Хилл отошла немного назад и уперлась спиной в перила. Сайлент впервые произнес ее имя. Кара понимала, о чем он говорит. Детектив знала, на что она шла. Ее предупреждали о том, что все может выйти из-под контроля. Но если бы вернуть все назад, сделала бы она другой выбор? Плюнула бы в лицо Доусона и Пэйн, обрекая отца на верную смерть? Конечно же, нет… Если вернуть все назад, Кара поступила бы точно так же. – Я не всегда был таким человеком, Кара, – спокойно сказал Сайлент. – У меня тоже были свои мечты и планы. Я так же, как и все остальные, радовался новому дню. Ожидал от своей жизни чего-то невероятного. Чего-то прекрасного. Я любил бегать под дождем, врезаясь резиновыми сапогами в лужи. Любил будить родителей по утрам, с улыбкой забегая к ним в комнату и запрыгивая на кровать. Любил играть с друзьями. Любил ходить в школу, делать уроки. Кататься на велосипеде. Любил быть как все. Сайлент потянул руку и провел кончиками пальцев Каре по лицу. Это прикосновение было сродни электрическому разряду. Хилл прочувствовала его всеми частичками себя. – У каждого свой ад в душе, детектив, – сказал Грэм, – и называется он «память». Хорошие воспоминания не оставляют шрамов. Поэтому их проще забыть. Я старался держать все это в голове, Кара, – Сайлент постучал себя указательным пальцем по лбу, – Клянусь, я пытался… Но он все забрал. Он вынул из меня душу, перекроил ее по своему образу и подобию и вернул обратно. – Он? – с фальшью в голосе спросила Кара. О чем Грэм говорит? – подумала детектив. Неужели это очередная психологическая игра в его блестящем исполнении? Но Кара могла поклясться, что таким искренним и глубоким она его еще не видела. Он был до боли убедителен. – Я согласился на все это, чтобы найти отца. Найти человека, который меня создал, – сказал Сайлент. – Отца? – Грэм Мур, – признался Сайлент. – Вот мое настоящее имя. Грэм Мур, подумала Кара. Что-то знакомое… Точно! Вспомнила. Тем делом занимался Гидеон. Черные руки. Серийный убийца похитил маленького мальчика, убив при этом всю его семью. Именно тот случай окончательно добил отца Кары, после чего он решил уйти из полиции. – Твой старик бросил расследование, – сказал Грэм. – Твой отец бросил меня. Все эти годы, пока вы с Гидеоном ели пиццу по вечерам перед телевизором и смеялись, я сидел на цепи. Как собака. Неделями не видел света, еды и воды. Он ломал меня. Ломал по-настоящему. Как физически, так и ментально, – Сайлент шмыгнул носом. – Можно ли из хорошего человека сделать монстра? – спросил он. Грэм наклонился ближе: Кара видела агонию его глаз. Видела всю ту злобу, что кипела в нем долгие годы. – Можно, детектив. Ты видишь этого монстра перед собой, – ответил Сайлент. – Мы могли бы быть друзьями. Да, Кара, могли бы… Но волею судеб оказались на противоположных сторонах обрыва. Обрыва, на дне которого плещется кровь моих жертв. Кара молча слушала Сайлента, не зная, что тут можно ответить. Если все это правда, то теперь многое встало на свои места. Все его письма, вся эта война, объявленная именно ей! Раньше Кара не понимала, что она ему сделала, что он так решил на ней отыграться? Сейчас пазл начал складываться. – Гидеон мог спасти меня, – Сайлент играл желваками на лице – Но твой отец сдался. Он бросил расследование… А вместе с ним и меня в самое жерло вулкана, – Грэм поправил волосы, растрепавшиеся от ветра. – Я не родился убийцей, Кара. Убийцей я стал, потому что выбора у меня другого не было. Сайлент выдохнул. Сделал шаг назад, проведя рукой по лицу. Хилл видела его внутреннюю борьбу. Видела всю ту рефлексию, заполнившею нутро. Но как ему можно было помочь, да и заслуживал ли он помощи вообще? Перед Карой стояло чудовище. Без клыков и шерсти, но тоже чудовище. – Моя жизнь была неутомимой жаждой насыщения, – сказал Сайлент. – А мир – ареной, где сталкивались те, кто, стремясь к этому