— Я же вижу, что участвовал, — никак не угомонится он. — Ты будешь там с нами, Вадим. Как часть Амальгамы. Как часть Ртути. Мы будем едины в нашем новом мире. Нашим новым домом станет не Венера. С Амальгамой мы будем способны обжить всю Вселенную. — Я не часть Ртути, — только и выдавливаю из себя я. — И никогда ей не стану. Я должен исправить всё, что он наделал. И времени у меня немного. Ничего больше не говоря, я спешно выбегаю из изолятора. Медленно, постоянно оглядываясь, иду к серверной. Пару секунд стою под её дверью, размышляя. Нет. Я не могу вернуться так быстро. Это будет очень подозрительно. Надо поговорить с Артуром, а потом прийти ночью. Я быстрым шагом покидаю техотсек и иду к своей каюте. А возле участка охраны встречаю отца. — Вадим? — удивляется он. — Откуда это ты идёшь? Я смотрю на отца: он растерян и будто бы немного зол. Перевожу взгляд на дверь, за которой сидит охрана. — А вот мне интересно, куда ты идёшь, — отвечаю я. #007 // Больше никаких сомнений // Марина Что же я такое творю? Когда Алиса ушла, наступила мрачная, даже немного зловещая тишина. Кристина что-то рисует в тетради, Аврелия сидит и смотрит в стену. А я прокручиваю в голове произошедшее и пытаюсь наконец дать оценку не Алисе, а самой себе. Её можно понять. Да, это было излишне грубо и жестоко с её стороны, вот так ворваться без спроса в чужую квартиру и орать, но по-своему обоснованно. А вот можно ли понять меня? Андрей быстро успокоился, но мне всё равно за него страшновато. Ребёнку и так тяжело! Шесть лет, а он уже всю семью потерял. Ну и как можно устраивать перед ним такие сцены? Мало ему ударов по психике, что ли? И у меня такое чувство, будто в этом тоже есть моя вина. Да, неудобно перед Кристиной, и даже перед Аврелией: такой-то цирк у них дома из-за того, что мы пацана не поделили. Но перед Андреем неудобней всего. Он всё-таки ещё совсем маленький и очень чувствительный. Я смотрю в окно на прекрасную панораму Москвы и обнимаю Андрея, который прижался головой к моему бедру, перебираю пальцами его волосы. Виртуальная реконструкция моего любимого города сияет в лучах заходящего солнца. Шпиль Останкинской башни кажется гигантским фонарём, сияющим в небе закатным светом. Окна выходят на запад, и оно слепит мне глаза, но отвернуться не хочется ни на секунду. Я соскучилась по солнцу и очень устала от темноты вокруг и искусственных ламп. Хорошо, что у меня есть хотя бы такое солнце. Адреналин потихоньку уходит, злоба растворяется, и теперь мне совсем стыдно. Когда же я стала такой стервой? Вадим — прекрасный парень, но почему я должна вставать между ним и той, кого он любит? Да, к ней есть вопросы, она кажется какой-то пластиковой и неискренней. Как будто ей от него что-то надо. С другой стороны, что ей может быть от него надо? Ну, судя по тому, что Вадим летит на первой Афродите, он, возможно, большая шишка. Вернее, его родители. И возможно, Алиса хочет что-то поиметь с него по прилёту на Венеру. А что сейчас вообще можно поиметь с человека? Может, это всё загоны? Мы с Кристиной взяли и навязали друг другу эту мысль? Может, Кристина мне её навязала? Вдруг она всё-таки хочет стравить конкуренток? А гнев Алисы мне всё-таки понятен, много кто в такой ситуации будет рвать и метать. Развели цирк из-за одного пацана, ей-богу. Да, хороший — и что с того? Мало ли хороших парней? Ясен день, ощутимо меньше, чем было на Земле, но таких Вадимов я на Венере ещё десятки найду, абсолютно точно. Надо всё это заканчивать. Ситуация зашла слишком далеко. Так что поступлю-ка я по-взрослому. — Я хочу отступить, — говорю я и поворачиваюсь к дамам. Кристина откладывает тетрадь и удивлённо смотрит на меня. — В смысле? — спрашивает она. — В прямом. Я не буду устраивать грызню. Извинюсь перед Алисой и красиво уйду в закат. Кристина морщится. — Ты уверена? Хочется честно ей ответить: нет. Не уверена вообще. Но я киваю, хоть и как-то неловко и растеряно. — Да. Абсолютно. — Ну да, ну да, — Кристина приподнимает бровь. — Мне казалось, ты не из тех людей, которые сдаются. — Я не сдаюсь, а отпускаю ситуацию. Если ради моего счастья надо разрушать, то это уже не будет счастьем. — Ладно, как знаешь, — Кристина вздыхает и вновь берётся