. Вечеринка у Рики начиналась лишь в девять, да и спешить было незачем, так что у Тома оказалось достаточно времени дня того, чтобы заехать к родителям и поздравить их с Новым годом. Он сел в автобус неподалеку от своего дома в Стонифилде и приехал к родителям в дом, уставленный статуями и увешанный картинами религиозного содержания. Он изнывал от желания позвонить Кэти и спросить, как у нее дела, но она говорила, что не будет брать мобильный телефон в дом, чтобы не раздражать Ханну Митчелл, хотя на это не было никакой причины. Она оставит его в фургоне. Не стоило также звонить в Окленде и звать Кэти к телефону. В автобус Том садился с тяжелым сердцем. Какой же он дурак, что расстроился из-за платья Марселлы. Она оделась так для него, она любит только его. Он раздраженно бубнил про себя всю дорогу до родительского дома, пока не очутился в тесной гостиной. Родителям сказал, что расстроился из-за того, что не подыскал пока помещение для компании. Ну да ничего, не все так сразу, скоро все образуется. Мать Тома сказала, что от Джо, брата Тома, не было никаких вестей, даже на Рождество. В его квартире в Лондоне был телефон, но Джо не брал трубку. Отец Тома сказал, что читал в газете, будто скоро вся строительная промышленность вылетит в трубу, так что Тому, вместо того чтобы заниматься ерундой, нужно поскорее открывать нормальный офис, а не какую-то там конторку по доставке пищи. Том был сама любезность и обаяние, говорил так ласково, что у него свело челюсть. Потом обнял родителей и сообщил, что ему пора. - Я не думаю, что у тебя получится сделать из Марселлы честную женщину за этот год, - сказала мать на прощание. - Это твое окончательное решение? - Мам, я захотел жениться на Марселле через полчаса после того, как мы познакомились. Мне надо было ее еще поспрашивать… - Он беспомощно развел руками. Они знали, что он говорит правду. Уолтер Митчелл взглянул на часы. Он сидел в пабе и отмечал с друзьями наступающий Новый год. - Вот черт, уже восемь, - пробормотал он. Кэти придет в ярость, однако дядя Джок и тетя Ханна заступятся за него. Все-таки здорово быть одной семьей. Уолтера все еще не было, так что Кэти распаковала бокалы, в тридцать из них налила по столовой ложке бренди, бухнула по куску сахара и выставила на поднос. Позже, когда приедут гости, она нальет в них шампанское до краев. Это должен был делать Уолтер, пока она готовит канапе. Кэти увидела свое отражение в зеркале - щеки горят, глаза воспалены. Пряди волос выбились из-подленты, которой она стянула их сзади. Так не пойдет. Она направилась в гадеробную. Припудрила лицо, смочила волосы и потуже затянула их лентой. Порылась в сумочке и достала огрызок коричневого карандаша, которым подвела глаза. Потом надела чистую белую блузку и красную юбку. Стало немного лучше. Как будет здорово, если она получит много заказов на этой вечеринке. Но Кэти знала, что должна быть осторожной - любые слова о бизнесе или вручение визитки могли вызвать недовольство ее свекрови. Как хочется, чтобы все было хорошо вопреки всему. Им же приходится прикладывать нечеловеческие усилия каждый день… Студия Рики располагалась в подвале - анфилада из трех комнат: напитки в одной, еда в другой, танцы в третьей. Вход и лестница, ведущая к нему, были ярко освещены. Том и Марселла оставили пальто на первом этаже. Он почувствовал, что все в комнате смотрят на Марселлу в ее маленьком красном платье, а она грациозно спускается впереди него по лестнице - роскошные ноги в золотых босоножках, которыми она так гордилась. Неудивительно, что все на нее пялятся. Остальные женщины внезапно поняли, что их сравнивают с ней. Марселла никогда не ела и не пила на подобных мероприятиях. Могла лишь выпить стакан холодной минералки, и то не всегда. Она уверяла, что не голодна, и ей верили. Однако Том с трудом мог смотреть на еду, особенно сравнивая ее с той, что готовили они с Кэти. Для подобной вечеринки они предложили бы два горячих блюда с хлебом - цыпленка с травами, например, и что-нибудь вегетарианское, как для праздника у свекрови Кэти. Однако поставщики Рики уставили всю комнату подносами с непонятными кусочками какой-то экзотической и не совсем опознаваемой еды. Соленая семга, почти засохшая и прилипшая к хлебу, паштет, кое-как размазанный по неаппетитного вида бисквитам. В холодном жире застыли сосиски. Он попробовал всего по кусочку, определил, что паштет покупной и бисквиты тоже из магазина. Ему дико хотелось узнать, сколько Рики заплатил поставщикам. Возможно, он когда-нибудь спросит его, но не сегодня. - Том, прекрати мучить несчастные продукты, - хихикнула Марселла. - Только посмотри: выпечка вся раскисла, слишком много соли… - Пошли потанцуем. - Погоди. Я хочу посмотреть, что вон на тех подносах… - Потанцуем? - Рядом с Марселлой возник юноша лет девятнадцати, который откровенно пялился на девушку. - Том? - Идите. Я приду и утащу тебя через минуту, - ухмыльнулся Том. Много позже, выпив три бокала низкосортного вина, он все же добрел до танцпола. Марселла танцевала с мужчиной с красным лицом и огромными ручищами, которыми он обхватил ее задницу. Том двинулся к ним. - Я пришел тебя утащить, - заявил он. - Эй! - воскликнул мужчина. - Так нечестно, найди свою девушку. - Это и есть моя девушка, - мрачно и твердо произнес Том. - Тогда имей совесть и дай нам дотанцевать. - Вы имеете в виду… - начал Том. - Позволь нам просто закончить танец, - сказала Марселла. - А потом я потанцую с тобой, Том, ведь я тебя так ждала… Он раздраженно удалился. Все же в этом была и его вина - в том, что этот жлоб так лапал Марселлу. Он увидел Шону Бэрк, симпатичную девушку, которая работала в «Хейвордсе», одну из тех людей в Дублине, которых он просил подыскать ему помещение. - Позволь мне предложить тебе бокал красных чернил и вон тот ломтик картона с паштетом, - галантно предложил он. Шона рассмеялась: - Да ты за словом в карман не полезешь! - Не полезу. К тому же все это меня здорово бесит. Дешевка, ширпотреб, - проговорил Том. Он взглянул на Марселлу, которая все еще мило беседовала и танцевала с тем ужасным мужиком. - Да все в порядке, Том, кроме тебя, ей никто не нужен. Том отчаянно смутился. - Я вообще-то говорил о еде. Очень странно, что Рики за все это заплатил. Его просто ограбили. - Ты уверен, что имел в виду еду? - прищурилась Шона. - Не хочешь потанцевать? - спросил Том. - Нет, Том, я не собираюсь принимать во всем этом никакого участия. Лучше иди и займись Марселлой.