насыщению, преследовал друг друга, охотился друг за другом, поедал друг друга. Ареной, на которой проливалась кровь, Кара. Ареной, на которой царила жестокость, слепая ярость и хаос без начала и конца. Сайлент сглотнул. Помолчал секунду, а потом добавил: – Мне пришлось стать таким, – сказал он. – Мне пришлось превратиться в монстра. Ведь только так я мог выжить среди монстров. Психопат, эгоцентрист, для которого нет авторитетов. Тот, кому плевать совершенно на всех! Грэм вновь подошел к Каре и взял ее за руку. Хилл дрогнула, но не стала ничего предпринимать. – Да, детектив, – Сайлент сжал ладонь Кары. – Это все я. Но в свое оправдание могу сказать, что в мире человека, который меня воспитывал, по-другому было просто не выжить… Если я – дьявол, то представляешь, кто он? И именно у него находится власть над всем этим миром, – Грэм еще несколько секунд сверлил Кару глазами, а потом ушел прочь. Детектив посмотрела на свою ладонь: в ней лежало два крошечных свитка, покрытых кровью. Хилл поднесла их к лицу и сразу же почувствовала знакомый запах псины. Точно так же пахнет Цербер Полуночников. Развернув свитки, она увидела координаты. Высота и долгота. Вот что искал Сайлент. Вот зачем ему нужно было распотрошить Цербера в псарне. Вот почему он старался первым добраться до тела мертвого Цербера на базе Ра. Он искал координаты… Но отчего они? И если в тех двух церберах были спрятаны свитки с цифрами, то что спрятано в монстре Полуночников? Глава 16 Кара не знала, что произойдет дальше: изнасилуют и убьют ее сразу, или же будут мучить долгие недели и месяцы. Она не знала, куда увели Боба и Билла… Наверняка эту парочку тоже не ждало ничего хорошего. Вопрос времени, когда и их головы полетят с плеч. В этом детектив не сомневалась ни секунды. Шахар приказал наложницам сопроводить Кару вниз. Туда, где проходило главное торжество по поводу полной победы Полуночников. У клана не осталось конкурентов. Самое время отпраздновать. Идя по коридорам отеля, чувствуя, как они становятся все уже и уже, детектив попросилась в туалет. Одна из рабынь с клочками выдранных волос на голове позволила ей уединиться. Каре нужно было остаться наедине, хотя бы на секунду. Хилл закрыла за собой дверь, оказавшись в самом засранном гадюшнике, который она когда-либо видела. Три кабинки, кафель, позолоченные унитазы, но Полуночникам удалось загадить это место так основательно, что находиться в нем было почти невозможно. Задержав дыхание, Кара встала перед заляпанным зеркалом с мерзкими надписями и заплакала. В своем шикарном вечернем платье со стильной прической Кара Хилл выглядела лишним артефактом в общей картине, ведь окружало ее одно дерьмо: как снаружи, так и внутри всего этого места. Если Сара Пэйн надеялась создать рай для людей, то у нее получилось все ровно наоборот. «НЕБО» стало настоящим адом, в котором обитали одни лишь черти. И каждый из них был хуже другого… – Фак, – Кара вцепилась руками в раковину. Ей хотелось кричать. Хотелось разбить зеркало вдребезги, взять самый острый осколок и воткнуть себе в горло. Но она знала, что у нее ничего не выйдет. Здесь она лишена даже такой, казалось бы, тривиальной возможности, как покончить с собой. Отсюда нет выхода. Ей придется спуститься вниз и встретиться лицом к лицу с самыми мерзкими тварями, которые когда-либо рождались на свет. А это так и есть. Другие здесь попросту не выживали: судя по тому, как быстро ассимилировался Грэм Сайлент, Кара была полностью права. Что задумал Грэм? В чем его план, да и есть ли он вообще? Допустим, все что он сказал ей на балконе правда. Допустим, действительно Бог здешнего мира – его отец, вернее, человек, который воспитал из него чудовище. Но что дальше? Что сделает Сайлент, если найдет его? Ведь как все говорят, он всемогущий. Если он настоящее воплощение зла, то что ему помешает щелкнуть пальцами и