за рисунок. — Твоё дело. Я встаю с кресла и прохожусь по комнате, прислоняюсь кончиком носа к панорамному окну. Как же там всё-таки красиво. Хотела бы я побывать в этой квартире в реальности. — Ты знаешь, где она живёт? — спрашиваю я. — Ты что, прямо к ней домой пойдёшь? — вновь удивляется Кристина. — А как я, по-твоему, ещё должна перед ней извиниться? — Ну, не знаю… — Кристина запинается. — Сообщение, например, написать. — Нет, это не дело, Кристин. Извиняться надо лицом к лицу. Ну, насколько это возможно. Лицом к лицу в виртуалке тоже сойдёт. Так что насчёт адреса? — Аврелия, — говорит Кристина. Бот встаёт по стойке смирно и отзывается: — Да? — Я закачивала в тебя адресную книгу Москвы. Сможешь найти Алису? Мы не знаем её фамилию, но надеюсь, ты считываешь логины аккаунтов. — Да, — отвечает Аврелия. — Логины я вижу и запоминаю. Ищу адрес. — Ты не хочешь прогуляться с нами? — спрашивает Кристина. — Я написала ребятам, они скоро придут. А оттуда прямиком к Алисе пошла бы. Вадима не будет, если что. Так что можешь не переживать. — Нет, — отвечаю я. — Я лучше сразу к Алисе. По горячим следам. — Нашла её адрес, — говорит Аврелия. Блин, а я бы здесь жила. Меня сегодня прям мотает из одного красивого района столицы в другой. Алиса обустроилась в очень приятном местечке. На выходе из метро меня встречает удивительной красоты фонтан посреди зелёной площади, здесь и там усеянной скамеечками и клумбами. Поразительно, всю жизнь в Москве живу, а сюда меня как-то ни разу не заносило. Всюду цветы и такие милые небольшие домики, прям глаз радуется. Как же здесь, наверное, прекрасно пахло в реальности! Может, эта атмосфера поспособствует дружелюбному диалогу? Хотя мне кажется, что я этот райончик всё-таки когда-то видела. Может, в фильмеце каком-нибудь, не уверена. Обильная застройка Москвы небоскрёбами в последние годы потихоньку стала сходить на нет, тут и там появились ламповые и эстетичные места вроде этого. Киношники такую атмосферу любят, это сейчас в тренде. То есть, до последних событий было в тренде. А снимать на окраине всяко удобней и дешевле, чем в центре. Ну, я так думаю. Наслаждаться видами мне, правда, приходится недолго. Алиса живёт неподалёку от метро, так что скоро я достигаю своей цели. Домофоны в Хомяке почему-то не работают вообще нигде, так что я спокойно захожу в подъезд трёхэтажного бежевого дома, маскиующегося под старинный. Блин блинский, какие же здесь высоченные потолки! Да и сам подъезд просторный. Квартирки тут, наверное, тоже роскошные. Первый этаж, третья квартира. Нажимаю на кнопку звонка, но в квартире тишина. Ещё не вернулась домой, что ли? На всякий случай стучу в дверь, и она… приоткрывается. Сначала я подумала, что это Алиса мне открывает, но нет. Она просто забыла закрыть дверь, даже не то, что на замок, а вообще! Это ж надо было так разозлиться, чтобы обо всём забыть. На пороге меня встречают лишь пустота и тишина. Ну и что мне делать? Стоять под дверью и ждать, пока она вернётся? По-хорошему, стоило бы так и поступить. Врываться в чужие квартиры — это вообще не моя история. Пусть таким Алиса занимается, а я до её уровня не опущусь! Не опущусь же, да? Не знаю, что на меня нашло, но я делаю иначе: открываю дверь до конца и медленно захожу внутрь, мысленно проклиная себя за ненужное любопытство. — Алиса? — негромко спрашиваю я. Вдруг она всё-таки дома? Конечно, я не ожидаю увидеть её сейчас здесь. Это оправдание для самой себя. Вторгаться в чужие жилища и рыться там по вещам — это всё, конечно, мерзко, но мне очень уж интересно. Хочется узнать, что она за человек. Для этой квартиры слова «минимализм» недостаточно. Это какой-то прям суперминимализм. Голые бледно-салатовые стены немного создают ощущение, что я всё ещё в подъезде. Вернее, даже не так. Здесь будто подъезд и квартира поменялись местами. После роскошной лестничной клетки, в которой можно жить, меня встретила пустая невзрачная халупа в унылых тонах. Я, конечно, сама не в хоромах живу, но здесь взвыла бы от тоски. Из мебели только всё самое необходимое робко спрятано по углам: кровать, стул, шкаф, тумбочка, табуретка — всё. У окна ни штор, ни тюли. Она даже люстру не сделала, ограничилась лампочкой.