Вилки Корнева работали в полную силу. Одаэдр метал молнии, вырывался и в конечном итоге попал в место, приготовленное Криогеном. Белесая сфера окутала демона, и по крайней мере временно держала на месте. Когда из ниоткуда вновь показался палочник, Иннокентий ринулся ему на перехват, метнул нож, прыгнул подобно тигру, и принялся наматывать вокруг фамильяра нить. Тот несколько раз ударил его острыми руками, но не пробил костюм. Анчар, оказавшись ближе, пустил фаерболы. Огонь палочника не брал. В конечном итоге Иннокентий накрутил вокруг него достаточное количество нитей, чтобы начать их сжимать стихийной магией. Тонкое тело — похоже, не деревянное, а лишь имитирующее дерево — складывалось и вытягивалось подобно обмотанному прутьями хворосту. Вдруг что-то прошило плечо Анчару, руна на пальто смягчила атаку, но пуля всё-таки вошла в плоть. Он обернулся: опять чёрт пойми откуда взявшееся стрелковое подкрепление «Общности». Он перекатился за конструкции одного из упавших резервуаров, прижигая рану. Среди нейронетиксов был лекарь, но слишком уж неудобное было место, чтобы звать сюда ещё и его. Анчар высунулся из укрытия, достреливая магазин, и вот ещё одна пуля ударила в грудь. На этот раз он успел выставить защиту, и всё равно неприятная боль пронзила правую сторону. Он прислонился к укрытию спиной, глубоко вдохнул. Нужно было собраться, а энергии на барьеры оставалось всё меньше. Так в очередной раз пули пробьют его уже основательно. По всему полу начали расходиться диаграммы призыва. Анчар чувствовал магию Освальда. Если ему не помешать, десятки новых демонических существ вступай в бой на стороне «Общности». Кто-то пытался гасить диаграммы, но недостаточно быстро. Анчар не сразу заметил, как кто-то со стороны своих бежал целенаправленно к нему. Лангуст, здоровяк Ий, вурд и остальные. — Ждал? — усмехнулся Лангуст, в подкате приближаясь к Анчару. Их всех тоже приодели, в тактической униформе они сами на себя были не похожи. — Эй, Ли! Подлатать! Низкорослый мужчина побежал сюда же, приложил руку к плечу Анчара, и рука запульсировала зелёными свечением. — Ты хорошо меня отделал на Сервоприводной, — проворчал лекарь. Анчар закряхтел, чувствуя, как пуля выходит наружу, рвя эпителии. Иннокентий, Криоген и несколько нейронетиксов тем временем вплотную вступил в бой с адептками. Шама нигде не было: кто-то всё-таки уничтожил микродроны, через которые он транслировался, а чтобы запустить новые, пока ни у кого из техников не было времени. Когда Анчар почувствовал, как боль покидает плечо, рванул дальше. Когда крученая спираль стихийника ударила ему в грудь, он нырнул за стену разрушенной кабинки с краю и окончательно всё понял. Понял то, что и так уже было очевидно: семеро женщин были теми самыми распятыми — теперь уже в новых телах. Понял, что атаковала его Лара Нэвё своими излюбленными заклинаниями, след которых он впервые почувствовал ещё в МетаТехе. — Иннок! — прокричал Анчар в коммут. — Среди них твоя Ольга! — Смеёшься! Ей бы на такое духу не хватило! — рявкнул в ответ он, укрываясь от автоматной стрельбы кого-то из вражеских бойцов. Сейчас огнестрел неплохо поддерживал адепток. Стрелки находились сильно дальше, по углам, а семёрка старалась не пропускать большую часть атак. Анчар успел заметить, как Ястреб спикировал к одному из стрелков и пробил клювом его визор на шлеме, попадая, видимо, в глаз, и снова улетел. На этаж взлетел рой дронов, завис над самым потолком и растянул голографический баннер. На нём листались фотографии с мест распятий: силуэты жертв с нарисованными крыльями и цветы, подношаемые снизу. Из динамиков громко донёсся голос Наага: — Алиса Дюкейн, Вирджиния Орлова, Лара Нэвё, Ольга Фазер, Дженна Локхарт, Флора Палмер, Венера Тульпыгина. Ваши близкие ждут вас… — Заткнись, Нааг! — заорал в коммут Анчар. — Кому ты это