превратить неугодного сына в пыль? – Кара, – прозвучал прерывистый женский голос. – Кара, вы меня слышите? Хилл подняла голову и увидела в отражении зеркала мелькающее изображение доктора Пэйн. Стоя в своей лаборатории, Сара махала руками, пытаясь привлечь внимание детектива. Сперва Хилл подумала, что она сходит с ума. Откуда этой женщине появляться в зеркале? Но чем больше Кара всматривалась, тем сильнее убеждалась в том, что это действительно доктор Пэйн. – Кара, вы меня слышите? На этот раз голос прозвучал четче и громче. Детектив Хилл протерла зеркало ладонью и внимательно посмотрела на сволочь, которая запихнула ее в самое сердце безумия. – Вы! – в бешенстве сказала Кара. – Это, мать вашу, действительно вы! – Кара, послушайте, – пыталась перебить ее доктор. – У нас мало времени. Мне удалось взломать файрвол ядра и связаться с вами, но я не думаю, что это надолго. Скоро связь прервется. Кара, что там у вас происходит? Погруженные умирают один за другим! Нейросеть отключилась. А ведь прошло всего несколько минут… – Несколько минут?! – закричала Кара. – Твою мать, здесь прошло уже несколько дней! – Время внутри «НЕБА» всегда шло несколько иначе. – Слушай сюда, сука ты ненормальная! Ты хоть представляешь, что ты наделала? – Кара, я не… – Если у меня получится отсюда выбраться, – сказала Хилл. – Обещаю, я лично прострелю твою до хрена умную башку, тварь! Поверь мне… – Кара, что с Дженнифер? Вы нашли ее? – Дженнифер! – в голос засмеялась детектив. – Тебе не кажется, что когда ты отправляла меня на поиски своей дочурки, то тебе стоило более детально рассказать о близнецах Престон и им подобных! – Братья Престон? – выдохнула Пэйн. – Дженнифер у них? – Уж не знаю, хорошо это или плохо, но нет, – ответила Кара. – Что с Сайлентом? – Ха-ха, – у Кары начиналась истерика. – У Сайлента все отлично! Детектив крепче вцепилась в раковину. Казалось, еще чуть-чуть и она ее вырвет. – Наш всеми любимый серийный убийца Грэм Сайлент рассказал мне свою трагическую историю детства. О том, что злой дядя сделал из него маньяка. Что ему пришлось стать таким. Что все это не его вина. Кара слышала свои слова, но они даже звучали абсурдно в контексте такого человека, как Грэм. Сейчас она начинала думать, что, все-таки, Сайлент ее обманул. Что все им сказанное было очередной игрой с его стороны. – А еще, он успел обзавестись друзьями, – добавила Кара. – И несложно догадаться какими. Кстати, именно из-за Грэма вам придется объясняться, почему все ваши погруженные отдали концы. Если Сайлент хотел поставить рекорд по убийствам, к которым он был непосредственно причастен, то можете смело ставить ублюдка во главу списка. – Господи, – прошептала доктор Пэйн. – Хотите сказать, что за все это время в поисках Дженнифер вы не продвинулись ни на сантиметр? – Вы слышали, что я вам только что сказала?! – взорвалась Кара. – Какая к черту Дженнифер! Видите, как я выгляжу? Думаете, я сама решила так прихорошиться? С секунды на секунду в этот вонючий гадюшник забежит толпа психопатов и они утащат меня на свое пиршество! Кара с размаха ударила в зеркало. В то самое место, где располагалось лицо Сары Пэйн. Изображение треснуло. Остался кровавый след: капелька крови медленно потекла вниз. – Что там насчет выхода? – собравшись с духом, спросила Кара. – Вы знаете, как вытащить людей? Сара молчала. По ее лицу детектив поняла, что доктор до сих пор не знает, как ей помочь. Видимо, придется самой во всем разобраться. Конечно, если ее не разорвут на части близнецы и их последователи. – Ясно, – сказала Кара. – Кара, обещаю, – Сара приложила руку к зеркалу с той стороны реальности. – Я сделаю все возможное, чтобы вытащить вас оттуда. Но вы должны найти мою дочь… – Кстати, насчет этого, – вспомнила Кара. – Перед смертью Аркадия сказала, что Дженнифер знает имя человека, которого ищет Сайлент. Это так?