– Он пьет, – коротко ответил Мишель. – Э-э-э-э… – Давно ли? – правильно понял вопрос мужчина. – Считайте, с того дня, как вы прошлый раз у нас были. Всякий человеческий облик потерял, бормочет, что против богини идти, что против ветра… плевать. Что все потеряно, что нам надо сдаться, тогда можем уцелеть, а иначе всех снесет… – Но вы все же решились? Губы Мишеля невольно шевельнулись в непроизнесенном ругательстве. Старый дурак! Но вслух он сказал нечто иное: – Я предположил, что смена монарха не всегда происходила мирным путем, и оказался прав. Просто такие документы обычно хранились в Звенигороде, но Петер был непростительно беспечен… Ага. А вам, ворам, надо было карманы зашивать и руки обрубать. Но вслух, понятно, жом Пламенный этого не сказал. А кротко поинтересовался сутью ритуала. – Когда наследником престола недовольны… тут есть два варианта. Мы находим наследницу, она при всех, добровольно отрекается от трона в мою пользу и надевает мне коронационное кольцо на палец. – Это возможно? – Вполне. Мы одной крови, так что это будет считаться. Второй вариант – она выходит за меня замуж. Законным правителем будет наш ребенок, а уж кто станет при нем регентом, после смерти его матери, – вопрос другой. – Я надеюсь, что регенту понадобится умный советник? – намекнул жом Пламенный. Мишель приосанился. – Разумеется. Есть и третий вариант, который не предусматривает добровольного согласия. – Какой же? – Жертвоприношение. Саму наследницу надо будет убить, во имя Хеллы. После определенного ритуала благословение Богини поменяет хозяина. – Вот как, – задумался Пламенный. Что ж. Ему равно подходили и второй вариант, и третий. Разумеется, Пламенный не стал уточнять, может ли наследница выйти замуж… да хоть бы и за него! А чем он не император? Мозгов-то у него всяко поболее будет, чем у Петера! Может. Женились ведь императоры раньше на простолюдинках, бывало пару раз… – Вопрос за малым. Найти наследницу. Мишель развел руками: – Жом, тут я полностью полагаюсь на вас. Пламенный вежливо согласился, побеседовал еще пару часов ни о чем и откланялся. Что ж. Ради этого следовало съездить в гости. А еще… Великий князь запил. А его сынок слишком уж разлетелся. Кажется, в ближайшее время произойдет ужасное несчастье и они умрут… Вот горе-то! Вот беда! И как Русина переживет без великого князя Гаврюши? Карев, Русина Сегодня Аким провинился. Ну… позволил себе с вечера. А с утра коней не обиходил… такого, понятно, Федор Михалыч спустить никак не мог. Приказал отвесить пару оплеух, да и поставил на ворота. Казалось бы, в чем наказание? Так зима ж! И снега много… вот Акимка его и чистил. Заодно ворота открывал-закрывал, ежели кому нужно… и радовался. Хозяин уж который день был не в настроении, мог и плетей всыпать. Освобождение? А… кого освобождали-то? Аким как жил у купца, так и жил, как работал, так и работал, и радовался. Платил Федор Михалыч, не скупясь, правда, работу требовал, но у него и безопасно было. А то ведь времена-то какие… Господа дерутся, у слуг спины чешутся. Когда перед воротами заржали кони, Аким даже не дернулся особо. Всякое бывало. Освобождение там, оледенение, а кушать всяк хочет. И к купцу приезжали, и от него уезжали… хоть и не так часто, но бывало. Вот и в ворота затарабанили. Аким выглянул наружу из калитки: – Чего надобно? В ворота стучала молодая женщина. Определить, сколько ей лет, было сложно. Видно, что женщина: грудь не спрячешь, что молодая – щеки и лоб без морщин, а вот все остальное… Красивая? Нет, не понять, слишком много на ней одежды… А вот возок хорош. И кони… гладкие, ухоженные, они поводили боками, шумно дышали, но видно – не запалились. Не устали даже. Еще до вечера побегут, не запыхаются. Хорошие кони. На таких и анператору ездить бы не зазорно. – Федор Михайлович дома? Аким насупился: – А кто его спрашивает? О ком сказать? Женщина пожала плечами: – Яна Петровна. Воронова. От Игнатьевых. – Энто кто ж? Вроде как имя было знакомое, но что-то у Акима после вчерашнего словно из головы долой… – Прохор Игнатьев. Марфа Игнатьева. Марфа Федоровна! – рявкнула женщина. – Доложи, пьянь! Аким даже обиделся. Ну, выпил. Да и принял-то он всего чуток… – Ты энто, девка! Не шуми, значитца! Федор Михайлович хучь и дома, но абы кого не примет… – Абы кого? Яна окончательно рассвирепела. В другой момент жизни она бы и диалог иначе построила, и поговорила бы лучше… сейчас же – не было сил. До-ста-ло!!! Ее достало все! И экологически чистый транспорт, за которым ухаживать надо больше, чем за собой.