заливаешь? Подключи меня к громкой связи. Теперь заговорил Анчар: — Ваши родители, может, и ждут вас, но вы вольны жить своей жизнью. — Мы и живём! — истерично заорала одна из них, пуская яростное фиолетовое пламя. — Вы не задавались вопросом, куда делись прошлые носители ваших тел? — продолжил Анчар. — Это случилось бы и с вами, когда вы перестали бы быть полезны «Общности». Ваш лидер — террорист, на руках которого десятки, если не сотни жертв. Нам нужен он, а не вы. Может, это и не зажгло в них искру, но точно привело к замешательству. — Ольга! — Иннокентий сбросил с себя шлем, показывая лицо. — Охота было выпустить пар — могла бы попроситься и в Пустоши! — Ты мне никто! Одна из женщин пустила в сталкера электрическую молнию, добавила ещё одну, но он сбил атаки, рванул вперёд, по пути заехал лбом в лицо одной из адепток, что встала у него на пути, добрался до той, что выпустила молнии и пнул её в живот. Застучали автоматы: стрелкам было плевать, заденут ли пули женщин, они целились по Иннокентию. Тогда адепткам пришлось накладывать барьеры уже с двух сторон, кучкуясь, пригибаясь и пытаясь уйти с линии перекрёстного огня. — Дженна Локхарт! — закричал Анчар в громкую связь. Дроны расстреливали один за другим, ещё немного, и связь оборвётся. — Ты была беременна от Макса. Врачи поставили тебе неправильный диагноз. Он услышал женский яростный рёв, высунулся и увидел, как одна из женщин упала на колени и кричала, глядя вверх. Из её рта неслись потоки магии, завихряясь. Аура её пульсировала так, что даже затряслись ближайшие стены. По её лицу ручьём текли слёзы. Не прошло и минуты, как большинство адепток перестало атаковать. Они только защищались, приседали, искали укрытия. Анчар не знал, чем бы это закончилось, если бы не Одаэдр. Он вырвался из сферы, взлетел высоко в воздух и стал концентрировать вокруг себя клубы красной энергии. И, вероятно, обрушил бы их на кого угодно, да только Ястреб спикировал ему в грудь, попадая клювом в то, что, вероятно, было глазом демона. Нейронетиксы переключили дугогасительные вилки, вновь направили на демона, а один из людей Лангуста выстрелил вверх инфернальной гранатой. Одаэдр не успел приземлиться, как испустил волну пламени, не сравнимую ни с чем. Вспышка ослепила всех, весь этаж залился огнём, каплями расплавленных металлоконструкций, осколками и обломками. Барьеры выручили многих, однако в незащищённых местах всё пылало. И не просто пылало: Анчар вновь почувствовал, как Освальд формирует призывы. На этот раз не круги на полу, а уже готовы порезы пространства, открывающие проходы в потусторонний мир. Анчар знал, чем это может закончиться. Победа нейронетиксов была всё ближе, Одаэдр, судя по всему, испустил предсмертный крик. Тем не менее, до Освальда было ещё далеко. Он уйдёт. Здесь наверняка ещё были секретные выходы, ведущие, возможно, даже не на первый этаж «Общности», а куда-то ещё. Вот-вот полезут твари из порезов пространства. — Прикройте! — заорал он Криогену и Иннокентию, укрывающимся неподалёку. И рванул сквозь огонь. Иннокентий пустил из рук гигантские струи воды, устраняя огонь перед Анчаром. Криоген пустил электрические вспышки, которые рикошетом разлетались по ангару, отскакивая от стен и пуская разряды тока. Анчар нёсся через островки, где было меньше огня. Перемахнул через пылающие трупы огневой группы «Общности», чья огнеупорная одежда не спасла от пламени Одаэдра, или их успело убить что-то другое. Перебрался через небольшое разрушенное помещение, примыкающее к общему пространству этажа уже на самом краю, нашёл винтовую лестницу и полез вверх. Услышал, как внизу раздались рыки призванных существ. Ему ещё повезло, что он успел. Он преодолел лестницу, с ноги вышиб металлическую дверь и прошёл внутрь, пробежал по коридору, по следу ауры Освальда, несколько раз завернул в ответвления и оказался в пустом помещении. Это было что-то вроде рубки — отдельный зал с компьютерами и системами управления. Тусклый свет, маленькое окошечко с видом на ангар, столы, стулья. Посередине находились стеллажи с коробками. Освальд был где-то тут. Анчар плавно принялся обходить стеллажи. Громыхнуло два выстрела сзади — руны на пальто среагировали, выдержали. А вот третья, попавшая в ногу, заставила Анчара подкоситься. Он тут же обернулся и выстрелил на удачу, но пуля ушла в пустоту. Из пустоты возникла фигура Освальда, и его нога впечаталась в лицо Анчару. Следующим ударом Освальд вышиб из руки кольт, ещё раз пнул по лицу. Новый выстрел пронзил грудь: хотя у Анчара сработала минимальная барьерная защита, пуля её преодолела. Выстрел был с руной усиления. — Займись им, — сказал Освальд, и из темноты появилась голая женщина в маске совы. Кожа её была тёмной и сухой, как у мертвеца. Очередной фамильяр, скрещенный с человеком. «Сова» не приблизилась. Глаза её загорелись магией, и тело Анчара подняло в воздух. Два штыря, появившиеся из ниоткуда, вонзились в его плечи, прибивая к стене. Связь пропала: Анчар краем глаза увидел сигнал коммута, микронаушник тоже перестал транслировать речи бойцов или Наага. — Как умер Анчар Крой? — спросил Освальд, вновь стреляя ему в грудь. Собственное тело дёрнулось, заставляя испустить болезненный выдох. По лёгким разливался горячий комок боли, он стучал, будто хотел вырваться. — Никто точно не знает. Но это была грустная и позорная смерть. Анчар заглянул ему в глаза. Внешне сейчас это был чуть другой человек, с другими формами носа, бровей, щёк. Его выдавали глаза, эти холодные, как у призрака, бездушные глаза улыбающегося монстра. — А что случилось с Освальдом Гаатсом, спросил бы перед смертью Крой? — Освальд нервно расхаживал взад-вперёд. Сова стояла неподвижно, как манекен. — Он выбрался со своей базы, добровольно сдался предварительно вызванной полиции, отправился в изолятор. Через день его перевели в другой Кластер, подержали для виду в отдельной камере и… дальше история умалчивает. Но ты, Крой, хоть и глуп, но в подобном разбираешься. Я умею дорого себя продавать. Я слишком нужен большим дельцам, проверенным дельцам, особенно когда все узнают, насколько я продвинул науку магии вперёд. А ты отправишься к своим дружкам, к своей бывшей сгнившей возлюбленной, ко всем тем, кто мешал строить великое будущее. Чего молчишь? Освальд ударил его в живот, Анчар воспользовался шансом, чтобы ударить в ответ ногами, но Сова прижимала всё его тело к стене непрерывным магическим порывом. — Ты, конечно, смог меня удивить. — На миг с лицо Освальда сошла улыбка. — И даже огорчить. Даже слишком. Но ничего, Конгломерат тоже не сразу строился. В следующий раз я сделаю всё ещё лучше, и всё благодаря опыту, который ты мне дал. А заодно найду всех, кто помог тебе сегодня. Поверь, я умею находить. Получше тебя. Освальд обернулся в невидимость, проскользил к маленькому окошечку и посмотрел в ангар, затем вернулся к Анчару. — Когда-то ты называл себя неким Огнеходцем. Да, с огнём ты дружишь. Думаю, этот огонь тоже с тобой подружится. Освальд достал литровую бутылку с фиолетовой жидкостью. Дикий алхимический огонь. Совсем другой — и очень опасный. Когда он открыл крышку и уже собрался плеснуть жидкость на Анчара, послышался взмах крыльев. Вылетевший из теней Ястреб сбил бутылку из рук Освальда, а затем клюнул его в глаз и тут же оказался на лице Совы, сдирая её маску когтями. У Анчара не было сил слезть со стены, даже когда стихийная магия Совы пропала. Но нашлись, чтобы скастовать крохотную диаграмму и отправить её в Сову, когда Ястреб полетел на второй круг, набирая скорость. Маска Совы загорелась, а Освальд с криками боли схватился за лицо и пятился. На второму круге Ястреб оказался на затылке Совы. Светящийся красным клюв долбил голову. Затем он ушёл куда-то вниз, и вскоре, сильно махая крыльями, принёс в руку Анчара его кольт. Анчар выстрелил в Сову дважды, затем навёл ствол на Освальда. Нажатие на спуск отдалось пустым щелчком. Патроны кончились. — Вставай, Анчар Крой, — мудрым голосом произнёс Ястреб, усевшись на стеллаж. — Ты уже стреляный, знаешь, что всё зависит от практики. Напрягись, Анчар Крой, твоя регенерация быстрее тех увечий, что ты получил. Поторопись. Анчар дёрнулся вперёд, но штыри плотно держали его на стене. Валявшаяся на полу Сова перекатилась слишком близко, лицо её полыхало так, как не может полыхать ни одна маска: ощущение было такое, что за этой маской было что-то совершенно нечеловеческое. Впрочем, это было не так важно, как тот факт, что искры попали на разлитую алхимическую жидкость. Пол брызнул огнём, заискрился, пламя тут же объяло один из стеллажей. Освальд отпрыгнул, пытаясь найти пистолет. Он всё ещё видел одним глазом. Анчар снова поднатужился, понимая, что дикий огонь будет распространяться и дальше. Боль в плечах была адской, но жажда мести победила. Когда он сорвался со штырей, Освальд тут же обернулся в невидимость и ринулся прочь. Анчар, выжимая последние соки из энергетических каналов, выстрелил яростным магическим снарядом ровно по ауре. Освальд отлетел, перевернулся, вновь стал невидимым. Это была не просто невидимость, сейчас Анчар узрел это точно. Это была трансфигурация, временное превращение в энергетический комок — материальный, но ощутимо меньший, чем представляет из себя человеческое тело. Хромая, чувствуя невыносимую боль в рёбрах, Анчар всё же атаковал его ещё раз. Освальд лежал на островке, ещё не подхваченным огнём. Остатки его сил глушили дикий огонь, барьеры истончались. Он потратил много сил, когда освободил Одаэдра и когда призывал тварей. И слишком сильно был ранен. Струи пожарной сигнализации робко били в стены, вызывая пар. Этого было мало, чтобы хоть что-то потушить. Анчар, едва держась на ногах, встал над ним и неторопливо полез искать запасной магазин. — Я сейчас загорюсь… — дрожащим тоном проговорил Освальд. — Я… Анчар, я прямо сейчас переведу тебе пять миллиардов кредитов, если ты сдашь меня полиции. Я сдам все свои… Анчар! Слышишь?! Поиграли и хватит, ты сам понимаешь, тебя арестуют, у тебя нет права меня… — Мне плевать, — спокойно, не очень громко ответил Анчар, меняя магазин. — Я врал, меня не выпустят, я просто останусь жить в тюрьме, меня сошлют в Пустоши, Анчар, эй, я сейчас загорюсь! — Гори. — Слушай… Слушай… — его голос дрожал, рыдал, пищал, как у ребёнка. — Ты же тоже сгоришь! Это дикий огонь! Я не могу встать, чёрт, я… Отнести в другое место! Выколи мне второй глаз, Анчар, пусть его заберёт твоя птица, только унеси, слышишь?! — Гори. Огонь подкрадывался ближе. Тонкие барьеры вот-вот сломаются. Штаны Анчара тоже были готовы загореться. Жар стоял такой, что лицо хотело расплавиться, как тёплый пластилин. — Ты всегда хотел если не стать великим, то оставить великое за собой, — сказал Анчар. — Ты и без глаз будешь рад продолжить своё дело, поставишь импланты-окуляры. Но нет. Я сдохну с тобой, если придётся. — Там твои люди… Они… Анчар, они уже почти всё зачистили, наверное. Просто скажи им… — Освальд задыхался, голос его затихал, хрипел. Анчару это понравилось, и он начал смеяться. — Ты успеешь усвоить только одну вещь, Освальд, — смех Анчара становился психопатично громким. — Ты недооценил «Ястребов», насмехался над нами, думал, что никто из нас уже ни на что не способен. «Ястребам» не нужны твои глаза. Уже не нужны. Побывали уже в глазах твоих, и побываем везде, где ты наследил. И всё, что нам нужно, возьмём. — А-а-а! — огонь пошёл по телу судорожно корчащегося Освальда, пытающегося встать или трансфигурировать. Однако по огню ему всё равно было не уйти.